В начале 1924 г. комиссией Коминтерна было принято решение о прекращении фракционной борьбы и налаживании в интересах дела более эффективной работы партии, предлагалось провести партийную конференцию.
К этому времени в стране усилилось оппозиционное (как к правому руководству СДПВ, так и к правительству) движение, было опубликовано тайное соглашение между правительством Бетлена и правыми социал-демократами, что вызвало кризис в партии и ее раскол. В результате 14 апреля 1925 г. в стране появилась еще одна пролетарская партия — Социалистическая рабочая партия Венгрии (СРПВ), которую возглавил Иштван Ваги. Инициатором ее создания стала КПВ. Новая партия пошла по пути легальной революционной борьбы, которую она успешно осуществляла на протяжении 1925–1928 гг. Сочетание легальных и нелегальных форм борьбы приносило свои убедительные плоды.
18 августа 1925 г. в Вене открылась конференция КПВ, конституировавшая себя как первый, восстановительный съезд партии коммунистов. Съезд проходил нелегально. С основными докладами на нем выступили Дюла Алпари, Бела Кун, Енё Ландлер. В решениях съезда большое внимание уделялось работе коммунистов в профсоюзах и с молодежью. Кроме улучшения практической работы партии руководство КПВ занимали теоретические проблемы, выработка стратегии и тактики партии, определение союзников рабочего класса в предстоящей революции. То были вопросы, которые волновали и другие коммунистические партии, и Коминтерн в целом.
Обсудив международное положение и проблемы внешней политики, одобрив курс Коминтерна на большевизацию компартий, съезд предложил «провести широкую акцию» через СРПВ и профсоюзы в интересах установления дипломатических и экономических отношений с СССР.
Члены КПВ учитывали состояние венгерской экономики, тяжелое материальное положение рабочего класса, изменения в политической системе хортистского режима, наличие с 1925 г. двух рабочих легальных партий — СДПВ и СРПВ, их отношение к вопросам внутренней и внешней политики, поддержку правыми лидерами СДПВ захватнической политики хортистов, благоприятную для работы компартии конъюнктуру, обусловленную громадной нуждой широчайших слоев рабочих, крестьян, ремесленников и их социальным недовольством. В результате после первого съезда КПВ удалось усилить свое влияние на рабочий класс. Этому способствовали и вновь появившиеся в Вене коммунистические издания на венгерском языке, в частности теоретический журнал партии «Уй марциуш» («Новый март»).
Вместе с тем в 1925 г. Коммунистической партии Венгрии был нанесен серьезный удар. В сентябре в течение трех дней полиция арестовала более 50 активистов партии. В руках властей оказались Матяш Ракоши, Золтан Ваш, Игнац Гёгёш. Хортисты устроили шумный процесс. Через два года была арестована еще одна большая группа членов КПВ и СРПВ, в том числе член ЦК КПВ 3. Санто и руководитель партии СРПВ И. Ваги. В сентябре аресту подверглись 250 будапештских рабочих. Компартия несла большие потери. Систематические аресты проводились и в последующие годы.
Положение трудящихся на протяжении всего периода господства хортизма оставалось тяжелым. Этим и объясняются непрекращающиеся волны забастовочного движения. Причем большинство из стачек носило экономический характер. Но трудящиеся вели борьбу и за политические права. Такой характер, в частности, носила стачка 150 тыс. рабочих в августе 1927 г. В 20-е годы наибольшее число стачек приходилось на строительную, горнодобывающую и текстильную промышленность. Рабочие часто добивались успеха.
Экономическое положение в стране не улучшалось. В 1921 г. промышленное производство достигло лишь 47 % довоенного уровня. Урожай основных сельскохозяйственных культур был на 35 % ниже, чем в довоенный период. В 1921 г. было добыто всего 5,5 млн т угля, а на следующий год 6,4 млн т. Зарплата достигла лишь трети довоенной, сохранялся высокий процент безработных. К тому же страну захлестнула инфляция. Долги и дефицит государственного бюджета росли. Приходилось авансом погашать репарации.
Выйти из создавшегося положения правительство И. Бетлена попыталось путем получения иностранного займа. Империалисты Западной Европы пошли навстречу режиму. После длительных переговоров, обязавших Венгрию выполнять решения Трианонского мирного договора, страна получила заем в сумме 250 млн золотых корон. Благодаря полученному займу финансовое положение Венгрии в 1925–1926 гг. несколько улучшилось, что позволило правительству осуществить стабилизацию, провести подготовку денежной реформы. 1 января 1924 г. вместо короны были пущены в оборот новые денежные знаки — пенгё. 12 тыс. 500 корон обменивались на 1 пенгё.
Стабилизация валюты положительно повлияла на развитие экономики в целом, но условия займа повлекли за собой зависимость Венгрии от иностранного, прежде всего английского, капитала.
