Кто-то и внёс предложение:
— Мобилизовать буржуазию Херсона. Лопаты в руки, пускай копают.
Объявил красный командир херсонской буржуазии, зачем их собрали на площадь.
Узнала херсонская буржуазия:
— Безобразие!
— Издевательство!
— Не имеете права!
— Тут же дамы!
— Мы не привыкли к работе грязной! — кричит владелец херсонских бань.
Поднял военный руку, шум переждал и крики, подал команду:
— В колонну по шесть вставай!
Привезли под Каховку херсонскую буржуазию, кирки, лопаты в руках. Будьте любезны, хочешь не хочешь — долби, копай.
Приступили они к работе, ругая отборно Советскую власть. Трудятся: фабриканты, заводчики, торговцы, владельцы пароходов, помещики здешние, владельцы мельниц, владелец херсонских бань.
И дамы со всеми трудятся: дама в розовом, дама в лиловом, в чёрном дородная важная дама, ещё одна в розовом, в голубом.
Конечно, не буржуазия херсонская главной силой была в строительстве. Красные бойцы и трудовые люди Херсона, Каховки — вот кто возвёл за три дня «каховское чудо» — плацдарм Каховский. И всё же доля здесь была и херсонских «бывших» — так назвали после революции прежнюю знать.
Довольны красноармейцы:
— Вот и послужили Советской власти.
— Вот и от «бывших» прок.
КОНФУЗ
На 27 километров полукругом от Днепра до Днепра протянулись окопы красных. Шли они в две, в три линии. Перед окопами проволочные заграждения. Между окопов ходы сообщения. Пулемётные гнёзда.
Это первая полоса обороны на Каховском плацдарме.
За первой идёт вторая — главная, основная полоса. Здесь снова окопы, снова ходы сообщений, пулемётные гнёзда и укрытия. Снова колючая проволока.
За второй полосой, рядом с Каховской, проходила ещё и третья.
На них и наткнулись врангелевцы.
— Полоса укреплений? Возьмём! — уверяют белые офицеры.
На штурм Каховской оборонительной полосы Врангель бросил лучшую конницу — кавалерийские полки генерала Барбовича.
Мчится белогвардейская конница. Лихо идут полки.
— Что нам красные!
— Что нам Каховский плацдарм!
— Нам, кавалеристам Барбовича!
У ротмистра Суковича был конь по кличке Конфуз.
И Сукович со всеми идёт в атаку. Мчит на своём Конфузе.
Кто дал коню такую кличку и за что, никто не знал. Конь был лихой, на спину крепкий, на ногу быстрый. Стрельбы не боялся, огня не боялся. Лез первым и в бой и к кормушке. Короче, вовсе он не конфузливый.
Мчит вперёд конница Барбовича, накатилась на оборону красных. Накатилась, взмахнула шашками:
— Ломай!
— Круши!
— Мы — личная честь Барбовича!
Однако откатилась под пулемётным огнём кавалерия белых.
Откатилась. Кто-то сказал:
— Конфуз!
Повернул Конфуз голову — думал, его окликнули. Смотрят все на лошадь Суковича. Вспомнили кличку. Обозлила теперь их кличка:
— И кто её только выдумал!
Откатилась белогвардейская конница. Перестроилась. В другом месте решила теперь ударить.
— Вперёд!
Рванулись белые конники. И Сукович вместе со всеми летит вперёд. Не прорвались белые и в этом месте. Откатились опять назад. Откатились. Кто-то сказал:
— Конфуз!
Тут же Сукович сидит на своём Конфузе. Повернул опять Конфуз голову — думал, его окликнули.
— Снова ты здесь! — кричат на Суковича.
Действует конь кличкой своей на белых офицеров.
Снова команда гремит:
— Вперёд!
В новом месте Каховский плацдарм штурмует конница генерала Барбовича. Снова в атаке ротмистр Сукович.
Вновь не прорвали они оборону красных.
Ещё и ещё раз ходили в атаку. В месте третьем, четвёртом, пятом. Шли на рысях, и в галоп, и карьером. Не пробили плацдарм Каховский.
Отступили белогвардейцы. Признали свою неудачу. Едут спокойным шагом. Тут же со всеми ротмистр Сукович. Сидит на своём Конфузе. Действует имя коня на офицерские нервы.
— Сглазил! — кричат на Конфуза.
— И кто тебе имя такое выдумал!
Расходились в гневе, в злобе своей офицеры Барбовича, пулю пустили в коня Суковича.
При чём же здесь конь, при чём же Конфуз, скажите?
Жизнью ответил Конфуз за конфуз Барбовича.
ОГРОМНЫЕ ТЫСЯЧИ
Огромные планы у Врангеля. Мало того, что огонь гражданской войны полыхает над Таврией. Поднять восстание против Советской власти на Дону, на Кубани — это тоже в планах барона Врангеля.
Поднять восстание на Дому, на Кубани. Захватить эти земли. Пополнить донскими, кубанскими казаками свои войска. С Дона, с Кубани, из Крыма общей силой идти на Москву.
Решил генерал Врангель из Крыма на Дон отправить вооружённый отряд. Появление врангелевцев на Дону и послужит началом к восстанию. Отобрали 800 человек для отряда. Старшим назначен полковник Назаров.
— Сотни обратятся в огромные тысячи, — заявил, прощаясь, полковник Назаров.
В советчики к Назарову напросился казак Ефим Картавый.
— Я с Дона. Я всех там знаю. Тучей за нами пойдёт народ, — уверяет Ефим Картавый. — Нам лишь бы добраться до Таганрога. А там… Там кустик любой мне знаком.
