Прозвища очень мало значили для него. Это была просто работа, всё остальное было помехой, в том числе женщины-офицеры, которые хотели познакомиться с ним лично. Он знал о своей репутации холодного и отчужденного: его это по большому счету не беспокоило. Он отдернул руку, готовясь подняться на поверхность…
Но быстро вдохнул через рот. Яркое ощущение внезапного подавляющего страха, которое не имело ничего общего с военным кораблем или останками его экипажа.
Что-то еще происходит, где-то далеко-далеко.
Что-то гораздо худшее.
Он увидел лицо своей сестры.
Не могло быть никаких сомнений. Это была Зо, и она закричала в исступлении от боли и беспомощности. И хотя Трэйс не мог видеть нападавшего ясно, он понял из этой слабой вспышки ее мыслей, что у нее нет защиты против того, кто навис над ней, волоча ее из сельскохозяйственного корпуса джедаев по направлению — какого черта?
Он остановился и застыл, совершенно забыв о настоящем месте, в котором он находится, ошеломленный бурей расплывчатых образов: древко копья, с которого капала кровь, зеленая вспышка, дуновение чего-то прогорклого и одичавшего. Его обоняние заполонилось зловонием места, которое находилось слишком далеко, местом смерти, одиночества и агонии. Он чувствовал ее смятение и тревогу, проходящие через его собственную кровеносную систему, как если бы в них билось одно сердце. На мгновение он почувствовал присутствие ее похитителя.
— Послушай меня, — Трэйс приказал ему. — Я не знаю, кто ты, но я обладаю особыми навыками. Если ты привезешь мою сестру обратно прямо сейчас невредимой, я отпущу тебя. Но если ты этого не сделаешь, я обещаю тебе, что выслежу тебя. Я найду тебя. И я заставлю тебя заплатить.
Конечно же, ответа не последовало.
Под ним началось колебание, возник визг от крена корабля, потом оглушительный грохот от того, что фюзеляж разбившегося корабля ситхов начал раскачиваться под его ногами, и искрится от трения. Неожиданно раздался свист и столб горящего газа вырвался из стены.
Взрыв потряс кратер до самых его глубин. Быстро сориентировавшись, Трэйс почувствовал, как огромные куски опаленной скалы несутся на него. Инстинктивно он создал щит из воздуха, спресовав его перед собой, чтобы обеспечить возможность дышать — однако недостаточный, чтобы обеспечить выживание. Он задохнется тут, как жук в банке.
Щит сделал свое дело. Обломки ударились о него, отскочив и соскользнув вниз. Трэйс едва ли это заметил. Он вернул мысли назад к Зо, в ту часть себя, которая видела и чувствовала ее отчаяние, ее страдания, цепляясь за любую подсказку, где она может быть, куда похититель везет ее.
Но там не было ничего что могло сойти за намек, только мертвое пространство, такое же глубокое и безжизненное, как то, что образовалось здесь от крушения военного корабля.
И ужасная тишина.
Поднимаясь наверх вместе с щитом, Трэйс достиг вершины кратера; свет стал ярче, давая возможность увидеть выражение глубокой озабоченности, отпечатавшееся на его лице.
9. Майроко
Зо проснулась. Ее взору предстал череп с пустыми глазницами.
Не человеческий. Он был бесформенным — одна глазница значительно больше, чем другая, а третья зияла просто над ними; своей редкозубой улыбкой он, казалось, приветствовал ее в какой-то убийственно новой реальности, где пропорции были нелепыми и больше ничто не имело смысла. В черепе, инкрустированный вместо одного из резцов, находился серовато-синий сапфир, вероятно, подделка. Нынешний владелец черепа нанизал его на толстый трос, проходящий через его пустоты так, что череп свисал, как гротескная бусинка на нити, и когда Зо села и попыталась не смотреть на него. Все пространство, где она только что очнулась, предстало перед ней.
Она находилась в помещении, представлявшим из себя нечно вроде зала для трофеев.
По всей длине помещения был натянут трос. Группы одинаковых черепов свисали по обе стороны; их были десятки, сгруппированные вместе в нагромождения, в то же самое время другие располагались по два или по три, создавая нечто вроде счетов смерти. Под ними беспорядочно располагались ряды чанов и баков, которые кипели над жаровнями. Зо разглядела в них еще больше торчащих костей и конечностей, некоторые еще свежие, в то время как другие, казалось, разварились до костного мозга. Мох и плесень неисчислимой давности покрывали потолок, колонии жизни, конкурирующие за молекулы жира, испарявшимися из кастрюль. Запах вареной плоти намертво завис в воздухе.
Проглотив комок в горле, стараясь не срыгнуть, Зo попыталась пошевелиться и почувствовала что-то скользкое и жирное тыльной стороной рук. Обернувшись, она увидела, что вся стена за ее спиной была задрапирована кожей и шкурами, кишащими крошечными слепыми жучками старательно выедающими плоть. Она беспомощно смотрела, как они то зарывались, то выходили наружу, изъедая кусочки сероватого мяса.
— Скарабеи Боски, — раздался голос за ее спиной.
