– Потрясающее легкомыслие. – Гааз пристукнул ногтями по дереву. – Сконцентрируйся. Да, ты больше не кашляешь кровью и крепко держишься на ногах. Но мы не знаем, что будет завтра. Или через неделю. Или месяц. Возможно, какие-то крупицы рун все еще сидят внутри тебя, готовясь вновь нанести удар. И даже если нет, то уже полученные повреждения могут проявиться позже. Знаешь, как выглядят пациенты, у которых печень внезапно перестала выполнять свои функции? Или те, у кого обе почки…
– Гааз, я понял, – Сэт поднял обе ладони вверх, – но мой горизонт планирования уже давно сжался до нескольких дней, а не недель. И уж точно не месяцев. Я благодарен тебе за помощь, не зря мы шли сюда от центра Срединных земель. Но впереди теперь замаячили проблемы куда более насущные, чем забота о моем здоровье.
– Я все понимаю. Главное, помни, что теперь ты отвечаешь не только за себя.
Эдвин поймал взгляд врача, для порядка возмутился:
– Кто еще за кого отвечает.
Ани хмыкнула, но Сэт серьезно кивнул:
– Заметь, Парацельс, он прекрасно справился.
Доктор грустно покачал головой:
– Когда у меня на пороге посреди ночи появляется незнакомый, залитый кровью молодой человек с совершенно безумными глазами, я не считаю, что это «прекрасно». И я, в отличие от тебя, уже слишком стар, чтобы позволить себе ответственность за кого-то. С годами подобный груз все сильнее давит, тебе ли не знать.
Сэт помрачнел, но согласно кивнул. Ани перевела взгляд с одного на другого, затем вздохнула:
– Для старых друзей, встретившихся после долгой разлуки, вы слишком быстро скатились в меланхолию.
– Ты просто не присутствовала на наших посиделках в былые времена. – Казалось Сэт даже готов подмигнуть ей. – Парацельс журил нас за каждую полученную рану. Словно мы не солдаты на войне, а мальчишки, бездумно сбивающие колени в кровь.
– Есть ли разница? – Парацельс устало вздохнул. – К слову об этом… Друг мой, я рад, что ты очнулся. Но я шел сюда, неся в себе довольно странные и пугающие вести.
– Когда было иначе? Еще более странные, чем все, что я услышал перед этим?
– Боюсь, что да.
В голосе врача прорезалось нечто такое, что Эдвин весь обратился в слух, Ани вновь отложила иголку, Лис нахмурился.
– Я обошел несколько аптекарских лавок, очень аккуратно, постоянно держа в голове Иеремию и его людей. К счастью, обошлось без сюрпризов. Но до этого мы безвылазно провели два дня в этом помещении, поэтому я был крайне удивлен услышать то, о чем судачат люди. Я перекинулся парой слов с каждым встречным лекарем, в паре мест, помимо меня, были другие посетители, да даже бродяги на обочинах. Умы всех встречных людей занимает лишь одно.
– Что же?
– Пришли новости из Столичных земель. Большое несчастье. Не знаю, насколько можно верить услышанному, уж слишком это невероятно, но… По слухам, половины Фарота не стало. Один из белоголовых покинул Мир и прибрал с собой огромную часть города. Большая часть крепости Осфетида теперь держится на честном слове, а город наполовину превратился в кратер.
В комнате повисло молчание. Пока Эдвин пытался переварить услышанное, Ани прошептала:
– Как такое возможно? Может, просто слухи?
– Слухи, о которых судачит каждый человек в городе. – Парацельс покачал головой. – Хотелось бы, но я не страдаю излишним оптимизмом.
– Фарот… О чем идет речь?
Сэт перевел взгляд на Эдвина, прокашлялся:
– Один из самых больших городов в Симфарее, ближайший к столице. Во всех смыслах. Аргент и Фарот повязаны не только территориально, но и политически, родственно и много как еще. И если вспомнить, что никаких инцидентов с белоголовыми, во всяком случае общеизвестных, не допускали уже десятки лет… Учитывая масштаб новости, она действительно звучит невероятно.
– Да, – Гааз сложил руки на коленях, – но все говорят примерно одно. Два дня назад, сразу после рассвета, я как раз штопал тебя в этой самой комнате… Фарот затрясло, затем головная боль – все, как описывают в подобных историях. Многие получили травмы, даже не находясь в эпицентре. При обычной тряске подается сильнейшая нагрузка на кровеносные сосуды, боюсь представить, что люди почувствовали в Фароте тот момент. Белоголовые давно не покидали Мир таким образом.
– Если это правда… Вильгельму будет чем заняться в ближайшее время.
Доктор гневно посмотрел на Лиса:
– Забудь о своих личных счетах. Если это правда, то такой инцидент унес жизни десятков тысяч людей. Аргент в панике, к городу стягивают гвардейцев. Церковь пытается успокоить людей, сразу вылезло множество особо верующих, кричащих, что то воля Годвина или послание от изначальных. И когда я говорю «успокоить», это значит, что церковники ходят по улицам в сопровождении стражников и выбивают все дерьмо из каждого, кто им не нравится. Фарот погрузился в хаос.
– Даже если это все правда, – Ани нервно облокотилась на стол, – как та же церковь могла допустить подобное? С их проверяющими и постулатами?
