Вл. Соловьева Б. пытается осуществить синтез науки, философии и религии, уверенный, что «философия имеет своей единственной и универсальной проблемой – Бога и только Бога». Масштабность и неосуществимость задачи создания «философии-богословия», видимо, явились причиной того, что многие идеи Б. философски остались неясными, незаконченными, а богословские – дискуссионными (в частности, его учение о Софии).
Тезис о том, что мир сотворен Богом, является для Б. «аксиомой веры». Согласно Б., «творение» мира означает, что Бог «погружает свою сущность в поток времени», происходит своеобразное умаление сущности Божества. Данная идея Б. имеет лишь внешнее сходство с основами христианской метафизики, поскольку, согласно аксиоматике православия, Бог не может погрузить свою сущность в «поток времени», ибо время не предшествует творению, но возникает вместе с ним. Мысль, что Божество лишь «вовлечено» в мировой процесс и участвует в нем, мешает понять принципы взаимоотношения мира и его творца – Бога, толкает на путь пантеизма, что накладывает отпечаток на антропологию Б. и решение им проблем философии истории.
Человек у Б. – центр мироздания. В процессе его трудовой деятельности природа осознает себя, «очеловечивается». В «Философии хозяйства» мыслитель пишет: «По формальной беспредельности своего сознания и своей свободы человек божествен». Отвечая на вопрос об источнике человеческой свободы, Б. пишет: «Свобода не возникает и не начинается… она премирна и претварна». Следствием того, что свобода «предсуществует» человеку, является тотальный индивидуализм людей в их нынешнем состоянии, поскольку каждое «я» входит в эту жизнь со своей «премирной свободой». Дар свободы в концепции Б. становится не просто бременем человека, но бременем «ядоносным» для культуры в целом – для материальной и духовной жизни, для экономики, политики, системы власти, искусства и т. п.
Проблему свободы Б. разрешает подчинением свободы закону божественной детерминации, абсолютной необходимости: «свобода есть познанная необходимость». Каждый индивид для Б. одновременно и личен, и всечеловечен. В его учении «антропологической аксиомой» является «всечеловечность» индивидуальности. Собственно личное начало в человеке – это темная, непросветленная данность. Подлинным субъектом исторического действия являются не личности, не отдельные народы, а человечество в целом. Мысль эта впервые была высказана историком С. М. Соловьевым. Философ Вл. Соловьев положил ее в основу своего понимания исторического развития, ведущего к Богочеловечеству. Б. придерживается концепции строгого детерминизма: человечество ведомо божественным промыслом. «Промысел Божий, путем необходимости ведущий человека, есть высшая закономерность истории».
Претензии на творчество как создание абсолютно нового в экономических, политических системах, науке, искусстве необоснованны. Б. часто говорит об «отравленности и извращенности всего человеческого творчества». Неприятие божественной детерминации ведет к тому, что, «несмотря на единство человечества и единый корень всего его творчества, оно не имеет гармонического свершения, и, наоборот, удел человечества есть самая раздирающая трагедия последней борьбы». Свобода, «предсуществующая» человеку, мешает ему пойти по пути божественной необходимости.
Словно полемизируя с Вл. Соловьевым, Б. считает, что человечество «больно в своем состоянии», поэтому идея «всеединства», как и «богочеловечества», в пределах истории есть лишь идеал; она не может воплотиться в жизнь. «История не кончится в имманентности своей, но катастрофически оборвется», история закончится «всемирно-исторической катастрофой и мировым пожаром». По мнению Б., всё, что происходит в этом мире в области хозяйства, права, культуры, политического устройства (капитализм, демократия, социализм и т. и.), «есть тлен и имеет значение лишь в связи с тем, что совершается в недрах мира между человеком и Богом».
БУРИДАН Жан (ок. 1300–1358) – французский философ, занимался также проблемами логики, внес вклад в становление естествознания. Способствовал популяризации философии У. Оккама и распространению во Франции идей номинализма. Его произведения известны по изданиям XV–XVII вв., а также благодаря его ученику Альберу Саксонскому (ум. в 1390 г.), в сочинениях которого буквально повторяются тексты его учителя. Обсуждая проблему свободы воли, Б. считал ее логически неразрешимой в ситуации выбора из равных возможностей. Ему приписывается схоластический аргумент «осел Буридана»: поставленный между одинаковыми вязанками сена или двумя ведрами воды и не имея никаких оснований предпочесть одну вязанку другой или одно ведро другому, при свободе выбора осел неминуемо погибнет.
БЫТИЕ – одна из самых общих философских категорий, определяемая через соотношение с противоположной категорией небытия, «ничто», и фиксирующая свойство, присущее всему, что окружает человека. Изучение Б. осуществляется в такой отрасли философского знания, как онтология. Попытки раскрыть содержание этой категории сталкиваются с большими трудностями: на первый взгляд оно слишком широко и неопределенно. Гегель писал: «Для мысли не может быть ничего более малозначащего по своему содержанию, чем бытие». Этой же точки зрения придерживался и Ф. Энгельс, предлагая в качестве базисной категории не Б., а материю.
