«в узел ВМБ Рига-Либава». В дальнейшем, в Либавской базе предполагалось создать командование и штаб, с подчинением командиру ВМБ Рига. Перебазирование надводных кораблей и подлодок из состава Отряда легких сил и 1-й бригады подлодок КБФ было предложено проводить постепенно, начиная с весны 1941 года[1168].
Для полноценного функционирования военно-морской базы в Риге требовалось сформировать участок СНиС и оборудовать временные телефонный, телеграфный и радиоцентр. Одновременно с этим, полагалось начать работы по сооружению тех же центров постоянного типа. В заключение, В. А. Алафузов предложил И. С. Исакову дать указания Военному совету КБФ, чтобы тот позаботился о выборе и подготовке помещений в Риге для штаба предполагаемой базы. Также, Военсовет КБФ следовало определить очередность работ и порядок перехода ВМБ из Либавы в Ригу[1169].
1 марта 1941 г. нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов утвердил представленное ему «Ориентировочное задание на перспективное развитие военно-морской базы КБФ в г. Рига»[1170]. Согласно заданию, проектируемая база должна была располагаться на реке Западная Двина (Даугава), в районе зимней гавани Больдерайя – Мильгравис (Усть-Двинск) и должна была обеспечивать постоянное базирование следующих кораблей: крейсеров типа «Киров» – 2 ед., крейсер типа «Петропавловск» – 1 ед., эсминцев типа «Гневный» – 18 ед., сторожевых кораблей проекта 29 – 2 ед., эскадренных тральщиков проекта 59 – 7 ед., дизельных тральщиков – 9 ед., торпедных катеров типа «Д-3» – 18 ед., минных заградителей – 1 ед., подлодок типа «С» – 13 ед., подводных минных заградителей – 6 ед., сторожевых катеров типа «МО-4» – 15 единиц. 5 марта заместитель начальника ГМШ В. А. Алафузов направил начальнику Инженерного управления ВМФ генерал-майору П. И. Судьбину данное задание и потребовал учесть его положения при разработке тактико-технического задания на базу в Риге, которое необходимо было представить к 1 мая 1941 года[1171].
На строительство новой базы в Риге планировалось израсходовать в 1941-м году 4,5 млн рублей, а в 1942-м году – от 10 до 15 млн рублей. Но несмотря на спешно принятые меры, Рижская военно-морская база к началу Великой Отечественной войны не была подготовлена в полной мере к базированию в ней и обеспечению деятельности крупных надводных боевых кораблей. По словам командующего КБФ вице-адмирала В. Ф. Трибуца, в первой половине 1941 г. ситуация с оборудованием базы в Усть-Двинске носила весьма тревожный характер: «… Не в лучшем положении были наши корабли и в Усть-Двинске. В мае вице-адмирал Дрозд (командир Отряда легких сил – П.П.) перешел туда. Мы не предполагали там организовывать стоянки кораблей, в Усть-Двинске ничего нет: ни топлива, ни воздуха, ни мастерских, одни только голые стенки. Причальная стоянка для кораблей с углублением в 4 метра. Чтобы подойти крейсеру к причалу, надо сначала поставить две баржи, а потом сможет подойти крейсер. Если корабль пришел носом в гавань, выходить может кормой. С точки зрения самых минимальных требований гавань в Усть-Двинске удовлетворять не могла. В перспективе было расширение Усть-Двинской гавани, строительство рассчитывалось на 5 лет на сумму 50-100 млн рублей»[1172].
Параллельно с Рижской базой шла разработка оперативно-тактического задания на строительство военно-морской базы в Рогекюле, вопрос о которой был поднят ещё осенью 1940-го года. 14 марта 1941 г. нарком ВМФ своим приказом назначил комиссию по разработке задания на ВМБ в Рогекюле, под председательством капитана 2-го ранга В. С. Черокова. Помимо тактико-технического задания, комиссии надлежало составить схему распределения территории, схему гавани с расстановкой кораблей, ориентировочные сметно-финансовые расчеты и пояснительную записку к заданию. Комиссии следовало завершить работу к 15 апреля[1173].
В соответствии с оперативно-тактическим заданием, составленным в Главном морском штабе ВМФ, база в Рогекюле была призвана обеспечить постоянное базирование в ней 12 подлодок типа «М», 18 торпедных катеров типа «Г-5» и 9 дизельных тральщиков, а также маневренное базирование 4 эсминцев типа «Гневный». Кроме того, база должна была обеспечить всем необходимым дивизион 76-мм зенитной артиллерии на мехтяге, одну стрелковую роту, а также быть перевалочным пунктом для частей, расположенных на островах Даго и Эзель[1174]. К 7 апреля 1941 г. комиссия В. С. Черокова подготовила все документы по базе и представила их наркому ВМФ на утверждение[1175].
