Нарушила обет молчания, данный устами ее крайне левого лидера М. Каройи в речи 30 ноября 1914 г., парламентская оппозиция. Прошел ровно год, и Каройи, выступая в палате 7 декабря, призывает к началу акции в пользу мира. Но очень многие даже в рядах собственной партии тогда еще не созрели для подобных речей, и лидер партии вынужден был в июле 1916 г. вместе с 25 сторонниками выйти из нее в знак протеста против прогерманской позиции большинства и основать новую партию. Особенно резко критиковала она правительство Тисы и Центральные державы в сентябре 1916 г., когда часть Южной Трансильвании была временно занята румынскими войсками. В связи с брусиловским прорывом и вторжением румын в палате происходили бурные сцены и депутаты оппозиции, не стесняясь в выражениях, давали резкую оценку действиям бездарных австрийских генералов. Оппозиция требовала реорганизации армии и командования, с тем чтобы избавиться от зависимости со стороны германского командования. Выдвигались требования об отозвании венгерских частей с отдаленных фронтов и сосредоточении их для защиты границ страны, установления парламентского контроля над правительством Тисы и военным командованием. Ссылаясь на то, что в отличие от Венгрии в Австрии парламент бездействует с началом войны, Каройи утверждал, что тем самым автоматически возникает вопрос о дальнейшем сохранении дуализма, о необходимости и возможности самоопределения Венгрии. Эти обстоятельства делали неотложными поиски мирного выхода и в правящих кругах монархии, чему помогло одно давно ожидавшееся событие.
2 ноября 1916 г. во дворце Шёнбрунн тихо скончался император-король, «вечный» Франц Иосиф, процарствовав без малого семь десятилетий, начиная со 2 декабря 1848 г. Он не дожил до кончины империи Габсбургов два года. В сущности, с его именем ассоциируется последний этап существования монархии. На счету Франца Иосифа кровавое подавление революции 1848 г. Именно для этой цели и был венской камарильей посажен на престол 18-летний юноша. С поставленной задачей он справился» но неистребимый страх перед всякой социальной революцией преследовал его всю жизнь.
Франц Иосиф являлся политиком безусловно ограниченным. без глубокой эрудиции, без воображения и фантазии. Но будучи человеком долга, со своеобразным пониманием своих обязанностей по отношению к династии, империи и даже к ее народам, он хотел во что бы то ни стало оберегать собственный и их покой не только от волнений, «анархии и беспорядков», но и от свободомыслия, от экономических и социальных реформ. Император допускал их возможность только до 1867 г. Это был порог, который он не смог переступить никогда. После 1867 г. Франц Иосиф не хотел ни реформ, ни вообще каких-либо изменений. За дуалистическое устройство он цеплялся изо всех сил и законсервировал его, как собственную личную жизнь.
Тем не менее по неизъяснимой прихоти исторической памяти личность его отождествляется с «эпохой Франца Иосифа», а она, эта эпоха, с добрым старым мирным временем. Из «эпохи», естественно, изымаются и 1848–1849 гг., и первая мировая война. Так, в памяти нескольких поколений австрийцев, да и не только одних австрийских «его подданных», но и венгерских и других, остался образ благообразного старого господина с седой раздвоенной бородой. Увековечению и популяризации этого «имиджа» по-своему способствовал Йозеф Швейк с его добродушными шутками над облепленным мухами портретом старого императора, висящего на видном месте в зале пражского трактира. Впечатление о «благополучном царствовании» Франца Иосифа и добром императоре еще больше усилили обрушившиеся на народы бывшей его империи бедствия, связанные с фашизмом и второй мировой войной.
С уходом в мир иной Франца Иосифа, символизировавшего вечность, покой, неподвижность и неизменность, возникли надежды на перемены. Необходимость внутренних реформ в либеральном духе, а главное- заключение мира понимал новый австрийский император Карл IV (он же венгерский король Карл I, коронованный короной св. Иштвана в Буде 30 декабря 1916 г.). Хотя и был Карл IV слаб характером, тем не менее хорошо сознавал, что без мира и реформ монархию не спасти. 12 декабря центральные державы обратились к Антанте с предложением начать переговоры о мире. Но его формулировки оказались расплывчатыми, а само предложение не содержало никаких конкретных условий и не могло потому рассчитывать на серьезное к себе отношение. 18 декабря президент США Вудро Вильсон обратился с нотой к обеим сторонам изложить условия мира. Ответ Антанты от 17 января 1917 г. был разочаровывающим для монархии: она требовала реорганизации империи на основе принципа самоопределения народов.
