После появления лекарств против кризиса отторжения, таких как циклоспорин, международная камарилья врачей и коррумпированных чиновников мало-помалу превращает трущобы Египта, ЮАР, Бразилии и Филиппин в подлинные фермы органов. Грязный секрет этой торговли состоит в том, что в продавцах обычно нет недостатка.
Для человека, который живет меньше чем на доллар в день, 800 долларов – это почти немыслимая сумма. Такая выплата служит нездоровым стимулом, и нищие поставлены на службу мировому капиталистическому предприятию.
Если свести недостаток органов к голым цифрам и посчитать задачу просто математической, несложно будет подыскать живых доноров для всей сотни тысяч американцев, стоящих в списке ожидания на трансплантацию. Найти продавцов в третьем мире легко, и они позволяют эффективно и недорого решить проблему. Пересадка в индийской больнице обходится в двадцать раз дешевле, чем в США.
Экономическая логика настолько убедительна, что некоторые страховые агентства США решили получить свою долю в этом бизнесе. Два из них – IndUShealth и United Group Programs – посчитали, что проще будет оплатить затраты на дешевую пересадку почки за границей, чем покрывать годы дорогого и порой безуспешного диализного лечения дома. Эти и другие компании установили связи с больницами в Индии, Пакистане и Египте, где пересадку органов могут осуществить едва ли не по первому требованию. Подобный аутсорсинг смотрелся так привлекательно, что в феврале 2006 года законодатели Западной Виргинии даже подумывали принять новый план здравоохранения, согласно которому жителям штата, которые собирались осуществлять пересадку органов в зарубежной больнице, предлагались бы значительные скидки. На момент выхода этой книги закон пока еще не принят, однако он мало что изменит в общей ситуации. (Нужно отметить, что на сайте IndUShealth указано, что, хотя компания готова оплатить саму пересадку, решить вопрос с донором пациенты должны самостоятельно, что несложно сделать, получив в больнице нужные контакты.) Для получателей органов красный рынок представляет большие преимущества: пересадки от живых доноров гораздо более успешны, чем от мертвых тел. Пациенты, получившие новые почки от оплаченных доноров, живут дольше, чем те, чьи почки взяты от пациентов со смертью головного мозга.
Несмотря на низкую стоимость и преимущества живых органов для здоровья, не может быть этического оправдания таким покупкам в обход законодательства. Посредники значительно облегчают покупку органов, но их продавцы почему-то не говорят о том, как продажа почки изменила их жизнь к лучшему.
Почти каждая женщина в Сунами-Нагаре может рассказать о том, как торговцы органами воспользовались ее состоянием в самую отчаянную минуту. Одна женщина по имени Рани жалуется, что после операции ей больно даже ходить по грязной деревенской дороге, так что приходится передвигаться маленькими, медленными шагами.
Проблемы Рани начались, когда ее муж потерял работу рыбака и запил. Оставшись без денег, Рани не смогла обеспечить даже скромного приданого своей дочери Джайе, и ее свекровь и муж выразили ей свое недовольство. Они заставляли Джайю тяжело работать, были щедры на тумаки, и ее жизнь становилась все более суровой и безысходной. Через месяц она зашла к матери, попрощалась с ней и попыталась покончить жизнь самоубийством, выпив бутылку пестицида.
Когда Рани увидела дочь распростертой на кровати, то схватила ее под руки и потащила в местную больницу. Тамошние врачи часто встречались с попытками самоубийств подобного рода, и противоядие у них было уже наготове. Через несколько часов она пришла в себя, но ей нужно было остаться в отделении интенсивной терапии больше чем на неделю. Рани не могла оплатить медицинские услуги, а врачи сказали, что без гарантированной оплаты им придется прекратить лечение. Рани нужно было быстро найти денег – иначе, как сказали ей, ее дочь умрет.
За несколько лет так много обитателей Сунами-Нагара продали свои почки, что местные жители стали с едкой иронией называть свой лагерь «Почковиллем». Посредничество в продаже почек стало деревенским бизнесом: женщины, уже продавшие свою почку, помогали подругам сделать то же самое. Обычно посредники называют высокую цену – до 3000 долларов за операцию, но после нее сумма оказывается далеко не так значительна. Все понимают, что это обман, но женщины все равно считают, что даже часть лучше, чем ничего.
Одна из подруг Рани продала свою почку за год до этого и рассказала ей, что у посредницы по имени Дханалакшми есть чайный магазин рядом с больницей Деваки в Ченнаи – прикрытие ее настоящего бизнеса, поставки органов на черном рынке. Дханалакшми дала Рани задаток в 900 долларов, чтобы та могла заплатить за дочь, и пообещала еще 2600 по окончании операции. Она сразу дала понять, что, если Рани передумает, к ней придут наемные громилы и принудят ее силой.
Перед операцией Рани сдала кровь и мочу, чтобы доказать, что ее почка подойдет покупательнице – богатой мусульманке. Когда все подтвердилось, ее отправили в центральную больницу города, где она должна была пройти этическую экспертизу Комиссии по разрешению пересадок.
