[1171]. Так, в марте левые эсеры организовали крупное восстание в Симбирской и Самарской губерниях. В нем, кроме зажиточных крестьян, приняли участие середняки и даже беднота. Участие трудового крестьянства в мятеже объяснялось его недовольством чрезвычайным налогом, продразверсткой, мобилизациями, нарушениями политики советской власти со стороны местных партийных и советских органов, которые нередко относились к середняку так же, как к кулаку. Одновременно эсеры и меньшевики спровоцировали восстания в Курской, Воронежской, Рязанской, Саратовской, Пензенской, Орловской и других губерниях. В Брянске левые эсеры и меньшевики организовали восстание красноармейцев, поддержанное местным кулачеством. Вслед за этим вспыхнул вооруженный мятеж в тылу советских войск в Гомеле, который проходил под эсеро-меньшевистскими лозунгами[1172].
В связи с тем, что весной 1919 г. главными организаторами открытых антисоветских выступлений, по мнению большевиков, были правые и левые эсеры и меньшевики, руководство коммунистической партии снова изменило тактику по отношению к ним, приняв активные меры по их подавлению. ЦК РКП(б), заслушав 14 марта 1919 г. доклад Ф.Э. Дзержинского, принял решение усилить разоблачение в печати антисоветской деятельности левых эсеров и установить постоянное наблюдение за бывшими левыми эсерами. Центральный комитет партии указал, что на сколько-нибудь важные и ответственные посты левые эсеры могут допускаться только под личную ответственность народных комиссаров[1173].
Решение ЦК РКП(б) об усилении борьбы с контрреволюционными элементами, в том числе с эсерами и меньшевиками, было одобрено VIII съездом РКП(б)[1174]. 25 марта 1919 г. Центральный комитет обсудил вопрос о мерах борьбы с антибольшевистской деятельностью правых эсеров и меньшевиков. Он поручил ВЧК установить наблюдение за всеми правыми эсерами. Вскоре после этого ЦК направил партийным и советским органам директиву об аресте всех видных меньшевиков и правых эсеров и закрытии всех эсеровских и меньшевистских газет[1175].
Во исполнение решений ЦК РКП(б) ВЧК направила всем губчека телеграмму: «Ввиду новой волны восстаний, являющихся продуктом меньшевистской и левоэсеровской агитации, учредить самый строгий надзор за этими партиями, забирать заложников из их среды… Отречению левых эсеров не верить»[1176].
Руководствуясь директивами ЦК РКП(б) и распоряжениями ВЧК, чекистские органы развернули работу по выявлению и пресечению антибольшевистской деятельности оппозиционных партий. Эта работа непосредственно направлялась местными партийными комитетами и советами.
В феврале – марте 1919 г. по обвинению в антиправительственном заговоре в Москве были арестованы почти все левоэсеровское руководство и около 200 партийных активистов. Органами ЧК было ликвидировано до 45 местных партийных организаций (в Петрограде, Пскове, Туле, Казани, Брянске, Орле, Гомеле, Астрахани и др.), раскрыта и также ликвидирована подпольная типография левых эсеров в Москве[1177]. По решению ЦК РКП(б) была закрыта центральная меньшевистская газета «Всегда вперед», а затем «Рабочий Интернационал» и «Газета печатников». Предупреждение было вынесено правоэсеровской газете «Дело народа»[1178].
В марте 1919 г. вопрос о борьбе с левыми эсерами неоднократно рассматривался на заседаниях Петроградского комитета РКП(б). 15 марта Петроградский комитет поручил ЧК арестовать левых эсеров, агитировавших за продолжение забастовки на Путиловском заводе. Президиум Петроградского Совета, заслушав сообщение руководителей Петроградской ЧК Н.К. Антипова и С.С. Лобова о деятельности левых эсеров, поручил чрезвычайной комиссии арестовать всех членов фракции левых эсеров, как контрреволюционеров, и предать их суду революционного трибунала.
Выполняя директивы Петроградского комитета РКП(б) и Петроградского Совета, ПЧК к 19 марта арестовала около 200 человек, призывавших рабочих к антисоветским выступлениям. Среди арестованных было 35 левых эсеров, 15 правых эсеров и эсеров центра. У них изъяли антисоветскую литературу и плакаты. 19 марта чекисты обнаружили типографию, где печатались антисоветские листовки[1179].
