Особенно активными меньшевики и эсеры были накануне выборов в Народное собрание второго созыва, которые проходили в июне 1922 г. Мелкобуржуазные партии мобилизовали всю свою организацию на предвыборную кампанию, вели антибольшевистскую агитацию, провоцировали кулацкие выступления.
Дальбюро ЦК РКП(б) обсудило вопрос о тактике борьбы с мелкобуржуазными партиями. Оно указывало, что эсеры, «опираясь исключительно на враждебные нам элементы, являются опасной политической силой, готовой в любой момент возглавить вооруженное контрреволюционное выступление». В связи с этим было принято решение парализовать влияние этих партий и постепенно свести на нет как организованную политическую силу. Эта тактика стала осуществляться в канун выборов в Народное собрание.
Органам ГПО, партячейкам и комфракциям профорганизаций поручалось парализовать контрреволюционную работу мелкобуржуазных партий и правых группировок. Госполитохрана информировала партячейки и комфракции об антиправительственной агитации меньшевиков и эсеров в районах. В этих же районах большевики активизировали свою агитацию, разъясняли населению цели и задачи своей партии[1199].
Активное участие меньшевиков и эсеров в действиях контрреволюционного подполья, призывы к свержению правительства ДВР нарушали конституцию республики. Дальбюро и правительство ДВР использовали этот повод для пресечения деятельности мелкобуржуазных партий. 4 июля 1922 г. Дальбюро постановило начать широкомасштабную борьбу против меньшевиков и эсеров, используя для этого административный и судебный аппарат. Госполитохрана должна была собрать сведения о контрреволюционной деятельности меньшевиков и эсеров. В телеграмме директора Главного управления ГПО Л.Н. Бельского начальникам облотделов 31 июля 1922 г. предлагалось представить подробные характеристики прошлой и настоящей контрреволюционной работы мелкобуржуазных партий.
Для процесса над эсерами и контркампании против меньшевиков Госполитохрана собрала сведения об участии членов этих партий в свержении советской власти в 1918 г., о сотрудничестве с антибольшевистскими правительствами, службе в белогвардейских контрразведках и вооруженных формированиях, в агитации против госналога и мероприятий правительства ДВР и др.
Представленные ГПО материалы изобличали меньшевиков и эсеров в контрреволюционной деятельности. Первые аресты эсеров Госполитохрана провела в марте 1922 г., когда были арестованы члены Забайкальского обкома эсеров Филиппов, Лобицын, Рубинштейн. В августе 1922 г. ГПО арестовала руководителей меньшевиков Ахматова, Пинхасика и редактора меньшевистской газеты «Наш голос» Петровича.
Дальбюро ЦК РКП(б), учитывая новую политическую обстановку на Дальнем Востоке в связи с успехами на фронте, 10 августа 1922 г. постановило «вплотную подойти к проведению на территории ДВР беспощадной борьбы с эсерами и меньшевиками». Проведенные Госполитохраной аресты меньшевиков Дальбюро считало первым шагом в осуществлении этого постановления[1200].
22 июля 1922 г. был принят закон об ответственности за злоупотребления свободой слова и печати, который предусматривал лишение свободы на год виновных в оскорблении правительства, государственных учреждений и должностных лиц при исполнении служебных обязанностей. Виновные в разглашении государственных тайн и в распространении ложных сведений о правительстве и госучреждениях с целью вызвать враждебное к ним отношение осуждались на срок до двух лет.
До созыва Народного собрания в октябре 1922 г. правительство ДВР приостановило действие статей 12 и 21 основного закона республики. Оно постановило высылать за границу или отдаленные места ДВР в административном порядке сроком до трех лет лиц, изобличенных в «подрыве хозяйственного строительства». Эти лица находились под надзором ГПО и лишались избирательного права.
Одновременно дальневосточные организации РКП(б) развернули активную пропагандистскую кампанию среди населения республики по дискредитации небольшевистских партий. И это давало свои плоды.
Принятые меры дали возможность большевикам изменить политическую обстановку в ДВР. Так, например, в административном порядке по решению Дальбюро в Советскую Россию были высланы арестованные эсеры. В новом составе Нарсоба фракции эсеров уже не было, а меньшевиков осталось двое. Органы ГПО устранили комитет Украинской Рады, в количестве 16 человек, арестовали многих активных членов Польского и Китайского обществ, провели чистку государственных учреждении[1201].
