Эдвин опустил руки.
– Но я тоже не чувствую себя уставшим. Плохо было, когда начался пожар, но как только мы переместились, наоборот, стало лучше.
– Это не опровергает мой тезис, а лишь делает все произошедшее еще удивительнее.
– Куда уж удивительнее. – Гааз пригладил редкие волосы на макушке. – Друг мой, возможно, все гораздо проще? Как я и сказал, стресс, ответственность за других людей…
Вор покачал головой.
– У меня есть сразу несколько причин сомневаться в простом объяснении. Во-первых, ощущения отличались. Я пытался шагнуть раз за разом, но ничего не получалось. В тот момент, когда все получилось, меня словно… толкнули.
– Толкнули?
– Метафорически. Дали пинка под задницу. Ощущения сравнимы… Представь, что ты тонешь и ушел ко дну так глубоко, что уже потерял любую надежду выбраться. И тут тебя выдергивает наружу, причем спасение пришло не с поверхности, а откуда-то снизу.
«Вы найдете ответы на дне».
Эдвин дернулся, будто пинка только что дали ему, встряхнул головой. Сэт странно посмотрел на него:
– А во-вторых, уж что-что, а свои возможности я знаю. Поэтому не верю, что мог провернуть подобное сам.
– Не верил, но ведь все равно попытался. – Гааз вновь положил ладонь другу на плечо.
Сэт сбросил его руку:
– Увы. Когда парень подал эту идею, то я ухватился за нее. Но я ни секунды не верил, что смогу вытащить всех. Я чувствовал ваши руки на себе, но знал, что даже если отдам все на свете, то смогу прихватить с собой только кого-то одного. – Лис с неожиданной тоской посмотрел Эдвину в глаза. – Я же сказал, что всегда возвращаю долги.
Ани сделала шаг назад:
– Ты пытался вытащить только себя и Эдвина?
– Я бы с радостью спас всех, девочка. Но даже твоя ставка слишком высока. Я пытался спасти только Эдвина. Даже если бы получилось, то я сам с большой вероятностью уже бы не очнулся.
– Из-за вас, из-за тебя где-то там моя лавка сейчас превращается в горку углей, – казалось, торговка выплевывает слова одно за другим, – а теперь ты признаешься, что собирался оставить нас в пожаре? Ладно я, но Парацельс – твой друг!
– Старый друг, как ни посмотри, – Гааз покачал головой, – и это я навлек на всех беду сегодня. Я бы сам остался в доме, без сомнений, если бы это точно могло спасти всех вас.
– Жаль, что не у всех так много благородства. – Ани сверкнула глазами.
Целитель посмотрел на нее усталым взглядом:
– Увы, чаще речь идет не о благородстве, а о целесообразности. Вечная дилемма любой войны. Отправить на смерть достаточно людей, чтобы те немногие, кто выживет, смогли добиться успеха.
– Мы не на войне!
– И поэтому мы все живы. Война куда более безжалостна.
Ани фыркнула, но спорить не стала. Эдвин поправил сползшую на глаз повязку, разлепил высохшие губы:
– Я все равно не верю, что сделал хоть что-то. И спасать только меня – глупейшее решение, плевать на любые долги.
– У нас еще будет время, чтобы обсудить это. – Сэт поднял с земли свою сумку. – Сейчас нам надо выбираться отсюда. Поверят они или нет, что мы все сгинули в пожаре, это все равно займет какое-то время. Лошади ушли в небытие вместе с лавкой. У нас есть время до завтрашнего утра, чтобы найти новых, собраться и покинуть город.
Гааз оглядел присутствующих:
– В этом квартале почти нет таверн, одни торговые ряды, но оно и к лучшему. Предлагаю сместиться к выходу из города, там мы легко найдем постоялый двор со своей конюшней.
– Годится.
Вор уверенно двинулся по проходу к ближайшим воротам. Эдвин переглянулся с Ани, пытаясь понять, чего в ее взгляде больше – ненависти или тоски. Не увидев ни того, ни другого, он торопливо отвел глаза и зашагал вслед за Лисом.
Таверна, которую выбрал Сэт, была раза в три меньше, чем заведение Флориана. Это был небольшой, но уютный домик, на входе гордо колыхалась вывеска: «Пенная башня».
На башню двухэтажное здание явно не тянуло, зато пиво там и правда лилось в избытке, несмотря на то, что день едва перешагнул за полдень. Эдвин и Сэт выглядели слишком избитыми, чтобы вызвать у владельцев хоть какое-то доверие, поэтому они тихонько присели за круглый стол у окошка. Ани отлучилась в уборную, Лис, сдвинув в сторону белую шторку, наблюдал за улицей. Эдвин косился то на него, то на добротную женщину за стойкой, активно жестикулирующую перед Парацельсом. Доктор пару раз кивнул, затем поднял четыре пальца и указал в их сторону, после чего вернулся к столику.
– Эта милая женщина с готовностью подтвердила наши домыслы. Да, комнаты на втором этаже сдаются, а конюшенный двор с торца также принадлежит ей и ее мужу. В этом мы не просчитались. Но цены… Учитывая близость к городским воротам, я пока остановился лишь на нескольких кружках пива.
Сэт, не отрывая взгляда от занавески, бесстрастно ответил:
– Пока повременим со съемом комнат. Я лучше посплю в чистом поле, чем проведу лишнюю ночь в этом городе. Но кони… Глупо было бы надеяться найти скотину дешевле, чем за пяток серебряных монет. И для этого потребовалось бы отправиться в такие места, по пути в которые с тебя снимут больше, чем стоят сами лошади.
