Чтобы парализовать антисоветские выступления, большевики решили нанести удар по, как они считали, политическому штабу контрреволюции – партии кадетов. 28 ноября 1917 г. Совет народных комиссаров принял написанный В.И. Лениным декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции». На основании декрета руководители партии кадетов, как партии врагов народа, подлежали аресту и преданию суду революционных трибуналов. На местные Советы возлагалась обязанность установить надзор за членами кадетской партии. 29 ноября декрет об аресте вождей Гражданской войны против революции был санкционирован ЦК РСДРП(б)[1121].
8 декабря ВЧК в соответствии с декретом Совнаркома арестовала видных кадетов В.А. Степанова и В.И. Штейнингера. Во время ареста у Степанова были изъяты некоторые важные документы ЦК кадетской партии.
В середине декабря 1917 г. в ВЧК поступили сведения о том, что петроградский Союз защиты Учредительного собрания (сменивший распущенный Комитет спасения Родины и революции) созывает вечером 18 декабря конференцию представителей антибольшевистских партий и организаций. Явившиеся на конференцию лица были арестованы по ордеру ВЧК. Одновременно ВЧК приняла меры к пресечению антисоветской деятельности за пределами Петрограда[1122].
Кроме этого советское правительство предприняло шаги по пресечению антибольшевистских выступлений оппозиционной прессы. 28 октября 1917 г. был опубликован декрет СНК «О печати», в котором, в частности, говорилось, «что буржуазная пресса есть одно из могущественнейших оружий буржуазии. Особенно в критический момент, когда новая власть, власть рабочих и крестьян, только упрочивается, невозможно было целиком оставить это оружие в руках врага в то время, как оно не менее опасно в такие минуты, чем бомбы и пулеметы». В связи с этим подлежали закрытию печатные органы, призывавшие к открытому сопротивлению или неповиновению советскому правительству[1123]. По декрету только за два месяца было закрыто около 150 оппозиционных газет[1124].
Этот декрет вызвал широкие протесты и требования восстановить свободу слова. Отвечая на эти призывы, 4 ноября ВЦИК принял специальную резолюцию, в которой свобода печати объявлялась мерой «безусловно контрреволюционного характера»[1125].
2 января 1918 г. Я.Х. Петерс распорядился произвести обыск в редакции газеты «Воля народа» и доставить всех подозрительных лиц, которые будут находиться там, в ВЧК. В числе документов, обнаруженных чекистами во время обыска в редакции, находилась рукопись «Демократия и социалисты», автор которой призывал к вооруженному восстанию против советской власти. Через день по ордеру ВЧК были арестованы члены редакции «День» Заславский, Клеванский и другие. В заключении ВЧК по делу арестованных, подписанном Ф.Э. Дзержинским, говорилось: «Ознакомившись с документами и бумагами, отобранными в редакции газеты “День”, ВЧК полагает, что причастные к вышеозначенной редакции Заславский и Клеванский определенно вели агитацию к низвержению Советской власти и вся их деятельность протекала в контрреволюционном духе». Материалы об антисоветской деятельности редакторов газет «Воля народа» и «День» были направлены ВЧК в революционный трибунал по делам печати[1126].
Не отставали от центра и местные власти: в первые месяцы 1918 г. в Туле была закрыта меньшевистская газета «Голос народа», в Саратове – газета «Голос пролетария», в Нижнем Новгороде – газета «Жизнь» и т. д. К середине 1918 г. число запрещенных властями газет социал-демократической ориентации перевалило за 60[1127].
5 января 1918 г. в Петрограде в день открытия Учредительного собрания антибольшевистские партии организовали демонстрацию в его поддержку. Демонстрация была разогнана красногвардейцами. Погиб 21 человек. Первое и единственное заседание Учредительного собрания также завершилось досрочно при помощи красногвардейцев и революционных матросов[1128].
В этот же день Союз защиты Учредительного собрания, руководимый правыми эсерами и меньшевиками, организовал в ряде городов новые выступления. В Петрограде правые эсеры рассчитывали поднять против советской власти некоторые воинские части, однако солдаты гарнизона не откликнулись на эти призывы. На антисоветскую демонстрацию вышли лишь эсеровская боевая дружина, к которой присоединились гимназисты и чиновники[1129].
После заключения в марте 1918 г. Брест-Литовского мирного договора изменилась расстановка политических сил в стране. С выходом России из мировой войны и переделом земли крестьяне почувствовали, что их интересы как класса удовлетворены, что существенно ослабило партию эсеров[1130]. Произошло некоторое упрочение советской власти. Все это привело к ослаблению режима в отношении политических противников, которые, впрочем, так и не поддержали «похабный» Брестский мир.