– Девочка, я не знаю. В воздухе висит запах больших перемен, я чувствую это даже здесь, далеко от Столичных земель. Подобное не может пройти бесследно – для церкви, для правительства, для обычных людей, для всей Симфареи. Об истинных последствиях люди прочитают в исторических книгах, через много лет. А нам придется жить среди всего этого.
– Не жили хорошо, так нечего и начинать. – Сэт провел ладонью по волосам. – Мне жаль людей, Гааз, не смотри на меня так. Нам ли не знать цену человеческой жизни. Но если все правда так, как ты говоришь… Мне нужно подумать.
– Старый лис думает, а не сразу бежит в пекло, кто бы мог ожидать подобное, – проворчал Гааз, но было видно, что он немного успокоился.
Эдвин подал голос:
– Я не могу представить то, о чем вы говорите, но если мыслить узко… Это как-то повлияет на наши ближайшие планы?
– Наши планы? – Сэт почесал бороду. – Сложно сказать. Фарот не лежит на нашем пути в Аргент – чтобы попасть туда, нужно отклониться чуть правее, на восток. Но между городами всего неделя пути на лошади. Все события, происходящие там, особенно такого масштаба, несомненно, отразятся и на столице. Последствия будут расти как снежный ком, а учитывая, сколько отсюда до Аргента… Мне бы очень не хотелось попасть в столицу, когда все это дерьмо наберет критическую массу. Но выбора нет.
Ани осторожно спросила:
– Вы думаете, владыка и церковники не справятся?
– Посмотрим. Вильгельм всегда умел решать проблемы, не оглядываясь ни на кого. Запугают там, прибьют кого-нибудь тут… Причем когда я говорю прибьют, это не фигура речи…
– Лис!
– Кхм, да. В общем и целом я допускаю, что минутные волнения так и останутся таковыми. В этом сама суть тех, кто сидит на верхних этажах столичного замка. Умение отводить глаза людям, прятать настоящие проблемы.
Парацельс уныло пробормотал:
– До чего мы дошли, если называем подобное «минутным волнением»?
– Не мы дошли, друг мой. Нас привели к этому.
Эдвин почувствовал, как в его висках начинает пульсировать головная боль, ощутил уже привычную дрожь в ногах. Все последние дни эти симптомы накатывали и отступали уже множество раз. Он устало сглотнул. Казалось, они только что преодолели пик кризиса. Сэт наконец-то встал на ноги, Иеремия остался не у дел, гвардейцы где-то далеко, а возможно, и вовсе потеряли их след. И тут такое. Он понятия не имел, как выглядит Фарот, и не мог представить размеры кратера, который, по словам Гааза, умертвил такое количество людей. Юноша облизнул внезапно высохшие губы. Из раздумий его вывел далекий стук. Все люди в комнате как по команде повернули голову в ту сторону, стук повторился: кто-то настойчиво барабанил кулаком во входную дверь. Сэт медленно поднялся на ноги:
– Ты кого-то ждешь?
– Нет, – Ани покачала головой.
– Клиенты, возможно?
– Я на время закрыла лавку в тот же день, как Эдвин появился на пороге с тобой на плечах. На стекле висит табличка.
– Не уверен, что все в этом городе умеют читать. – Сэт повернулся к Гаазу. – За тобой никто не шел?
Теперь на ногах стояли все, Парацельс нервно покачал головой:
– Я… Я не знаю, я специально посетил лавки, в которые обычно не хожу из-за…
Словно в противовес его словам, человек за дверью приложился кулаком особенно сильно, затем послышался приглушенный выкрик:
– Послание! Старому Лису, от Постулата верхнего города! Открой чертову дверь и выслушай! Я гарантирую, что пришел лишь передать пару слов!
Казалось, Гааз готов провалиться сквозь землю. Сэт отодвинул его в сторону, Эдвин нервно посмотрел на вора:
– Ты правда собираешься открыть?
– Если бы они хотели выбить дверь, то сделали бы это сразу же. Спрячьтесь.
– Ну уж нет, я не буду прятаться в собственной лавке. – Ани гневно сверкнула глазами. – Особенно от этого… Этого…
– Я и не прошу лезть в шкаф или под кровать. Просто пока не высовывайтесь.
Сэт, как был, без рубашки и опутанный бинтами, шагнул в коридор. Эдвин бросился следом, но остановился за одной из стоек с тканью, присел на корточки. В щелку между стопками вещей ему было прекрасно видно, как Сэт подошел к двери; теперь визитер барабанил по створке, не переставая. Он ощутил дыхание над ухом, Ани присела рядом. Вор рывком распахнул дверь.
На пороге стоял очередной громила, почти близнец бандита, которого Эдвин приложил кочергой. От этого воспоминания юношу затошнило. Увидев перед собой вора, гость ухмыльнулся, обвел его маленькими поросячьими глазками, задержал взгляд на бинтах на груди. Пригладил ладонью короткие сальные волосы:
– Выглядишь не очень здоровым, Старый Лис.
– Ты хотел передать пару слов. – Об интонацию Сэта можно было точить ножи.
– Передаю. Когда Постулату доложили, что ты прячешься тут вместе со стариком и, вероятно, парнишкой, то он решил проявить невиданное великодушие. Выходи один, просто сдайся. Придется посидеть какое-то время под замком, но больше никто не пострадает. Постулат получит обещанные за тебя денежки, а твои друзья останутся живы, все довольны. К ним у Иеремии нет никаких дел и претензий. Но только если ты выйдешь добровольно.