В Туле губчека на основе директив ЦК РКП(б) и ВЧК в конце марта – начале апреля арестовала несколько меньшевиков и эсеров, призывавших рабочих к забастовке. Однако предупредить забастовку не удалось. Перед советскими и партийными органами Тулы и перед губчека встала задача изъять из среды рабочих агитаторов. 25 апреля 1919 г. Ф.Э. Дзержинский направил в Тулу телеграмму: «Необходимо во что бы то ни стало поднять производительность заводов в самый короткий срок. Это вопрос, от разрешения которого зависит наш успех на фронте. Надо применить все меры репрессий по отношению к тем, которые мешают поднятию производительности, и одновременно улучшить положение тех рабочих, которые будут работать не за страх, а за совесть, и постараться удовлетворить их нужды…»
Тульская губчека, выполняя распоряжение Ф.Э. Дзержинского, арестовала меньшевистских и эсеровских агитаторов. В течение нескольких дней было задержано 190 человек. После окончания следствия губчека освободила рабочих, а активистов эсеров и меньшевиков предала суду ревтрибунала[1180].
Летом 1919 г. вновь наступил кратковременный период, когда большевики смягчили свою политику в отношении меньшевиков. Так, 1 июля 1919 г. секретный отдел ВЧК в циркулярном письме чекистам на местах характеризовал меньшевистский центр (кроме оборонцев) как «не опасный» своими действиями для советской власти, а его членов – как людей «малоактивных». Тем не менее ВЧК предупреждала, что своими нападками на большевиков и власть Советов меньшевики создают в обществе настроения недовольства, которыми пользуются контрреволюционеры. Чекистам рекомендовалось углублять разногласия внутри меньшевизма между сторонниками Л.О. Дана, Ю.О. Мартова, украинскими меньшевиками и т. д., взять на учет всех членов РСДРП, следить за их настроениями и литературой, проявляя при этом необходимый такт, особенно в отношении рабочих-меньшевиков поскольку бестактность возбуждает их против советской власти[1181].
После взрыва в помещении Московского комитета РКП(б), где собрались ответственные партийные работники большевиков и куда должен был приехать В.И. Ленин, вследствие которого погибли более 30 человек, чекистские органы усилили борьбу с анархистами. В октябре – ноябре 1919 г. Московская ЧК произвела аресты «анархистов подполья». Накануне второй годовщины Октябрьского переворота московские чекисты ликвидировали группу анархистов, скрывавшуюся на даче в Краскове. Группа намеревалась осуществить в Москве 7 ноября ряд покушений и диверсий[1182].
Расследуя дело «анархистов подполья», МЧК установила их связь с максималистами и левыми эсерами. В конце 1919 г. московские чекисты арестовали большую группу максималистов, занимавшуюся экспроприациями. Зимой 1919–1920 гг. чекистские органы приняли репрессивные меры и в отношении тех легальных анархистских групп, которые переходили к активной борьбе против большевиков.
Одна из таких крупных анархистских групп была ликвидирована в Саратове. В ноябре 1919 г. анархисты пытались сорвать проведение партийной недели, объявленной ЦК РКП(б). Они распространяли нарисованные от руки плакаты и листовки, призывавшие не вступать в партию коммунистов, а записываться в анархисты. В одном из воззваний говорилось о необходимости свержения советской власти. В деревни и уездные города Саратовская организация анархистов направляла своих агитаторов, которые выступали против мобилизации в армию, распространяли слухи о восстаниях против большевиков, о переходе власти в ряде городов в руки анархистов. В конце января 1920 г. анархисты начали готовиться к открытому выступлению против советской власти.
Саратовская губчека установила наблюдение за наиболее активными членами анархистской организации. Следил за антисоветской деятельностью анархистов и ОО Юго-Восточного (затем – Кавказского) фронта. Координировал работу этих двух чекистских органов Саратовский губком РКП(б). На заседаниях губкома неоднократно заслушивались сообщения губчека об активизации антисоветской работы анархистов. В феврале по его инициативе было созвано объединенное заседание президиума губкома с представителями политотделов и особотделов Запасной армии и Кавказского фронта, губчека. Заседание наметило меры по усилению оперативной работы среди анархистов для предотвращения их возможного выступления.
28 февраля ОО Кавказского фронта получил сведения, что в воскресенье, 29 февраля, анархисты собираются устроить антисоветский митинг и захватить власть в городе. Начальник особого отдела фронта Н.А. Скрыпник немедленно связался с губчека, предложив совместно принять меры против анархистов. В ночь на 1 марта сотрудники особотдела окружили клуб анархистов и задержали всех, кто там находился. Одновременно сотрудники Саратовской губчека начали аресты анархистов, проходивших по учетам губчека. Из всех зарегистрированных анархистов лишь одному удалось скрыться. Аресты анархистов были произведены и в некоторых других городах[1183].
К весне 1920 г. фактически прекратила свое существование партия кадетов. Значительная часть ее членов перебралась за границу, где они оказались расколоты на группы. Центральный комитет партии утратил свои руководящие функции