Были освобождены из-под ареста кадеты, арестованные в свое время ВРК и ВЧК. Был амнистирован идейный монархист В.М. Пуришкевич. Советское правительство легализовало кадетскую партию. Многих кадетов, видных специалистов, советская власть пыталась привлечь к работе по восстановлению народного хозяйства.
Однако в конце февраля 1918 г. ЦК кадетской партии принял постановление, в котором говорилось, что задачей партии должна быть борьба с большевизмом во имя «восстановления русской государственности»[1131]. В это время возникают первые крупные антисоветские подпольные организации: «Правый центр», «Союз возрождения России» и др., в руководство которых входят видные кадеты, крупные чиновники дореволюционного времени и предприниматели, члены Всероссийского торгово-промышленного союза[1132]. Среди участников подобных организаций были правые эсеры, народные социалисты, меньшевики, бундовцы и др.[1133]
Ослабляя режим в отношении противников советской власти, В.И. Ленин в то же время писал в апреле 1918 г., что задача подавления эксплуататоров «отнюдь не исчерпана до конца, и ее невозможно игнорировать, ибо монархисты и кадеты, с одной стороны, их подголоски и прихвостни, меньшевики и правые эсеры, – с другой, продолжают попытки объединиться для свержения Советской власти»[1134].
Весной 1918 г. обострилось противостояние большевиков с анархистами. К этому времени их группы действовали в 130 городах и других населенных пунктах страны, выпускали до 40 печатных изданий. Анархисты в основном опирались на мелкобуржуазные слои города: рабочих коммунальных предприятий, демобилизованных военных, студентов. В политических клубах анархистов и вокруг них вертелось много полууголовных элементов. В Москве, Саратове, Воронеже и других городах анархисты самовольно захватывали особняки, производили облавы, реквизиции, грабили магазины и квартиры. Анархисты терроризировали население, отказывались подчиняться распоряжениям советской власти. Созданные ими отряды «черной гвардии» участвовали в вооруженных антисоветских выступлениях в Курске, Воронеже и Екатеринославле[1135].
По воспоминаниям Я. Петерса, в 1918 г. анархисты совершили бандитский налет на Центральный комитет текстильной промышленности («Центротекстиль»). Несколько налетчиков было захвачено. При допросе в ВЧК один из них назвал квартиру, где хранилась «адская машина», с помощью которой анархисты намеревались взорвать ВЧК. На место послали сотрудников для обыска квартиры. Они действительно нашли несгораемый ящик, около 30 сантиметров шириной и 75 сантиметров длиной, туго набитый взрывчатыми веществами. В ящике находилась батарейка, часы, на которых было видно, что взрыв намечен на 8 часов.
При дальнейшем расследовании выяснилось, что анархисты имели связь с одним из комиссаров ВЧК, который должен был вечером доставить в ВЧК этот ящик, закрытый на ключ, внести в комнату коллегии как найденные при обыске ценности и оставить на хранение до утра, когда придет слесарь и откроет ящик. Вечером было назначено заседание коллегии, и, когда она была бы в полном сборе, должен был произойти взрыв. Если бы план анархистов удался, то погибли бы все члены коллегии и пострадало бы немало других сотрудников. В этом деле была также замешана одна из машинисток ВЧК[1136].
11 апреля состоялось экстренное заседание ВЧК совместно с Московским советом и представителями от ведомств и районов, которое приняло решение разоружить всех анархистов. В ночь с 11 на 12 апреля отряды ВЧК и воинские части Московского гарнизона окружили особняки, занятые анархистами. К полудню 12 апреля они были разоружены[1137]. ВЧК арестовала около 600 человек, из которых, как потом выяснилось, идейных анархистов было не более 40 человек.
15 апреля лидеры Всероссийской федерации анархистов на заседании ВЦИК обвинили большевиков и ВЧК в преследовании политических организаций и потребовали в срочном порядке рассмотреть дело. По предложению Я.М. Свердлова ВЦИК принял решение заслушать доклад ВЧК на следующем заседании. 18 апреля Г.Д. Закс по поручению ВЧК доложил ВЦИК о причинах и результатах разоружения анархистов. ВЦИК, заслушав объяснение ВЧК, признал ее действия правильными и выразил уверенность, что «и впредь с подобными элементами будет вестись борьба без колебаний»