Снова вспыхнула молния, и еще двадцать боглинов рассыпались в пепел.
— Держать строй! — скомандовал Гильберт.
Члены гильдий начали теснить врага. И с каждым боглином, которого они сминали, пронзали или разрубали, укреплялась их вера в то, что они еще могут победить в этом сражении. Продолжали умирать люди. Но остальные все же могли выстоять.
Если бы лошади и быки вдруг не обезумели. За десять вздохов перепуганного до смерти человека они разрушили выстроенную оборону, когда один фургон вклинился в самую большую группу воинов, рассеяв их. И боглины тут же рванулись вперед. Погибло еще десять солдат, защита из фургонов на правом фланге тоже была смята.
Рэндом прижался спиной к спине Гильберта.
— Стоять! — заорал он. — Стоять!
В нескольких футах от него Гармодий достал из–за пояса стек.
— Fiat lux! — произнес маг, и на боглинов обрушилось пламя.
Гильдиец с разорванным горлом сгорел в этой вспышке огня. И тут со всех сторон раздались мелодичные звуки рожков. Рэндом прикинул, что маленькая группка, сплотившаяся вокруг него, насчитывала около двадцати человек, и то один, стоя на коленях, умолял о милосердии.
Гармодий обнажил меч.
— Черт побери, — выругался Рэндом.
Старый маг кивнул. Гильберт покачал головой.
— Из–за фургонов в нашей обороне появилась брешь, — подытожил он. — Всадники вон там. Возвращаются тем же путем, по которому прибыли.
Рэндом сплюнул. «Сегодня я все потеряю», — подумал он.
Маг снова кивнул.
— Можем и мы попробовать, — произнес купец. — Все готовы к пробежке?
Он понимал, что должен что–нибудь предпринять, хотя обстановка менялась чертовски быстро.
Гармодий вскинул руки, и от них пошла волна, словно трещины по стеклу. Она распространялась по полукругу, наподобие ряби от брошенного в воду камешка, вот только на ее пути чернели деревья, жухла трава, а боглины падали, будто колосья пшеницы под острой косой пахаря.
Гэвин заставил коня прыгнуть, и они взмыли в воздух и сразу опустились, перескочив через распространявшуюся волну уничтожения. Оба остались относительно невредимы.
— Отличный прыжок, — похвалил Гармодий. — Парень что надо.
А потом они понеслись назад по дороге.
Когда Гармодий стал задыхаться, Гэвин спешился, усадил старого мага на своего коня и побежал рядом. И, будто сговорившись, они остановились у глубокого речного потока, который пересекли на рассвете. Тут же находилась дюжина фургонов, а вот всадники были уже на противоположном берегу. Один за другим отчаявшиеся люди переходили реку вброд. Вода поднималась до пояса, но они не обращали на это внимания. Некоторые останавливались среди потока, чтобы смочить пересохшее горло.
По лицам всадников катились слезы, но Рэндом сделал вид, что не замечает их.
Гэвин, единственный из всех объятых страхом людей, не ринулся в обманчивую безопасность. Он обнажил меч.
— Я тоже спасался бегством от страха, — обратился он к ним. — В три раза труднее восстановить свое доброе имя, чем сохранить его. И именно тут, на этом самом месте мы его восстановим. Слезайте с коней, господа. Мы будем удерживать этот берег реки, пока вот эти славные люди не доберутся до безопасного места, и, поступив таким образом, мы обретем честь и покой.
В его голосе было столько силы, что один за другим всадники спешились. Рэндом наблюдал за происходящим, не веря собственным глазам. Их было девять, все в добротных доспехах, и они решили стоять до конца. Члены гильдий забрали их лошадей, через поток переправились еще люди — десять в одной группе, с безумными глазами, затем еще несколько, по одному или по двое. Все в разорванных куртках.
И больше никого.
Из трехсот человек, проснувшихся тем утром, в живых осталось около пятидесяти. У них была дюжина повозок — в основном запряженные лошадьми телеги: животные просто брели по дороге или следовали за военными скакунами. Все ждали следующего нападения врага, чьи рожки были отчетливо слышны, когда на противоположном берегу появился паренек не старше пятнадцати лет.
— Эй, мне нужна помощь! — закричал он. — Я не смогу один переправить через реку столько быков!
С ним было четыре фургона, и, казалось, он вовсе не понимает, почему должен бояться.
— Они убивают всех лошадей и остальной скот! — продолжил паренек и ухмыльнулся, будто все это лишь большая детская забава. — Я просто подходил и забирал те фургоны, у которых они не топтались!
Когда быков переправили через реку, Рэндом обнял подростка. Потом повернулся к Гэвину.
— Я уважаю вашу готовность остаться здесь и сражаться, чтобы мы сумели добраться до безопасного места. Но мне кажется, нам лучше держаться вместе. Предстоит долгая дорога домой, теперь в этих лесах на каждом шагу подстерегает опасность.
— Эти люди могут уйти, хотя я считаю, они в большом долгу перед вами.
На противоположном берегу появился демон, и где–то за ним взревел тролль.
— Но сам я останусь здесь до тех пор, пока Господь дарует мне силы, чтобы удерживать эту переправу, — произнес Гэвин.
А потом очень тихо добавил:
— Когда–то я был таким красивым.
— Мессир, вы истинный рыцарь, — сказал Гармодий.