Таким образом, можно констатировать, что на протяжении всего периода Гражданской войны коммунистическая партия почти непрерывно проводила политику подавления оппозиционных политических партий и организаций, как реальных и активных противников большевиков, так и потенциальных конкурентов в борьбе за власть. Основным исполнителем всех мероприятий в этой сфере были органы Всероссийской чрезвычайной комиссии. В результате неимоверного напряжения всех сил, широкомасштабных репрессий РКП(б) стала единственной легальной политической организацией в России и сосредоточила в своих руках всю полноту государственной власти.
Общеизвестно, что многие участники Белого движения главную ответственность за развал государства в 1917 г. возлагали на эсеров и представителей других социалистических течений. Генерал от инфантерии М.В. Алексеев писал руководителю британской дипломатической миссии в Москве Р.Б. Локкарту, что он «скорее будет сотрудничать с Лениным и Троцким, чем с Савинковым и Керенским»[1202].
Эсеры отвечали белогвардейцам тем же. Южное бюро ЦК ПСР (партии социалистов-революционеров), созданное в Одессе в начале 1919 г., в своих инструкциях предписывало вести решительную борьбу с А.И. Деникиным всеми средствами, включая террор. Аналогичные задачи ставились в 1920 г. партийным организациям, оказавшимся на территориях, занятых польскими и врангелевскими войсками[1203]. Однако каких-либо активных действий, создававших серьезную угрозу безопасности белогвардейским режимам на Юге России, эсеры не предпринимали.
В Сибири же недовольные потерей власти социалисты-революционеры проводили агитацию среди населения за поддержание Учредительного собрания и готовили вооруженные выступления против колчаковского режима[1204]. Центрами сосредоточения эсеровских организаций являлись Владивосток, Иркутск, Томск и Красноярск.
18 ноября 1918 г. в Сибири был совершен переворот, приведший к власти А.В. Колчака. Многих эсеров, в том числе членов Директории, арестовали и выслали из России. На допросе в Иркутске в 1920 г. свергнутый Верховный правитель отмечал, что настроенные против Директории офицерские круги и казачество уговорили его взять и верховное командование на себя. Сам адмирал, выступавший под флагом беспартийности, приравнивал Учредительное собрание и эсеров к коммунистической узкопартийности[1205].
Сибирские эсеры, пользовавшиеся значительным влиянием в регионе, после переворота в значительной массе ушли в подполье и пытались оказать сопротивление новому режиму. Особую опасность для колчаковской власти представляла враждебная деятельность эсеров под легальным «прикрытием» земско-городских и кооперативных организаций, в которых они преобладали.
Тенденция к активизации их антиправительственной деятельности прослеживается по регулярным сводкам спецслужб. «Контрразведывательному отделу Ставки приходилось бороться не только со шпионами и пропагандистами большевиков, – говорится об эсерах в воспоминаниях генерал-майора П.Ф. Рябикова, – но и энергично следить за работой различных политических партий, которые… систематически подталкивали к разрушению авторитет и силу правительства адмирала Колчака»[1206].
Центральное отделение военного контроля оперативно докладывало, что 19 ноября 1918 г. в Уфе образовался «совет управляющих ведомствами» из активных деятелей партии эсеров и членов бывшего КОМУЧа для свержения власти Верховного правителя силами чешских полков. Из совершенно секретного источника контрразведка получила сведения об эсеровском выступлении в Омске 12 декабря 1918 г., в котором должна была принять участие местная артиллерийская бригада[1207].
27 февраля 1919 г. начальник осведомительного отдела Главного штаба писал руководителю военных сообщений, что в партии эсеров обсуждалась возможность вооруженного выступления, которое предположительно намечалось на весну. К тому времени, по расчетам эсеров, должно приостановиться железнодорожное сообщение из-за отсутствия топлива и проблем с ремонтом паровозов[1208]. Подтверждение этой информации контрразведывательная часть осведомительного отдела получала от агентуры и в марте. К тому времени большевики и эсеры, войдя в соглашение, образовали объединенные боевые дружины по линии Сибирской железной дороги и в крупных центрах: Семипалатинске, Рубцовске, Барнауле, Мариинске и Тайге. На весну эсеры готовили вооруженное выступление и всеобщую забастовку[1209].
Об активных антиправительственных действиях эсеров контрразведка получала сведения из разных районов Сибири и Дальнего Востока. В частности, в сводке агентурных сведений харбинского контрразведывательного отделения, предназначавшейся главному советнику МИД при Верховном уполномоченном на Дальнем Востоке В.О. Клемму, сообщалось о завершении подготовки «к проведению в жизнь всех условий, необходимых для переворота. Остановка только за полосой отчуждения КВЖД и Дальним Востоком»