Во Флоренции известие о результатах конклава встретили восторженно. Теперь многие могли рассчитывать на места в курии[366]. Как все новоизбранные папы, Лев назначал кардиналов из своего круга. Среди них были его кузен Джулио де Медичи и племянник Инноченцо Чибо. Лев X надеялся, что брак его младшего брата Джулиано с невестой из Савойского дома закрепит союз с французами. В сентябре 1513 года он устроил грандиозную церемонию, на которой даровал гражданство Рима Джулиано и старшему своему племяннику Лоренцо. У папы Льва X были большие планы. Как папа Александр VI Борджиа, он заботился о собственной семье: Лоренцо он собирался сделать герцогом Урбино, города близ Адриатического побережья, сместив родственника умершего Юлия, Франческо Марию делла Ровере. Такой была его месть члену семейства, соперничество которого с Медичи уходило во времена заговора Пацци, более тридцати лет назад. В контексте Итальянских войн это был относительно быстрый конфликт. Лев получил от Флоренции заем в размере 130 тысяч дукатов на военную операцию против Урбино (обеспечением должны были стать дополнительные территории)[367]. Набор армии начался в середине апреля 1516 года. Через полтора месяца Урбино сдался, и к осени Лоренцо стал герцогом Урбинским и ожидал свою французскую невесту. Через два года он женился на Мадлен де ла Тур д’Овернь, наследнице и дальней родственнице французских королей[368].
Управление Флоренцией оказалось делом более сложным. После возвращения Медичи в 1512 году брат Льва Х, Джулиано (в 1515 году папа назначил его главнокомандующим папской армией, снова вытеснив Франческо Марию делла Ровере), стал правителем города. Но в 1516 году Джулиано неожиданно умер в возрасте всего тридцати семи лет. Усложняло ситуацию то, что его брак с Филибертой Савойской был бездетным. У Джулиано был внебрачный сын Ипполито, но у Медичи остался единственный законный наследник, способный вступить в брак, – герцог Лоренцо Урбинский. Худшее было еще впереди. Летом 1516 года Лев X серьезно заболел. Он и без того не был самым здоровым из кандидатов на папский престол, и теперь свищ мучил его с удвоенной силой. Лев изо всех сил стремился собрать своих союзников в Риме. Он сделал кардиналами рекордное количество друзей и родственников. Кроме того, он выступил против потенциальных соперников Медичи в коллегии кардиналов.
«Заговор кардиналов» 1517 года стоило бы назвать «Папским заговором»[369]. В конце весны – начале лета 1517 года пятерых кардиналов обвинили в заговоре с целью отравления Льва X. В начале следствие занималось слугами подозреваемых: подкупить, соблазнить и запугать их оказалось легче, чем их хозяев. Назначенный прокурор пользовался печальной репутацией человека жестокого. Неудивительно, что расследователи быстро нашли связь (хотя и очень неявную) с одним из врачей папы. Врач вполне мог дать папе яд – на этом и строилось обвинение. Теперь Льву предстояло решить, что делать с заговорщиками.
Один из них, кардинал Петруччи, происходил из тосканского города Сиена – давнего соперника родного города Льва Х, Флоренции. Годом раньше Лев отстранил родственников Петруччи от управления городом и перевел Сиену под «защиту» папства. Такова была его стратегия объединения папских интересов и интересов флорентийских родственников. Естественно, Петруччи остался этим недоволен. Несколько месяцев он вел переговоры по созданию союза во имя возвращения Сиены. Такое поведение никак не могло понравиться Льву. Самым очевидным союзником Петруччи мог бы стать тот, кого Медичи изгнали из Урбино и сместили с поста главнокомандующего. Кардинал обратился к Франческо Мария делла Ровере (мы уже говорили, как он убил кардинала Алидози). Петруччи вел переговоры также с семейством Бальони из Перуджи. Этот пограничный город традиционно враждовал и с папами, и с Флоренцией. Кроме того, Петруччи полагался на поддержку испанцев, которые всегда поддерживали Сиену в ее вражде с поддерживаемой французами Флоренцией.
Вторым обвиняемым был кардинал Саули из семьи генуэзских банкиров. Почему он объединился с Петруччи, до конца не ясно. Возможно, их сближению способствовало то, что Саули потерял пост в папском банке и его бенефиции после избрания Льва перешли родственникам Медичи. Третьим заговорщиком был Раффаэле Риарио, старейший член коллегии. Кардиналом он стал в возрасте семнадцати лет – назначение он получил от своего двоюродного деда, папы Сикста IV. Благодаря долгому служению в курии Риарио собрал впечатляющую сеть бенефиций. Как и выходец из банкирской семьи Саули, Риарио был богат. Четвертый заговорщик, кардинал Франческо Содерини, происходил из старинной флорентийской семьи, давних соперников Медичи. Считалось, что Содерини и пятый заговорщик, кардинал Адриано Кастеллези, были лишь свидетелями заговора. Судя по всему, главной проблемой Кастеллези была неприязнь со стороны кардинала Томаса Вулси, который давно положил глаз на его английские бенефиции.
