Капитан взглянул на сумму, выделенную ему церковью. Документ позволял получить деньги у любого менялы. Внимательно прочитав написанное, он кивнул. И даже улыбнулся.
— Я подписывался на меньшее, — заметил он.
— Полагаю, в условиях вашего договора было указано возмещение потери людей, лошадей и обычное вознаграждение за победу.
— Нет, — покачал головой капитан, — я даже не предполагал, что случится нечто подобное.
— Уж не знаю, чем вам не угодил Всевышний, — сказал приор, — но я не допущу, чтобы в список ваших претензий к нему добавилась еще и неблагодарность. Если бы не самопожертвование ваших людей, эти земли оказались бы для нас потеряны, а всему человечеству был бы нанесен тяжелый удар.
Капитан встал и поклонился:
— Вы оказываете мне… моим людям огромную честь.
Слова вновь застряли у него в горле. Взяв себя в руки, он добавил:
— Я обязательно найму новых.
— С этим у вас трудностей быть не должно. Вот что я вам скажу, молодой человек: средств у вас теперь больше, чем у обычных наемников. Не хотите служить Богу? Что ж, будь по–вашему. Но вы, помимо прочего, обладаете незаурядным и прозорливым умом. И как полагаете, эту войну мы уже выиграли?
Капитан, сжимая листок бумаги, замер в дверном проеме. Такой резкой смены темы он не ожидал.
Приор поднялся и наполнил две чаши вином:
— Присядьте.
Капитан послушно сел. Сделал глоток.
— Что вы под этим подразумеваете?
Пожилой мужчина пояснил:
— Разумеется, мы одержали весьма значимую победу. Одолей нас враг, король был бы мертв, границы Альбы сместились бы к югу от Альбинкирка, королевская армия оказалась бы разбита. Но это не дает нам оснований считать, что окончательная победа за нами.
— Стараниями Шипа отсюда до Альбинкирка не осталось ни одного дома или хотя бы сараюшки. Ублюдок сжег дотла абсолютно все, — промолвил капитан. — Для простых людей это невосполнимая потеря.
Приор кивнул.
— Выжившие — большинство из них — покинут эти края. Уйдут на юг, — капитан пригубил вино, — как мне кажется, именно поэтому у Стены не завязывалось никаких стычек. Шип не собирался вести там бой. Он пошел дальше…
— Прекратите называть его по имени, — перебил пожилой рыцарь. — Он все еще жив и зализывает раны.
— Да, жив. Все, что он потерял, — это годовой выводок боглинов. Шестнадцать троллей, дюжину виверн и нескольких демонов. — Красный Рыцарь потеребил бороду. — Мы понесли куда более значительные потери.
— Мы проигрываем во времени, — заметил приор. — В архивах моего ордена хранятся записи, описывающие события последних шести сотен лет. Эту войну мы не выигрываем. Не будь Дикие столь разобщены, не грызись они постоянно между собой, людей вырезали бы до последнего еще тысячу лет назад.
«Именно, — подтвердил Гармодий, — кто бы мог подумать, что мы с приором мыслим одинаково?»
— И что мы можем сделать? — спросил Красный Рыцарь.
Собеседник подался вперед.
— Ладно. По крайней мере, это вас заинтересовало. Слышал, вас снова наняли, куда отправляетесь?
— В Морею, — капитан откинулся на спинку кресла, — восстание и какой- то маг–отступник. — Наемник глянул в окно. — Что будет с крепостью?
— На время размещу здесь гарнизон. Я не собираюсь пускать все на самотек. Любая семья, пожелавшая остаться в этих краях и отстраивать все заново, получит полное освобождение от церковной десятины и всяческую поддержку. Как и вы, займусь наймом людей. Уверен, к югу от реки найдутся младшие сыновья, желающие обзавестись собственной фермой. Я помогу им.
— На это потребуются значительные средства.
— И они у меня есть, — заверил приор и наклонился еще ближе, — а у вас есть сила.
• Капитан равнодушно пожал плечами.
— Вы обладаете силой Диких. Я видел это собственными глазами.
Капитан снова пожал плечами.
— Хорошо, — кивнул пожилой мужчина, — но, если когда–нибудь вы захотите поговорить об этом, в ордене состоит немало рыцарей, наделенных аналогичной силой. Уж поверьте, о ней мы знаем больше, чем вам кажется.
Красный Рыцарь допил вино, встал из кресла, обнялся с приором и даже позволил себя благословить.
— Значит, вы не хотите рассказать, почему отвернулись от Всевышнего?
Капитан посмотрел на приора и, улыбнувшись, покачал головой:
— Сперва вы предлагаете мне вступить в ваш орден и лишь потом спрашиваете…
— Мое предложение все еще в силе.
— Я ценю это.
— Ваш брат тоже отказался, — промолвил пожилой рыцарь.
— Гэвин едет со мной на восток, — кивнул капитан.
Наемник покинул командный пункт и спустился по ступенькам. У самой лестницы, ведущей в зал, в ливрее рода де Вральи стоял слуга, державший превосходного жеребца — высокого, серо–стальной масти. Капитан не имел ни малейшего желания прощаться с королем. Или с королевой. Или с их новым любимчиком, капталем де Рут, которого прозвали Лиссенским Победоносцем.
Поэтому Красный Рыцарь отправился в лазарет, где лежал мастер Рэндом. Рядом с кроватью купца стояли местные фермеры и судья Джон.
