— И вредный!
— Все твердил, что мы моты и транжиры, только и мечтаем, как бы его добро с молотка пустить.
— А когда мама продала его картину, так и вовсе взбеленился. Орал, что мы ему не родня. Что такая родня хуже крыс.
— А чего он ждал? Что мы повесим эту мазню на стенку и будем на нее целый день таращиться?
— У нас других желаний полно!
— Мы жить хотим нормально!
— Мы думали, что он покричит, да и забудет. А он нас вовсе к себе пускать перестал.
— Да и как нам жить-то? Лапу сосать, в обносках ходить и на его картинки драгоценные любоваться? Абсурд!
Это высказывание дочери неожиданно придало матушке силы. Она поднялась. И влепила дочери пощечину по другой щеке.
— Не сметь! Не сметь так отзываться о своем деде! Прав он был или нет, а другого у тебя нет и уже не будет!
Притихшая после очередной пощечины девушка скрипнула зубами. Но промолчала. А Владя снова заговорил:
— Верно вы меня заподозрили, я Светку ненавидел! И следил за ней, потому что знал: не такая уж она славная девочка, какой нам ее дед представил.
— Да на ней клейма ставить было негде! — снова не выдержала мать.
— В общем, я за ней следил! И знал, что на дачу она поедет со своим новым женихом.
— Старый-то ее бросил, когда пронюхал, что у нее роман с нашим дедом! — хихикнула изрядно повеселевшая девчонка.
Видимо, доченька относилась к тому, увы, многочисленному типу людей, которые извлекают удовольствие из несчастий своих ближних. Этакие эмоциональные вампирчики, питающиеся болью, слезами и горем.
А Владя продолжал:
— И на дачу я за Светой поехал в надежде разузнать про нее что-нибудь такое, что заставило бы ее отказаться от дедовского наследства.
— Как это?
— Ну, я подумал, что ее жених — он вроде бы парень не бедный, богатый даже. Вот я и решил, а вдруг Светка не захочет его потерять? Может быть, жених ей пожирней рыбкой покажется, чем был наш дед.
— Другими словами, ты собирался ее шантажировать?
— Не шантажировать, а просто предложить альтернативу. Хотел объяснить, что нечего и пытаться на двух стульях сразу усидеть. Все равно свалишься.
— И она тебя послушала?
— Я с ней даже не смог поговорить.
— А что так?
— Все время возле нее кто-нибудь вертелся из мужчин. Чужие уши, понимаете. Как тут поговоришь? Я даже подойти к ней не решался.
— И где же ты все это время прятался?
— Мало ли там мест! Участок огромный. Облагорожена только крохотная часть. Нашел дерево, на нем и спрятался.
— И оптику небось с собой прихватить не забыл? — догадалась Кира.
— Бинокль, — потупился Владя.
— Хороший?
— Военный. С ультракрасным излучателем.
— И долго ты там сидел? На дереве и с биноклем?
— С самого утра и до глубокой ночи. Почти сутки.
Да этому парню буквально цены не было! Надо же, до чего любить деньги, чтобы ради них сутки проторчать на дереве словно обезьяна.
— И что же ты видел? Видел, с кем Светка в лес пошла?
— Нет, этого не видел. Одна она пошла.
— А за ней следом кто-нибудь пошел?
— Я не видел.
Упс! Какое горькое разочарование. Но подруги так легко сдаваться не привыкли.
— А что же ты так долго на дереве-то сидел? Все время Светку караулил?
— Не только.
— А что еще?
— Наблюдал.
— И что понял?
— Понял, что мой план — это, с позволения сказать, полное дерьмо.
— Почему же это? Вполне логично, если бы ты убедился, что Света предпочла молодого, богатого и влюбленного в нее мужчину вашему дедушке.
— В том-то и дело, — горько произнес Владя, — в том-то и дело, что не было там между ними никакой влюбленности.
— Как это?
— А вот так! Светка эта ваша своему жениху словно горькая редька была! Они когда в комнате вдвоем оставались, я все видел!
— Что же ты видел?
— А то! Вроде бы для остальных всех они влюбленные голубки были, да?
— Да.
— А на самом деле его от вашей Светки чуть ли не воротило! Вы бы видели, какое у него лицо делалось, когда она просто к нему приближалась. Словно ядовитую гадину видел! Отвращение он к ней испытывал, а никак не любовь! Отвращение, ненависть и страх!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Высказавшись, Владя замолчал.
Ошеломленные его рассказом, подруги тоже молчали. У них в головах не укладывалось то, что рассказал им парень.
— Тебе это показалось, — произнесла наконец Кира.
— Ага! Померещилось!
— Валя за Светкой чуть ли не с начальной школы бегает! Какая еще ненависть?!
— Только одна сплошная любовь и обожание!
— Так всегда и было!
— Не знаю! — буркнул Владя. — Может быть, это раньше. А я вам сказал то, что было на тот день, когда Светку убили. И вот вам еще подробности. Она к нему сама ластиться пробовала. Так он ее так толкнул, что она к стене отлетела через всю комнату!
— Поссорились, наверное. Бывает.
— Нет. Она его тоже ни капли не любила. Она с другим мужчиной амуры крутила.
— Знаем, — кивнули девушки. — С Сергеем.
— Это у которого баба с пузом?