Здоровье Льва X ухудшалось. Летом 1516 года пошли разговоры о преемнике. Но грань между разговорами о том, что произойдет в случае смерти Папы, и решением о желательности его смерти очень тонка. И эта тонкая грань определила судьбу кардиналов. Политический соперник Льва Х, кардинал Альфонсо Петруччи, был казнен 4 июля 1517 года – его удавили в камере в замке Сант-Анджело в Риме. Кардиналу было всего двадцать шесть лет. В папской крепости он провел шесть недель. Он совершил фатальную ошибку, доверившись обещаниям Льва X о полной его безопасности в Риме. Трех других «заговорщиков» тоже казнили. Остальные кардиналы отделались «штрафами»: Содерини и Кастеллези признали виновными в недонесении о заговоре и приговорили к штрафу в 12 500 дукатов. Саули пришлось выплатить 25 тысяч дукатов, а Риарио – колоссальную сумму 150 тысяч дукатов, после чего его изгнали в Неаполь. Кроме того, теперь Лев X мог перепродать конфискованные у так называемых заговорщиков бенефиции. Венецианский хронист Марин Санудо подсчитал, что Лев получил на этом деле полмиллиона дукатов – в десять раз больше ежегодного дохода самого богатого кардинала и в 250 раз больше дохода самого бедного.
Самым правдоподобным объяснением кажется предложенное Паоло Джовио, который был близок к кругу Медичи. По словам Джовио, Петруччи действительно угрожал убить папу; другие кардиналы просто посмеялись над ним. Слова «Я собираюсь убить папу» могли быть пустой похвальбой. Но стоит сказать их по-другому, и они превращаются в реальную угрозу. В напряженной атмосфере – а именно такой она была после смерти Джулиано Медичи и болезни Льва – подобные слова легко истолковать как заговор с целью убийства. Те, кто знаком с английской историей, без труда вспомнят, что именно беззаботные разговоры о смерти короля стали главным доказательством на суде над Анной Болейн. Она призналась, что обсуждала с придворным Генри Норрисом, что может произойти после смерти Генриха VIII. Нетрудно представить, что «заговор кардиналов» вырос из столь же пустого разговора.
Эта ситуация увенчалась назначением тридцати одного нового кардинала – состав коллегии увеличился больше чем вдвое. Со времени восстановления папства в Риме семьдесят лет назад рекордным количеством новых назначений было двенадцать кардиналов. Четверо из новых кардиналов были флорентийцами, остальные были союзниками и родственниками Медичи по браку. Среди них были и два сиенца, в том числе Раффаэле Петруччи из соперничающей ветви семейства кардинала Альфонсо. Влиянию старой гвардии пришел конец: новые кардиналы были всем обязаны Льву, и теперь папа располагал покорной коллегией. Если когда и было благоприятное время для того, чтобы реформаторы могли указать на то, что папу более заботит политика и дела семейные, а не христианская вера, добрые деяния и благочестие, то это в тот момент. Через четыре месяца Мартин Лютер напечатал свои «Девяносто пять тезисов» об индульгенциях. Скорее всего, он вовсе не думал о политических интригах в Риме, но время оказалось самым подходящим.
Глава X. Камбрейская лига
Конфликты из-за реформ в Церкви пересекались не только с семейными делами пап, но и с ходом Итальянских войн, которые тянулись уже десять лет. Если Лев пытался спасти состояние семьи, то и многие другие стремились к тому же, что показала Война Камбрейской лиги. На сей раз целью оказалась Венеция.
В 1494 году Милан спровоцировал французское вторжение в Италию. В 1499 году французы захватили город, и теперь король Людовик XII надеялся еще больше расширить свои владения. В 1507 году он встретился в Савоне с королем Фердинандом Арагонским. Этот портовый город располагался западнее Генуи, на Лигурийском побережье. Летние встречи монархов стали новинкой времени, но в будущем повторялись довольно часто. Подобные встречи требовали высокой степени доверия, поскольку один король легко мог стать заложником другого. Дипломатия развивалась – очередным шагом стало создание постоянных посольств и отказ от коротких миссий специальных послов. Людовика и Фердинанда – и императора Священной Римской империи Максимилиана – роднила неприязнь к Венеции. Морская республика располагала значительными территориями на итальянском полуострове, и многие из них были весьма привлекательны для других правителей. Фердинанд положил глаз на апулийские порты на южной Адриатике – порты эти соперничали с его неаполитанскими портами. Папы претендовали на венецианские территории в Романье. Священная Римская империя вела пограничные споры в Австрии и претендовала на такие города, как Верона и Виченца, которые Венеция присвоила без разрешения императора. Папа, король и император могли рассчитывать на поддержку правителей небольших северных государств Мантуя и Феррара, которые из-за экспансии Венеции в прошлом