В том же году Бекингем был убит ударом кинжала в Портсмуте. Видимо, именно это событие подвигло короля после четырех лет брака наконец посетить спальню королевы. Она родила наследника, которого тоже назвали Карлом. В 1629 г. король распустил парламент и не созывал его на протяжении последующих одиннадцати лет. Эти одиннадцать лет некоторые называют единоличным правлением, а другие – тиранией. Вместо парламента Карл следовал советам весьма консервативного архиепископа Кентерберийского Уильяма Лода и бывшего члена парламента Томаса Уэнтворта, первого графа Страффорда. Последнего король послал усмирять Ирландию. Там Уэнтворт заслужил репутацию бессердечного, жестокого человека и прозвище «Черный Том».
Тирания стала последним испытанием для английской монархии. Карл мог бы обходиться без парламента, но ему нужны были деньги. В 1635 г. он использовал свою власть, чтобы изменить порядок уплаты старого налога, одного из немногих, оставшихся не подконтрольными парламенту, так называемых «корабельных денег». Если прежде прибрежные города должны были поставлять суда для королевского флота, то теперь от них требовались деньги, а строительство и снаряжение судов передавалось государству. Король объявил эти суммы общегосударственным налогом. Бывший член парламента от Бакингемшира Джон Хэмпден платить отказался. «Предоставить это [королю], – писал в то время радикальный Джон Мильтон, – и парламенту более не видеть свободы, будет сидеть у него на привязи». Когда суд вынес решение в пользу короля, Генриетта Мария была в восторге, она поставила при дворе балет, в котором исполняла партию Люминарии, или Света, попирающего Тьму. Это никак не прибавило популярности ни королеве, ни вышеозначенному налогу. Собрать «корабельные деньги» оказалось практически невозможно: к 1639 г. собрали лишь 20 % от предполагаемой суммы.
Когда в 1637 г. Карл попытался заставить своих подданных-шотландцев служить литургию по новой молитвенной книге Лода, это привело к восстанию в Эдинбурге. Шотландцы выпустили так называемый Национальный ковенант против епископов. Вопреки настоятельным возражениям Страффорда, Карл объявил Шотландии Епископскую войну. Но наступление его плохо финансируемой армии было отбито, а город Ньюкасл пришлось уступить шотландцам. Карл отчаянно искал средства и наконец созвал парламент, впоследствии названный Коротким. Этот парламент отказался выделить королю деньги. Тогда был избран новый парламент. 399 членов парламента из 493 под предводительством Пима и Хэмпдена объявили, что они находятся в оппозиции к «советникам короля». Этот так называемый Долгий парламент, созванный в 1640 г., стал одним из величайших в истории Англии. Он просуществовал в той или иной форме весь период гражданской войны в стране, пройдя фазы радикализма, республиканства и консерватизма, пока наконец двадцать лет спустя не настала эпоха Реставрации. Состав этого парламента отражал принципиальные изменения в распределении богатств, которые произошли в провинциальной Англии и в Уэльсе в период правления Тюдоров: собственность переходила от средневековой церкви и крупных местных магнатов к зарождающемуся среднему классу мелких землевладельцев, городским чиновникам, торговцам, юристам, врачам. По мере разрешения внутренних конфликтов Долгий парламент послужил своеобразным ключом, который открыл дверь современной Англии.
Парламентарии довольно скоро захватили инициативу в споре с королем, предъявили обвинения в государственной измене Лоду и казнили Страффорда. Когда короля вынудили подписать смертный приговор последнему, Страффорд заметил: «Никогда не доверяйте принцам». Это мрачное замечание перекликалось с подобным заявлением Уолси за сто лет до него. В 1641 г. палата общин составляет новый документ, так называемую Великую ремонстрацию, которая содержала 204 пункта. В ней были требования о ликвидации суда Звездной палаты, о прекращении сбора «корабельных денег» и вообще о запрете на произвольное налогообложение королем. Свободно избранный парламент должен собираться каждые три года, и распускать его можно только с согласия членов парламента. Парламент должен контролировать церковь, назначение министров и судей, а также управление армией и флотом. В палате лордов не должно быть епископов, а власти короля надлежит стать чисто номинальной. Такая декларация независимости парламента в Европе того времени была наиболее радикальной и принята была с минимальным перевесом голосов. Даже в XXI в. подобная программа выглядит впечатляюще.
Теперь Карлу приходилось бороться, чтобы спасти свою корону. Он нерешительно ответил на Великую ремонстрацию, но Генриетта Мария подстрекала его «вытащить этих мошенников из парламента, иначе вы никогда более меня не увидите». И Карл сделал то, чего до него не делал ни один монарх. 4 января 1642 г. он попытался лично арестовать пятерых наиболее ярых оппозиционеров, включая Пима, обвинив их в государственной измене. Для этого он в сопровождении вооруженных солдат прибыл в палату общин. Члены парламента стояли и потрясенно наблюдали, как спикер парламента Уильям Лентал встал и уступил королю свое место, но при этом выдать пятерых оппозиционеров отказался и произнес знаменитую фразу: «Ваше величество, у меня нет своих глаз, чтобы видеть, и своего языка, чтобы говорить, потому что здесь палата общин руководит мною, и я являюсь ее слугой». Обнаружив, что члены парламента ускользнули, Карл сказал: «Я вижу, птички уже улетели» – и с позором удалился. Ни один монарх никогда не переступал порога палаты общин.
