Одной из наиболее крупных операций ВЧК явился разгром военной комиссии ЦК партии правых эсеров. Первый удар по этой законспирированной организации, проводившей подрывную работу в Красной армии, был нанесен петроградскими чекистами в июне 1918 г. После провала в Петрограде активные работники военной комиссии перебрались в Саратов. Они установили связи с некоторыми командирами воинских частей, в ряде из них правые эсеры создали свои партийные ячейки.
В октябре 1918 г. органы военного контроля и чекисты произвели обыски и аресты в Москве, Петрограде и Саратове. В результате была выявлена сеть правоэсеровских организаций, занимавшихся подрывной работой в Красной армии и переправкой белогвардейцев за линию фронта. После разгрома этих организаций правым эсерам уже больше не удавалось в столь широком масштабе вести подрывную работу в Красной армии[1156].
Осенью 1918 г. наметился поворот крестьян в сторону большевиков, которые, в свою очередь, начали более осторожно осуществлять продовольственную политику. Так, декретом СНК от 14 сентября упорядочивалось снабжение армии продовольствием, отменялись все распоряжения местных властей, касавшиеся заготовки продовольствия и изданные без соглашения с органами наркомпрода. Большевики попытались уйти от тотального террора. 20 ноября 1918 г. В.И. Ленин писал: «Пролетариат должен знать, кого надо подавлять, с кем надо заключать соглашения. Нелепо отказываться от террора к капиталистам, но нелепо вести его по отношению к мелкобуржуазной демократии. Надо достигать соглашения со средним крестьянством».
В ноябре 1918 г. на VI Всероссийском съезде советов были приняты решения об упрочении власти: об амнистии, о восстановлении единообразной организации советов по всей территории РСФСР, по сути дела означавшем ликвидацию комбедов, о точном соблюдении законов советской власти и т. д.[1157]
Во второй половине октября 1918 г. ЦК партии меньшевиков опубликовал тезисы, в которых признал историческую необходимость Октябрьской революции и заявлял об отказе их партии от участия в правительствах, основанных на коалиции с буржуазией или зависимых от капиталистических государств. Партийное совещание меньшевиков в Москве 27 декабря – 1 января 1919 г. пришло к выводу о необходимости принимать советский строй как факт реальной действительности (а не как принцип) и, оставаясь оппозиционной партией, выступать солидарно с советским правительством, поскольку последнее отстаивает территориальную целостность России, стремится восстановить нормальную хозяйственную и культурную жизнь в стране[1158]. В обстановке развернувшихся весной 1919 г. наступлений войск А.В. Колчака и А.И. Деникина часть меньшевистских лидеров заявила о готовности защищать советскую власть и оказать помощь Красной армии. Они выступили с призывом к рабочим всего мира усилить борьбу за прекращение интервенции против Советской республики[1159]. Однако меньшевики не изменили своей позиции в части того, что единственным правомочным органом страны должно быть Учредительное собрание. Они требовали ликвидации чрезвычайных комиссий, прекращения политики красного террора, отказа от борьбы против эксплуататорских классов в экономической сфере.
30 ноября 1918 г. ВЦИК на своем заседании констатировал, что меньшевики в лице их руководящего центра отказались «от союза (коалиции) с буржуазными партиями и группами, как российскими, так и иностранными». По этой причине советское правительство постановило «считать недействительной резолюцию ВЦИК от 14 июня 1918 г. в той ее части, которая касается партии меньшевиков»[1160]. Они снова получили право выставлять списки на выборах в Советы. Разрешались легальное существование их партийных организаций и выпуск ими газет. Вскоре была легализована группа видных эсеров во главе с В.К. Вольским, К.С. Буревым, Н.В. Святицким, заявившая о поддержке советской власти.
В партии правых эсеров также наметился поворот. 8 февраля 1919 г. в Петрограде состоялась конференция представителей организаций партии социалистов-революционеров на территории Советской России. Ее представители заявили, что они отвергают «попытку свержения советской власти путем вооруженной борьбы», отказываются «самым решительным образом» от «всякого блокирования и коалирования с буржуазными партиями» и т. п. В связи с этим решением ВЦИК 26 февраля 1919 г. партия правых эсеров была легализована, ей было предоставлено право участия в советской работе, разрешено издавать ежедневную газету «Дело народа»[1161].
