а готова еще меньше, чем к удовлетворению радикальных интересов деревни. Революционные лидеры отклонили даже такое скромное пожелание, чтобы в комитатах, расположенных на национальных окраинах, официальным языком был провозглашен язык большинства его населения.
Лидеры венгерской революции искренне верили, что свержение феодализма, аграрная реформа и предоставление буржуазно-демократических прав и свобод удовлетворят все народы страны и они вместе с мадьярами будут отстаивать революцию и защищать общую родину. В национальных движениях угнетенных народов вожди видели опасность для дела революции и территориальной целостности королевства. Австрийская реакция сумела извлечь собственную выгоду из сложившейся ситуации. Раздувая межнациональную рознь, используя промахи национальной политики венгерского правительства, она сумела привлечь на свою сторону правых и умеренных лидеров невенгерских народов, превратить национальные движения хорватов, сербов и трансильванских румын в союзников контрреволюции.
Военные действия на юге Венгрии, в населенных преимущественно сербами областях, начались уже летом 1848 г. Но сигнал к общему вооруженному выступлению контрреволюции был подан из Хорватии.
НАЧАЛО ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЫ
В сентябре 1848 г. наступил новый этап венгерской революции, которая переросла в освободительную войну против реакционной Австрии и ее союзников. 11 сентября войска хорватского бана и императорского полковника Елачича, форсировав пограничную между Венгрией и Хорватией реку Драва, стали продвигаться к венгерской столице. Над революционной Венгрией нависла смертельная угроза, которую можно было отразить лишь решительными революционными действиями. В критический момент, когда революция повсюду в Европе отступала, в Венгрии ее развитие пошло по восходящей линии. Власть в стране перешла в руки революционного органа — Комитета обороны, созданного по иницнативе Кошута.
В момент опасности, в обстоятельствах чрезвычайных, бывший дворянский реформатор Кошут, который вместе со своим классом скрупулезно соблюдал законность, тщательно избегал даже видимости нарушения прав и прерогатив короны, вырос в истинно революционного вождя. Убежденность в правоте дела Венгрии в сочетании с проницательным умом, огромной энергией и бесстрашием сделали Кошута революционным вождем революционной нации. Он не только сумел поднять нацию на борьбу, но и организовал и вооружил ее, ибо в период, когда началась интервенция, страна не имела ничего, кроме энтузиазма: ни денег, ни армии, ни вооружения.
Сущность нового этапа революции, выдвинувшего Венгрию в последний оплот европейских революций 1848–1849 гг., блестяще выражена в следующих словах Ф. Энгельса: «Массовое восстание, национальное производство оружия, выпуск ассигнаций, быстрая расправа со всяким, кто препятствует революционному движению, непрерывная революция, — словом, все основные черты славного 1793 года мы находим снова в Венгрии, вооруженной, организованной и воодушевленной Кошутом»[2].
Хонведы — солдаты новой национальной армии — при поддержке партизанских отрядов 29 сентября одержали свою первую значительную победу, нанеся поражение войскам хорватского бана Елачича. Однако генерал Moгa, командовавший венгерскими войсками, не желая окончательного разрыва с Габсбургами, не осмелился перейти австрийскую границу и позволил разгромленным войскам армии Елачича уйти в Австрию. Когда же после длительных совещаний и получения приглашения от восставшей 6 октября Вены и настойчивого вмешательства Кошута армия хонведов наконец пересекла границу, время уже было безнадежно упущено. За эти несколько дней командующий австрийскими войсками в Чехии фельдмаршал А. Виндишгрец, спокойно перегруппировав свои силы, вместе с остатками войск Елачича разбил сначала (30 октября) у Швехата мадьяр, а на следующий день овладел Веной. Через полтора месяца, в середине декабря, Виндишгрец предпринял поход против Венгрии, а в январе 1849 г. занял ее столицу.
МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЙ КОНФЛИКТ
Положение революционной Венгрии, окруженной кольцом вражеских сил, было чрезвычайно тяжелым. На юге шла кровопролитная война с восставшими сербами, которым помогали отряды, посланные им на помощь из Сербии. Сербы во главе с митрополитом Й. Раячичем, верным сторонником австрийского дома, провозгласили образование Сербской Воеводины на территории с многочисленным румынским, немецким и венгерским населением, где сербы составляли меньшинство, подчинив ее непосредственно венскому двору. С северо-востока, из Галиции, наступали австрийские войска. В арену ожесточенных боев превратилась Трансильвания, где революционным армиям противостояли императорские гарнизоны и отряды румынских повстанцев, ведомые австрийскими офицерами. Успехи императорских войск здесь явились прямым следствием разгоревшейся межнациональной вражды.
