Костер на полянке догорал Ребята сидели под дубом, обсуждая разные детали предстоящей военной кампании.
В первую очередь они решили пробраться в лагерь Красного Оленя — Буденного, недельку-другую повоевать там с бледнолицыми собаками, поработать для практики разведчиками, а потом уж направиться на поиски проклятой Голубой Лисицы, то есть Махно, и разделаться с ней по-своему.
Как видно, ребята затеяли нешуточное дело. Они свято верили, что все пойдет как по маслу и врагам революции несдобровать! Жаль только, что им не удалось достать пару хороших маузеров, с которыми, по их мнению, можно было победить весь мир: шутка ли — двенадцать пуль в одной обойме! Да вот нехорошо еще, что старуха-мать останется дома. Захиреет с горя.
— Тяжело будет нашей матке-то, — грустно заметил Овод, вытирая полой рубахи заплаканные глаза, — не выдержит она голодухи, зачахнет без нас…
— Не зачахнет, — сурово возразил Следопыт, чувствуя, что и сам вот-вот разревется. — Экая ты беспонятливая, война-то ведь не кухня, не с горшками драться. Солдаты всегда уходят, а матери остаются».
— Да я что ж, я ничего… Я говорю только, что тяжело будет старухе, — оправдывался Овод, стараясь приободриться.
— Значит, завтра чем свет в поход?
— Уже сегодня, вишь, светает.
— Руку, товарищ!…
Ребята крепко обнялись. А затем дали клятвенное обещание всегда быть вместе, не оставлять друг друга в беде и биться за власть Советов не на жизнь, а на смерть.
Сидя плечом к плечу и продолжая мечтать о будущих подвигах и приключениях на красном фронте, они незаметно задремали
Костер давно погас…
Ночная тьма поднялась к небу, черные тучи рассеялись, и огненные мечи восходящего солнца торжественно возвестили спящему миру: «Пора вставать, идет утро!…»
У КРАСНОГО ОЛЕНЯ
На берегу извилистой речонки, по оврагам и деревушкам, раскинулся лагерь Конной армии Буденного, После многодневного утомительного марша бойцы и кони отдыхали. Впрочем, этот отдых был вынужденным: на пути конницы встретились сильные части белогвардейской пехоты, окопавшейся вдоль опушки леса с артиллерией и пулеметами.
Штаб армии расположился в крестьянской хате на окраине села. На крыльце стояли два буденовца с винтовками — это охрана. В штаб то и дело пробегали ординарцы с донесениями или с приказами, выскакивали обратно, садились на коней и неслись прочь.
В хате за большим столом, склонившись над полевой картой, сидели сам Буденный и могучий седовласый казак с пышными и длинными усами, похожий на гоголевского Тараса Бульбу.
— Так вы говорите, полковник, что фланг противника — самое слабое место? — спросил Буденный, скосив глаза на старого казака.
— Эге ж, — коротко ответил тот, тряхнув чубом, — ось тут такая низина, по которой можно ударить в конном строю, — Он ткнул пальцем в отметку на карте.
Буденный усмехнулся:
— А вот здесь на холмике стоят «максимки» и могут порезать твоих коней, как коса траву.
Полковник почесал в затылке:
— Ось тут?… Могут поризать… Як же будэ?
— Ударим в лоб, — решил Буденный, — вот по этой долине.
Полковник удивился:
— В лоб? Ни, так неможно.
— В лоб! — повторил Буденный, вставая. — Это слишком дерзко, зато неожиданно для врага. А для конницы внезапный удар — половина победы. Ваш полк махнет первым перед рассветом. Еще раз пошлите разведку…
— В лоб — так в лоб, — спокойно согласился полковник и, вынув из-за голенища сапога коротенькую трубку, стал набивать ее махоркой.
В дверь кто-то постучал.
— Войдите! — крикнул Буденный.
Дверь распахнулась, и бравый казак, взяв под козырек, вытянулся в струнку у входа.
— Ты что, Гарбузенко?
— Шпиёнов привели, товарищ командующий.
— Шпионов? Вот кстати. Где ж вы их схватили? — живо спросил Буденный.
— В лесу, около речки.
— А почему вы думаете, что это шпионы?
— Та воны дюже подозрительны: кажуть, шукалы Буденного, и такое балакают, що не дай боже. Мабудь, воны пьяны, чи що, — отвечал, переходя на украинский язык, красноармеец.
— Вы обыскали их?
— А то як же!
— Что ж нашли?
— Та во книжку, та наган.
— Хорошо, давайте их сюда.
— Слухаю! — Буденовец повернулся на каблуках и, приоткрыв дверь, позвал: — Гей, Петро, тягни их до командира.
В палатку, подталкиваемые сзади, вкатились два старичка с длинными бородами, неопределенного цвета. Один походил на Деда Мороза, слепленного детскими руками: низенький, квадратный, с всклокоченной бородой, немного съехавшей набок; второй был тощий и прямой, как палка. Старички подошли к столу и с любопытством стали оглядывать палатку.
На столе рядом с картой лежал маузер.
При виде оружия квадратный старичок живо толкнул в бок тощего, шепнув вполголоса:
— Гляди-ка, маузер!
— Маузер, — тоже шепотом ответил тот, сделав еще шаг к столу.
Полковник, зорко следивший за каждым их движением, быстро схватил маузер и чему-то ухмыльнулся.
