«Я люблю делать картины на актуальные темы, — продолжал он. — Актуальные, но не типичные. У них там есть дерьмовый реакционный союз — Международная ассоциация докеров, а сейчас война, и сторонники „оси“ нередко устраивают саботажи ‹…› мы хотим помочь с этим покончить. Есть все основания думать, что владельцы судов и гангстеры-заправилы Ассоциации связаны между собой, да еще и с Министерством торгового флота… Это не какой-нибудь честный союз вроде нашего здесь, которым руководит Гарри Бриджес».
Мои волосы (те, что у меня еще тогда оставались) стали дыбом, и я все время твердил про себя: ведь это говорит голливудский продюсер — представитель гигантской капиталистической монополии, которую ты последние четыре года так яростно громил на страницах New Masses!
Глава 25Сорвиголовы Дикого Билла. — Красные спецслужбы. — Генерал Потрошитель у партизан Тито. — «Чей это палец, Фрэнк?» — Грета Хари
Департамент военной информации был гротескнейшим скопищем коммунистов, про-коммунистов, социалистов, «розовых», поддельных интеллектуалов, фальшивых либералов, гомосексуалов и неувядающих лузеров. — Мэтьюс, American Mercury, октябрь 1954 года.
Созданные в один день, 13 июня 1942-го, Департамент военной информации (ДВИ) и Управление стратегических служб (УСС) провели почти тотальную мобилизацию интеллектуалов. В том числе — красных. Хотя работа предполагала допуск ко всему массиву секретной информации, профессионалы тайной и психологической войн больше, чем армейцы, доверяли красным. Не потому, что СССР — «брат по оружию»: это все лирика. Коммунисты обладали качествами, бесценными именно для такой работы. (Впрочем, теми же качествами обладал и завербованный УСС «крестный отец» Лаки Лучано.)
Твердокаменные антифашисты, опытные пропагандисты, они — лучше, чем кто бы то ни было, — находили верную интонацию для листовок и радиопередач на оккупированные страны. Владея — в той или иной степени — азами конспирации, они были — лучше, чем кто бы то ни было, — подготовлены к работе в тылу врага. Кое-кто из них «немало стран перевидел, скитаясь с винтовкой в руке» и располагал коминтерновскими связями.
Беспартийный интеллигент имел все шансы демобилизоваться из ДВИ или УСС с партбилетом в кармане. Фаста в ДВИ привел поэт Луис Антермайер, друг коммуниста Артура Миллера и автор New Masses. На первых порах Фаст сочинял пропагандистские брошюры, потом пошел на повышение. Шеф заморского радиовещания — «тот самый» Хаузман — ценил его романы и «политическое чутье». В итоге Фаста и его жену «привлекли к участию в нью-йоркском отделении культурной секции компартии коллеги из ДВИ».
Никто нас ничем не соблазнял, да и нужды не было. Люди, с которыми мы познакомились, были молоды, умны, открыты. На одних была военная форма, они ждали отправки за океан; другие служили в Нью-Йорке — в корпусе связи и иных организациях. Третьи — заняты на важной гражданской службе, среди них люди или физически ущербные, или единственные кормильцы, или вышедшие из призывного возраста. И, конечно, среди них было много женщин — умных, сострадательных, добрых.
Возглавил ДВИ журналист и писатель Элмер Дэвис. Изрядный вольнодумец, он боролся с запретом на публикацию фотографий павших солдат: лишь в конце 1943-го цензура разрешит фото тел или гробов, накрытых звездно-полосатым флагом. Дэвис достучится до ФДР: с санкции президента Life проиллюстрирует редакционную статью «Три американца» скорбным снимком Джорджа Строка: три джи-ай, уткнувшиеся лицами в песок где-то на Новой Гвинее.
Спорил Дэвис с властью и по более серьезным поводам, протестуя против интернирования японцев, игравшего на руку вражеской пропаганде, и лоббировал их призыв в армию. Но тут он был бессилен и даже вынужден выпустить фильм «Переселение японцев»: Милтон Эйзенхауэр, руководивший интернированием, объясняет там, что японские рыбаки следили за военными судами, а фермеры разбивали огороды вблизи аэродромов. Японцы на экране шли в лагеря чуть ли не с песнями и плясками.
Впрочем, Эйзенхауэр вскоре подаст в отставку, ужаснувшись скотским условиям в лагерях. Зато в ДВИ были свои японцы Эйтаро и Аяко Исигаки, ветераны КДР. Она — писатель и переводчик. Он — коммунист, муралист, работавший с Ороско и Тамайо, один из основателей Лиги американских художников. Нетипичный японец-интернационалист посвящал росписи борьбе китайских партизан, страданиям китайского народа. Его черед — арест и депортация — придет в 1951-м.
В заместители Дэвис взял Маклиша, в свою очередь обзаведшегося заместителем в лице Каули: это было уже немного слишком. Чемберс и Пеглер развязали травлю красного, проникшего в тайное сердце войны. Дайс заявил, что Каули, «один из главных коммунистических интеллектуалов страны», связан с 72 коммунистами и фронтами. ФБР допрашивало его друзей. Каули подал в отставку в марте 1942-го, после того как Маклиш, упорно сопротивлявшийся давлению «ястребов», дал ему взглянуть на досье, предоставленное ФБР.
Растоптав принцип изоляционизма, ФДР выстраивал невиданные, рожденные тотальным характером войны институты сразу во всемирном масштабе. И сложность структуры ДВИ, и его децентрализованная дислокация отражали эту глобальность.