Эта комиссия отвечает за то, чтобы все пересадки были законными и бесплатными. Она призвана контролировать процесс и препятствовать насильственному изъятию почек. Однако, несмотря на изначально добрые намерения, комиссия редко руководствуется ими и обычно разрешает и платные пересадки через посредников. Ее члены тщательно заметают следы и стремятся придать процедуре законный характер. На слушаниях разыгрывается понятный всем спектакль с участием продавцов и покупателей органов, после чего комиссия может с чистой совестью заявить, что сделала все от нее зависящее и считает пересадку этичной. Ведь все, кто предстает перед комиссией, обязаны говорить правду под присягой! Посредница Рани научила ее, что нужно говорить только тогда, когда к тебе обращаются, предъявить пачку липовых документов и как можно быстрее уйти. Рани рассказала, что до заседания Дханалакшми дала взятку в 2000 рупий, чтобы все прошло гладко.
Рани была в комнате ожидания не одна; свои почки собирались продать еще три женщины.
– Мы заходили по очереди, и все, о чем меня спросили [в комиссии], – действительно ли я хочу пожертвовать почку. И еще нужно было подписать бумагу. Все прошло очень быстро, – сказала Рани.
Когда подготовка документов закончилась, Рани отправилась в больницу Деваки на операцию. Процедура прошла по плану, но выздороветь оказалось сложнее, чем она думала. Соседка, которая познакомила ее с Дханалакшми, сидела у ее постели денно и нощно. Но через три дня ее отослали домой, хотя рана все еще кровоточила. Когда через неделю она пришла в больницу на осмотр, врачи сделали вид, что не узнают ее. Тем временем посредница, пока Рани приходила в себя, предсказуемо исчезла, и женщина поняла, что ее надули.
Теперь из-за боли в боку она не может выполнять даже единственно доступную в деревне поденную работу на стройке. Когда я спрашиваю ее, стоило ли отдавать почку, она отвечает:
– Посредников надо остановить. Моя главная проблема – бедность: нельзя жить так, чтобы для спасения дочери приходилось расставаться с почкой.
Другой случай: Маллика, тридцатитрехлетняя женщина, живущая в миле от Сунами-Нагара, рассказывает, что приняла решение продать орган, чтобы вырваться из нищего существования прачки. Но это решение могло стоить жизни ее сыну. Я разговариваю с ней в ее однокомнатной хижине на улице, где пахнет гнилой рыбой и нечистотами. Она сильно потеет и связывает это не столько с невыносимой жарой в Ченнаи, сколько с плохим уходом после того, как врачи удалили ей почку и продали.
Буквально за несколько дней до цунами посредник по имени Раджи, который сейчас держит чайную лавку в порту, сказал, что может помочь ей решить финансовые проблемы[15]. Его предложение было недвусмысленным: 3000 долларов за почку, 750 авансом. Даже сейчас при мысли о деньгах она улыбается. Буквально за несколько дней она получила документы с чужим именем и, как и Рани, без проблем прошла все бюрократические препоны. Вскоре ее отправили в Мадурай – менее крупный город в штате Тамилнад, где сообщники Раджи отвели ее в отделение всемирно известной больницы Аполло. Там ей удалили почку, которую пересадили богатому туристу из Шри-Ланки, заплатившему за операцию, согласно данным полиции, 14 тысяч долларов. Восстановление шло дольше, чем она думала, и двадцать дней Маллика не могла вернуться в Ченнаи. Больница отказалась предоставить ей кров, и даже за необходимые после операции лекарства ей пришлось платить из собственного кармана. Когда она все же вернулась в Ченнаи, Раджи заявил, что не заплатит ей больше ни рупии.
Два года она вымаливала деньги, а потом обратилась в полицию. Она заявила, что у нее обманом отобрали почку. Но полиция считала иначе. Когда они арестовали Раджи по обвинению в торговле органами, они пригрозили арестовать и ее за то, что она согласилась продать почку.
– Оба они нарушили закон, – объясняет полицейский в штатском, принимающий меня в участке. – Если задержать одного, придется арестовать и вторую.
Через неделю Раджи вышел на свободу, отделавшись внушением.
Я нахожу его по адресу, указанному в полицейских документах, – в чайной. Заваривая себе растворимый кофе с сахаром, он утверждает, что сам стал жертвой.
– Я просто пытаюсь помочь людям. Я узнал, что человек умирает от почечной недостаточности. Я знаю также, что многие местные жители не прочь продать почку. В чем проблема? Это просто должно быть легально.
Когда я спрашиваю его, как же так вышло с деньгами, он отрицает, что обещал Маллике больше 750 долларов.
– Я дал ей ровно столько, сколько это стоило.
Кроме того, по его словам, свою долю ему пришлось частично отдать другим посредникам и врачам, так что сам он выручил со сделки всего около 300 долларов.
Маллика говорит, что так до конца и не оправилась после операции, и добавляет, что у ее сына-подростка, Каннана, нашли инфекционный гепатит В, и его почки мало-помалу отказывают.