Был мой черед мыть посуду. Джоуи притащил с улицы ведро воды и стал вытирать тарелки.
—Дождь бы нам сейчас не помешал,— заметил он.— Вода почти на исходе.
С того памятного дня на крыше мы редко оставались наедине. Я гнала от себя мысли о нем, но от его близости сейчас сладко щемило в груди.
—Посмотрите, какой хозяйственный,— поддразнила я.
Джоуи ткнул меня локтем в бок. Я захихикала.
На кухню зашел Брюс и буквально вырвал полотенце у Джоуи.
—Сам помогу.
—Мы почти закончили,— поспешно объявила я, стараясь ничем не выдать свое желание остаться с Джоуи.
Брюс выжидающе посмотрел на нас. Мы с Джоуи переглянулись.
—Я все равно собирался пострелять,— пожал он плечами. Пару недель назад под этой самой отговоркой нам удалось улизнуть от остальных, и теперь фраза тоже означала приглашение.
—Только предупреди Скитера,— крикнул вдогонку Брюс и ехидно добавил: — Чего доброго, пристрелит тебя ненароком.
Едва входная дверь захлопнулась, я стала лихорадочно искать предлог, чтобы смыться из дома. Покончив с посудой, Брюс убрал чистые тарелки на место. В гостиной Скарлет, Натан и Зои играли в самодельную настольную игру.
—Эшли в доме нет, заметила? Сейчас доубираюсь и поищу.— Брюс закрыл буфет.
—Сама схожу,— пробормотала я, пытаясь унять дрожь в голосе. Слава богу, повод нашелся, а главное — предложил его Брюс. Значит, ко мне претензий никаких. Стараясь держаться непринужденно, я выскользнула за дверь.
В нашем обычном месте Джоуи не оказалось. До меня не сразу дошло, что Эшли тоже нигде не видно.
—Скитер!— позвала я, задрав голову.
Тот свесился с крыши:
—Чего?
—Джоуи с Эшли не видел?
Скитер молча кивнул куда-то на юг.
Я добрела до сарая, но не обнаружила там никого, кроме Буча.
Меня терзало беспокойство пополам с ревностью. Вдруг за сараем послышались голоса. Гонимая любопытством, я заглянула за угол. Эшли и Джоуи стояли в поле. Эшли держала винтовку, а Джоуи помогал ей принять нужное положение. Поправляя ствол, его свободная рука на долю секунды задержалась на ее бедре. Оба хохотали до слез. Джоуи и вовсе согнулся пополам от смеха.
Щеки у меня вспыхнули, на глаза навернулись слезы. Первой моей реакцией была злость. Злость и обида на Эшли. То она ходит как сомнамбула, только плачет и спит целыми днями. Стоит с ней заговорить — сразу впадает в истерику. А теперь посмотрите-ка на нее — хохочет и заигрывает с Джоуи, хотя со смерти Купера и двух недель не прошло. Да, резко ей полегчало.
Я подавила рыдание, ощущая, как ревность сменяется чувством вины. Разве Эшли должна все время страдать? Разве это правильно — мне, как любящей сестре, злиться на нее сейчас? Я безвольно опустилась на землю. На лбу закипал пот. Парило, как в печке, даже тень не спасала. Но Эшли и Джоуи, казалось, не замечали жары, стоя прямо на солнцепеке.
Оба потеряли своих возлюбленных. Им есть о чем поговорить, чем утешиться. А мне придется смотреть на все это, не имея возможности уйти. Я закрыла глаза и прислонилась к стенке сарая. Боже, ну и стерва же я. Настоящая эгоистичная стерва!
Голоса приближались — Эшли и Джоуи направлялись в мою сторону. Я сжалась и затаила дыхание, чтобы не выдать себя с головой. Если увидят меня здесь плачущую, сразу все поймут. На счастье, парочка была целиком поглощена друг другом и ничего не заметила. У меня вырвалось приглушенное рыдание. Помню, как-то сказала, что не захочу Джоуи, будь он последним мужчиной на земле. Теперь мной овладело ужасное желание, чтобы было наоборот, чтобы мы оказались последними выжившими и мне не пришлось бы его ни с кем делить.
За ужином Эшли и Джоуи сидели рядом, весело болтая о том, как здорово провели день и какой из Эшли никудышный стрелок. И так по кругу: классно, весело, прикольно, а стрелять нужно поучиться. Чем дальше, тем больше меня бесил сам голос сестры.
—В общем, мы решили упорно тренироваться каждый день, пока прогресс не будет налицо.
—Неплохая мысль,— похвалил Натан.
И тут меня прорвало.
—Эшли, ты ведь раньше стреляла. И что, вдруг разучилась?
Эшли хихикнула, но, заметив, что я не шучу, осеклась.
—У меня мало практики.
—Не меньше, чем у меня. Тебя послушать, так ты даже не знаешь, как взяться за эту чертову винтовку.
—Миранда!— укоризненно произнес Натан своим фирменным ласковым тоном, от которого сводило зубы.
—Что, и спросить нельзя?— Я через силу улыбнулась, пытаясь скрыть закипающую в душе ярость на Эшли и на саму себя за такое скотское поведение.
Эшли уткнулась в тарелку. Радостный огонек в глазах потух.
—Может, мне просто не дано.— Уголки ее рта опустились. Сестра снова заползла в свою раковину, в которой пребывала все время после смерти Купера.
Брюс метнул на меня гневный взгляд. Нетрудно догадаться, о чем он думает. Брюс злился, что я так жестоко обошлась с сестрой, и злился правильно. В тот момент меня тошнило от себя самой.
—Эшли, прости. Я не хотела…
—Все нормально,— убитым голосом откликнулась она.
