Важная роль в организации связи с партийным подпольем прифронтовой полосы и проведении разведывательно-диверсионных операций на ближайших коммуникациях неприятеля, как отмечает исследователь И.И. Белоглазов, отводилась отрядам особого назначения особотделов 3-й и 5-й армий. При возникновении необходимости они пересекали линию фронта, выходили в назначенный район, передавали подпольщикам и партизанам оружие, боеприпасы, литературу, указания, совершали налеты на стратегически важные объекты белых и возвращались обратно.
Особенно часто рейдировал по тылам противника отряд особого назначения, которым командовал чекист П.В. Гузаков. Так, например, переправившись в июне 1919 г. через р. Белую, отряд вышел в Симский горный округ Урала и поднял там население на вооруженную борьбу против Колчака. Из рабочих Аши, Миньяра, Сима и Бианна был создан партизанский отряд, возглавляемый М.Е. Фатеевым, который развернул фронт в тылу противника протяженностью до 30 верст, отрезав ему пути отступления по Сибирскому тракту и линии железной дороги.
Под командованием П.В. Гузакова и К.М. Туманова отряд во взаимодействии с партизанами дважды разбивал белоказачьи части в районе г. Аши, взрывал мосты и переправы на путях отступления противника, полностью уничтожил штаб Селенгинской бригады белых.
После третьей Сибирской партконференции (март 1919 г.), ориентировавшей партийное подполье на «организацию специальных подрывных отрядов для действия на коммуникациях врага… собирание и обработку разведывательных данных о противнике и ближайших его намерениях, наблюдение за политическим и моральным состоянием личного состава в белогвардейских и иностранных воинских частях»[716], разведывательно-диверсионная деятельность ВРШ активизировалась.
Например, в Омске удалось внедрить советского разведчика в штаб Верховного правителя. В результате этого, как вспоминал член ВРШ П.Г. Кринкин, «все секретные и несекретные распоряжения и приказы ставки А.В. Колчака поступали в наш штаб раньше, чем они попадали на место по их прямому назначению»[717].
Этим разведчиком, впоследствии кадровым чекистом, был А.А. Анисимов. Весной 1919 г. он «добровольно» поступил на службу в белую армию и был определен писарем 43-го стрелкового полка. Усердием и добросовестностью он привлек к себе внимание офицеров вышестоящего штаба и вскоре оказался в Ставке Верховного главнокомандующего, а затем, как специалист, в совершенстве владевший машинописью, был назначен писарем-машинистом в секретно-мобилизационный отдел Главного штаба.
Печатая секретные штабные документы, он тщательно запоминал их содержание и регулярно передавал полученные сведения подпольщикам. Так ВРШ становились известными данные о численности и передвижении войск, их вооружении и боеготовности, планировавшихся против сибирских партизан военных операциях.
В конце июля 1919 г. при печатании особо важных материалов А.И. Анисимов отпечатал лишний экземпляр объединенной сводки о численности и дислокации колчаковских армий и войск интервентов в Сибири и на Дальнем Востоке. Эти сведения представляли большую ценность для командования Красной армии. Но их не с кем было переправить, так как белые значительно усилили контроль в прифронтовой полосе.
Анисимов, разыграв перед начальством роль «ура-патриота», попросился на фронт. Замысел удался. Оказавшись в действующей армии, в районе станции Вагай, он перешел линию фронта и доставил вшитую в погоны сводку в особый отдел 3-й армии. Вскоре вышел в полосе наступления 5-й армии с контрольным экземпляром сводки один из руководителей Омского подполья В.Ф. Тиунов.
Значительная разведывательная деятельность ВЧК проводилась за границей через «легальные» резидентуры, хотя уже и в этот период организовывалась разведка и с нелегальных позиций, использовались и другие формы разведывательной работы, например, допросы иностранцев, находившихся в нашей стране, обработка зарубежной прессы, досмотр и дешифровка переписки противника.
Советское правительство приложило максимум усилий, чтобы прорвать «санитарный кордон» вокруг государства. И уже в 1918 г. неофициальное представительство НКИД РСФСР было открыто в Англии. В январе 1919 г. в США начало работать неофициальное диппредставительство, в июле 1919 г. – в Германии. В 1920 – начале 1921 г., после подписания мирных договоров с ближайшими соседями – Финляндией, Эстонией, Латвией, Литвой, Польшей, там начали функционировать советские дипломатические миссии. В 1921 г. РСФСР заключил договоры о дружбе с Афганистаном, Ираном и Турцией. В этом же году советскому правительству удалось подписать торговые соглашения с Великобританией и Италией. Китай в декабре 1921 г. принял представительство СНК РСФСР.
В начале 1920-х гг. разведдеятельность была нацелена на выявление угроз безопасности советской власти, исходивших как от выдворенных за границу белогвардейских формирований и спецслужб приграничных государств в Европе, так и от дальневосточных белогвардейцев и Японии. ВЧК оказывала помощь специальным службам Дальневосточной республики в сборе разведывательной информации.
