– Почему сразу наша-то?! – оскорбилась Таня. – Ты что несешь вообще? Все, я отключаюсь!
– Погоди, Тань, ты чего! – завопил Паша, затем Таня услышала шум, стук и ойканье на заднем плане. – Блин, даже с кровати упал. Да пошутил я, пошутил!
– Та еще шуточка.
– Да ладно тебе, Милич, не злись. Просто я в этом городе с рождения живу и ничего интересного не происходило, а тут вдруг…
Таня тихонько вздохнула и подумала, что в этом ее одноклассник ошибается: десять лет назад в этом городе уже произошло нечто таинственное, просто тогда это сумели замять.
– Паш, я спросить хотела, – вспомнила она о цели своего звонка. – Там Даша Зимина сейчас у себя в палате, ты не в курсе?
– Ага, значит, в движухе с Зиминой точно ваша работа! – возликовал неуемный Майский.
– Нет. Паш, а что там еще за движуха?
– О, да тут с Дашкой целое представление было, – начал излагать Майский. – Вдруг вчера пропала, примчались ее предки, начали орать. Полиция приехала, допрашивали всех подряд. Потом все стихло. Я у матери спросил, она тут с одной врачихой знакома со школы. В общем, оказалось, что Зимина не только ногой в том шурфе ударилась, но и головой. Взяла и ушла куда-то самовольно. Но ее поймали, конечно, и в другую больницу перевели, для ударенных головой, понимаешь?
– Понимаю, – пробормотала Таня, волнуясь за врагиню все больше. Ясно было одно: после того как с Дашей поработали, назад ее не вернули, но нашли способ как-то успокоить ее родителей. Мелькнула на краю сознания какая-то догадка.
– А прикол хочешь? – сбил ее с мысли Майский.
– Ну?
– Меня снова пытались прикончить, – сообщил парень довольным голосом.
Таня выронила смартфон и поймала его за сантиметр до опасного столкновения с вентилем батареи.
– Шутишь? Прямо в палате?
– Не-а, не там. Я теперь уже расхаживаюсь вовсю, хочу поскорее на выписку. Познакомился в отделении с одним парнем, он из другой школы. Пошли с ним на пожарную лестницу, он – курить, я – за компанию. В общем, торчали там, пока ему кто-то из родни не позвонил, чтобы спустился в вестибюль за передачкой. Я сказал, что подожду его, там прикольное местечко, и скамейка стоит. Сижу на ней, вдруг – полная темнота. Окон нет, свет кто-то выключил. Слышу, несется кто-то сверху, все ближе и ближе. Я едва на костыли свои поднялся, как налетело на меня что-то. Чувствую, что сталкивают в пролет, дернулся назад, костыли вниз улетели. Я в перила вцепился намертво, так и стоял не знаю сколько. Потом снова свет включился, этажом выше – голоса, куревом потянуло.
– А твой новый товарищ объявился? – спросила Таня.
– Ну да, пришел, мы его передачку распотрошили. Костылики мои принес, я сказал, что случайно их уронил.
Таня давно уже прижимала ладонь к груди, под ладонью часто и тяжело бухало сердце. Рассказ Майского перепугал ее, раньше она объясняла для себя попадание Паши под машину еще одной выходкой Института или простой случайностью. А теперь вдруг такое.
– И никому не рассказал, что случилось? Пашка, это же серьезно, ты чего?
– А кому говорить? Врачи решат, что свихнулся, еще переведут туда же, куда и Дашку, а мне с ней встречаться неохота. А родители запаникуют, охрану приставят.
– Ну и хорошо!
– Ага, чтобы надо мной вся больница угорала! Да ладно, забей, может, ничего такого и не было. Один из психов сбежал и по пожарке носился.
Таня молчала. Как сильно она устала за всех бояться! Теперь вот и за Пашку.
– Не зайдешь навестить? – вдруг спросил Майский тоскливо. – Поболтали бы о том, что в городе произошло, кто чего видел и слышал.
– Не могу, Паш.
– А, ну я так и знал. Просто интуицию свою хотел проверить.
Тане вдруг стало его ужасно жалко. Возможно, он и историю про нападение сочинил из надежды хоть как-то заинтриговать ее.
– Паш, я правда не могу, не обижайся. Просто у меня тоже кое-что случилось. – Впервые ей захотелось поделиться с кем-то невероятным событием.
– Что? – жадно спросил парень.
– Сестра моя нашлась. Младшая, – выдохнула Таня и сквозь щелку между портьерами глянула на Соню. Та спала, закопавшись в простыни, только каштановый затылок выглядывал наружу. Глаза почему-то заволокли слезы.
– В смысле, нашлась? – явно не въехал одноклассник.
– А, ну ты же не в курсе. В общем, я в семье приемная, меня из детдома взяли. А теперь вот нашлась моя родная сестра, и у нее тоже никого нет. Кроме меня.
– Ух, круто, поздравляю! – Майский пытался говорить уверенно, но явно еще пытался переварить информацию. – И что, твои приемные родители теперь и ее берут к вам жить, да?
Милич даже по губам себя хлопнула ладонью: ну с чего она так разболталась! Как теперь все объяснить?
– Нет, родителям пока нельзя даже знать о ней. И ты никому, ладно? О Соне знаем только я, мои друзья и брат.
– Па-анятно, – протянул Паша. – В смысле, она типа тебя? Такая же необычная, да?