Еще весной 1848 г. народы многонациональной Трансильвании выступали единым фронтом. Социальные и национальные интересы совпадали. Саксонские либералы, как и венгерские, были уверены, что объединение (уния) с революционной Венгрией, сопровождаемое прогрессивными буржуазными преобразованиями, ускорит и их национальное развитие. Румынская интеллигенция Трансильвании (около 2300 священников и 400–500 представителей светской интеллигенции) также не возражала против унии, требуя взамен лишь признания права на национальное существование в принципе, а на практике — употребление родного языка в местной администрации, в суде и т. д.
Лишь немногие из руководителей-румын, и прежде всего профессор теологии в Блаже Симион Барнуциу, решительно отвергали унию, откровенно настаивая на примате национальной идеи над социальной. «Без нации и республика есть проклятый деспотизм», — утверждал Барнуциу. Уже в мае 1848 г. тон в национальном движении задавали он и его сторонники. В деревнях шла агитация именно в этом духе. Священники во главе с православным епископом А. Шагуной агитировали крестьян за «доброго императора-царя», за «румынскую Австрию», за «новую Дакию», т. е. за объединение всех населенных румынами территории под скипетром Габсбургов.
Успеху этой агитации способствовала близорукая национальная политика венгерской революции. Принятый венгерским парламентом в мае закон об унии с Трансильванией гарантировал лишь личное равноправие граждан без различия языка, религии, национальности. При этом следует отметить, что по иному пути развивалось национальное движение румын Венгрии (Баната), где в отличие от Трансильвании население не только не выступило против революции, но и сражалось бок о бок с хонведами против императорских войск. Примерно такая же ситуация сложилась и в Словакии, причем вопреки воле руководства национального движения. Словацкий экспедиционный отряд, сформированный в Чехии и вооруженный венским двором, в сентябре и декабре предпринял две вылазки на словацкую территорию, которые окончились полной неудачей, поскольку словацкие крестьяне не поддержали их. Словацкие же горняки мужественно сражались в рядах революционной армии.
В целом разбуженные венгерской революцией силы национальных движений сербов, хорватов и румын, вооруженные венской камарильей и управляемые зачастую непосредственно императорскими офицерами, приковали к себе часть венгерских войск, хотя решающей роли в военных действиях они не сыграли. Хорваты, сербы-граничары участвовали в подавлении революционных выступлений в Вене. Традиционная габсбургская политика одержала верх над прямолинейной и доктринерской национальной политикой венгерского руководства.
Маркс, бывший всей душой на стороне революции, с горечь писал: «Австрийское правительство злоупотребляло принципом национальностей в 48–49 гг., чтобы с помощью сербов, словенцев, влахов и т. д. задушить мадьяр и немецкую революцию»2.
В Венгрию, ставшую единственным и последним оплотом революций в Европе, со всех концов континента шли добровольцы, чтобы свергнуть тиранию. Под венгерскими знаменами отважно сражались отряды немцев, австрийцев, поляков. Среди виднейших ее полководцев мы видим поляков генерала Ю. Бема, Г. Дембиньского, немца Р. Гийона, серба Я. Дамянича.
ВЕСЕННЕЕ НАСТУПЛЕНИЕ
Упоенная первыми победами на венгерском театре военных действий, венская камарилья весной 1849 г. решила отбросить игру в демократию и покончить с прежней конституцией. 4 марта была провозглашена новая «Ольмюцская конституция», устанавливавшая власть императора над всеми народами империи и упразднявшая венгерскую независимость. Одновременно был распущен и имперский рейхстаг. Главнокомандующий А. Виндишгрец поспешил объявить венгерскую революцию подавленной.
Весной 1849 г. армии хонведов на всех фронтах перешли в контрнаступление. Революционные войска во главе с одаренным полководцем генералом А. Гёргеем одержали целый ряд блестящих побед, отбросив императорские силы на исходные позиции. К концу апреля территория страны почти полностью была освобождена от врага. Блистательный успех сопутствовал наступательным операциям венгерских войск во главе с Ю. Бемом в Трансильвании, где генерал умело проводил политику национального примирения. В результате весеннего наступления под угрозой оказалась сама Австрия, Гёргей имел возможность беспрепятственно овладеть практически беззащитной имперской столицей и решить исход австро-венгерской войны. Однако вместо этого, отказавшись идти на Вену, он повернул армии на юг и занялся длительной и стратегически бессмысленной осадой Буды. Тем самым в момент, когда, по выражению Энгельса, Австрия «дышала на ладан», она вновь получила передышку. Правда, положение было столь катастрофическим, что венский двор в отчаянии, сознавая свое бессилие в борьбе против революционной Венгрии, обратился с унизительной просьбой о помощи к иностранной державе. 21 мая в Варшаву к царю Николаю I прибыл император Франц Иосиф, чтобы просить «самодержца всея Руси» о вооруженной интервенции против «собственного народа». «Жандарма Европы» поощряла на выступление и цивилизованная Англия. Глава Форин оффис лорд Пальмерстон торопил посла России: «Кончайте как можно скорее!»