– У вас есть его фотография? – спрашиваю я.
– Вы думаете, что он все еще жив? – Я слышу надежду в ее голосе, и мне хочется расплакаться.
– Я не знаю, Милли, простите.
Она встает, роется в старом бюро, потом вручает мне фотографию, которую я убираю в карман.
– Спасибо. Если я что-то узнаю, то сообщу вам.
Я решаю не говорить ей, что подозреваю ее любимого сына в убийстве моих родителей и младшего брата.
Пошатываясь, я выхожу из дома Милли. Дует пронизывающий ветер. Я достаю из кармана телефон и звоню доктору Патель.
– Как Джозеф? – спрашиваю я.
– Держится. Все еще наблюдаются периоды, когда он в сознании. Но боюсь, что долго это не продлится.
– Вы можете поблагодарить его за то, что сказал мне про дядю Си-Со? Я думаю, что он был любовником моей матери. И я думаю, что он мог их всех убить. Скажите это Джозефу. Попытайтесь сделать так, чтобы он разрешил вам его лечить. Пожалуйста.
– Мы ему скажем, – отвечает доктор Патель. – Попробуем.
Я заканчиваю разговор и стою рядом с велосипедом. Если Стивен отправился в Красный дом, планируя сбежать вместе с моей мамой, а мой отец неожиданно вернулся, вполне возможно, что Стивен убил моего отца (а маму с младенцем случайно) после того, как они начали выяснять отношения. Стивен собирался сбежать с моей мамой, так что он мог решить все равно исчезнуть и держаться подальше от этих мест, чтобы его не поймали.
Не могу поверить, что передвигаюсь на этом чертовом велосипеде, полагаюсь на него, чтобы попасть туда, куда мне нужно, но вот я здесь, затаскиваю его в сад у дома Грегори и Деллы. Я чувствую дым и вижу, что Грегори развел костер.
Из двери черного хода выскакивает Делла.
– Боже, Ева, мы тебя не ждали.
– Мне нужно только быстро переговорить с Грегори. – Я ставлю велосипед у старой яблони с сильно искривленным стволом.
Мне кажется, что Грегори развел уж слишком большой костер, да и слишком близко к соседскому забору. Он помешивает палкой горящие ветки.
Я подхожу к нему и встаю рядом. От костра идет жар, я чувствую его кожей лица. Нельзя сказать, что мне больно, но жар очень сильный.
– Мой отец вел себя агрессивно с моей матерью? Был абьюзером? – спрашиваю я.
– Не говори глупости, – отвечает Грегори, глядя в огонь. – Он обожал твою мать.
Меняется направление ветра, языки пламени устремляются к нам. Я отпрыгиваю назад, Грегори так и остается стоять на месте.
– Ты приехал, когда они ругались, и он схватил ее за горло.
– Нет. Не думаю. – Он произносит слова почти небрежно, вскользь и без удивления. Я уверена, что он врет и даже не пытается это скрыть.
Мне хочется толкнуть его в костер и смотреть, как он горит.
– Да что ты за человек такой, дядя Грегори, черт тебя побери? Моя мама пыталась вырваться из отношений с мужем, который ее контролировал, мучил, был с ней жесток, а ты ничего не сделал, чтобы ей помочь! Или чтобы забрать нас оттуда!
Он резко поворачивается ко мне, и я вижу ярость на его лице.
– Это ложь, Ева! Кто тебе это рассказал? Твоя мать представляла опасность. Ты знаешь, что она чуть не убила тебя?
– Нет! Джули говорит, что это был мой отец. Я сильно его укусила, у него на руке даже шрам остался, и он тряс меня.
Грегори качает головой. Снова и снова.
– Нет! Тебя трясла твоя мать! И что там происходит с Джозефом? Почему его опять кормят, почему ты пытаешься заставить их лечить его пневмонию? Мы же договорились!
Из костра вылетает искра и падает ему на руку, но он, похоже, этого не замечает.
Искра прожигает дыру в его флисовой кофте. Я не сбрасываю ее.
– Он в сознании, черт побери, Грегори! Нельзя уморить голодом человека, который находится в сознании. Ты – психопат. – Жар, идущий от костра, обжигает мое лицо и распаляет мою злость. – Ты бросил в беде мою мать и Бенджи – ты встал на сторону абьюзера. Ты не поддержал и подвел меня, думая, что это я плеснула кислотой в Нейта, а я этого не делала. Что с тобой?
– Ты сошла с ума, Селестина. – Грегори стукает по земле палкой, которой мешал ветки в костре.
Мы стоим и слушаем рев пламени.
– Мама планировала сбежать со Стивеном?
– Не говори глупостей.
Он не спрашивает, кто такой Стивен. Очевидно, что он в курсе.
– Значит, ты знаешь про Стивена, – говорю я. – Это он убил мою семью?
– Я не понимаю, что ты несешь. Твою семью убил Джозеф. – Он даже не притворяется, что говорит правду.
Я произношу слова медленно, ледяным от ярости тоном:
– Джозеф в сознании и умирает от пневмонии. Ты получишь свои деньги. Давай, по крайней мере, сделаем то единственное, что можем, и скажем ему, что он не убийца.
Долгая пауза, во время которой я гадаю, собирается ли Грегори наконец поделиться со мной тем, что ему известно. Но он объявляет:
– Ты себя обманываешь. Джозеф – убийца.