— Да. С ним.
— Вот и снова вы ошибаетесь, — с торжеством сказал Владя.
— Как это?
Владя рассмеялся. Смех у него, надо сказать, был неприятный. Такой мелкий и дребезжащий. Но слушать приходилось. Рассказ этого свидетеля крайне заинтересовал их.
— Ваша Светочка всех вокруг пальца обвела! — веселился Владя. — Вот штучка была! Ловкая! Вы все подумали, что у нее романчик с этим Серегой, да?
— Да.
— А между прочим, она с ним даже не целовалась ни разу!
Подруги возмутились:
— Так уж и ни разу!
— Ты мог и не увидеть!
Но Владя стоял на своем.
— Я видел достаточно! И видел, как этот Серега пытался ее поцеловать. А она не далась.
— Кокетничала просто.
— Не просто, а потому что у нее другой любовник был. И вот с тем у нее все серьезно происходило.
— И кто же он? — пробормотала Леся и тут же радостно воскликнула: — А! Знаю! Коля! Они снова сблизились!
— Нет. Не Коля. Тот был с другой девицей, которая с дурацким именем.
— Значит, не Коля. А кто же тогда?
— Ну, вы еще подумайте.
— Там больше не было никого. Только повар.
— Так уж и никого. А этот ваш бывший уголовник?
— Витька?
— Он самый!
— Не может быть! Он Светку не переваривал! И она его тоже! На дух не переносила!
— Уж не знаю, что у вас в классе под этим подразумевают, а только трахались они, как кролики! Почти прямо под деревом, на котором я сидел. Так что, сами понимаете, мне все было отлично и видно, и слышно.
— Хм. И слышно? Ты что еще и аппаратуру подслушивающую припас?
— Вот и припас, — буркнул Владя. — Хотя когда эти двое сексом занимались, то никакая аппаратура была не нужна, чтобы понять, что они там делают. Но в других ситуациях она мне очень пригодилась. Потому я и знаю, как и кого звали. И кто о чем разговаривал.
— Дальше рассказывай! — велела ему Кира. — Как узнал, что Светку убили?
— Так я за ней пошел.
— Куда?
— Так это… В лес.
— А зачем?
Судя по тому, как смутился Владя, если бы он в лесу настиг Светку, разговор с ним для последней мог оказаться далеко не безобидным. И снова в душе у подруг шевельнулись нехорошие мысли. Врет или не врет? Убивал или не убивал?
— Не стал бы я ее убивать! — вспыхнул Владя. — Что я, дурак, что ли? Не понимаю, что ли, что на нашу семью в первую очередь подумали бы?
— И что же произошло?
— Ну что, что. Пошел я за ней следом. Да только потерял.
— Что так? У тебя же прибор ночного видения имелся.
— Ну, имелся. Только я его тоже потерял.
— Как это?
— А так! Когда эта зверюга появилась возле меня, у меня от страха из рук все выпало!
— Появилась?
— Огромная псина?
— Ну да. Ноги длинные, кривые. Спина какая-то горбатая. И морда щетинистая. Б-р-р! Жуть!
— И что она сделала тебе?
— Ничего не сделала. Мне даже показалось, что она в другую сторону смотрела. А потом морду подняла и завыла!
— И ты?
— Побежал я! А что еще? Испугался.
— И что?
— Побежал, да на Светку и наткнулся.
— Она была жива?
— Какое там! — воскликнул Владя. — Да на ней живого места не осталось. Я сразу понял, что тут уже ничего не сделать. Надо свою жизнь спасать.
— От собаки?
— Ну да, я же слышал, как вы обсуждали, что она и на того парня, на Олега, напала. Светку загрызла. А теперь моя очередь. И убежал.
— И больше никого не видел?
— А кто вам нужен? — вопросом на вопрос ответил Владя и, словно вспомнив, что хорошо воспитанные мальчики так не отвечают, добавил: — Никого там больше в лесу и не было. Я, Светка и эта жуткая псина. До сих пор в дрожь бросает, как ее вспомню. Б-р-р!
Рассказ Влади не слишком помог подругам. И даже, напротив, еще больше все запутал. Почему Валя при всех делал вид, что обожает Светку, а когда они оставались наедине, отталкивал ее от себя чуть ли не с презрением? Выходит, не было у них любви. Но что же тогда связывало этих двоих? И что связывало Светку и Витьку? Давно ли они стали любовниками? И было ли между ними что-то еще, помимо страсти?
Вот этот вопрос показался подругам наиболее актуальным. Почему? Да потому, что нашлось наконец что-то общее между этими двумя жертвами.
— Слушай, если Витька и Светка крутили роман под носом у Вали, то, может быть, все-таки это он их прикончил?
— Ты же слышала, что Владя сказал. Не нужна была Светка Вале.
И Леся спародировала царя из мультика про Ваню: «Нам ваша дочка ни даром не нать, ни с деньгами не нать!»
— Так это Владя так подумал. А у Вали со Светкой могла быть простая ссора. А потом они помирились. И он снова начал обожать Светочку.
— Поедем обратно и спросим у Вали.
Но у подруг в городе были еще и другие дела. У Киры ее кошки. А у Леси мама. Все они требовали хотя бы минимального внимания к себе. И подруги поехали к себе домой, не оставлять же без внимания близких.