– Передам.
– Великолепно. – Ловчий посторонился, пропуская всех вперед. – Господа, званный ужин ждет нас.
– Не паясничай. – Веллагер ткнул пальцем в сторону столовой. – Идем, не задерживаемся.
Они двинулись вперед. Смена сегодня началась засветло, поэтому сейчас солнце уже клонилось к закату. Навстречу прошагал четвертый барак, юноши обменялись кивками и взмахами рук. Вин обронил в воздух:
– Когда нам поставят ночную смену, просто уроните мне на лицо булыжник из просева, хоть высплюсь.
– Ты и так высыпаешься, чего нельзя сказать о других. – Ловчий ткнул в него пальцем. – Через минуту после прихода в барак уже храпишь так, что руны в туннелях с потолка осыпаются.
Вин парировал:
– С удовольствием перестану храпеть, если ты вычистишь мои ноздри от этой чертовой пыли.
– А я о чем. – Долан шмыгнул носом. – Чертова пыль везде.
Они просочились внутрь помещения, расселись на скамейках. Рик подсел к Ловчему.
– Многих стражников знаешь по именам?
– Наверное, всех. Или почти всех, – хмыкнул Ловчий, – а что ты хотел? Ротация в составе стражи – это единственный шанс увидеть новые лица. Поэтому любой стражник сразу запоминается. Веллагер не плох. Бурчит себе под нос, но он не злобная сволочь, как некоторые. Просто делает свою работу. Думаю, вас погонят на стрижку завтра.
– И много тут злобных сволочей?
Парень пожал плечами.
– Бывает. И не только среди стражников. Но сейчас все вроде в порядке, вы нормальные ребята.
– Отрадно слышать.
– Нет, правда. Бывали случаи, когда новые парни не понимали, где оказались и какие тут правила. От такого страдает весь барак, и нужно тратить время на объяснения. – Он понизил голос. – Этот ваш здоровяк, Корин. Честно, с первой минуты решил, что с ним будут проблемы. Но после первого дня он стал удивительно молчалив. Что думаешь?
Пришла очередь Рика пожимать плечами. Он так же тихо ответил:
– Злобная скотина, но он устает, как и все остальные. Возможно, осознал, что возраст и сила в данном случае отнюдь не привилегия. Хотя сомневаюсь, с осознанием у него явные проблемы. И насчет «наш» – сильно сказано. Он попал в клетку последним и отнюдь не скрасил оставшиеся дни пути. Вышел тоже последним. Пинкус на пару с Иглой клещами вытащил из конвоира право взять пятого.
Ловчий нахмурился.
– Про осознание не спорю… Клещами, говоришь?
– Почти. Пинкус очень хотел пятого, капитан противился. Затем подключился Игла, и они вытащили Тушу последним.
– Туша? А, ну да. Тоже любишь давать прозвища? – Ловчий вяло улыбнулся, но хмурая мина быстро вернулась на лицо. – Это довольно странно и глупо. Пинкус тут слюнями и соплями все забрызгал, так психовал от недостатка людей. Игла, я уверен, тоже, хотя я уже давно его не видел. И тут долгожданные новички…
– Приятно, когда тебя хоть где-то то ждут.
– Ну да, ну да. Долгожданные новички, и они даже выбили себе целых пять человек. Пять! В клетках остались одни мутники или как? – Ловчий пальцем потеребил туманное кольцо на шее. – Он детина, не спорю, но с его прибытием я уже не первый претендент на деревянный ящик. Или куда там мы попадаем накануне двадцати двух.
Рик вздохнул. Столь простое отношение к своей кончине у Ловчего граничило с сумасшествием, а шутки выбивали из колеи. Тем не менее он осторожно ответил:
– Пинкус обосновал это тем, что не хочет давить на капитана еще больше. Глупость, но если посмотреть с другой стороны… У Туши нет даже пары седых волосков, да и ошейник прозрачный.
Ловчий отрицательно махнул рукой.
– Без обид, но и правда глупость. Я видел пару человек, которые сгорали буквально за месяц. А еще пару, которые не дотягивали даже до двадцати – редкость, но тут никогда не угадаешь.
– Может, они ждут еще новичков до начала следующего года? – Рик повозил ложкой вязкую массу в тарелке. – Или Пинкус правда не хотел затягивать разговор, потому что приближалось время обеда. Или он просто идиот.
– Варианты отличные, хотя я бы не поставил ни на один из трех. Разве что мелкую монетку на второй… Пинкус – алчная скотина, но именно такие и должны управлять рудником. Раз он все еще тут, значит, в городе всем довольны. А что касается нового конвоя в скором времени, маловероятно, но возможно. До конца года еще далеко.
Рик помедлил и задал вопрос, который волновал его с первого дня:
– Конец года, конец месяца… Тут вообще что-то меняется с течением времени? Я помахал молотом не так много, но по ощущениям уже прошла вечность.
Ловчий улыбнулся.
– Конечно, меняется. Люди вокруг.
– Построились!
Как и обещалось, на следующий день их собрали у частокола. У ворот стояло восемь человек, в том числе пятеро новичков из пятого барака с Колышком в придачу. Также стражник привел двух парней из первого, которые не представились, лишь вяло кивнули.