– В гораздо большей степени, чем я, – горько вздохнула девочка.
Они помолчали некоторое время, потом Майский заговорил как-то особенно сбивчиво:
– Слушай, Тань, я спросить хочу. Ну, вот если бы тебе понравился парень типа меня, понимаешь, обычный, как все. Ты могла бы с ним того…
– Чего того? – взвилась Таня.
– Ну, встречаться, общаться, все дела… что бывает, когда парень и девчонка встречаются.
– Могла бы, конечно, а это ты к чему?
Но Паша затаился и молчал.
– В смысле, ты вообразил, что мы вообще другого вида, не люди, что ли? – Она даже попыталась засмеяться, вышло плохо. – Ну и фантазия, Майский. Нет, мы обычные люди, просто с необычными способностями. Потому что другие люди нас такими сделали, – добавила упавшим голосом.
Одноклассник, напротив, оживился:
– А, тогда круто! Как мой отец всегда говорит: «еще не все потеряно». Ладно, Танюх, бывай. И отвечай хоть иногда на звонки, ладно?
Он сам первым отключился, видимо, решил закончить разговор на приятной ему ноте. Таня, конечно, поняла, что он имеет в виду, в очередной раз вздохнула и запихнула смартфон поглубже в карман. Убедившись, что Сонечка крепко заснула, отправилась на кухню рассказать насчет странного случая с Майским и попить чаю – в горле пересохло после такого непростого разговора.
Но на пороге кухни девочка вздрогнула и застыла, обнаружив там вдобавок к прежней компании еще и Антона Кинебомбу. Мужчина с усталым и сосредоточенным видом пил чай, Элла стояла у него за спиной, Володя и Злата синхронно повернулись к Тане – их лица показались ей расстроенными, какими-то даже ошеломленными. Перед братом лежал на столе его айфон, и Тане показалось, что он мгновением раньше смахнул с него изображение.
Таня не умела злиться и ненавидеть, но даже глядеть на Антона после истории с маленьким первенцем ей было тяжело, она мялась и отводила взгляд.
– Танюш, садись! – Володя вскочил с табурета, освобождая ей место. – У нас тут новости.
– Хорошие? – спросила она с робкой надеждой, потому что плохих и так хватало, а лица присутствующих доброго ничего не сулили.
Заговорил Кинебомба, медленно и внушительно, глядя на нее неотрывно:
– Я рассказывал Элле и ребятам о собрании членов «Комитета», включая представителей всех подразделений, по скайпу. Мы приняли решение. «Комитет» сделает все возможное, чтобы ваша пятерка и младшее поколение не достались Прайду. Мы пока понятия не имеем, как это осуществить, но будем искать пути. Некоторые члены подразделений выразили желание прилететь в Россию, другие будут работать на местах.
– Вы штурмовать дом Прайда будете, что ли? – от растерянности брякнула очевидную глупость Таня.
Кинебомба только вздохнул в ответ, тяжело и со стоном:
– Если бы все было так просто! Нет, о штурме и речи не идет.
– Кто вообще этот Виктор Прайд? – спросил Володя.
– Кто Прайд? – Антон передернул острыми плечами, в них что-то отчетливо хрустнуло. – Политик, олигарх, и уже не в первом поколении. Состояние еще его отец сколотил, очень ловко поставлял оружие в страны третьего мира, потом понемногу цивилизовался. Женился на представительнице царской фамилии. Виктор Прайд входит в так называемый Палестинский клуб, это международная организация, которая на полном серьезе ставит целью приблизить приход Антихриста. Клуб почти целиком состоит из «черной» аристократии, запятнавшей себя, но сохранившей огромные связи и состояния. Члены клуба известны тем, что могут прислать волчий билет любому политику, бизнесмену, представителю шоу-бизнеса, который им не угодил чем-то. Буквально волчий – отпечаток лапы на красной бумаге. И в течение месяца тот человек гибнет или теряет кого-то близкого. Насчет же Антихриста вроде как шутка такая, прикол богатых людей, а на поверку и не шутка выходит. Ведут очень серьезные переговоры с арабами, чтобы выкупить место на Храмовой горе в Иерусалиме, снести мечеть и восстановить храм Соломона, или Третий храм, который, по Ветхому Завету, неотделим от прихода Антихриста. Тоже к приколам можно было бы отнести, если бы именно этот клуб не вкладывал огромные деньги в «Институт-303» и не имел доступ ко многим его разработкам. А вот это уже весьма опасно.
– И что тут можно сделать? – спросила Элла, которая так и стояла на прежнем месте, словно в ступоре.
Таня заметила, что перед Антоном тоже лежит смартфон. Похоже, до ее появления на кухне они все что-то рассматривали.
Кинебомба выразительно вздохнул:
– Помешать им мы не можем, это факт. Можем только сосредоточиться на первенцах, потому что эта тема «Комитету» хотя бы досконально известна. В идеале мы хотим просто вытащить обе пятерки из лап Прайда и Института, создать для ребят условия, в которых они могут спокойно жить, расти, учиться.
Последняя фраза прозвучала как-то неуверенно – наверно, Кинебомба сам не особо понимал, как такое возможно. Особенно в отношении младших.
– А если не выйдет? – спросила Злата. – Ведь силы неравны.
Антон поднял на девушку воспаленные глаза, посмотрел таким тяжелым взглядом, что Володя поспешил обнять Злату за плечи.