Поручик перехватил мой взгляд и усмехнулся.
— А я к вам с подарками, господин студент, и с подарками весьма большими, вы их даже не ожидаете.
— Нет, я не ожидаю подарков. Мне просто не от кого их получить, — сказал я честно, хотя в душе теплилась крохотная надежда, что обо мне кто-то вспомнил. Женевьева, например…
— Понимаю и, тем не менее, вы заслужили их.
Поручик потянулся к своей папке, взял её в руки, раскрыл и достал оттуда плотный лист мелованной бумаги с водяными знаками и всеми необходимыми атрибутами официального документа.
— Почитайте, в этой бумаге идёт речь о вас, — и поручик сунул мне в руки лист неведомой официальной бумаги.
Взяв его, я углубился в чтение, и чем дольше читал, тем больше перечитывал, раз за разом не веря своим глазам. В этом документе говорилось о присвоении Фёдору Васильевичу Дегтярёву, то бишь мне, звания почётного гражданина Павлограда, что автоматически выдвигало меня на новую социальную ступень. Я становился дворянином, правда, без права передачи своим наследникам дворянского звания, но всё равно. Получается, я стал выслужившим дворянство мещанином, даже не успев стать государственным чиновником.
— Это обо мне речь? — несколько растерянно спросил я поручика, заранее зная ответ, но всё равно не веря в него от слова совсем.
— Другого Фёдора Васильевича Дегтярёва я не знаю. Да, это именно вы и именно вам присвоено звание почётного гражданина Павлограда. Поздравляю с переходом вас в дворянство.
Некоторое время я молчал, не в силах переварить данную новость.
— А за что?
— За то, что вы сделали и что смогли сделать. Награда от императора, а император никогда не мелочится. Если бы вы тогда смогли задержать преступника, то император с превеликим удовольствием сделал бы вас бароном, но… Впрочем, по-другому и не могло получиться. Вам очень сильно повезло, что вы вообще остались живы, мало кому так везёт.
После этого упоминания я немного погрустнел. Действительно, что-то я стал потихоньку забывать, чего мне это стоило и чем могло бы закончиться. Бедная мама, она даже не догадывается, что могло произойти с её сыном.
— То есть, это всё правда, и я стал дворянином?
— Именно так!
Не в силах сдержать эмоций, я улыбнулся.
— Но это ещё не всё. Кроме дворянства, император распорядился назначить вам двойную стипендию. Вы сейчас сколько получаете?
— У меня одна четвёрка, и она поставлена несправедливо, поэтому я получаю сорок злотых в месяц, а мог бы получать все пятьдесят.
— Совсем неплохо для студента, я бы даже сказал — шикарно! Ну, раз так, то сейчас вы будете получать её в размере восьмидесяти злотых, что на уровне зарплаты начинающего инженера, так что вам есть чем гордиться.
— Вот это да! — невольно вырвалось у меня.
— Да-да, ваш героический поступок, а также та информация, которую вы смогли донести с помощью своего дара до высокопоставленных чиновников всей империи, оценена по достоинству. Но и это ещё не всё. Император постановил выделить вам единовременную материальную помощь в размере тысячи злотых. Так что вы получили поистине царский подарок и сможете существенно поправить своё материальное положение. Даже снять квартиру, но я бы вам этого не советовал.
— Почему?
— Ну, во-первых — это не практично, ведь вы всё равно не платите за общежитие, во-вторых, вы живёте в ней вдвоём со своим другом, и никто вам не мешает, а в-третьих, вы всё время будете на виду. Могу привести и в четвёртых, и, в-пятых: недалеко идти до учёбы, и более того, вас будет труднее убить!
— Убить⁈
— Да, как свидетеля покушения и свидетеля опасного, кроме того, как человека, который помог выйти на след и, собственно, задержал одного из убийц. Поэтому вы и находитесь сейчас здесь, руководство приняло решение на время спрятать вас от возможных поисков, пока всё не утрясётся. А после демонстрации всей картины покушения опасность для вас увеличилась в разы.
— А…
— Именно поэтому я прибыл сюда, чтобы обо всём доходчиво рассказать, дабы вы не оказались в плену собственных иллюзий. Вам необходимо пробыть здесь по меньшей мере с неделю, чтобы довести дар до приемлемого уровня защиты, а ещё я бы хотел предложить пройти курсы стрельбы посредством огневого урока, их вы сможете пройти после обучения защите. Займёт это по времени одну неделю, жить будете здесь, только забирать вас будет специально выделенная для этого машина. И у вас останется ещё время продолжать совершенствовать свой дар, после чего вы покинете сей госпиталь и вернётесь к своей учёбе.
— Но что обо мне будут думать в академии и как я смогу нагнать пройденный без меня материал?
— На вашем месте я бы меньше всего переживал за это, но поясню. Руководство вашего факультета знает, что вы сильно заболели и вас увезли в больницу. Все справки о болезни есть, и они предоставлены в канцелярию деканата. Тематику лекций вы получите, как и книги, откуда можно брать материал читаемых лекций, а дальше всё только за вашим умом и упорством. Слишком мало времени пройдёт, чтобы вы могли сильно отстать от других, если так можно выразиться.