– Все тут? – Веллагер посмотрел на незнакомого стражника.
Тот кивнул.
– Можно вести.
Он отворил калитку, они просочились наружу и зашагали к гарнизону тем же путем, которым несколько дней назад шли к баракам. Через несколько минут миновали участок дороги, на котором останавливались клетки; Рику казалось, что это было вечность назад. Все молчали. Выяснилось, что на рудниках разговоры в целом не в чести, особенно в присутствии стражи. Лишняя болтовня обычно пресекалась резкими и односложными приказами помолчать. А нелишней болтовни на рудниках не было. Рик на прощание почесал светлые вихры на затылке, он никогда не стригся коротко, но Вин был прав: по ощущениям в волосах было больше песка, чем вывозилось на телеге за смену.
Процессия подошла к гарнизону, он окинул взглядом очередной частокол и кисло признал: сделано на совесть. Какими бы злобными и уставшими от службы стражники ни были, с безопасностью кругом было строго. Старая привычка оценивать любые стены, замки и дома на предмет их взлома и преодоления осталась. И если бы кому-то по неизвестной причине понадобилось тайком вломиться в гарнизон – это было бы чертовски сложно.
«Но возможно…»
Дернувшись от неожиданности, Рик заглушил внутренний голос. Долан с удивлением покосился в его сторону.
В пределах видимости было минимум семь стражников: два человека на входе в гарнизон, двое на крайней стене, еще один бродил по тропинке вдоль стены, один обводил взглядом окрестности со смотровой башни, плюс Веллагер. Если на пыльные рудники городская стража смогла отрядить несколько десятков человек, то тяжело представить, какое количество бродит по самому городу. Одна радость – столичных гвардейцев среди них не было. После прибытия Рик пока не видел серебряных доспехов, конвой давно покинул рудник, а сопровождавшие их в первый день гвардейцы в зоне бараков больше не показывались – вероятно, считались слишком важными для наблюдения за сменами.
Стражники перекинулись парой слов, широкие ворота были открыты нараспашку. Зайдя на территорию, Рик закрутил головой. Двор рассекала широкая дорога, деля гарнизон на две половинки. В дальнем конце она упиралась в широкое двухэтажное здание из белого камня. По краям стояли домики поменьше, также он зацепил взглядом кусок тренировочной площадки, выглядывающий из-за зданий. Оттуда доносился глухой шум и звон железа.
Протяженность территории была раз в десять меньше, чем линия бараков, но повсюду сновали люди. Он разглядел несколько человек не в военной форме, которые тоже спешили по своими делам. Мимо, не удостоив их взглядом, пробежал молодой человек, обряженный в обычную рубаху и штаны. Следом проехала небольшая повозка, нагруженная кучей бочек с характерной черно-красной меткой. Порох. Присмотревшись, Рик разглядел на одной из них штамп с гербом Фарота. Очевидно, рудник, помимо прочего, использовался как торгово-перевалочный пункт, через который в город шли поставки полезных ресурсов.
То, что на рудниках есть и обычные люди, которые перекладывают бумажки, следят за припасами, готовят еду, чистят сортиры, в конце концов, было очевидно, но стало откровением. Последние недели, как до прибытия на рудник, так и после, вокруг него сновали только стражники, поэтому Рик ощутил себя так, словно попал в город. А еще он поймал себя на мысли, что их, к счастью, мыть сортиры не заставляют. Все силы на добычу рун, во славу владыки!
Их провели к основному зданию, но перед главным ходом процессия свернула направо, они зашли за угол. Шум с тренировочной площадки стал ближе. Их сопровождающий толкнул дверь с торца здания и завел юношей внутрь. Внутри, возле двери, стоял пухлый коренастый стражник. Он почти слился со стеной в уголке и, погруженный в свои мысли, увлеченно грыз ноготь на большом пальце. Веллагер кашлянул, коренастый встрепенулся, обратил на них внимание.
– Привет. Пусть подоштут. Шкоро будет.
Он говорил с ужасным акцентом, то и дело вставляя шипящие звуки. Рик определил его как выходца из северо-восточных горных народов. Веллагер тем времени кивнул, обратился к юношам:
– Те, кто был, и так знают. Кто новенький – стоим тут, не рыпаемся.
Колышек даже важно покивал, мол, бывали, знаем. Юноши скучковались в углу, стражники зашептались о чем-то между собой. Окружение было по-военному безжизненным: простые белые стены, впереди тянулся длинный коридор со множеством одинаковых дверей. По левую руку располагалась лестница, которая начиналась где-то в подвале и убегала вверх, на второй этаж. По правую руку в сторону отходил еще один коридор, но только с парой дверей в самом конце.
Стоявший на входе коренастый стражник что-то шептал на ухо Веллагеру, тот с хмурым лицом слушал, изредка кивая. Рик сделал маленький шажок в сторону и навострил уши. Дверь на улицу осталась открытой, голоса и звон оружия долетали через проем. Он смог разобрать обрывки фраз:
– …в ошень плохом настроении. Шерт его разберет почему. Но шам знаеш, большие гошти. Вчера он бешился…
Долан смачно шмыгнул носом, Рик вздрогнул, снова обратился в слух.