— Извините, господа, — воскликнул мастер Рэндом, — но я должен уделить этому достопочтимому рыцарю внимание. Моя бедная нога, — он попытался повернуться, — мало того, что ее нет, так она еще и невыносимо болит!
Капитан обнял торговца.
— Выглядишь намного лучше.
— Я и чувствую себя намного лучше, друг мой. Эта прелестная молодая леди прямо–таки вложила в меня свой дух, и я ощущаю себя так, будто скинул лет двадцать, — ответил Рэндом с живым блеском в глазах. — Правда, будь я дома, моя достопочтимая женушка заявила бы, будто я так радуюсь только потому, что заключил несколько неплохих сделок с этими уважаемыми господами, стоящими тут.
Капитан огляделся. Мастер Джон неплохо показал себя в сражении против врагов, и каждый из присутствующих имел при себе копье или топор. Всех этих «уважаемых господ» Красный Рыцарь знал по именам: Рэймонд, Жак, Бен Картер и юный Бартоломей Ланторн — вор, мошенник и, кроме всего прочего, весьма процветающий фермер.
— Он только что скупил весь урожай зерна, — с улыбкой произнес судья Джон.
Красный Рыцарь осмотрел помещение в поисках товара.
— Разумеется, оно хранится в подвалах.
— Придется, правда, с ним повозиться, — заметил Рэндом, — но зерно есть зерно. На него всегда спрос вниз по реке, а когда люди узнают о сражении и сожженных полях, можно будет заломить за него любую цену.
— А как ты собираешься перевозить его? — из вежливости спросил капитан, не желая показать, что это ему абсолютно безразлично.
— На кораблях, разумеется! — ответил купец. — Кому, по–твоему, принадлежат все те суда, на которых приплыла королева? Мне!
— Ловкий ход, — мотнул головой Красный Рыцарь, — прибыль должна выйти знатной.
— В худшем случае это окупит все расходы, а может, получится заработать что–то сверху, — улыбаясь, сказал Рэндом.
И добавил:
— Выпей со мной.
Капитан кивнул.
— Могу ли я поговорить с тобой об одном небольшом дельце? — спросил он.
— В любое время.
— Ты ведь меняла, не так ли? — Красный Рыцарь выудил из–за жупона вексель приора.
— Может, не такой крупный, как этрусские менялы, но я постараюсь сделать все… Боже милостивый! — Купец округлившимися глазами посмотрел на наемника.
— Я хочу передать эти деньги тебе, — произнес капитан, — может быть, придется время от времени брать небольшие суммы, но три четверти будут в твоем распоряжении по меньшей мере год.
Красный Рыцарь выпил чашу вина, обнял стоявших рядом фермеров и поймал взгляд судьи. Тот кивнул.
Капитан прошел в палату, где на кровати, поглощенный чтением, коротал время его брат. Несмотря на то что возлежал он с ногами, полностью одетый, в стоявших рядом плетеных корзинах аккуратно были уложены все его пожитки.
— Ее тут нет, — буркнул он, — и не притворяйся, будто пришел меня проведать.
— Хорошо, не буду, — ответил капитан. — А где она?
Гэвин пожал плечами.
— Я должен быстрее убраться отсюда, Габриэль. Если останусь еще хоть ненадолго, клянусь, убью этого чужеземца.
— Поставлю еще одну койку в своей палатке. Мы уезжаем завтра, — напомнил Красный Рыцарь и собрался уходить. — Так где же она, Гэвин?
— Если б знал, то уже сказал бы, — ответил тот, глядя брату в глаза.
Продолжая сверлить капитана взглядом, Гэвин поманил кого–то пальцем. За занавеской, прикрывавшей выходившее во внутренний двор окно, возникли очертания девичьей фигуры.
Красный Рыцарь приподнял бровь.
— Он нам не враг, Мэри, — успокоил незнакомку молодой человек, и из–за занавески вышла, краснея, фрейлина королевы.
— Так, значит, у тебя имеются и другие дела, которым стоит уделить побольше времени, — заметил Красный Рыцарь.
— Я честно не знаю, где она, — рассмеялся Гэвин.
Капитан помахал рукой, повернулся и отправился к выходу. По пути заглянул в лазарет, в хранилище для лекарств и даже в дормиторий. Амицию никто нигде не видел. А от необходимости улыбаться каждому встречному у него разболелись мышцы лица. Наконец он вышел во двор, где встретил сестру Мирам. Та тепло улыбнулась ему и, взяв под руку, отвела к себе в келью в часовне.
— Когда вы уезжаете? — спросила она, наливая в чашу вино.
Капитан хотел отказаться от возлияния, но Мирам была настойчивой женщиной и весьма приятной, чтобы оскорблять ее отказом, а ее терпеливое молчание убеждало лучше любых слов. Сестра выжидала, и наконец капитан, осушив чашу, ответил:
— Завтра.
— Завтра мы празднуем День святой Марии Магдалины, — с улыбкой произнесла она. — Состоятся похороны настоятельницы, — добавила Мирам, сосредоточившись на своих руках, — а меня назначат на ее место.
— Мои поздравления.
— Ходит слух, будто всех из монастыря хотят отправить на юг, в Харндон, — сообщила Мирам, напряженно посмотрев Красному Рыцарю в глаза. — Я этого не допущу.
Капитан кивнул.
— И завтра мы примем клятвы послушниц, желающих присоединиться к церкви Христа.