Я задумался. Сейчас я получил столько информации, что голова кругом шла. Правда, радостных новостей оказалось больше, но всё же. Однако другого выхода у меня, к сожалению, нет. Тут либо соглашаться, либо тебя всё равно поставят перед фактом, и я согласился.
— Я согласен, просто не вижу другого выхода.
— Рад, что вы оказались очень умным и здравомыслящим молодым человеком. Тогда по вашему согласию и нашему предложению, вы остаётесь здесь проживать ещё две недели.
— Да, но я бы хотел хотя бы поговорить со своим другом Петром фон Биттенбиндером.
— Это вряд ли возможно. Я подумаю, может получиться вызвать его к телефону, но скорее нет, чем да, слишком много сложностей и оговорок. Предлагаю вам написать ему короткое письмо, а я отправлю его с нужного адреса.
— Да, это мне подходит. Разрешите, я чиркну ему несколько слов.
— Я сейчас выйду, а вы сможете написать спокойно своё письмо. Я вернусь примерно через полчаса. И да… совсем забыл отдать чек на предъявителя в имперский банк, где вы сможете получить тысячу злотых. А вот и официальная бумага о назначении вам стипендии в двойном размере. Она будет передана в канцелярию академии на этой неделе, так что вы уже со следующего месяца станете получать причитающуюся вам двойную стипендию. Поздравляю!
— Спасибо!
— Ну, я здесь не при чём, спасибо вы говорите императору.
— Ему я не могу сказать, — грустно улыбнулся я в ответ, — я к нему не вхож. Он хоть видел меня тогда?
— Думаю, да. Ну что же, вы пока пишите письмо, а я пройду к заведующему и обговорю с ним все детали.
— Хорошо.
Поручик вышел, а я принялся чиркать короткое письмо своему другу. Письмо и вправду получилось коротким, но ёмким. Писать ведь нельзя ничего конкретного и правдивого, всё экивоками, да намёками. Мол, болею, но чувствую себя хорошо, занятия пропускаю, но принесли нужные книги, занимаюсь пока сам, скоро выйду из больницы, но это не точно, и никто не говорит, когда именно.
В общем, не переживай, я скоро буду. Заодно я решил написать письмо и маме и попросить отправить его по адресу. Письмо тоже вышло коротким и насквозь лживым, ну нельзя же матери писать всю правду.
Поручик задержался и пришёл чуть позже.
— Господин поручик, а не могли бы вы отнести на почту и письмо моей матери, очень вас прошу. Я пишу раз в две недели, и раз мне придётся здесь остаться на целых три недели, то написать ей мне очень нужно.
— Безусловно, я отправлю письмо вашей дражайшей матушке, господин Дегтярёв.
— Спасибо!
Поручик пожал мне руку и ушёл, оставив меня заново переживать радостные эмоции. Я успел перечитать ещё пару раз обе наградные бумаги, когда в дверь опять постучали, и меня вызвал профессор.
— Поздравляю вас, господин почётный гражданин, рад за вас! — сказал он, когда я вошёл к нему в кабинет. — А после таких радостных известий не хотите ли продолжить наши занятия?
— Хочу.
— Тогда приступим! Сегодня вы будете отрабатывать защиту от фантомов. Вы уже довольно поднаторели в этом, и потому они будут действовать в отношении вас намного жёстче. Берегитесь, вас могут и подпалить! Если что, я вас предупредил. Воспользуемся сейчас тем, что вы получили заряд положительных эмоций и проверим, насколько они лучше действуют на вас или, возможно, хуже. Для меня это необходимый эксперимент, а для вас — залог выживаемости, так что соберитесь и будьте готовы.
Что тут оставалось, я только кивнул, и меня тут же сопроводили в тренажёрный зал. Ну и дальше началось. Пару раз мою защиту с лёгкостью пробили, оставив на память об этом два довольно больших ожога с волдырями и опалёнными волосами. Ничего, заживёт быстро, тем более это госпиталь — специально вылечат.
После окончания убийственной тренировки профессор, проверив данные с помощью своей очередной помощницы, которую он забыл представить, вынес свой вердикт.
— Я просмотрел все ваши данные, господин Дегтярёв, и вынужден констатировать, что вы обороняетесь на положительных эмоциях гораздо хуже, чем на отрицательных, но всё же лучше, чем в своём обычном состоянии.
— Угу, — кивнул я, а про себя подумал, что профессора сейчас можно назвать — мистер очевидность. С самого начала можно о том догадаться, но профессор учёный, и он верит только математическим расчётам, а не интуиции или догадкам студента-недоучки. Поэтому своё мнение я держал при себе.
— Вам нужно больше заниматься. Завтра попробуем новую методику, и я назначу вам определённые лекарства.
— Я здоров, господин профессор.
— Пока да, но судя по вашей истории, вы постоянно влезаете в какие-то приключения. И я далёк от мысли, что приключения, с выходом вас из госпиталя, подойдут к концу. Вы их постоянно собираете на свою голову, но должен вам сказать, что они идут вам скорее впрок, чем во вред, и это меня не сколько удивляет, сколько настораживает. Может быть, сказывается побочное действие вашего дара? Очень интересный вопрос и очень-очень тонкий. Но это тема уже для других исследований. Данные по вам я собираю, в конце недели обобщу и сделаю вывод. О чём вас уведомлю. Сейчас же вы можете быть свободны.