А через несколько недель вооруженные лондонцы захватили Вестминстер, по слухам, чтобы арестовать королеву. Королевская семья бежала в Хэмптон-корт, потом в Гринвич, где Карл с Генриеттой провели тревожную ночь в Квинс-хаусе. Даже сегодня это место кажется печальным. Королева собрала детей и направилась в Дувр, прихватив драгоценности короны, которым суждено было попасть в ломбарды Франции. Король двинулся на север, к Ноттингему, где в августе собрал сторонников, чтобы защитить свои права на поле брани. Согласие, достигнутое полтора столетия назад, утвердило в народе веру в божественную сущность королевской власти, но теперь Англии вновь грозили ужасы гражданской войны.
Гражданская война1642–1660 гг
Монархия, которая появилась в средние века, правила с согласия баронов, епископов и членов парламента от городов и университетов. Это согласие было закреплено долговременной договоренностью с парламентом, голосовавшим за налоги в обмен на регулярное рассмотрение и удовлетворение жалоб и исправление несправедливостей. Когда эта договоренность нарушалась, как это происходило во времена правления Эдуарда II, Ричарда II и Ричарда III, монарха свергали, но сама монархия сохранялась. В XVII в., однако, англичане свергли монархию как таковую. Король из династии Тюдоров провозгласил себя главой церкви, а король из династии Стюартов истолковал это и как верховенство над парламентом, хотя даже Генрих VIII в своих деспотичных действиях стремился заручиться одобрением парламента. Именно из-за борьбы короля с парламентом, а не наоборот, разразилась Английская революция.
Летом 1642 г. непреодолимые конфликты разгорались не только между королем и парламентом, но и между протестантами и католиками, между севером и югом, даже между отцом и сыном. Могилы на кладбище Святого Иоанна в Лидьярд-Трегозе в Уилтшире могут служить свидетельством семейного раскола: три сына умерли за короля, а два – за парламент. Даже сегодня люди спрашивают друг друга: «На чьей стороне ты был бы в битве при Марстон-Муре?» – противопоставляя сторонников парламента, круглоголовых (названных так из-за стриженных под горшок волос), и кавалеров, выступавших за короля. Этот вопрос служит своеобразной метафорой, определяющей приверженность рациональной демократии или романтичной преданности властям.
С самого начала парламент имел на своей стороне финансы и снабжение. У парламента был доступ к налогам, морским портам и к финансовой мощи лондонского Сити. Его поддерживало просвещенное общество, на его стороне был Джон Милтон и права человека. Это, однако, не гарантировало победы. Англичане привязаны к своему монарху и ни при каких условиях не желали видеть его поражения. У них издавна существовал страх узурпации власти.
Первое сражение при Эджхилле в Уорикшире в октябре 1642 г. было весьма бурным. Знаменосцем королевских войск был сэр Эдмунд Верней, член парламента, сохранивший верность королю. Его тело нашли на поле боя после сражения, он продолжал сжимать в руке древко королевского знамени. Королевская кавалерия под командованием 22-летнего племянника короля, бравого и энергичного принца Руперта, оттеснила кавалерию сторонников парламента и стала их преследовать, но не смогла вовремя перегруппироваться и, продолжая беспорядочную погоню, оставила поле боя. До возвращения конницы королевская пехота под весьма недальновидным командованием самого короля, у которого отсутствовал боевой опыт, осталась без защиты. Бой закончился вничью. Командующий войсками парламента граф Эссекс вернулся в Лондон, король не смог преследовать его войско и предпочел остановиться в колледже Крайст-Черч в Оксфорде. До конца войны Оксфорд стал королевской столицей.
На севере, у Йорка, кавалеры принца Руперта остановили круглоголовых под командованием сэра Томаса Ферфакса, и к середине 1643 г. король мог уверенно готовить наступление на Лондон с трех сторон – с севера, запада и юго-запада. Столицу раздражала любая затяжная война, особенно против короля, которого якобы уважали. Палата общин всегда осторожно подчеркивала, что король стал жертвой коварства своих советников, однако к королеве был гораздо менее снисходителен. В большинстве своем англичане полагали, что отдельные столкновения в 1643 г. были скорее пробой сил и имели целью склонить короля к новому политическому урегулированию. Некоторые графства и города вообще не участвовали в конфликте. В Ковентри объявили, что король может въехать на территорию графства только без войск. Позже этот город поддерживал сторонников парламента и использовался как место содержания узников-роялистов (возможно, именно тогда появилось идиоматическое выражение «быть сосланным в Ковентри» («being sent to Coventry»), что означает «подвергнуться остракизму»).