— Смотри, разве мы с тобой не две эти бродячие собаки на окраине? Я каждый день отправляюсь за едой, прихожу и кормлю тебя, а ты даже не толстеешь!
4
Скоро будет три года, как Вэнь Сяонуань закончила институт. С тех пор как она бросила работу, связанную с записью мелодий вместо звонков, она и не пыталась заняться чем-то другим. Поначалу девушка жаловалась, что работа слишком утомляет, и считала, что здоровье важнее и нужно передохнуть. Затем она энергично принялась за поиски работы, но так и не нашла ничего по душе. За несколько дней изматывающих поисков девушка обнаружила, что подходящее место найти не так-то просто. Как волны реки Янцзы движутся с нарастающей силой, так и новые партии выпускников уменьшали шансы Вэнь Сяонуань. Опрометчиво бросив работу, теперь она вряд ли могла рассчитывать на новую. Осознав это, она упала духом, прекратила поиски и большую часть времени бездельничала дома, поздно ложась и поздно вставая. В квартире был настоящий бардак, будто в заброшенном фабричном цехе. Цемент сыпался со стен на пол, а хозяйка с кошками ютилась в уголке, устроив себе гнёздышко. На съёмной квартире Вэнь Сяонуань тоже не занималась уборкой. Она часто обещала, что станет аккуратной, как только появится собственный дом. Однако это были пустые слова. Переехав в своё жильё, она не исправилась и всё больше наглела: «В чужом доме стоит быть осторожнее, а в своём можно делать что хочешь!» Сяонуань теперь только и знала, что есть да спать. Не замечая, день за окном или ночь, она всё время валялась с кошками на кровати. Изредка девушка подрабатывала на студии звукозаписи: записывала то мультфильм, то рекламу какой-нибудь торговой марки. Зарабатывала немного, но по крайней мере вносила свой вклад. Весь груз забот лёг на плечи Лэй Ле: пять дней в неделю с утра до вечера он крутился как белка в колесе. В месяц он зарабатывал больше четырёх тысяч юаней, из них половина уходила на оплату кредита за дом, оставшиеся деньги уходили на еду, транспорт, различные расходы, кошачий корм… Каждый месяц спускали всё до копейки. Жизнь — это вечный круговорот оплаты по счетам, из которого не выбраться. Лэй Ле в этой постоянной гонке начал потихоньку набирать вес. Он с сожалением отметил, что со временем всё больше походит на типичного мужчину средних лет, хотя лишь недавно перешагнул порог тридцатилетия. Когда Лулу с друзьями пришли в гости, Вэнь Сяонуань очень обрадовалась. За два дня до этого она решила, что наготовит вкусностей, поэтому в субботу встала пораньше и отправилась на рынок. Вернувшись с продуктами, девушка отправилась на кухню и стала готовиться к приёму гостей.
Придя к ним в дом, друзья бросились обниматься и дурачиться, будто вернулись в студенческие годы. За столом все ели, не стесняясь, а уничтожив всё с молниеносной быстротой, принялись шутить и смеяться. После сытного ужина все разъехались по домам. Вэнь Сяонуань никак не хотела прощаться. Она убирала со стола, а на её лице всё ещё сияла очаровательная улыбка. Лэй Ле была по душе такая радушная атмосфера, и с уходом гостей он загрустил. Лулу делала на спутниковом телевидении общественно-образовательную программу — хоть и не бог весть что, однако каждый день в назначенное время девушка блистала на экране. Один из гостей был телекорреспондентом на спортивном канале, другая — ведущей передачи на сельскохозяйственном канале, третий — ведущим канала мобильного оператора. Если речь заходила о работе, каждый жаловался на трудности, однако все привычно шагали по проторённой колее. Лулу интересовалась условиями работы на канале мобильного оператора — зарплатой, медицинской страховкой, жилым фондом, спортивный корреспондент рассказывал об инциденте во время записи последнего сюжета о баскетбольном матче инвалидов-колясочников. Журналистка сельскохозяйственного канала сообщала о предстоящей второй записи программы. Всю оставшуюся часть ужина они только и делали, что судачили о своей работе, не давая Вэнь Сяонуань и слова вставить. Лэй Ле знал, что здесь не было злого умысла, просто все очень занятые люди и давно не виделись, а работа — главное, что их объединяет. Однако Вэнь Сяонуань эти разговоры никак не касались. Она сидела погружённая в себя, задумчиво жевала и иронизировала над бывшей однокурсницей, которую они когда-то терпеть не могли. Лулу и другие лишь посмеялись из вежливости. На службе они продирались сквозь тернии к звёздам и давно уже обзавелись такими коллегами, которые им и в подмётки не годились, и раздражали ещё больше, чем та однокурсница. Студенческие годы для них уже ушли в прошлое, словно скрылись за матовым стеклом. То время, полное молодости и сил, потускнело, оставив лишь приятные и тёплые воспоминания. Однако Вэнь Сяонуань после окончания института как будто бы, наоборот, застыла. Её друзьями были однокурсники, её круг общения был узким, как и раньше. Из-за того, что жизнь она знала лишь поверхностно, та занудная однокурсница до сих пор отчётливо стояла у неё перед глазами. Сяонуань избегала неурядиц реальной жизни, пряталась от них в своём маленьком доме. Её вчера, сегодня, завтра проходили как один длинный выходной. Муж пытался убедить её, что, простояв десять лет лицом к стене, надо всё-таки попытаться снести эту стену — если надолго замкнуться в себе, есть опасность оказаться за бортом. Однако он знал, что её это и не тревожит. Сейчас так много людей борется за должности, и неважно, участвуешь в этом или нет — зачастую всё равно остаёшься голодным! Он хотел посоветовать жене снизить запросы и попробовать что-то другое, если её не берут туда, куда ей хочется, но увидев, как она, весело напевая, вытирает стол, не решился открыть рот. Ну ладно, пусть не ищет то, что ей не по сердцу! Каждый раз, когда он убеждал её поступить по-другому, она принималась реветь: «Я, кроме радиотрансляций, больше ничего не умею! Ты тоже закончил факультет радиовещания, должен знать, сколько трудностей нам доставил голосо-речевой тренинг, дыхательные упражнения! Почему ты работаешь по специальности, другие тоже, а я должна делать что-то другое?!» Закончив плакать, она всхлипывала ещё пару раз, словно обиженная звезда. Вэнь Сяонуань была младше мужа на три года, но иногда ему казалось, что на все десять, а то и больше.