27 января 1941 г. начальник ГМШ и заместитель наркома ВМФ адмирал И. С. Исаков в своих «Тезисах доклада по базированию КБФ на 1944 год» высказал соображения о будущей системе базирования Балтийского флота. По мнению Исакова, главной базой флота будет район Таллин-Палдиски, а операционными базами – Ханко и Рогекюля, которые должны были входить в состав главного узла базирования. В качестве тыловой базы, были определены Кронштадт, Ручьи, Выборг, Ленинград. Операционными базами флота были назначены Рига, Либава, Виндава. Наконец, роль маневренных баз КБФ были призваны исполнять Курессааре и Пернов (Пярну). На базы Таллин, Палдиски, Ханко командование ВМФ предполагало базировать «весь линейный и легко-крейсерский флот, решающий свои задачи в северной части Балтийского моря и на главном оборонительном рубеже Симпернес-Оденсхольм-Ханко и подлодки для действия в том же районе и Ботнике»[1176].
В базах Рига, Либава и Виндава предполагалось держать силы, необходимые для обороны побережья и Ирбенского пролива, для действий на коммуникациях и обеспечения фланга Красной Армии. В состав этих сил намечалось включить крейсеры, лидеры, эсминцы, средние и малые подлодки и торпедные катера. По мнению И. С. Исакова, данная схема организации и базирования КБФ позволяла полностью сохранить «организационный костяк, заложенный в настоящее время и утвержденный Правительством»[1177]. Кроме того, в случае войны планировалось захватить и использовать в качестве военно-морских баз немецкую Клайпеду и финскую Марианхамн (Аланды), для маневренного базирования там легких сил, малых подлодок и кораблей Охраны водного района[1178].
Несколько позже, чем на материковой части Эстонии, развернулось строительство береговой и сухопутной обороны на островах Моонзундского архипелага – Эзель (Сааремаа) и Даго (Хийуумаа), а также на острове Оденсхольм (Осмуссаар). По причине затяжки сроков заключения договоров об аренде участков с эстонскими властями, строительные работы на островах Эзель и Даго так и не удалось начать в апреле-мае 1940 года. Основными проблемами при дальнейшем оборонном строительстве на островах были следующие: 1) трудность транспортировки матчасти и стройматериалов на острова, ввиду их удаленности от основных баз; 2) трудность выгрузки матчасти в местах позиций из-за отсутствия пристаней; 3) большая протяженность островов; 4) тяжелые бытовые условия для личного состава батарей и инженерных батальонов; 5) необеспеченность своевременного поступления оборудования на строящиеся объекты. В результате, строительство оборонных объектов в широком масштабе развернулось на островах лишь в июне-июле 1940 года. Позже всего были начаты работы на острове Оденсхольм, где комиссия флота смогла выбрать места для орудийных позиций лишь к концу мая[1179].
1 июня 1940 г. комендант Береговой обороны Балтийской ВМБ комбриг С. И. Кабанов направил командиру базы капитану 1-го ранга С. Г. Кучерову рапорт, где сообщил о результатах предварительного осмотра острова Оденсхольм (Осмуссаар). По мнению Кабанова, на острове можно было разместить предназначенные титульным списком строительства три береговые батареи, из которых две были бы тяжелыми (406-мм и 180-мм калибра) и одна 130-мм калибра. Однако остров Оденсхольм имел ряд особенностей, что создавало определенные сложности при сооружении батарей. Во-первых, все орудийные позиции рисковали быть открытыми как с моря, так и с воздуха из-за отсутствия на острове лесного массива. Во-вторых, большим неудобством было то, что остров не имел удобных причалов для швартовки и разгрузки транспортов со строительными материалами и материальной частью. Имевшаяся на острове единственная гавань на юго-западной оконечности острова располагала небольшой пристанью для рыбачьих лодок и моторных катеров. Сама пристань не могла принимать никаких грузов, вследствие своей ветхости[1180].
В-третьих, большим недостатком являлось отсутствие источников пресной воды. Имевшихся на острове запасов пресной воды, в виде небольших, глубиной 1,5–2 фута пересыхающих озер, для строительства было совершенно недостаточно. Необходимо было обеспечить личный состав строительного батальона, а также и личный запас береговых батарей питьевой водой, а также и водой для приготовления пищи. Источников пресной воды, если не считать единственного маловодного колодца, на острове не было. Исходя из высказанных соображений, комендант БО БВМБ С. И. Кабанов просил командира Балтийской военно-морской базы распорядиться о том, чтобы устроить на острове буровые водоразборные колонки, полноценную пристань и три походные хлебопекарни[1181].
На следующий день, 2 июня, командир Балтийской ВМБ С. Г. Кучеров доложил Военному совету КБФ о трудностях, могущих возникнуть при строительстве на Осмуссааре, и о тех мерах, которые следовало предпринять в целях подготовки плацдарма. Кроме того, Кучеров информировал Военсовет флота о том, что уже 4 июня на остров Осмуссаар направляется изыскательская партия для исследования грунта и колодцев питьевой воды. Оформление акта передачи острова Оденсхольма смешанной комиссией было назначено на этот же день – 4 июня. Срок полной эвакуации эстонских жителей с острова был назначен на 15 июня. Но независимо от срока выселения, как докладывал Кучеров,