Допуская легализацию меньшевиков и правых эсеров, руководство РКП(б) считало, что их отказ от вооруженной борьбы с советской властью – явление временное. Однако в тот период было решено использовать колебания в рядах эсеров и меньшевиков для укрепления политических позиций большевиков[1162].
Органы ВЧК получили соответствующие установки, которые 9 декабря 1918 г. в приказе ведомства были трансформированы в конкретную задачу: признавая необходимость дать «мелкобуржуазным элементам и всем социалистам» «полную возможность работать» необходимо установить за ними «строжайшее негласное наблюдение» с тем, чтобы они «не имели возможности надуть Советскую власть»[1163].
Летом 1919 г. в один из самых драматических моментов Гражданской войны партии эсеров и меньшевиков осуществили значительную корректировку своих программных воззрений и методов организационно-политической деятельности, оставаясь при этом на позициях критики проводимой большевиками политики. Вместе с тем это не способствовало выработке этими партиями единой тактики по отношению к большевизму. Партия эсеров, прекратив вооруженную борьбу с советской властью, заняла выжидательную позицию «третьей силы», готовой, по мере роста антибольшевистских настроений в народных массах, снова попытать счастья в борьбе за власть. Партия меньшевиков, по-прежнему страдая от недостатка легальности, попыталась использовать даже маленькую возможность предоставленных ей легальных возможностей для восстановления разгромленных большевиками партийных организаций[1164].
Левые эсеры, большая часть максималистов придерживались антибольшевистской платформы. Что касается анархистов, то одни из них выступали на стороне советской власти, другие занимали нейтральную позицию, а третьи ушли в подполье, образовав террористическую организацию под названием «Всероссийский повстанческий комитет революционных партизан». В создании этого комитета приняли участие и некоторые левые эсеры. Анархисты, ушедшие в подполье, вместе с левыми эсерами и максималистами грабили банки и государственные учреждения, готовили покушения на партийных и советских работников, восстания в воинских частях[1165].
Реальную и серьезную опасность для советской власти представляла партия кадетов. ЦК партии распался на несколько групп, которые разъехались в разные регионы страны. Эти группы членов ЦК самостоятельно определяли политику региональных и местных отделений партии. Особенно большую роль кадеты играли в районах, занятых белогвардейцами, где они приняли активное участие в формировании и деятельности правительственных структур государственных образований А.И. Деникина, А.В. Колчака, Н.Н. Юденича[1166]. Кроме этого участвовали в руководстве довольно опасными для советской власти заговорщическими организациями[1167].
Из всех российских политических партий кадеты в наибольшей мере располагали административными и организационными талантами. Это была партия профессоров, адвокатов и предпринимателей. В ее рядах имелось достаточно способных и опытных людей, чтобы учредить работоспособную администрацию на территории, освобожденной от большевиков. Однако кадеты были далеки от большинства народа. Большинству кадетов русская революция представлялась как хаос, бунт, пугачевщина. Они добивались воцарения порядка путем насилия[1168].
Характеризуя расстановку политических сил в России, В.И. Ленин писал летом 1919 г.: «Контрреволюция побеждена, но далеко не уничтожена… А за прямой и открытой контрреволюцией, за черной сотней и кадетами, которые сильны своим капиталом, своей прямой связью с империализмом Антанты, своим пониманием неизбежности диктатуры и способностью осуществлять ее (по-колчаковски), – за ними плетутся, как всегда, колеблющиеся, бесхарактерные, словами прикрашивающие свои дела меньшевики, правые эсеры и левые эсеры»[1169].
В период наступления армий Колчака, Деникина и Юденича усилили подрывную деятельность различные заговорщические организации. В марте – апреле 1919 г. по инициативе кадетов был создан «Тактический центр», в который вошли крупнейшие антисоветские организации: «Совет общественных деятелей», «Национальный центр» и «Союз возрождения России». Программа «Тактического центра» сводилась к восстановлению «государственного единства» России, созыву национального собрания, реставрации права частной собственности, признанию А.В. Колчака военным диктатором[1170].
Весной и летом 1919 г. левые эсеры, которые имели достаточно прочные позиции на некоторых промышленных предприятиях, активизировали агитационную работу среди рабочих. Работа эсеров и меньшевиков в деревне и воинских частях вылилась в ряд восстаний