В десять вечера Лэй Ле, умывшись, уже лежал в постели. У кровати, скрючившись, сидела Вэнь Сяонуань и читала информацию о разведении кошек на интернет-форуме. Так повторялось каждый день: работающий муж хотел вовремя лечь спать, а его жена-домохозяйка ближе к вечеру находилась на пике биологической активности — читала, смотрела телевизор, висела в Интернете. Лэй Ле уже привык засыпать, глядя на спину Вэнь Сяонуань, под стук клавиатуры или диалоги героев корейских мыльных опер. Другая комната пустовала, и вся их жизнь проходила в спальне.
— Я засыпаю, спокойной ночи! Ты тоже не засиживайся!
— Засыпай скорее, завтра рано вставать!
Подобный обмен советами происходил между ними, живущими в разном времени, каждый вечер.
Муж спал, жена продолжала сидеть в Интернете, стук клавиш сопровождался мерным сопением, и так изо дня в день.
— Нет уж! Мне нужно деньги зарабатывать! — вдруг донеслось из кровати.
Вэнь Сяонуань смотрела телевизор до половины третьего. Она оглянулась и увидела, что Лэй Ле перевернулся с боку на бок, бормоча одну фразу. Она поколебалась мгновение, но всё же разбудила мужа. Сяонуань разбирало любопытство: так много лет вместе, а она впервые услышала, что он разговаривает во сне.
— Мне снилось, что я болен, а денег на лечение не хватает. Не хватает на выплату кредита, квартиру конфискуют, мы оказываемся на улице… — рассказывал свой сон Лэй Ле. У него на лбу выступили капельки пота, он ещё не проснулся окончательно и выглядел напуганным приснившимися болезнью и неудачами.
— Ты такой впечатлительный! — Вэнь Сяонуань едва ли не с презрением смотрела на испуганное лицо своего мужчины.
— Мне нельзя болеть. Я должен обеспечивать тебя и кошек едой и тёплой одеждой, — Лэй Ле чеканил слова, словно высказывал твёрдое решение.
— Братец, ты слишком суров. — С этими словами Вэнь Сяонуань поднялась и направилась к компьютеру.
Она уже потеряла интерес к сонной болтовне супруга, этот лепет показался ей диким: тоже мне унылая песня о жизни на краю гибели! В конце концов, днём место мыслям, а ночью место снам. Однако, сев к компьютеру, Вэнь Сяонуань не смогла сосредоточиться — сон Лэй Ле крепко засел у неё в голове, все мысли вертелись вокруг него.
За окном было черным-черно. Окна дома напротив тоже были тёмными. Заполнившая всё пространство чернота лишила надежды на то, что когда-нибудь появится свет. Восточная окраина города уже превратилась в спальный район: люди, которые здесь жили, трудились в центре, а отдыхали в своих домах. Они рано вставали и поздно возвращались. Все силы они отдавали работе в процветающих городских кварталах, а затем, преодолев долгий путь, возвращались в свой район восстанавливать силы. Поэтому свет здесь выключали рано, как в казарме, после десяти вечера огни один за другим гасли. После одиннадцати становилось по-настоящему тихо и безмолвно. Вэнь Сяонуань была единственной полуночницей на всю округу. Она уже привыкла в одиночестве развлекаться в этой полной тишине. Её, в отличие от всех, не волновало, какое сейчас время суток, и казалось, ей никогда не наскучит бездельничать дни напролёт. Объективно говоря, все остальные постоянно боролись с нуждой и трудностями, а Вэнь Сяонуань жила в достатке и комфорте, потому что за её спиной был мужчина, который и во сне боялся заболеть и потерять работу, и ей не приходилось сталкиваться с проблемами.
— Братец, я живу под твоим крылом и поэтому, даже не имея работы, всё равно не чувствую себя неловко, — прошептала Вэнь Сяонуань, глядя на вновь крепко спавшего супруга.
Пробудившись ненадолго, он снова погрузился в сон на несколько часов, но когда перевернулся на бок, почувствовал, что жена ещё не легла. Он с трудом поднялся и неожиданно обнаружил, что она всё ещё сидит за компьютером.