Однако основным результатом займа, за который столь энергично боролся И. Бетлен, являлось укрепление власти хортистов. Заем был использован в первую очередь для поддержки и усиления небольшой группы финансовой олигархии и землевладельцев — опоры правительства И. Бетлена. Консолидация власти в их руках имела своим следствием политическую консолидацию хортизма. Ему удалось, разгромив рабочее движение, потеснить мелкобуржуазную оппозицию и нейтрализовать сторонников Дюлы Гёмбёша, который в 1919 г. был сподвижником М. Хорти и борьбе за власть. Но после того как И. Бетлен стал премьер-министром, Гёмбёш и его приверженцы обособились, что привело к возникновению самостоятельного течения в виде Партии защиты расы.
С 1925 г. промышленность Венгрии стала развиваться более интенсивно, но однобоко, в основном за счет легкой промышленности. В период частичной стабилизации капитализма усилился процесс концентрации и централизации производства и капитала, росли влияние монополий, засилье финансового капитала, сращивание хортистского режима с монополиями. Некоторые сдвиги произошли в эти годы и в сельском хозяйстве. В стране «проводилась» так называемая аграрная реформа. В тот период в руках помещиков находилась треть земельных угодий страны и в ходе реформы было распределено менее 7 %. Наряду с этим две трети сельского населения составляли крестьянская беднота, сельскохозяйственные рабочие и батраки. Наличие феодальных пережитков и общая экономическая отсталость тормозили развитие сельского хозяйства.
Одним из главных рычагов стабилизации капитализма в Венгрии, обогащения венгерской буржуазии, источником получения средств для выплаты иностранным монополиям процентов по займам и кредитам являлось усиление эксплуатации трудящихся, прямое ограбление рабочих, крестьян, широких слоев мелкой буржуазии. В 20-е годы в Венгрии имелись самый продолжительный Рабочий день и самая низкая заработная плата в Европе. Как свидетельствуют документы и исследования историков, социальное обеспечение рабочих было мизерным, а жилищные условия трудящихся невыносимыми.
В таких обстоятельствах выработали чрезвычайно реакционней избирательный закон в парламент. В 1926 г. была восстановлена верхняя палата парламента (путем назначения) из представителей аристократических семей, в том числе Габсбургов, высших чинов армии, окружения регента. Проведенные в декабре того же года выборы в палату представителей Государственного собрания* обеспечили большинство в нем Партии единства. Буржуазия в целях сохранения и упрочения власти прибегла к методу открытой диктатуры наиболее реакционных кругов финансовой олигархии и земельных магнатов.
* С 1920 по 1926 г. парламент Венгрии именовался как Национальное собрание, в 1927–1944 гг. он назывался Государственное собрание, в 1944–1945 гг. — Временное национальное собрание, в 1945–1947 гг. — Национальное собрание, а с 1947 г. — Государственное собрание.
МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС И ВЕНГРИЯ
Односторонняя ориентация на капиталистические страны, кабальные условия урегулирования репараций и получения займов, при помощи которых правители Венгрии пытались улучшить положение страны, не решали проблемы. Деловые круги обращали свои взоры на Советскую Россию с ее емким рынком и огромными сырьевыми ресурсами. Они ревниво наблюдали за тем, как одна за другой капиталистические страны устанавливали дипломатические отношения и заключали торговые соглашения с Советской страной, что началась полоса ее признания.
Венгрия была заинтересована в выходе из внешнеполитической изоляции и в неменьшей мере в налаживании экономических и торговых связей. Но хортистам, активным антикоммунистам, не хотелось признавать Советское государство, хотя они, как и весь капиталистический мир, убедились в том, что в результате разгрома внешней и внутренней контрреволюции положение его упрочилось и расчеты на свержение Советской власти в ближайшее время нереальны. Наиболее дальновидные венгерские предприниматели рассчитывали на выгоды, которые можно было бы получить, признав СССР и установив с ним дипломатические отношения. Под давлением деловых кругов правительство Венгрии начало вести переговоры с советской стороной. 12 сентября 1924 г. были подписаны Договор об установлении дипломатических и консульских отношений и Соглашение о товарообмене и учреждении миссий. Однако эти договоры не были ратифицированы.
Надежда хортистов на создание единого антисоветского фронта капиталистических государств побудила М. Хорти и его окружение отказаться от ратификации подписанных с Советским Союзом договоров. Более того, когда провалилась попытка английских консерваторов сколотить подобный фронт, хортисты взяли инициативу в свои руки. М. Хорти обратился с призывом к некоторым главам государств и правительств организовать военный «крестовый поход» против СССР. Откровенно антисоветская политика хортистов привела к тому, что установление дипломатических отношений между Венгрией и Советским Союзом отодвинулось на целое десятилетие.
После отказа режима ратифицировать договоры с СССР венгерское правительство не предпринимало никаких внешнеполитических инициатив, ссылаясь на занятость внутриполитическими проблемами. Когда же возникла идея подписания соглашения но образцу Локарно, оно выступило решительно против возможности подписания с соседями такого соглашения. Мотивировалось это тем, что подобный документ означал бы не что иное, как новую и окончательную фиксацию «сегодняшних границ» и закрепление навязанного мирным договором положения, которое «все патриоты» считают не