Опыт – благое дело. Никто не сомневался, что такое начинание, вполне соответствующее духу советского новаторства, привьется и приумножится, всё более расширяясь территориально и охватывая другие сферы профессиональной жизни.
«А как же простые советские труженики, возмущенные отказом власти удовлетворить их требования?» – возопят некие правдолюбцы. А вот и не волнуйтесь! Простые советские люди-труженики вернулись к своим баранам. В смысле, и к баранам тоже. Местные края, с дивно вкусной травой и прекрасными горными видами, способствуют разведению баранов, причем не только среди преподавательского состава. Когда простых тружеников перестали науськивать антисоветские элементы и тайные космополиты, они возвратились к мирной сельской жизни в совхозах и колхозах, дабы давать баранину и прочие продукты сельского хозяйства большой дружной семье народов Союза ССР и другого союза – славнейшего военного – Варшавско-Парижского договора.
Ну, а касательно СПРН, то там тоже все в норме. Тем более, станциями дальнего обнаружения изначально занимаются военные, а у них традиция смены места службы вообще в крови. Инстинкты, наверное. Хотя, скорее всего, Красная армия просто является самым передовым воспитательным институтом жизни, далеко оставляя позади любые институты и университеты. Как же иначе-то?
15-й элемент. Допуски нужного уровня
«Прямо как в космонавты готовят», – размышлял Роман Панин. Он прекрасно знал, что в этом мире – Мире-2 – нет, и не было никаких космонавтов: суборбитальные полеты здешних шестидесятых не в счет. И уж тем более, он ведал, что лично его уж точно ни в какой посыл в звездные дали не готовят. Даже в качестве Белки-Стрелки он туда не полетит, равно как и в роли манекена, для наладки кресельного удобства. Его просто изучали, брали иглами анализы и вливали всякую медицинскую дрянь. С той же пунктуальностью, с какой измывались бы над шимпанзе-астронавтом. Впрочем, все правильно, его ведь изучали потому, что он значился пришельцем даже не с какой-то близкой, но недостижимой здесь Луны, а все-таки из параллельной вселенной.
– Какой смысл? – говорил этим врачам-экспериментаторам Панин, когда ему уж совсем надоедало. – Толку-то пялиться микроскопами в мою кровь, если меня перебросили сюда с помощью машины. Чудовищной такой машинищи. Правда, об ее устройстве я сказать ничего не могу. Уж извините, другая специализация.
– О чем вы? – спрашивали его, и бубнили, что нам, мол, велено сделать то-то и то-то, а ни о каких «машинищах» мы ведать не ведаем. И, может быть, у вас что-то по части устойчивых галлюцинаций, так мы тут ни при чем, мы по другому делу.
– Ну-ну, – кивал на это Панин. – Так и думал, что у вас нет нужного допуска. Водится ли среди вас кто-то с достаточными полномочиями?
Ему улыбались. Ведь больных, даже всяких растаких-разэтаких особенных, следует подбадривать, вселять в них веру в светлое завтра личной жизни.
Однажды все-таки появился кто-то в обычном белом халате, но с полномочиями и допусками достаточного уровня. С ним можно было говорить. В частности, о «машинище». Его выслушали, а потом сказали:
– Роман Владимирович, что с того, что вы краем глаза видели эту вашу Машину? Неужто вы от этого стали знать больше нас? Эта «машинища» нас, разумеется, интересует, но ведь вы лично, капитан (так ведь вы представились, верно?) Панин, ничего-то о ней знать не знаете. Если б знали, вас бы по поводу технической части расспросили те, кто разбирается в этих делах. И уж поверьте, они бы выведали у вас о каждом винтике, который вы наблюдали хотя бы краем глаза. Ну, а мы по медицинской части, Роман Владимирович.
– Ну и как, имеются подвижки? – поинтересовался Панин.
– Представьте, имеются. Хотя это пока только наметки.
– Но хоть за очередную пятилетку справитесь? Я понимаю, диссертации, то-се. Это все требует времени.
– К сожалению, у нас его не так много.
– Это радует, – сказал Панин. – Может, все же моим предупреждениям кто-то внемлет.
– Вроде того, вроде того, – покивала личность с допусками. – Но вот касательно дел медицины… Разумеется, товарищ Панин, вас перебрасывала с места на место некая Машина. Однако, поскольку вы шастали туда и обратно не единожды (по вашим же словам), то в вашем организме произошли некоторые изменения. Вот именно ими мы и занимаемся.
– Совсем смертельные или так себе? – криво усмехнулся Панин.
– Мы разбираемся, Роман Владимирович. Разбираемся.
16-й элемент. Полярные инфраструктуры
Все же случай в Мукачеве, во-первых, нонсенс. И за его возникновение, как такового вообще, в структуре филиала Комитета госбезопасности в УССР проведены внеплановые мероприятия по аттестации сотрудников, а также их проверка на предмет зарубежных контактов и наличия дальних родственников за границей, особенно в так называемых странах «нетвердой ориентации». В которых, само собой, органы советской разведки делают как раз свою плановую работу по склонению местного руководства в сторону правильного политического выбора; ну, или уже по отстранению неправильного руководства от руководства. Так вот, Мукачево – это частность. В конце концов, куда направлено излучение тамошней супер-РЛС? Правильно, в западном и юго-западном направлении. То есть, в последнем случае, в плане предупреждения о ракетном нападении, только если какой-то донельзя агрессивный и везучий подводный ас английского флота на своем «Ривендже» сумеет обойти союзнические с ВМФ СССР силы противолодочной обороны Французской Коммуны, потом облапошить датчики обнаружения ПЛАРБ в Гибралтаре и, просочившись куда-нибудь в Адриатическое море, пальнуть оттуда по оплоту мирового социализма. Случай, как все понимают, маловозможный, но все же учитываемый.