Окинув старичков пытливым взглядом, Буденный оперся подбородком на эфес своей сабли и сухо спросил:
— Вы откуда, старики, пожаловали в наши края?
— Мы-то? — переспросил квадратный старичок, оправляя бороденку. — А кому какое дело? Мы ж не таки дурни, чтобы всякому болтать, как и что.
Буденный изумленно вскинул брови:
— Вот это номер! Вас же арестовали около самого штаба!…
— А-ну что ж, — отрезал старичок, — мы пробирались к Красному Оленю, а нас и цапнули эти чудаки…
— Что за вздор, какой олень?
— Красный…
Тощий старичок дернул квадратного за рукав и на ухо шепнул:
— Они же не знают!…
— И верно! — спохватился квадратный. — Мы, значит, к Буденному шли и вот влопались.
— Ну, так говорите, что вам нужно от нею. Я и есть Буденный.
Старички ахнули в одни голос:
— Сам Буденный?!
— А ведь похож! Ей-богу он! — обрадовался квадратный, подталкивая вперед тощего. — Ну, валяй, рассказывай, брат Овод, а то я опять накричу что-нибудь.
Тощий старичок подвинулся ближе к Буденному:
— Вы на нас не сердитесь, товарищ Буденный, Мы, вот я и мой братень Следопыт, то есть Мишка, из села Яблонного, а батька наш Иван Недоля ушел в партизаны, брата Федора замучили бандиты Голубой Лисицы, значит Махно, а мы с Мишкой решили вступить добровольцами к вам…
— В ряды краснокожих воинов, — вставил квадратный старичок.
— Не перебивай, пожалуйста, — отмахнулся тощий и продолжал.
— Под вашей командой мы хотим немного попрактиковаться в военных делах…
— Побить бледнолицых собак, — опять не утерпел квадратный, — а потом разыщем проклятую Голубую Лисицу и всыпем ей полсотни горячих. Пусть знает, гадюка, как села жечь! Во!…
— Вы что-нибудь понимаете здесь, полковник? — сердито спросил Буденный. — Красный Олень, бледнолицые собаки, Голубая Лисица., Что за тарабарщина такая?…
Овод хотел уже разъяснить, в чем дело, но тут старый буденовец подошел к старичкам и, вдруг схватив их за бороды, дернул вниз:
— Бачтэ, яка кумидия!
И перед изумленными взорами красных конников и Буденного во всей красе предстали наши герои — Следопыт и Овод. Все прыснули от смеха, а за ними рассмеялись и ребята.
— Это еще что за фокусы?! — прикрикнул Буденный,
Ребята сразу притихли, не совсем понимая, почему сердится Красный Олень, когда все получилось так великолепно.
— Никакого тут фокуса нет, — робко возразил Овод, — мы это для отвода глаз прицепили и вот явились к вам…
— А на что вы мне нужны? — отрезал Буденный. — У вас еще молоко на губах не обсохло, а вы воевать задумали.
— Как, на что? — удивился Следопыт, выступая вперед, — А кто вам Голубую Лисицу поймает?…
— И потом, иметь такого разведчика, как Следопыт, вовсе не худо, — поддержал Овод. — Он может проползти на пузе хоть двадцать верст, а шашкой рубает не хуже любого казака.
Мишка сердито фыркнул и задрал голову вверх.
Буденный не выдержал тона:
— Вот забавные хлопцы! Куда ж мы их денем, полковник?
— Принять на службу и отдать под мою команду, — невозмутимо посоветовал старый вояка, — а я их прощупаю.
— Хорошо, пусть будет по-вашему, — согласился Буденный, — только проверь сначала, что это за сорванцы такие,
— Слухаю! Гайда за мной, хлопцы!
— А где ж наше оружие? — спросил Мишка. — Мы его с бою взяли…
— Возвратить! — коротко бросил Буденный, снова наклонясь над картой.
По-военному отдав честь Буденному, ребята вышли вслед за полковником.
Ю-Ю
Был уже вечер, и на голубом небе одна за другой выплывали звезды.
Ребята шли по деревне, полные радости и надежд, — они станут буденовцами! Мишка старался идти в ногу с полковником, который молча посмеивался, наблюдая за юнцами. Мимо них то и дело проносились верховые. Во дворах ржали и фыркали кони. Порой слышался лязг штыка или шашки, окрики патрульных, лихая песня. Там и сям горели костры, вокруг которых сидели на корточках воины в ожидании ужина. Лагерь глухо рокотал и гудел, словно улей гигантских пчел.
По пути ребята увидели несколько хат, снесенных до основания артиллерийским огнем. Только черные остовы труб и печей зловеще торчали среди кучи развалин, производя жуткое впечатление.
У наших героев невольно сжались сердца: вот она где, настоящая-то война! Вот они настоящие красные бойцы и тот самый фронт, куда тянуло их с такой неодолимой силой!
Пройдя развалины, Мишка и Дуняша увидели кучку деревенских ребят. Они шумели и над кем-то громко смеялись. Центром внимания оказался молодой китаец с буденовкой на голове, который старался выбраться из толпы.
— Ходя! Ходя! Косолапый, ходя! — кричали озорники, дергая его за полу длинной шинели. А когда китаец поворачивался, чтобы схватить обидчика, они с хохотом отскакивали прочь. Желтое лицо китайца посерело от гнева. Он яростно метался в куче озорников.
Овод возмутился издевательством над китайцем и тотчас шепнул что-то на ухо Мишке,