Огромный ботинок зацепился за лежащий на земле булыжник. Здоровяк взмахнул руками и, неловко кувыркнувшись, перевалился через кучу камней, от неожиданности проорав ругательство. Своей огромной головой он ткнулся замахнувшемуся Вину ровно меж лопаток, тот, крякнув от натуги, выгнулся дугой и с размаху уронил молот себе за спину, ровненько на Корина. Затем, удержав равновесие, быстро сориентировался и метнулся в сторону из проема. Все это действо заняло пару секунд, не больше, но Рик наблюдал драму словно в замедлении. А потом Туша заорал пуще прежнего, ни одного цензурного слова из его рта не вылетело.
Все замерли и повернулись на звук; кто поопытнее, сразу метнулись в ту сторону, Ловчий отбросил упавший молот к стене, Туша отозвался воем. Общими усилиями его стащили с груды камней на ровный участок, на мгновение замерли. Подбежавший Долан присвистнул, а Крид, который стоял рядом и тоже наблюдал всю картину от начала и до конца, выразился яснее:
– Хорошо хоть не на голову.
Колышек лаконично подытожил:
– Полное дерьмо.
Ловчий – даже под слоем пыли было видно, как побледнело его лицо – резким движением разорвал штанину. Рик, против воли, окинул взглядом повреждения. Левое бедро Туши блестело от крови и ближе к колену стремительно синело; судя по всему, молот раздробил ему низ бедренной кости. Причем угодил заостренным концом, колото-дробящая рана, полный набор. Из дырки над коленом и мелких царапин на лице и торсе сочилась кровь, и вдобавок ко всему Корин при падении как следует оцарапался.
Юноша почувствовал, что его руки дрожат. Туша лежал перед ним, искалеченный, абсолютно беспомощный. Привлекательно беспомощный – кровь стекала на камень, образуя блестящий узор. Мысленно застонав, Рик приложил ладони к лицу, шумно выдохнул. К счастью, все внимание на себя забрал Корин, на него никто не смотрел. Больно закусив губу, он отринул лезущие в голову мысли, зацепился за воспоминания недавнего прошлого.
В голове пронесся список из десятка склянок, которые он уже подавал Парацельсу, ведь не раз и не два к ним притаскивали пациента со открытой раной. В конце корень молодки, куча бинтов, теплая вода. Очистить рану от обломков кости, промыть, зафиксировать. Покой, отдых, в случае успеха – полное восстановление двигательных функций в течение шести месяцев. Так бы это выглядело в Вествуде. Но до Вествуда сейчас было много недель пути, а вокруг только пыль, грязь и дюжина испуганных лиц. А в Карпете ногу бы просто отрезали, так быстрее. И никакого корня молодки. Вин застыл, нелепо вытянув руки перед собой, словно все еще держа выпавший молот.
– Какого черта он влез…
Рик прервал лопотание:
– Нужно вынести его отсюда. Ловчий, что тут делают в таких случаях? Лазарет, врач?
– Есть и то, и то. – Ловчий взял себя в руки. – Для солдат, само собой, в гарнизоне. Ты прав, сначала вытащить его. Подняться сможешь?
Туша умудрился в ответ одновременно всхлипнуть и рыкнуть.
Долан тихонечко добавил:
– Можно было бы погрузить его на телегу, но вся дорога в горку, а он весит… Много весит, мягко говоря.
– Не пойдет. – Ловчий мотнул головой. – Скорее, мы его снова уроним, прямо на больную сторону. Помогите мне.
Он подхватил Тушу под мышку, от движения тот вновь взвыл. Рик подошел ближе, аккуратно, стараясь не трогать близко к ране, потянул Тушу на себя; казалось, он пытается поднять с земли взрослую лошадь. Кряхтя, они оторвали Тушу с земли, тот замер, покачиваясь и не переставая сквозь зубы ругаться. Ловчий, на которого пришелся основной вес, прошипел:
– Кто быстро бегает, срочно наверх, скажите стражнику у бочки, что нужна каталка или телега – своим ходом до гарнизона мы будем тащить его час.
Колышек уже было сорвался с места, потом замер.
– Как объяснить, что случилось?
– Никак. Объясняться будем позже, а пока я хочу вытащить его на поверхность и могу сказать, что это совсем не легко. – Туша, стоя на одной ноге, всем весом навалился на него, стремительно бледнея. Ловчий покачнулся. – Скажи, что нам. Нужна. Чертова. Телега. Иначе до следующего года они будут сами камни крошить, зубами грызть. Этого не говори. Давай, бегом.
Колышек скрылся в туннеле. Все остальные так и стояли вокруг, не зная, как подступиться. Рик зашел с другой стороны.
– Прими вес с той стороны. Я поддержу отсюда, если будет тяжко – поменяемся…
– Что делать мне?
Вин вышел из ступора, шагнул вперед, но, как и все, неловко замер, уставившись на рану. Корин посмотрел на него мутным взглядом, хотел что-то сказать, но Рик опередил его:
– Ничего, все идем наверх. Дорогу подсветите.
Пара человек схватили со стены факелы, Рик подпер Тушу своим телом, стараясь не слушать ругань над ухом. Процессия двинулась по туннелю. Шли медленно, при каждом неловком прыжке Корина Рикарду казалось, что на спину обрушивается вес взрослого быка. Шагов через сто здоровяк побледнел еще больше и примолк, от потери крови и шока сил не осталось даже на ругань. Чтобы не тревожить рану, лишний раз меняться не стали – так и шли, подпирая каждый со своей стороны. Остальные молчали, то забегая вперед, то отставая и не зная, что делать.