В дипломатических, консульских, торговых и иных (официальных и неофициальных) представительствах Советской России за рубежом создавались «легальные» резидентуры, которые сразу развернули активную деятельность и вскоре достигли хороших результатов. Причем до 1925 г. указанные резидентуры одновременно решали задачи, как по линии ИНО ВЧК, так и по линии Региструпра ПШ РВСР (с 1921 г. – Разведывательного управления Штаба Рабоче-крестьянской Красной армии) и возглавлялись одним резидентом, подотчетным обоим разведывательным ведомствам. Так, в 1920 г. объединенным резидентом в Польше был М.А. Логановский, в Германии – А.К. Сташевский. В 1922 г. уже существовали объединенные резидентуры в Италии, Австрии, Югославии, Чехословакии, Литве, Финляндии, Турции и Китае[718].
К организации разведывательной работы с нелегальных позиций руководство органов безопасности подходило весьма осторожно. Первоначальные шаги в этом направлении основывались на опыте подпольной работы РКП(б). Чекисты настойчиво изыскивали формы нелегальной работы за границей. В первое время в капиталистические страны посылались лишь отдельные агенты-нелегалы со специальными заданиями, позднее в некоторых странах начали создаваться нелегальные резидентуры ИНО.
По поручению центра резидент в Германии А.К. Сташевский в марте 1921 г. представил начальнику ИНО предложения об изменении принципов организации разведки в капиталистических странах. Он писал: «До сих пор работа эта проводилась через резидентов, занимающих официальные должности в наших заграничных миссиях, и лишь в исключительных случаях им посылались в помощь люди для подпольной и конспиративной работы.
Резиденты, в силу их официального положения, не могут широко развивать работу и, будучи всегда под более или менее усиленным надзором полиции, в конце концов расшифровываются и теряют возможность быть полезными. Это не значит, конечно, что надо в будущем совсем отказаться от “официальной” резидентуры, напротив, она должна быть при каждой миссии и наряду с другой работой должна главным образом служить средством связи с Центром и контроля за зарубежной работой. Последняя же должна быть поручена специальным организациям, существующим совершенно отдельно от миссий, хорошо законспирированным и не возбуждающим никаких подозрений. За границей теперь все торгуют: торговля – одно из излюбленных занятий буржуазии. И вот открытие ряда торговых контор в крупных центрах Европы является делом далеко не сложным и не вызовет ничьих подозрений. Эти конторы должны быть открыты по нашей инициативе людьми из буржуазии, находиться под нашим контролем и служить нашим целям».
Предложения резидента в Берлине и других разведчиков тщательно изучались руководством ИНО и использовались при решении вопросов, связанных с развертыванием нелегальной разведработы за границей. В процессе подготовки разведчиков и агентов для такой работы в капиталистических странах особое внимание обращалось на обеспечение их соответствующими документами и на создание для них надежных прикрытий.
В качестве агентов-нелегалов нередко использовались лица, имевшие связи за границей. После подготовки они перебрасывались в капиталистические страны под видом эмигрантов, что в то время выглядело вполне естественно.
Так, например, летом 1921 г. из Украины после соответствующей подготовки в Европу выехала группа разведчиков ИНО ВЧК под руководством бывшего левого эсера Н.Н. Алексеева, который ехал с супругой Е.Н. Вейцман. В группу входили М. Горб с женой и «дядей» А.М. Уманским, журналистом и бывшим издателем питерских газет (Уманский в качестве известной фигуры, «вырвавшейся» из лап большевиков, должен был обеспечивать конспиративное прикрытие для Горба и Алексеева), Л. Зинченко с Е.Ф. Суховой, которая должна была сыграть роль его жены. Еще в группу входили В. Зеленин, Г. Гуревич-Волков с женой Екатериной, бывший левый эсер Бресслер с женой, а также брат жены Алексеева – анархист Вейцман с женой Розой, врач Литов с женой, отец которой жил в Чехословакии и должен был помочь «эмигрантам» с визой, а также бывшие белые полковник Потоцкий и ротмистр Павлов.
Разведчики, выдавая себя за беженцев из Москвы и Харькова, осели в Праге, Львове, Берлине и Париже, где им удалось внедриться в «Народный союз защиты родины и свободы» Б.В. Савинкова, «Центр действия» Н.В. Чайковского, а также организации П.П. Скоропадского и С.В. Петлюры[719].
В 1921 г. отдельные агенты-нелегалы, нелегальные агентурные группы и даже резидентуры работали во Франции, Турции, США, Германии и в некоторых других странах. Так, в 1921 г. в Болгарии была создана нелегальная резидентура ИНО ВЧК под руководством бывшего офицера врангелевской армии Б.Я. Базарова, в круг задач которой входила также разведка в отношении Румынии и Югославии