Павла казнили в 64 г. или немного позже, скорее всего во время Нероновых преследований христиан. Видимо, апостол Петр в то время тоже был в Риме и тоже был убит, хотя свидетельств тому мало и нет никаких данных, подтверждающих, что он основал церковь или возглавил ее. Ученые считают, что практически все, что известно о пребывании Петра в Риме, мы знаем из устных преданий и, возможно, из более поздних включений в священные тексты. Но имена этих двоих, Павла – бизнесмена, говорившего на греческом языке, и Петра – говорившего на арамейском рыбака, воссияют в католичестве и православии. В 70 г. император Веспасиан (69–79) подавил еврейское восстание и разрушил иерусалимский Храм. Последующий исход христиан из города ознаменовал решительный отрыв раннего христианства от его иудейских корней.
Династия Антонинов: империя в зените
С Веспасиана началась династия Флавиев, которая вместе со сменившей ее династией Антонинов во II в. принесла Риму сравнительную стабильность. Наибольших успехов империя добилась при Траяне (98–117), когда она максимально раздвинула свои границы, раскинувшись от Британии на севере до Дакии и Армении на востоке. Ненадолго она дотянулась до берегов Каспия, а также вобрала в себя Сирию, Месопотамию и Мавританию. Средиземное море стало внутренним морем Рима, а сама империя была уже не столько европейской, сколько азиатской. Как с восхищением отмечал историк Плиний, в мире царили римский порядок, римское правосудие и – до некоторой степени – римское процветание.
Траяна сменил великий строитель Адриан (117–138). Его величайшие сооружения – Римский пантеон (126) и Адрианов вал в Британии (122) – уцелели до наших дней и остаются впечатляющим памятником ранней империи. Из всех императоров Адриан имел самое ясное представление о масштабе власти Рима и, вероятно, о ее пределах. Он отозвал войска из нескольких завоеванных Траяном областей, объяснив свое решение тем, что живущие там народы «должны сохранить свою свободу, раз уж мы не можем обеспечить им защиты». Адриан был одним из немногих в истории Рима императоров, достойных своего титула. Он увлекался греческой и римской культурой. Он интересовался юриспруденцией, философией, архитектурой и поэзией. Он путешествовал по своей империи как правитель, а не только как завоеватель. Он был эпикурейцем и не страшился смерти.
Через некоторое время императором стал философ Марк Аврелий (161–180), автор книги размышлений в русле философии стоиков, которую читают по сей день. Как и Адриан, он продолжил гонения на христиан, готовый терпеть свободу веры, но не отрицание божественной природы римских императоров. Смещение императора с небесного престола приравнивалось к измене. Римляне не понимали, почему христиане не могли пойти здесь ни на малейший компромисс. Именно их «строптивость и непримиримая порочность» так разозлили Плиния в бытность того императорским легатом в греческой провинции Вифиния.
Позже, оглядываясь назад, эти времена назвали золотым веком. Рим при Антонинах, казалось, жил сам с собой в мире. Империя располагала четкими границами, беспрецедентной безопасностью, свободой перемещения, общим управленческим языком и правовым режимом. Гиббон утверждал, что, если бы ему нужно было выбрать исторический период, «в течение какого положение человеческого рода было самое счастливое и самое цветущее», он выбрал бы время между смертью Домициана в 96-м и смертью Марка Аврелия в 180 году. О смерти последнего римлянин, живший позже, написал: «История наша теперь переходит от золотого царствования к царству железа и ржавчины».
Кризис III века
К III веку Римская империя разрослась до невероятных размеров. Численность населения оценивалась в 60 млн человек – и миллион из них жил в Риме. Другого такого города в Европе не будет до XIX столетия (за исключением, может быть, Константинополя). Но правительству империи не хватало административной жилки и дисциплины, присущей аппарату старой республики. Сильнее всего ощущалась нехватка механизма законного наследования, обеспечивающего непрерывность власти. Практика, согласно которой императоры назначали своих преемников, усыновляя их, не гарантировала ни компетентности преемника, ни согласия общества. Чуть ли не каждый переход власти оспаривался. Центральное правительство в Риме утратило слаженность и целеустремленность. Единственной его целью стало выживание.
При последнем из Антонинов, Коммоде (180–192), Рим вернулся к нарциссизму и распущенности времен Нерона. Наместники в приграничных землях вели себя как облеченные властью военные диктаторы, а в Риме царила анархия. В конце концов в 192 г. Коммода убила его любовница Марция, принадлежавшая к процветающей христианской общине. Его преемник Септимус Север (193–211), первый император, рожденный в Африке, передвинул границу Рима еще дальше на восток. Он заново отстроил в Ливии великолепный Лептис-Магна – свой родной город – и Баальбек, расположенный в римской части Сирии.