Неудачной оказалась и другая, тайная, плохо подготовленная и неуклюжая попытка сепаратного, без германского союзника, выхода из войны, предпринятая молодым императором зимой 1916/17 г. В середине февраля, т. е. уже после объявления Германией беспощадной и неограниченной подводной войны, которая сделала абсолютно бесперспективными всякие попытки мира с этой стороны, первой в мире узаконившей тотальные средства ведения воины, в нейтральной Швейцарии состоялась встреча графа Тамаша Эрдёди с герцогами Пармскими Сикстом и Ксавье. Встреча была тайной, поскольку ее участники представляли воюющие страны: граф, доверенное лицо Карла IV, — Австро-Венгрию, герцоги Пармские — Францию. Последние являлись единокровными братьями супруги австрийского императора Зиты и служили во французской армии.
Граф Эрдёди попросил братьев быть посредниками в установлении связен между императором и президентом республики. 24 марта Карл направил президенту Пуанкаре свое печально знаменитое «сикстинское письмо», в котором с легкостью необыкновенной дал свое согласие на возвращение Франции Эльзаса и Лотарингии и на восстановление независимой Бельгии. Последовал грандиозный скандал между Берлином и Веной. Французы якобы нечаянно, а на самом деле преднамеренно предали гласности содержание письма. Кайзер рвал и метал. Император, а вместе с ним и монархия были унижены. «Сикстинская афера» — под таким названием эпизод вошел в дипломатическую историю — показала пределы свободы действий и зависимости Австро-Венгрии, зажатой в железные тиски своим союзником.
Вслед за неудачей первых робких попыток к миру наступила новая эскалация военных действий: подводная война гросс-адмирала Тирпица против нейтрального судоходства повлекла за собой вступление в мировую войну США. Ужесточившаяся война, поглощавшая все больше людских и материальных ресурсов, явно затягивалась.
Луч надежды блеснул на Востоке. Февральская революция 1917 г. в России смела царский трон. В Вене и Будапеште с облегчением вздохнули: из игры выходила самая грозная соперница монархии — так по крайней мере казалось тогда. Руководствуясь такими соображениями, венгерский парламент 31 марта специальной резолюцией приветствовал революционную Россию. Лидер оппозиции Каройи в середине марта внес формальное предложение о демократической реформе избирательного права. Революция в России, подчеркнул он, может привести к обновлению политической жизни во всей Восточной Европе, и это делает реформу безотлагательной.
Февральские события послужили сигналом к новому подъему классовой борьбы пролетариата Венгрии. Первомайский праздник впервые за годы войны вновь был отмечен прекращением работы десятков тысяч трудящихся и политическими демонстрациями. Стачки и демонстрации летом 1917 г. стали повседневным явлением общественной жизни страны. Состоявшийся 8–9 апреля чрезвычайный конгресс социал-демократической партии, выразив солидарность рабочего класса Венгрии с российской революцией, принял резолюцию в пользу мира без аннексий и контрибуций. Одним из важнейших последствий Февральской революции явилось начало в апреле массовых братаний солдат австро-венгерской армии на Восточном фронте с солдатами русской армии. Этот процесс был временно приостановлен после провокационного июньского, начатого Временным правительством наступления. Это же наступление сокрушило надежды на скорое заключение мира с Россией. Мир народам Австро-Венгрии должна была принести следующая русская революция…
Однако те элементы политической дестабилизации, которые внес в жизнь венгерского общества русский Февраль неуклонно нарастали и множились в течение всех месяцев, оставшихся до наступления русского Октября.
Наряду с борьбой за мир осью политической жизни того периода стала борьба за всеобщее избирательное право. На этой почве произошло сближение социал-демократии с парламентской оппозицией во главе с Каройи и буржуазными радикалами, возглавлявшимися Оскаром Яси. В начале июня они образовали специальный блок избирательного права. В необходимости реформы венгерского избирательного права убедился даже император-ко-роль. Но Тиса не разделял этого мнения. Он считал, что тех 10 с лишним процентов венгерских подданных короля, которым он Тиса, позволил иметь право голоса, для Венгрии вполне достаточно.
В доверительных документах он неоднократно предупреждал против опасных последствий демократического избирательного права с точки зрения сохранности и единства королевства и дуалистической системы. Исходя из этих убеждений, премьер-министр пренебрег непосредственным указанием короля, который 28 апреля предложил ему подготовить проект избирательной реформы. В итоге в конце мая 1917 г. Карлу пришлось расстаться с человеком, который всей своей жизнью и многолетней политической деятельностью символизировал нерушимость устоев дуалистического устройства Австро-Венгрии.
Отставка Тисы была явным симптомом кризиса дуалистической формы существования империи. Но пришедшие ему на смену кабинеты (сначала М. Эстергази, а затем и Ш. Векерле) продолжали, в сущности, ту же консервативную политику Тисы, лишь прикрывая ее обещаниями и усыпляя бдительность демократической общественности. Не было продвижения вплоть до осени 1917 г. и в деле завершения войны и заключения мира. Накануне октября не была решена ни одна из острейших политических проблем дуалистической Венгрии. Не удалось достигнуть империалистического мира ни в 1916, ни в 191