праведливость, богатство или бедность, правовое общество или бесправие. Всякое внешнее усилие, будь то политическая борьба, революция или другие формы насильственных действий, лишь «умаляет жизнь». Тема неспособности человека охватить и осознать бесконечное множество источников, поводов и причин происходящих событий – одна из основных в «Войне и мире».
Т. не приемлет философию истории Гегеля. Для него смысл истории богаче, нежели движение духа. Но история как собрание голых фактов прошлого также бессмысленна. Сам Т. всегда конкретен в анализе свершившейся общественной предопределенности. Вместе с тем проекция настоящего на прошлое, прерываемая его философскими размышлениями, способствует созданию реальности более значительной и конкретной, нежели просто голые факты безвозвратно ушедшего. На основе принципов понимания истории, выдвинутых Т. в его педагогических статьях, вырос роман «Война и мир». Т. утверждает необходимость нового, «человеческого» измерения истории, «как это иногда делает предание, иногда сама жизнь, иногда великие мыслители и художники». «Истории-науке» он противопоставляет «историю-искусство» как метод, «оформляющий», по-своему структурирующий сторию и тем самым ориентирующий читательские восприятия.
Следуя принципам реализма и правды «истории-искусства», Т. дегероизирует героя, который всегда в чем-то превышает норму человеческого; он сводит личность к простому субъекту деятельности, к анонимному деятелю, который, с его точки зрения, является основой и завершением мира. Личность – носитель вневременной, вечной, не терпящей человеческой единичности морали. Так возникает толстовская идея нравственности как основы, источника всего человеческого мира, как свидетельства бессмертия единичной души, как ее причастности общечеловеческому. Конкретность мышления Т.-художника требует образного эталона идеи нравственности, каковым явилось для него коллективное крестьянское сознание как целокупный «вечный человек».
Традиционно-стабильное, консервативное крестьянское сознание для Т. модель, взяв которую за образец можно будет создать «новое небо и новую землю», где, по его мнению, жизнь десакрализуется (обмирщается). Исчезнут поверья, суеверия, легенды; это будет не мир героев – случайных «единичностей», в нем будет царить нравственность – осуществленная актуальность человеческого бессмертия, дающая «блаженство на земле». Максимой толстовской нравственности является принцип: «не делай другим того, чего не хочешь, чтобы делали тебе». Моральная идея Т. проста: он следует библейской заповеди и идеальному человеку Христу, но отрицает в нем божественное начало. «Новая религия» Т. лишена всякой мистики, в ней отсутствует идея загробного блаженства. Надо добиться того, чтобы все в этой жизни вели себя сообразно библейской заповеди. Для этого, с точки зрения Т., необходимо изменить мотивы человеческого поведения.
В отличие от христианского провиденциализма (учения о присутствии Бога в мире и «контроле» над ним), Т. считает, что в этом мире всё погрязло во зле. Под влиянием Шопенгауэра он стремится показать, что человеческая воля направлена ко злу и вызывает страдание, человек лишь прикрывается общепринятыми нормами нравственности. Но осознание этого положения дел приходит к человеку слишком поздно («Смерть Ивана Ильича», «Три старца», «Много ли земли человеку нужно»). Зло окончательно замирает лишь в «религии любви» к ближнему: человеку становится стыдно оставаться равнодушным, когда ближнему причиняют боль. Благодаря «любви» должна измениться вся жизнь общества. Механизмом изменения становится «непротивление злу насилием», что должно стать основой нового справедливого общества, которое будет основано не на признании равноправия людей (к чему пришла европейская философия XVII–XIX вв.), но на «метафизическом тождестве» всех по существу.