Я съежилась под осуждающими взглядами. Сама виновата, значит должна терпеть. Осуждали меня все до единого. Вопрос, кто больше. Впрочем, ответа я так и не узнала — просто не осмелилась поднять глаза.
Когда затушили свечи, Брюс попытался вытащить меня из кресла-качалки:
—Идем спать.
—Приду чуть попозже. Посижу пока.
Он нехотя кивнул и направился в спальню. Едва за ним захлопнулась дверь, я встала и пошла в гостиную.
Джоуи отжимался. Мокрое от пота лицо покраснело от напряжения, на руках вздулись вены. Как водится, он был без рубашки.
Заметив мои ноги на уровне своего носа, Джоуи задрал голову.
—Можем поговорить?— Я кивнула на дверь и вышла во двор.
Он вышел следом и плотно прикрыл дверь. При виде его полуобнаженного тела я не сразу вспомнила, о чем хотела поговорить.
—Миранда, что с тобой творится?
—Я вас видела!
—Не понял…
—Вас с Эшли. Признавайся, чем ты с ней занимался!
Джоуи скрестил руки на груди:
—Хм, чем занимался? Учил ее стрелять.
Я презрительно скривилась:
—Не надо пудрить мне мозги! Меня ты тоже учил стрелять, но чтобы так лапал — не припомню.
—Я? Лапал? Кого?
—Не придуривайся! Я видела!
Удивление в глазах Джоуи сменилось раздражением.
—Никого я не лапал! Не выдумывай. Эшли действительно нужно учиться, не в пример тебе. Ты ведь и раньше тренировалась.
—Она тоже!
—Значит, она не такая талантливая.
—Зато печальная и одинокая. Знаю, что у тебя на уме. Так вот, и думать забудь!
—О чем? Слушай, может, я просто тупой и не понимаю. Будь добра, поясни.
Его нежелание признаваться взбесило меня еще сильней.
—Хорошо, поясню. Эшли — моя сестра, единственная и горячо любимая. Недавно она потеряла любовь всей своей жизни, и я не хочу, чтобы ты воспользовался ситуацией.
—По-твоему, это у меня на уме?— прошипел Джоуи. Не дождавшись ответа, он продолжил уже совсем иным тоном: — Считаешь меня козлом. Считаешь, что я воспользуюсь ее слабостью, чтобы уложить в койку? Пока она с ума сходит от горя? Так ты обо мне думаешь?
—Нет, не так, но…
—Вот и славно. Потому что если я такой козел, какого хрена ты тогда водишься со мной?
—Ничего я не вожусь!
—Да перестань!
—Погоди, ты хочешь сказать, что, как только Эшли перестанет страдать, ты уложишь ее в койку?
—Чего?!— Он растерялся, видимо, пытаясь вспомнить, когда умудрился брякнуть такое. Потом удрученно покачал головой.— Миранда, зря ты так. Ведь ты знаешь меня, знаешь, как я к тебе отношусь. Эшли — твоя сестра. Мне бы в жизни…
—Вот именно, знаю,— перебила я.— Знаю, что ты потерял любимого человека, Эшли тоже одна. Согласись, трудно не заподозрить, что между вами что-то назревает.
—Иначе говоря, ты не считаешь меня конченой свиньей, но на всякий случай предупреждаешь, чтобы я не вел себя как конченая свинья?
—Да никто не считает тебя свиньей! Просто вы с Эшли на пару… в смысле, одинокие. Мало ли…
—Давай снова: ты хотела удостовериться, что я не подкатываю к твоей сестре, но на всякий случай предупреждаешь, чтобы я к ней не подкатывал?
—Да!
—Чушь!— фыркнул он и развернулся, чтобы уйти. Сделав пару шагов, оглянулся и посмотрел на меня.— А может, и не чушь.
Внутри у меня все кипело от злости. И тут его лицо озарилось широкой улыбкой, которую я любила и ненавидела одновременно. Это стало последней каплей. Я вытянула руку и показала ему средний палец:
—Свинья конченая!— и, круто развернувшись, направилась к лестнице.
Джоуи подскочил, сгреб меня в охапку и поцеловал. Оправившись от удивления, я обмякла в его объятиях и ответила на поцелуй. От него разило грязью и потом, как, впрочем, и от меня, но сейчас это не имело ни малейшего значения. Мне так хотелось его поцелуев, все тело жаждало более грубой ласки. Но Джоуи внезапно отстранился.
В его взгляде застыла боль от проснувшихся воспоминаний. Так мне и надо. Заслужила любить человека, который любит не меня.
—Прости,— пробормотал Джоуи.— Не знаю, что на меня нашло.
—Не извиняйся.— Я снова потянулась к нему.
—Не могу так поступить с Даной.
Мои глаза наполнились слезами.
—Не кори себя. Да, ты любил ее, но Даны больше нет.
—Зато есть Брюс.
Слова прозвучали как приговор. Ему и впрямь не в чем было себя упрекнуть, а вот мне…
—Нам завтра снова в Шалот. Отправляемся на рассвете, а когда вернемся, Скитер хочет выкопать траншеи по периметру. Сейчас нужно как следует выспаться.
Я кивнула и попятилась к двери, лелея надежду, чтобы хоть кто-то, пусть даже Брюс, попался мне на пути. В гостиной никого не было. Натан и Зои наверняка слышали нашу перепалку. Не только они, но и весь дом.
Вытерев слезы, я шагнула в прачечную. В ушах у меня стоял шепот Скарлет. «Лучше не стоит». Очутись она под одной крышей со своим бывшим и Натаном, запела бы по-другому.
Не выдержав, я вернулась в спальню и притулилась на кресле в углу. Брюс спал мертвым сном. Он всегда засыпал, едва коснувшись головой подушки, и просыпался, стоило мне лечь рядом. Не знаю, может, я и впрямь л