– Хочешь, чтобы я закрасила седину? – удивилась бабушка.
– Ну-у, – замялся мальчик. – Тебе решать. Ладно, я побежал, а ты давай спи, сейчас ночь вообще-то. – И попятился к двери.
Две недели спустя, уже после триместровых ноябрьских каникул, в зимнем саду гимназии «Белая радуга» за составленными впритык столами сидели директор Гайдай, Элла Котенок, Эдик Редкий и ребята – Таня, Маго, Вика. Злата еще долечивалась в Институте. Платон заканчивал школу экстерном и жил в бывшей резиденции Прайда, занимался с пятеркой малышей. Поместье после смерти Прайда перешло к Ивану Сидоровичу, как и прочее имущество того, кого он считал своим лучшим другом. Прайд обхитрил сам себя, оформив завещание на человека, чье тело собирался заполучить.
За столом шел шумный спор – ребятам хотелось почаще заниматься с младшими первенцами, а Гайдаю – видеть ребят на уроках. Поэтому было решено составить твердое расписание.
– Злату я тоже учел, чтобы потом все заново не переделывать, – втолковывал директор. – Пока ее смены возьмет на себя Платон. Из Института мне переправили еще троих бук, не пропадать же бедолагам. Они, кстати, отлично справляются с малышами.
– Они Сонечку боятся, – вздохнула Таня. – И Гришу. – Так они назвали младшего мальчика. – Без нас все равно не обойтись, а потом, маленьких же учить нужно, воспитывать.
– Не в ущерб занятиям. Неучи никого и ничему не могут научить.
– Зря мы вас спасали, Иван Сидорович, – опечалился Маго.
Вика под столом стукнула его ногой.
– Нет, а чего? Когда нам учиться-то? У меня бабуля скоро вернется домой, представляете, как за ней присматривать придется?
– Ага, такую бабулю у вас враз украдут, – поддел его Эдуард.
Маго только вздохнул, но не огорченно, а с нетерпеливым любопытством: возвращение домой бабушки в ее новом облике обещало много интересного, но до этого пока оставалось не меньше месяца.
– Злату в Институте навещала ее мама Мирела, – сообщила всем Таня. – Вовка пересекся с ней, он же каждый день там бывает, и познакомился. Кажется, они классно задружились.
– Ой, мне надо бежать, – спохватилась Вика. – Срочное дело.
– Снова маме нездоровится? – спросила ее Элла.
– Нет, мама в порядке. Сестра ждет, мы хотим Мишку к ветеринару отнести. Кажется, ночью у него болел животик.
– Опять перекормили, вот и болел, – хихикнул Маго. – Он же у вас больше Танькиного Абрека сжирает за день!
– Ну, может, – не стала спорить Фомина. – Но все же лучше показать, чем волноваться.
Все заметнее становилось, что близняшки унаследовали тревожный характер своего отца.
Ребята разбежались по своим неотложным делам, окончательный график так и не составили, но в одном можно было не сомневаться: уже к вечеру все они окажутся там же, где Платон, – их как магнитом притягивало и друг к другу, и к младшим первенцам.
– Погуляем с Абреком? – спросил Таню Маго, когда они остались вдвоем.
Девочка почему-то пошла алыми пятнами.
– Да. Конечно, но только недолго. Или ты с ним погуляешь, а я раньше убегу… у меня дела.
– Твои дела Пашей зовут, я в курсе, – кивнул Маго.
Таня неожиданно разозлилась:
– Ты не понимаешь, что он сейчас чувствует, после всех этих покушений. Гайдай говорил с его родителями, сказал, что опасности больше нет, но они все равно никуда его от себя не отпускают. Паша из-за этого всего ужасно переживает.
– Конечно, он же не дурак, – хихикнул Угушев. – Я бы на его месте вдвое сильнее переживал, когда ты так реагируешь!
– Перестань! – Милич даже ногой топнула. – Это тут вообще ни при чем! Я тебе уже объясняла: то, что я нравлюсь Майскому, – это наваждение, моя особенность, и ничего больше.