Но ведь главная опасность все же исходит с севера, правильно? Именно оттуда пойдут баллистические армады. Мурманский и Рижский радиолокационные узлы, безусловно, обнаружат эту атаку, однако не попытаться ли выиграть у Апокалипсиса еще десяток минут? И вовсе это не мелочь, недостойная усилий. При принятии решения на ответный удар время уплотняется. Почти в соответствии – со скрежетом зубовным принятой – с теорией немецкого американца Эйнштейна. Да, жаль-жаль, что Красная армия не предприняла освободительный поход на Германский рейх чуть раньше, тогда бы, возможно, этот нобелевский лауреат сейчас попивал чаек в городе Москве, или, там, в Нижнем Новгороде – по желанию.
Итак, десять минут требуется выиграть. Что ж, сил у победившего социализма немерено, да и территории тоже. Скажем, у СССР есть ни для чего особо не задействованная кроме добычи угля территория – архипелаг Франца-Иосифа. Вполне подходит. Считай, на тысячу двести километров ближе к полюсу. Хорошо бы на самом Северном, но, как назло, никакой Земли Санникова советскими мирными субмаринами там не обнаружено. А строить в данном месте какую-нибудь искусственную сушу, это уж извините. Мы все же не японцы какие-нибудь. Да и вообще, покуда стройка закончится, капитализм уже и сам рухнет под тяжестью своих грехов и внутренних противоречий. Так что Земля Франца-Иосифа, однозначно.
Разумеется, придется потрудиться. Соорудить две стометровые антенны за Полярным кругом это еще та песня. К тому же, о новой стройке века особо и не попоешь, это ж не БАМ какой-нибудь, верно? «Слышишь, время гудит – БАМ! На просторах крутых – БАМ! Это колокол наших сердец мо-ло-дых!» Там можно, там комсомольцы-добровольцы, а здесь все же объект чисто военного назначения. Пускай американцы думу думают, что же там неугомонные русские такое творят? Вдруг очередную Кольскую Сверхглубокую, только уже прямиком к Нью-Йорку, дабы фугас заложить точнехонько под статуей Свободы?
Кроме того, уголь углем, но его, для запитки прожорливого «Дарьяла» электричеством, явно не хватит. Требуется возводить свою АЭС. А куда деваться? Хотите выигрыша во времени? Извольте подрастратить энергию. В этой Вселенной все так, задарма не бывает, не то, что в будущем общечеловеческом коммунизме.
Короче, когда Приполярный узел воздвигнут и светит-греет на полную, перерабатывая природный уран в радиоволны, то, оказывается, он, со своими пятью тысячами километров дальности, может обнаружить штатовские «пискиперы», считай, у границы Канады. Причем, не северной, а южной границы. Одно плохо, Земля круглая, и оттого эти самые «минитмены-3» можно засечь, только когда они уже вышли в ближний космос. Непорядочек!
О данной недоработке конструкторам локаторов поставлено на вид: «Советские колхозники и совхозники вас, товарищи членкоры, поили-кормили молочком сызмальства, и все по десять копеечек за литр, а в школе даже бесплатно, а вы, товарищи научные работники радиоэфира, так и не прониклись ответственностью. В общем, товарищи любители формул Максвелла, извольте неким научным выкрутасом нашу круглую голубушку Землю распрямить». Так что данным вопросом уже занимаются.
Но закончим сказ о «Дарьялах».
Локатор на Земле Франца-Иосифа – это очень и очень хорошо. Но там вокруг лед, исключительно советским ледокольным флотом проходимый. Однако лед, на горе, все же не до самой земной коры. И вдруг под этим льдом к франца-иосифской суше подберется какой-нибудь американский «Лос-Анджелес» или «Тритон»? Да и зафундолит промеж льдин что-нибудь крылато-ракетное? Не следует ли… Караульная служба – это само собой, товарищи, тут уж без вас, академиков, устава не ведающих, как-нибудь разберемся. Не следует ли продублировать? Нет, не еще две ФАР на островах Франца-Иосифа, ибо мало ли что может запустить тот, доработанный для плавания в полярных водах, «Стерджен»? Тут даже не то, что «мало ли что», а попросту ясно-понятно, что нечто атомно-водородного вида. Беречь надо радарное добро СССР, товарищи академики. Страховаться, чтобы исключительно одним крылато-ракетным снарядом его угробить не могли.
И вот потому мы и разместим нечто замещающее Полярный узел на другом, тоже полярном узле. На Ново-Земельном. Само собой понятно, по крайней мере, всем, кто учился в советской средней школе, что находиться этот узел будет уже в архипелаге Новая Земля. К сожалению, товарищи, придется довольствоваться для строительства исключительно Южным островом: на Северном слишком толстые ледники, ставить на них гигантскую станцию нерационально – укатится в океан. Не говоря о том, что на Северном наши доблестные Красные ВВС все еще иногда испытывают заряды небольшой мощности. Большими, как все ведают, наши берегущие родную природу вооруженные силы привечают Антарктиду и Австралию, дабы Западному Миру было очень и очень неповадно.