Ярость внутри меня нарастает. Он встал на сторону тирана только потому, что тот был его братом. Если бы он помог моей маме и она не была вынуждена попытаться сбежать со Стивеном, она, вероятно, была бы жива по сей день.
Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза.
– Все, Грегори. Это ты чудовище, не Джозеф. Даже не пытайся больше со мной разговаривать и приближаться ко мне. Никогда!
И я ухожу из сада. На глаза наворачиваются слезы, которые я пытаюсь сморгнуть.
Глава 56Джозеф
Милая женщина снова здесь и сообщает, что разговаривала с моей сестрой. Я совершенно точно этого не делал. Я не убивал свою семью. Моей сестре помогла та информация про дядю Си-Со. Это он сделал, а не я. И даже если все остальное так ужасно, что ужаснее и быть не может, по крайней мере, я знаю это. Может, я почти мертв, можно считать, что мертв, но, по крайней мере, я не убийца. Милая женщина упоминала Стивена. Думаю, что это имя всколыхнуло во мне другие воспоминания. Она права. Я уверен, что не делал этого. На мгновение я чувствую себя почти счастливым, потому что знаю: это не я.
Она спрашивает, могут ли они начать лечить меня от пневмонии, я слишком устал, чтобы что-то решать, но в конце я двигаю глазами и таким образом говорю им «да», они могут меня лечить.
Глава 57Эндрю
Я собираюсь уехать на выходные со своими старыми школьными друзьями. Мы планировали это почти год. Эсси то и дело проверяет, еду я или не еду, словно с нетерпением ждет выходных без меня.
Я уже думал о том, что мне следует отказаться от поездки и сделать кое-что другое вместо этого – приятный сюрприз для Джозефа. Чем больше я думаю о том, что видел на экране компьютера – то, как я убегаю от волков, – тем больше я убеждаюсь в том, что Джозеф все понимает. Он видит, как на меня действует депрессия Эсси. Он из-за нее тоже расстраивается – неудивительно, что он стал принимать наркотики. Мы должны быть с ним заодно в этом деле. Мы вместе должны со всем справиться и позаботиться об Эсси.
Я забронирую что-нибудь для нас с Джозефом где-нибудь в Манчестере, ведь дети в его возрасте любят ездить в Манчестер. Я притворюсь, что уезжаю на все выходные на встречу со старыми друзьями, а потом неожиданно вернусь. Устрою ему сюрприз.
Я предвкушаю, как мы снова сблизимся с моим мальчиком. Я ужасно себя чувствовал, видя, как он отдаляется от меня. Его никогда не интересовало сельское хозяйство или овцы, но на самом деле он хороший парень. Он увидит, сколько усилий я прилагаю ради него, и Эсси тоже увидит. Может, она тоже станет прилагать больше усилий.
Должен признаться, что какая-то часть меня также хочет проверить Эсси. Я думаю, что в наш дом мог приходить какой-то мужчина. У меня появились подозрения с тех самых пор, как Селли упомянула дядю Си-Со, а потом словно закрыла ротик на замок. Эсси сказала, что это книжный герой, но такого героя нет ни в одной книге, которую я когда-либо читал.
Глава 58Джозеф
Теперь я на самом деле болен. Думаю, что могу умереть, несмотря на то, что они пытаются меня спасти. Меня захлестывают воспоминания. Пока еще не всплыло ничего о том, как убивали мою семью, но всплыло кое-что из прошлого, что происходило до убийств. Я позволяю этим воспоминаниям возвращаться на тот случай, если они помогут мне вспомнить и остальное.
Я в кухне, сижу за столом. Мама тоже там. Отца нет. Мама что-то мне говорит.
– Это на самом деле важно, Джозеф, очень важно. Ты меня слушаешь? Нам нужно уехать. Оставить твоего отца. Для нас здесь небезопасно.
Я не хочу это слушать, потому что по-своему люблю отца, но знаю, что он из себя представляет. Я включаю его в игры, которые создаю. На подсознательном уровне я знаю, что заразил овец ящуром именно потому, что он такой. Чтобы мама смогла от него уйти. Она никогда не бросила бы овец, потому что беспокоилась, что отец не станет за ними толком ухаживать. Или вообще будет с ними жестоко обращаться. Но, если мы останемся, он точно рано или поздно ей навредит, а может, даже Селли или Бенджи.
– Твой отец уезжает на эти выходные, – продолжает мама. – У меня есть друг, который нам поможет. У него есть деньги и машина. Мы возьмем с собой Селли и Бенджи и уедем. Мне очень жаль, но какое-то время ты не сможешь поддерживать связь с отцом. Пока не будем уверены, что мы в безопасности.
– Мы возьмем змей?
Мама колеблется.
– Мы не можем их взять. Но после того, как мы окажемся в безопасности, мы обустроим для них место.
Мне все это совсем не нравится.
– Мы уедем из Красного дома и больше сюда не вернемся?
– Да. Мы не должны никому говорить, что уезжаем, Джозеф. Ты понимаешь? Ни Нейту, ни кому-то еще.
– Я увижусь снова со своими друзьями?
– После того как мы со всем разберемся и окажемся в безопасности, ты сможешь связаться со своими знакомыми. Но ты не должен никому рассказывать о том, что мы планируем. Ты понимаешь? Это очень-очень важно.