– Все верно, но, по ее словам, цена на животных начинается с двух золотых.
Сэт поморщился, но ничего не ответил. Ани подошла к ним одновременно с трактирщицей, подождала, пока та выставит на стол четыре глиняные кружки. К чести владелицы заведения, она никак не прокомментировала повязку Эдвина или заплывший глаз Лиса. Лишь кивнула с улыбкой и удалилась, покачивая подносом в руке. Ани уселась на свободный стул.
– Есть новости?
Доктор с явным удовольствием пригубил пиво, вытер верхнюю губу ладонью:
– Как доктор я не могу одобрить употребление спиртных напитков, хотя иногда оно лучше любого лекарства… Новости? Я бы сказал, что здесь относительно безопасно, но не дешево. Нам нужно решить, что делать дальше.
– Да, – вор взялся за свою кружку, – если пара лошадей обойдется нам в четыре золотых…
– …значит, четыре обойдутся в восемь, – Ани перебила его, – простая математика.
Лис воззрился на торговку:
– Я ожидал этого разговора. Мой ответ прост. Я не думаю, что тебе стоит отправиться с нами. Как и тебе, Парацельс, увы.
– Ответ не только прост, но и ожидаем. – Торговка сдвинула брови. – Однако я решаю за себя сама.
– Я тоже. – Доктор причмокнул губами. – Извини, друг, судя по тому, что я увидел, с твоим новым образом жизни тебе и мальчику очень пригодится врач.
Сэт уставился на него:
– И ты туда же? Тогда объясню на пальцах. Как я понял, парень успел изложить вам краткую суть того, куда и зачем мы идем. Так вот, – он и правда начал загибать пальцы на руке, – то, что произошло в этом городе, может повториться, – это раз. Пока мы не исполним задуманное, за мной будет гоняться каждый позарившийся на обещанную золотую монетку. Помимо этого, у нас на хвосте отряд столичных гвардейцев – это два. Уж они-то работают не за деньги и не отступятся до последнего. Кроме того, у меня нет доверия даже к нанимателю, из-за которого я оказался здесь с вами, – это три. Ну и, наконец, если заказ не будет выполнен, то могут возникнуть определенные проблемы с теми, кто подыскал мне это дельце. То есть с такими же ворами – это четыре.
Он перевел дух и помахал раскрытой ладонью в воздухе:
– Другими словами, я настоятельно прошу вас не идти с нами. Я уже создал всем присутствующим кучу проблем и не хочу быть ответственным за чью-то жизнь. Спрячьтесь. В городе, окрестностях, на другой стороне континента, неважно. Как только мы покинем город, постепенно все сойдет на нет. Когда заказ будет выполнен, нанесенный урон будет компенсирован, это вам я обещаю.
– Обещаешь так же, как обещал вытащить нас из горящего здания, – это раз? – Ани тоже начала загибать пальцы. – Заказ будет выполнен не «когда», а «если» – это два. Из-за вас я лишилась лавки, а Парацельс не может вернуться домой – это три. Я не хочу сидеть в каком-нибудь подвале и вздрагивать от каждого шороха в ожидании, когда люди Постулата придут выпытывать, куда вы отправились. Это четыре. И наконец, ты слишком много говоришь «мы» и «нас». Все сказанное применимо и к Эдвину, у него тоже есть выбор – идти следом или нет? Это пять.
Теперь настал ее черед помахать в воздухе пятерней. Сэт взглядом проследил за жестом:
– Тут не поспоришь. – Поморщившись, он повернулся к юноше. – Из-за меня ты увидел и пережил уже слишком многое. Поэтому если ты сейчас скажешь, что нам не по пути, я не буду тебя удерживать. Как не стал бы этого делать и тогда, в лесу. И я сделаю все, чтобы в дальнейшем это больше не отразилось на тебе или твоей семье. Даю слово.
Эдвин отвел взгляд, делая вид, что рассматривает покачивающуюся от сквозняка занавеску. В голове в обратном порядке пронеслись все пережитые события, он словно вновь заглянул в глаза матери, ощутил тяжелую руку Вамоса на плече. Сможет ли он вернуться и спокойно жить дальше, зная, что если Лис не справится, то за ними придут? Захочет ли вновь обосноваться в этом маленьком и уютном гнезде, узнав, как велик Мир на самом деле? Готов ли он снова таскать ведра с водой, гадая, не пытается ли в этот самый момент Сэт увернуться от очередного ножа?
Он обвел взглядом присутствующих. Лис замер в ожидании ответа, внимательно смотря на него здоровым глазом. Парацельс, опустив голову, сосредоточил взгляд на своей кружке, на губах играла слабая улыбка. В противовес ему Ани с очень серьезным лицом замерла, скрестив руки на груди. Эдвину показалось, что впервые за все время медальон за пазухой потеплел, а не обжег его холодом. Или тепло скрывалось гораздо глубже? Он разлепил губы:
– Я пойду с тобой.
Вор кивнул, словно этих слов было достаточно. Ани без энтузиазма подытожила:
– Чудесно. Лишнее подтверждение тому, что выбор есть у всех. И, как я уже сказала, я тоже хочу отправиться с вами. Эдвин упоминал, что тебе должны неплохо заплатить в конце этого всего. Поэтому я правда надеюсь, что получу компенсацию за произошедшее. Но это мы можем обсудить позже. А пока, если ты действительно всегда возвращаешь долги, можешь начать с того, что перестанешь меня отговаривать.