– Да? – вроде как удивился Маго. – А почему я не видел других, в тебя влюбленных? По-моему, Танюх, ты все себе напридумывала. Может, твоя особенность в чем-то другом, может, она позднее проявится или вообще неявная, как у Вики. А парни в тебя нормальным образом влюблялись, потому что ты, Танька, крутая!
Таня уставилась на друга в крайнем изумлении и не нашлась, что ему возразить.
– Верена сказала мне одну вещь, – задумчиво произнес директор Гайдай. – Но я пока не знаю, стоит ли передавать это ребятам.
– Что-то плохое? – заволновалась Элла.
Эдик положил ей руку на плечо.
– Нет-нет. Просто в ту ночь Платон сказал Прайду воистину пророческие слова: намекнул, что с операционного стола он может и не встать. А после Верена узнала, что даже самые приближенные к Прайду профессора больше не желали быть соучастниками его преступлений. Короче говоря, он умер бы от неправильной дозы наркоза еще до начала операции. Мне ничего не грозило.
– Почему до сих пор не сказал? – удивился Редкий.
– Ну, ребятам, возможно, приятно чувствовать себя героями, знать, что они сами справились, спасли меня. Не почувствуют ли они себя слегка обокраденными, что ли?
– Не почувствуют, – твердо ответила Элла. – Вы, Иван Сидорович, пока не знаете ребят так хорошо, как знаем мы. Они до последнего не хотели убивать Прайда, и сейчас Таня очень переживает, плохо спит по ночам. Володя разрывается между ней и Златой. Может, если сказать, что Прайд все равно был приговорен, ей полегчает. Ребят впереди и так ждет много горького и трудного, мы должны всеми силами облегчать им это бремя – быть первенцами.
– Заметано, – кивнул директор. – Я в целом так и думал, хотел узнать ваше мнение.
– С наследством-то разобрался, Вань? – спросил его Эдик, они с недавнего времени внезапно сделались большими друзьями.
Иван Сидорович закатил выразительно глаза.
– Как бы это наследство со мной не разобралось, вот чего боюсь. Там сейчас такое всплывает, вроде незаконченных сделок с целыми государствами да с организациями, которые и упоминать вслух нельзя. Так что придется мне все свои дворцы, яхты, автомобили отдать, даже не повидав, лишь бы отвязались. Я бы от всего отказался, но нельзя: нужно, чтобы у ребят было свое пространство. Так что имение под Питером всеми силами постараюсь сохранить.
– Сохрани-сохрани, дело нужное, – сказал Редкий. – Скоро я тебе туда Василия переправлю, пусть восстанавливается на свежем воздухе. И с ним одно деревце, ты только не требуй, чтобы он его на клумбу высадил.
Гайдай улыбнулся – про Васю и Машеньку он знал.
– Там места на всех хватит. Доктора я уговорил остаться, хороший мужик, компетентный. И, как оказалось, некоторым ребятам из бывшей Лиги просто некуда податься, прежние связи утрачены. Так что у меня там теперь вроде как целая коммуна. Взрослое население только приветствуется, нуждаюсь в помощниках. Вот Элла туда на днях сестренку привезет.
Элла Котенок расцвела в счастливой улыбке, мелко закивала:
– Инка быстро поправится, как на ноги встанет, начнет понемножку помогать.
– Бабушка Маго может у тебя там пожить до полного выздоровления и пока ей в Институте какие-нибудь документы сварганят, – разошелся Редкий. – Только в нее там еще кто-нибудь из твоей молодежи влюбится по гроб жизни, вот будет номер! Хотя почему бы и нет? Прикинь, Вань, соберемся мы на Новый год – я, ты и Антоха – уже наверняка женатиками. Остальные в предстартовой подготовке. Хотя стоп! Как опекун Златы, я могу ей дать разрешение на свадьбу с Вовкой, а, Вань?
Гайдай молча показал ему кулак внушительного размера.
– Не, а чего тянуть? Мы вот затянули.
Элла дернула его за руку:
– Так, Эд, ребята без тебя разберутся, не увлекайся. Не изображай из себя Бога.
– «Я не играю роль Бога, – с чувством процитировал Эдик старый черно-белый фильм. – Но я на Его стороне».