Зо развернулась и увидела вифида, стоявшего в шлюзовом проеме. Его взгляд был пронзителен, агрессивен, как будто он видел скелет сквозь ее кожу, с которой она неизбежно расстанется, а кости он выварит, не дожидаясь, пока естественный процесс разложения сделает это первым.
Зо слегка пошевелила головой и поморщилась от боли в основании шеи. Она вспомнила те последние несколько минут на Марфе — наконечник копья вифида, острый приступ боли, размытые очертания грязного коридора, как он терял свои очертания, пока она погружалась в беспамятство.
И перед тем как она отключилась, люк.
Зо смотрела мимо Вифида, оценивая свое положение с этой неприглядной точки зрения. Гул турбин внизу, постоянная дрожь переборок — и хотя в комнате не было каких-либо иллюминаторов, позволявших разглядеть их нахождение, Зо поняла, что они двигаются в гиперпространстве.
— Это твой корабль?
Вифид кивнул один раз.
— Майроко.
— И куда мы направляемся?
На этот раз он не ответил и поковылял к ближайшему баку. Она увидела, как он поднял крышку и достал окислившимися щипцами грязный комок чего-то, что, как она поняла, было голенью. Кусочки хряща и мышц, бывшие частью ноги, свисали с одного ее конца. С безразличным ворчанием вифид бросил ее обратно в бак и захлопнул крышку, затем повернулся, чтобы уйти.
— Подожди, — едва выговорила Зо охрипшим голосом.
Наемник даже не остановился.
Шлюзовая перегородка закрылась.
После того, как он ушел, Зо обнаружила орхидею.
Она находилась в полуразбитой колбе, которую небрежно привязали между полкой для грузов и раскачивающимся ведром над чанами с конечностями и черепами. Ее похититель использовал тот же грязный кабель, на который были нанизаны черепа, для того чтобы зафиксировать колбу на месте. Оттуда, где Зо находилась, она видела, что орхидея все же не погибла, даже пока она лежала здесь без сознания. Простой физической близости, казалось, достаточно, чтобы оставить цветок в живых, несмотря на то, что достаточно много времени Зо была без сознания.
Зо посмотрела на нее.
— Эй?
Молчание.
— Это я. Ты чувствуешь меня?
Поначалу процесс общения всегда нелегок. Он ощущается не естественно. Но с опытом, после бесчисленных восходов, проведенных наедине с орхидеей, она вскоре достига такого уровня мастерства, что стала избегать неудобств переходного состояния, придав ему больше естественности.
— Ты там?
В своем стеклянном сосуде цветок, наконец, чуть шелохнулся, немного изменив яркость свечения, как знак того, что ее усшышали. Зo увидела, как серовато-коричневый стебель наклонился по направлению к ней, как бы маня. В то же время она почувствовала сущность цветка внутри нее, которая как бы заполняла пустоту прямо в ее солнечном сплетении; в том месте, где, как думала Зо, находится ее душа. Сразу же она услышала первый слабый шепот цветка, бесполый, бессвязный на первый взгляд, но становящийся яснее, как-будто иностранец приспособливается к нюансам совершенно нового языка.
— Зо? Что случилось? С нами все в порядке?
Зо сдавленно улыбнулась, почувствовав шишку на затылке.
— Я бы не сказала.
Орхидея помолчала несколько секунд, а затем произнесла:
— Я чувствую, что все… изменилось.
— Можешь повторить это снова, — пробормотала она вслух.
— Повторить?
— Нас похитили, — ответила Зо. — Захватили.
Опять пауза, а затем:
— Да, это так. Это существо… Тулкх.
Взгляд Зо метнулся обратно к орхидее:
— Это его имя?
— Вифида? Да. Он… охотник, как бы правильнее… как же это слово?… Тот, кто ловит людей за деньги?
— Наемник, — ответила Зо и поняла что орхидея кивнула в знак согласия.
— Да, одинокие, кровожадные создания, и злые.
Зо ждала, обдумывая комментарий. Орхидея могла чего-то недоговаривать, и Зо не могла не задуматься о причинах, по которым цветок пришел к таким выводам.
— А еще он грубый, — сказала Зо цветку.
Если у орхидеи и было мнение на этот счет, она не ответила.
— Что ему нужно? — спросила Зо.
Орхидея молчала. Глядя на неё, Зo начала понимать, как ее пробуждение уже начало влиять на биосферу комнаты. Естественно распространявшийся мох на потолке начал расти быстрее, расползаясь и пытаясь поглотить неизолированные болты и швы на внутренних стенах. Там был какой-то переключатель чуть выше ее головы со знаками на незнакомом языке, родном языке вифида, как она предпололожила, и он уже так оброс мхом, что она не могла разобрать букв. Пятна зеленой гнили внутри черепа начали расширяться, выйдя наружу через глазницы и отверстия от трепанации. Просто находясь здесь, она дала толчок для роста побочной микрофлоры корабля.
— Ты знаешь куда он везет нас?
Немедленного ответа снова не последовало. Зо задумалась, не находится ли эта информация за пределами познаний орхидеи.
Затем она почувствовала, что корабль резко накренился в одну сторону, почти инфразвуковой гул турбин перешел в режим форсажа, и Зо захотелось узнать, в чем дело.