ДВИ подразделялся на «домашнюю» и «заморскую» службы. Возглавили их создатель журнала Look, либеральный республиканец Гарднер Коулз, и Роберт Шервуд. Центральное руководство и домашняя служба располагались в Вашингтоне, информационный центр и заморская служба — в Нью-Йорке.
У каждой службы было свое кинобюро.
Во главе заморского стоял журналист Ульрик Белл, один из агентов, завербованных британцами в 1940-м. В его ведомстве ответственные должности заняли Роберт Рискин, сценарист Капры, и голливудский либерал Филип Данн.
Во главе внутреннего — Меллетт, человек ФДР в довоенном Голливуде.
Размах деятельности ДВИ не имел аналогов. Зонтичная структура координировала работу множества отраслевых служб. Одних только кинослужб начитывалась добрая дюжина: в УСС, ВМФ (Джон Форд), ВВС (Уайлер), Министерствах сельского хозяйства и чрезвычайного управления и прочая, прочая, прочая. Да еще и студии — помимо того, что ДВИ экспроприировал у них площади, — выполняли военные заказы. Один Нельсон Рокфеллер отказался переподчинить ДВИ Комитет общеамериканского сотрудничества.
ДВИ продюсировал хрестоматийные ныне шедевры: «Мемфисская красотка: история летающей крепости» (1944) Уайлера, увенчанные «Оскарами» «Битва за Мидуэй» (1942) и «7 декабря» (1943) Форда, «Сообщение с Алеутских островов» (1943) Хьюстона, который едва не погиб, снимая бомбардировку острова Кыска. И прежде всего — цикл «Почему мы сражаемся» (1942–1945), смонтированный Капрой и Литваком. Само его название — синоним кинопропаганды, придающей изобразительному ряду, по словам Андре Базена, логическую последовательность ораторской речи. Из семи фильмов цикла публично демонстрировались лишь «Прелюдия к войне», удостоенная «Оскара», и «Битва за Россию». Дополняли «Почему мы сражаемся» циклы «Узнай своих союзников» и «Узнай своих врагов».
Но и это — капля в море фильмов, охвативших все стороны войны и военного быта. ТТХ своей и вражеской техники, бдительность, гигиена, плен — все это ДВИ освещал в инструктивных короткометражках с участием лучших голливудских кадров. Элеонора Рузвельт написала сценарий «Женщины на службе обороны» (1941): текст читала Кэтрин Хепберн. Форд объяснял, как не подцепить в увольнительной сифилис («Сексуальная гигиена», 1942), Джин Келли — «Как бороться с болезненной усталостью» (1945). На конфискованной у Хэла Роуча (не припомнили ли ему бизнес с Муссолини?) студии создавались и уникальные визуальные пособия для летчиков: виды немецких и японских городов с воздуха ориентировали их на цели, которые предстояло бомбить.
Имена создателей в титрах не значились и зачастую неизвестны. Интересно бы узнать, кто снял — в характерном стиле Warner — «Не будь простофилей!» (1943), короткометражный памфлет против ксенофобской пропаганды доморощенных наци. Немецкий профессор-эмигрант прочищал рассказом о нацистском терроре мозги простаку, наслушавшемуся коричневого уличного оратора. Это единственный фильм, упоминающий среди жертв нацистов не только евреев и невнятных «оппозиционеров», но и коммунистов.
Вашингтон не баловал кинопропагандистов благодарностями. Поэтому им запомнились комплименты, которыми начальство осыпало фильм «Это убийство» (реж. Эдвард Берндс, 1944) — маленький зловещий шедевр, пропагандистский нуар, монолог мертвого солдата, погибшего во время десанта, о котором японцы знали заранее. Фильм прослеживал механизм утечки информации. Солдат, используя условный язык, пишет маме (чтоб не беспокоилась, где там сынок) о предстоящей операции. Мама проговаривается приятелю, тот — кому-то еще. Неосторожные реплики, случайно вырвавшиеся слова ловят вездесущие шпионы. Обрывки информации стекаются к «гению зла», складывающему из них роковую для джи-ай мозаику.
Сценарий «Это убийство» написал Генри Блэнкфорт. В ДВИ работали и другие коммунисты и попутчики: Атлас, Берковичи, Лестер Кениг, Солт, Джером Ходоров («Мемфисская красотка»), Бернард Шенфельд; Хамфри Кобб, автор «Троп славы», умер 50-летним в 1944 году, избежав, таким образом, «черных списков» и не дождавшись экранизации своего романа Кубриком в 1957-м.
В ДВИ перешли чуть ли не целиком участники групп, на которые раскололась Рабочая кинофотолига, и соратники Лоренца по правительственной кинослужбе. Зачастую это были одни и те же люди. Сам Лоренц снял 275 учебных фильмов, участвовал в бомбежках Германии, а войну закончил полковником, шефом всей кино-, театральной и музыкальной активности в американской зоне оккупации Германии.
Первым на войну ушел великий монтажер Сидни Мейерс, участник Frontier Film: британское Министерство информации ангажировало его в 1939-м или 1940-м адаптировать свою продукцию на американский вкус. В 1942-м он перешел в ДВИ. Очевидно, британцев впечатлил фильм «Китай наносит ответный удар» (1937), который Мейерс — вместе с Лернером, Лейдой и Беном Мэддоу (все они в титрах указаны под псевдонимами) — сложил из пленок, вывезенных из Китая