Вечность спустя впереди показался дневной свет, десяток шагов, потом еще один, и они вывалились наружу. У бочки, словно у невидимой черты, туда-сюда метался Веллагер, ни дать ни взять пес на цепи, рядом нервно покачивался Колышек. При свете дня Туша стал выглядеть еще бледнее, сравнявшись по цвету с камнем вокруг. Стражник рявкнул:
– Гребаные идиоты! Гнева владыки на вас нет!
Колышек пискнул:
– Как я и сказал, несчастный случай…
Веллагер аж задохнулся и, хорошо разглядев перепачканного и окровавленного Тушу, в исступлении заорал:
– Сюда, быстро! Шкуру спущу, калеченые, идиоты!
Ловчий проскрипел в ответ:
– Только один. Один калеченый. Телегу позвали?
– Всех в рудник и закопать там, а не телегу! – Веллагер, противореча сам себе, ткнул пальцем в сторону частокола. – Туда тащите, там телега. Быстро!
Она зашли за угол, небольшая телега действительно стояла посреди дороги. Рядом суетился стражник; увидев подошедших, он побледнел, откинул борт.
– Грузите.
Они аккуратно положили стонущего Тушу внутрь, телега просела под весом, и Веллагер прикрикнул:
– И вы двое, залезайте, быстро. – Сам вскочил на козлы и скомандовал стражнику: – Проследи за остальными. Сопроводить в барак и глаз не спускать. Передай Сомерсету, чтобы вывел шестой в туннели.
Он хлестнул лошадь, телега покатилась к гарнизону, оставляя за собой столб пыли. Туша совсем замолк, прикрыл глаза и, кажется, отключился. Рик размял затекшее плечо, ухватился за борт, чтобы не вылететь наружу. Ловчий поймал его взгляд, наклонился вперед и, все еще хватая ртом воздух, выдавил:
– Спасибо тебе.
Рик подпрыгнул на кочке.
– Тащили вместе, так что не за что.
– Я не об этом. Ты быстро сориентировался, говорю тебе спасибо от его имени. – Ловчий кивнул на лежащего Корина. – Ты трудился у лекаря в лавке. С такой раной впоследствии он будет ходить, как раньше?
Рик повторно окинул взглядом месиво над коленом. Помедлил секунду, показывать ли свою осведомленность.
– От такого удара коленная чашечка была бы в труху, тогда точно нет. Прилетело со всей силы, еще и острым концом, но в бедро. Если тут хороший врач и лекарства… То да, будет. Но не скоро. Минимум через несколько недель, но на самом деле речь идет о месяцах.
Ловчий откинулся назад, отвел взгляд.
– Звучит так, словно уже не будет.
Меж бровей Веллагера залегла глубокая морщина. После прибытия в гарнизон он успел побывать в двух состояниях. Поначалу, как и на выходе из туннеля, он постоянно ругался, ходил туда-сюда, требовал привести уже «этого чертового костоправа», даже пнул колесо телеги, на что Туша отозвался протяжным стоном. Врач в сопровождении пары стражников с носилками явился через несколько минут. На стонущего Тушу он никак не отреагировал, лишь поднял брови, окинув взглядом рану на ноге, и сухо скомандовал:
– Грузите. – Затем посмотрел на лица стражников и на всякий случай добавил: – Аккуратно грузите.
Тушу уложили на носилки, напоследок доктор повернулся к Веллагеру:
– Уважаемый, не вижу причин так суетиться. Лучше займитесь мальчиками. – Он кивнул в сторону Рикарда и Ловчего. – Вы не хуже меня знаете все процессы. Детям нет нужды шататься по территории.
Веллагер послушался и теперь пребывал в своем втором состоянии, грозно-молчаливом. Даже оспины на щеках покраснели от гнева, обезобразив молодое лицо. Он провел их через ту же дверь, что и накануне, но на этот раз они поднялись по лестнице и зашли в одну из комнат второго этажа. Обстановка была спартанской: стул, небольшой стол с кучкой бумаг, шкаф в углу, в окне виднелись горы и кусочек неба.
Юноши встали по центру, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Сесть им никто не предложил, да и некуда. Веллагер обреченно плюхнулся на единственный стул, сложил волосатые руки в замок и уставился на них, не моргая. Теперь Рик никак не мог выбрать, на что же ему смотреть: скучную, но безопасную белую стену или более оживленную, но грозную морщину на лице Веллагера, означавшую простую вещь – стражник очень недоволен. В какой-то момент он рыкнул:
– Рассказывайте.
Юноши сжато пересказали суть произошедшего, Рикард больше молчал, Ловчий сгладил углы, как мог. Врать, предварительно не договорившись с Тушей, не имело смысла. Выходило, что в силу непредвиденных и непредотвратимых обстоятельств кончик молота соприкоснулся с ногой Корина. Никто не виноват, все события случайны. Имя Вина не упоминалось, пируэты Туши с телегой в качестве партнерши – тоже.
Выслушав историю, Веллагер выругался. Никакой вины за собой Рик не чувствовал, как и особой жалости к Корину. Тот сам нагрузил телегу камнями сверх меры, сам споткнулся. Вин махал молотом, как ошалелый, но явно не мог предвидеть, что Туша уткнется головой ему в спину. Рик мгновенно отреагировал, помог вытащить Корина на поверхность, это нужно было сделать. Учитывая порядки на рудниках, он допускал, что привратник заплюет все слюной и обвинит каждого встречного. Но с другой стороны… Виноват был сам Корин. По большей части. Наверное.