Содержание Б. как философской категории отлично от обыденного его понимания. Б. в повседневном обиходе – это всё, что существует: отдельные вещи, люди, идеи, слова. Философское значение категории Б. предполагает проблематизацию всего существующего: отличается ли существование слов от существования идей, а существование идей от существования вещей? Чей вид существования более прочен? Объяснять ли существование вещей «из них самих» либо искать основу их Б. в чем-то еще – в первоначале, абсолютной идее? Существует ли такое Абсолютное Б., ни от кого, ни от чего не зависящее, определяющее существование всех других вещей, и может ли человек познать его? Наконец, самое главное: каковы особенности человеческого существования, каковы его связи с Абсолютным Б., каковы возможности упрочения и совершенствования своего Б.?
Главной «жизненной предпосылкой» существования философии является «желание быть». Философия – это поиск причастности человека к Б., поиск способов закрепления себя в нем. В конечном итоге вопрос о Б. – это вопрос о преодолении небытия, вопрос о жизни и смерти.
Содержание категории Б. тесно соприкасается с содержанием категории «субстанция», которое заключает в себе два момента: субстанция как «существующее само по себе», ни от чего не зависящее; и субстанция как первоначало, определяющее существование всех других вещей. Чаще всего Б. отождествляется со вторым смыслом понятия «субстанция». Тем самым вопрос о смысле человеческого существования (вопрос о Б.) подменяется вопросом о происхождении всего существующего.
Попытка осмыслить идею Б. в ее первозданности и чистоте была предпринята Парменидом – представителем Элейской школы. Понятие Б. у Парменида тождественно понятию субстанции как того, что существует «само по себе». Оно не порождает мир с его изменчивостью и множественностью, становлением и разрушением, оно несоединимо с понятием субстанции в ее втором значении – как первоосновы. Попытки слить значение понятий Б. и субстанции как первоосновы мира (Гераклит) вели к подмене понятия Б. понятием становления, которое по отношению к Б. имеет прямо противоположные характеристики. Становление – это небытие, ничто. Из неизменности нельзя вывести подвижность, текучесть, из вечного не следует возникновение временного. В концепции Платона осуществлена попытка использовать сходство и различие понятий «Б.» и «субстанция». Субстанцией как первоначалом выступают идеи и материя как возможность «иного»; они порождают видимый мир, познать их стремится разум человека. «Чистое» Б. отодвигается от взоров человека, оно непостижимо для него, это «сверхбытие», Единое, которое ведет абсолютно автономное существование. Непознаваемое Б. приобретает ценностную окраску, это то абсолютное Благо, без осознания самого существования которого была бы бессмысленной человеческая жизнь. Идея субстанции как первоначала решает другую задачу: она открывает человеку путь к познанию мира в его единстве и многообразии.
В Средние века категории Б. и субстанции были фактически слиты воедино в персонифицированном образе Бога: Бог – абсолютное Благо и Бог – Творец. Но в сотворенном Богом мире Б. и субстанция «расходятся»: всё сотворенное лишь «причастно» Б., но не есть само Б. Бог дает право на жизнь, но человек способен к самостоятельным поступкам.
Отделение понятия субстанции от понятия Б И. Кантом ведет к полному разделению сфер познавательной активности человека и ценностно-ориентационной, «практической». Человеческий смысл категории Б. становится очевидным при обращении к гегелевской философии. Когда индивидуальное человеческое существование исчезает из сферы интересов философа, исчезает и категория Б. Обращение к нему как к абсолютной устойчивости, запредельной миру конечного, неустойчивого, необходимо именно конечному человеческому существованию.
«Онтологический поворот» в философии XX века, обращение к почти забытой категории Б. связано именно с потребностью «помыслить человека» в его обособленности, конечности, временности. Новый подход к Б. складывается в работах Э. Гуссерля, М. Шелера, Н. Гартмана, М. Хайдеггера, М. Фуко. Х.-Г. Гадамера и др. В новой онтологии понятие Б. отделено от понятия субстанции, новая онтология не метафизична. Человек рассматривается во взаимодействии с Б., оформляющим его собственную жизнь; она исследует формы проявления Б. в человеческом существовании.
Категории Б. и субстанции отражают разные аспекты жизни человека в мире. С помощью категории Б. человек осмысливает вечное, неизменное, самотождественное. Категория Б. помогает оценить свои собственные, человеческие возможности, меру своего присутствия в мире, границы своего собственного существования, свои стремления и надежды. Категория субстанции помогает человеку «обжиться» в окружающем мире, установить исходные принципы его структурной организации, связи единого и многого, генезис всего существующего.