— Теперь я то, кем являюсь. Слышу, например, как демон переходит реку… Мне кажется, я его понимаю. Он призывает кровных родственников. Я…
— Вы спасли нас, — заявил Гармодий, — будучи рыцарем.
Гэвин болезненно улыбнулся ему.
— В какой–то момент я им перестал быть, но теперь снова хочу им стать.
На лице старого мага появилась усмешка.
— Хорошие люди так и поступают.
Он приподнял колпак. Сидя верхом на боевом коне, он казался выше, чем был на самом деле. На противоположном берегу взревели тролли, и Рэндом почувствовал привкус желчи во рту. А потом, перекрыв мелодичные рожки боглинов, раздался такой знакомый звук — из–за деревьев донесся сигнал бронзовой трубы.
К ЮГУ ОТ ЛИССЕН КАРАК — ЭМИС ХОБ
Эмис Хоб лежал, не двигаясь.
Он лежал, не двигаясь, и по нему стали ползать муравьи. Когда ему нужно было отлить, он делал это, не поднимаясь.
У подножия холма копошились боглины. Они устроили знатный обед. Он старался на них не смотреть, но взгляд сам возвращался туда, снова и снова.
Боглины подходили к трупу, облепляли его, а потом уходили, оставляя лишь кости, пучки полос и несколько сухожилий. Некоторые особи ели в одиночку, но большинство целой сворой.
Позади них с горного хребта медленно спускалась пара огромных рогатых троллей. На расстоянии в десять лошадиных корпусов от лежавшего разведчика тот, что крупнее, запрокинул голову и заревел. В ответ десять боглинских рожков заиграли мелодичные, веселые сигналы.
Рядом с разведчиком появился Гельфред, лицо у него было белым как мел.
— Сколько их? — выдохнул он.
Эмис Хоб качнул головой.
— Тысячи.
Но Гельфред был из другого теста. Он приподнялся на локтях, внимательно осмотрелся и произнес:
— Не оставляй нас, благословенный святой Евстафий.
Тролль повернул голову в их сторону и увидел егеря.
— Сматываемся! — крикнул разведчик.
Гельфред прицелился, словно бубенчик, звякнула тетива, и ближайший боглин упал. Так же как и второй, находившийся у него за спиной.
— Нам крышка, — с горечью заметил Эмис Хоб.
— Не говори глупостей, следуй за мной.
Они побежали по склону хребта, откуда недавно появился Гельфред. Почти параллельно им с диким грохотом несся тролль. И двигался он значительно быстрее.
У подножия хребта они оказались всего на несколько лошадиных корпусов впереди чудовища, и, к большому изумлению Эмиса Хоба, там их ждала пара малорослых лошадей. Оба с разбега запрыгнули в седла, и кони, столь же напуганные, как и их всадники, помчались прочь.
Оторвавшись от погони, Гельфред придержат лошадь.
— Скачи к капитану. Он едет по этой же дороге.
— Я ему передам, чтобы возвращался в крепость! — воскликнул Эмис Хоб, во взгляде которого все еще сквозил ужас.
Егерь покачал головой. Бледность так и не сошла с его лица. Без сомнения, он тоже боялся, но относился к тому типу людей, которые, даже пугаясь, не утрачивали способность рассуждать здраво.
— Нет. Вовсе нет. Скажи, мы сможем это сделать. Если он поторопится.
Возможно, Эмис Хоб остался бы, чтобы поспорить, но это было бы настоящим безумием. Поэтому он пришпорил коня и ускакал, бросив Гельфреда одного в лесах, кишащих боглинами и троллями.
Мужчина опустился рядом с лошадью на колени и приступил к молитве, сосредоточенный на одному лишь ему известной цели.
Вспышка света, и Гельфред исчез.
К ЮГУ И ВОСТОКУ ОТ ЛИССЕН КАРАК — ПЛОХИШ ТОМ
Победа может зависеть как от удачи, так и от навыков или силы рук.
Плохиш Том скакал во главе авангарда. На расстоянии одной лиги они услышали рожки боглинов и остановились: длинная колонна по двое в ряд, боевые кони всхрапывали, малорослые лошади лучников старались держаться подальше от огромных скакунов, чтобы те их ненароком не задели. Вдоль дороги росла свежая трава, и все животные хотели ее отведать.
С востока кентером к ним мчался Эмис Хоб. Он выглядел так, словно на земле разверзся ад. Завидев его, Том разразился хохотом.
— Кажись, мы их нашли, — довольно произнес он.
Эмис Хоб отсалютовал капитану, который, напротив, выглядел чрезвычайно серьезным — высокая фигура в ярко–красном и серо–стальном.
— Гельфред говорит… — мотнул головой Эмис Хоб. — Там их целая тьма, но Гельфред говорит, сейчас или никогда.
— Мы точно вовремя, — высказал свое мнение Том и кивнул разведчику. — Отличная работа, приятель. Должно быть, у тебя железные яйца, если побывал в одиночку среди них.
Эмиса Хоба передернуло.
— Гельфред все еще там.
Красный Рыцарь прислушался. Иногда звуки можно прочесть так же легко, как и следы. Впереди он заметил движение — дорога вела на восток вдоль южного берега реки, затем между холмами сворачивала на юг. А до поворота начинался подъем, пересекавший речной поток.