Армия по-прежнему насчитывала 400 000 воинов, что выливалось в высокие налоги. Солдаты не были дисциплинированны, и на их верность вряд ли можно было рассчитывать. На границах армия была еще сильна, но в тылу слабела. В 212 г. тиран Каракалла (198–217), пытаясь снискать расположение народа – и увеличить поступления в казну, даровал римское гражданство всем свободным жителям империи. Историк Мэри Бирд считает, что это ознаменовало конец Рима как империи, «стерев разницу между покорителями и покоренными». Римское государство становилось похоже на пирог с жесткой коркой и мягкой начинкой.
В период кризиса Римской империи III века ситуация ухудшилась. Императоры стали носить доспехи и создавать себе имидж воинов – традиция, которую позже переймут монархи (в том числе британские) и донесут до наших дней. Эпидемии и голод стали в Риме обычным делом, императоры же все как один были праздными и продажными или, как минимум, эксцентричными. Образованный Гордий II, правивший около месяца в 238 г., мог похвастаться двадцатью двумя наложницами и библиотекой, состоявшей из 62 000 книг. В 268 г. взбунтовавшиеся готы проникли на юг империи, до самых Афин.
Когда Рим вступил в длительный период упадка, в город потянулись представители сплоченной сети христианских общин, совершавшие паломничество к гробницам Петра и Павла. До сих пор непонятно, это ли стало причиной духовного возвышения Рима. Обретенный им статус религиозной столицы христианского мира никоим образом не был предопределен, потому что христианство, по сути, было сектой из Восточного Средиземноморья, с центрами в Антиохии и Александрии. Епископ Рима стал отцом церкви – папой – далеко не сразу, а только когда город одержал верх над своими восточными конкурентами в борьбе за превосходство, а заодно и в вопросе божественной природы Христа. Еще апостол Павел предостерегал от опасности назревающего церковного раскола – схизмы. В своем Первом послании коринфянам он взывал: «Умоляю вас, братия… чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений…»[6]
На рубеже IV столетия император Диоклетиан (284–305) начал новый этап в истории империи. При нем императорская власть достигла уровня компетентности и стабильности времен Антонинов. Диоклетиан реформировал финансовую и административную систему и неустанно воевал, защищая границы империи от германцев, славян, египтян и персов. Религиозный консерватор, в 303 г. он устроил последнее из организованных гонений на христиан, но их вера к тому времени уже укрепилась достаточно, чтобы преследования продлились недолго.
Основные усилия Диоклетиана были направлены на борьбу с главной слабостью всех империй – огромными, парализующими управление размерами. Что касается Рима, император видел, что столица, за долгие века привыкшая жить за счет дотаций со всех территорий, была серьезно ослаблена сложившимся положением дел. Диоклетиан своевременно разделил империю на две части – восточную и западную. Себе он оставил восточную половину с центром в Антиохии, а своего полководца Максимуса поставил управлять западной. Западную столицу он перенес из Рима в Милан, чтобы быть ближе к легионам, расквартированным на северной границе.
Затем, в 305 г., Диоклетиан поступил так, как не поступал ни один император до него. Он отрекся от престола и удалился на покой в Сплит, город в родной Далмации. В 312 г. Диоклетиан скончался в своей постели – редкая судьба для императора. Его дворец стоит и по сей день. Обнаруженный в XVIII в., он стал источником вдохновения для Роберта Адама, основоположника георгианского стиля в архитектуре. Но империя, которую Диоклетиан разделил, чтобы удержать вместе, распадалась на части.
3Готы, гунны и христиане300–560 гг.
Константин Великий и Византия
Когда Диоклетиан разделил империю надвое, Европа вступила в переходную фазу. Она превращалась из единой территории на берегах Средиземного моря с центром в Риме в две, каждая из которых тяготела либо к западному, либо к восточному центру. Это размежевание надолго переживет Римскую империю. Наметились и еще некоторые расхождения. Одно – между языческим самодержавием и властью новой веры, христианства. Другое – между доминирующей греко-римской культурой и опытом живших на границах империи и за ее пределами народов, которых римляне называли «варварами», что не обязательно носило уничижительный оттенок.
Для этой новой Европы было символично, что и смерть императора Западной империи Констанция I Хлора в 306 г., и передача власти его сыну Константину (306–337) произошли в Йорке, на самом дальнем северном рубеже империи. Когда солдаты Константина салютовали ему как новому императору, это еще был далеко не финал: следующие восемнадцать лет Константину придется провести в борьбе с другими претендентами на трон. Только в 324 г. он добился власти и над восточной, и над западной частями империи. Константин Великий обучался при восточном дворе Диоклетиана, и все там было близко его сердцу. Он заявил, что собирается заложить на берегу Босфора в старом греческом Византии новый город Константинополь, который станет великолепной столицей, новым Римом.