На пути к Таганрогу лежит Донбасс. У красных в руках Донбасс. Обойти его можно морем.
Двинулся в путь отряд. Поплыли по Азовскому морю до Таганрога.
— Вот тут, вот тут, — указывал Картавый место, где лучше причалить к берегу.
Вышел на берег отряд Назарова. Всё удачно. Надёжное выбрал Картавый место. Верно, Картавый дорогу знает.
— Нам бы лишь до Северного Донца, — говорит Картавый. — Там и область пойдёт Донская. Там и народ повалит.
Дошли белогвардейцы до Северного Донца. Только что-то народ не валит. Жмутся казаки на Северном Донце: то да сё, сё да то.
Хорошо, если сто человек прибавилось.
— На Дон! На Дон! — говорит Картавый. — Вот где казацкий центр! Вот где народ повалит!
Пробрался отряд на Дон. Только что-то народ не валит. Жмутся казаки на Дону: сё да то, то да сё.
— От прошлых боёв устали.
Узнали красные, что на Дону появился со своим отрядом врангелевский полковник Назаров. Послали сюда войска.
Окружили красные под станицей Константиновской отряд Назарова. Окружили, в боях разбили.
Отходят остатки белых.
— На Маныч! На Маныч! — призывает Ефим Картавый. — Вот там уж народ повалит.
Бежали уцелевшие на юг, на реку Маныч. Да и тут оказались красные. Добили они белогвардейский отряд. В плен схвачен полковник Назаров. В плен схвачен Ефим Картавый.
Не состоялись огромные тысячи. Провалился десант Назарова.
ТУДА-ОБРАТНО
Не получилось у Врангеля с Доном. Провалился десант Назарова.
— На Кубань! На Кубань! Надо идти на Кубань! — засуетились советчики. — Вот где дело надёжное, верное.
— Полковник не справился. Пусть отправляется генерал.
Согласен Врангель. Новый отряд готовится. Назначается старшим генерал Улагай.
Снова сажают белогвардейских солдат на корабли, снова везут по Азовскому морю. Только не к Таганрогу теперь, не на север, а к южным азовским плёсам.
Отсюда двинет десант на Кубань. Захватит столицу Кубани — Екатеринодар. Подымут врангелевцы всю Кубань, всех казаков кубанских против Советской власти.
Отряд у Улагая нешуточный. Более девяти тысяч солдат. Половина в десанте конных.
Был среди белых солдат Ноздря. Сам напросился в отряд к Улагаю.
— Не бывал на Кавказе, — сказал солдат. Отправился вроде бы как в экскурсию.
Прибыли корабли к кавказскому берегу.
Три дня сгружался отряд Улагая. Сносили грузы, пулемёты, орудия скатывали. Тронулся вперёд по кубанским степям десант. Смотрит налево Ноздря, направо. Только не растёт — убывает отряд Улагая. И здесь, как там, на Дону, не рвутся люди под крылья к белым.
И тут, как там, на Дону, вышли навстречу отряду красные.
Редеет в стычках отряд Улагая. Смотрит налево Ноздря, направо. Сокращаются быстро тысячи.
Красные не только вышли навстречу белым. По Кубани на пароходах против десанта белых, в тыл к ним, отправили красные свой десант.
Обошли врангелевцев десантники красные. Ударили по Улагаю.
Прижаты белые с фронта, с тыла. Смотрит налево Ноздря, направо. Спета песенка Улагая.
Побежали белые.
Закончился бесславно белогвардейский поход. Вернулся в Крым ни с чем генерал Улагай. Прогулялся туда-обратно.
«ФАРАБИ»
В Севастополе ждали «Фараби». «Фараби» — пароход. Издалека «Фараби» идёт в Севастополь.
Пересек Атлантический океан. Прошёл Средиземное море. Дарданеллы должен пройти, Босфор.
«Фараби» идёт из Америки. Из Нью-Йорка начался путь «Фараби».
Что же везёт «Фараби»?
Гадают рабочие Крыма:
— Станки?
— Моторы?
— Приборы?
— Инструмент слесарный?
— Может, гвозди везёт «Фараби»?
Очень трудно в те годы с гвоздями было. Вот если бы гвозди привёз «Фараби»!
Гадают крестьяне Крыма: что же везёт «Фараби»?
— Сеялки?
— Веялки?
— Плуги?
— Бороны?
— Может, подковы везёт «Фараби»?
Днём с огнём искали тогда подковы. Вот если бы «Фараби» привёз подковы!
Гадают жители Севастополя: что же из Нью-Йорка везёт «Фараби»?
— Сахар?
— Спички?
— Свечи?
— Денатурат?
— Может, мыло везёт «Фараби»?
На вес золота было мыло.
Не угадали рабочие Крыма. Не угадали крестьяне Крыма. Не угадали жители Севастополя.
Совсем другие грузы лежат в трюмах «Фараби».
Не для рабочих, не для крестьян, не для жителей Севастополя.
Для барона Врангеля эти грузы.
Пулемёты.
Винтовки.
Патроны.
Ящики с другими военными грузами.
Всё это для белых, для Врангеля.
Вот что «Фараби» везёт из Америки. Вот что в трюмах лежит «Фараби».
«РИКАРДО»
Не пробила каховскую оборону пехота Врангеля. Не прорвалась белогвардейская конница. На штурм каховских укреплений белые бросили танки.
Танки. Немного их у белых. В Красной Армии вовсе нет.