Критикуя «язвы общества», Т. взывает к состраданию, потому основные понятия его этики не носят обязательного характера, они выражают то, что представляется желательным, то есть великодушным порывом человека, не делающего другому того, чего он не желал бы себе. Однако Т. всё более убеждался, что проповедь совершенствования ни к чему не ведет: история идет своим ходом; сострадание бессильно в борьбе со злом. Ничего не меняет и «религия любви», требующая от каждого «отдавать другому, не учитывая, что ты сам получишь взамен». Сам Т. показывал примеры расточительности своего ума, чувств, воли, состояния на пользу других. У него было много последователей, но проповеди ему самому не приносили самоутешения, душевного мира, успокоения совести, которые он обещал своим последователям. Когда обнаруживается, что у мира, истории есть своя логика, это вызывает растерянность, ведет к депрессии, но и дает стимул к творчеству. Когда же многочисленные последователи, уверовавшие в его идеи, ждали от Т. полной утраты своей «единичности», растворения в мире социальных действий, то это оказалось несовместимым с его «разросшейся личностью» и закончилось трагическим уходом из Ясной Поляны и смертью – последним актом самоутверждения в этом мире.
ТОТЕМИЗМ – вера в сверхъестественное родство между человеческими группами (родами, племенами) и определенными видами животных, реже – растений или даже предметов; ранняя форма религиозных представлений. Непочтение к тотему – мифическому «предку», с которым каждый член рода считает себя связанным, является преступлением, влекущим наказание. Тотемом является и само животное или растение, и его знак.
ТОФФЛЕР Олвин (род. 1928) – американский социолог, философ, футуролог; автор одной из концепций постиндустрального, или информационного общества, которую сам назвал «практопией» (практической утопией), подчеркивая тем самым отличие созданной им картины общества как от утопий, идеализирующих будущее, так и от мрачных прогнозов антиутопий. Основные сочинения: «Шок будущего», «Экоспазм», «Третья волна», «Предпосылки и прогнозы», «Смещение власти».
Основная тема размышлений Т. – исследование сущности, направленности, темпов, закономерностей изменения социальной системы. В молодости Т. испытал влияние социально-экономической доктрины Маркса. Однако, если Маркс считал экономику базисом общества, изменения в структуре экономических отношений – причиной его развития, Т. приходит к выводу о равнозначности всех сфер жизнедеятельности в современной социальной динамике. С его точки зрения, «одномерная» теория Маркса соответствует стадии индустриального общества. Но индустриальное общество вступило в стадию кризиса, происходит «изменение кода цивилизации, оказывающего влияние на все сферы жизни общества», утверждение новых принципов социального устройства.
Т. делит историю цивилизации на три периода, называемые им «волнами». Сначала, по его мнению, возникла «Первая волна», положившая начало «аграрной» цивилизации. Произошла она 10 тысяч лет назад и означала переход к оседлому земледелию, разделение труда, жесткую социальную дифференциацию общества, семейную организацию и авторитет политической власти. Триста лет назад воцарилась индустриальная цивилизация («Вторая волна»). Промышленная революция, распространившись в мире, изменила образ жизни человечества. Стремление к максимализации производства, к унификации, единообразию, интенсивное развитие технологий стандартизовало человеческую жизнь. Т. показывает, что в состоянии кризиса находятся все системы, созданные «Второй волной»: экономическая и финансовая система, социальные и политические институты, ценности. Государство оказывается в «двойных тисках»: одни силы пытаются низвести политическую власть на уровень региональных институтов и групп, другие – передать власть наднациональным, транснациональным органам. «Кризис представительной демократии» означает, что власть всё больше руководствуется случайностью. Социально-экономическая структура, основанная на иерархическом принципе (менеджеры на верхней ступени, рабочие – на низшей), в условиях ускоренных изменений во всех сферах жизни обнаруживает свою неэффективность. Нужны мгновенные решения, учитывающие процессы, происходящие на нижних уровнях. Экологические факторы делают невозможным дальнейшее существование индустриального общества, биосфера не выдерживает его натиска, источники энергии близки к истощению.
Социальный кризис приводит к кризису личности, который проявляется в увеличении числа психических заболеваний, в попытках людей «уйти» в новые религиозные культы, устанавливающие «тотальный контроль» над человеком. Миллионы людей разъединены и пребывают в одиночестве, «вызванном дезинтеграцией институтов «Второй волны»». Более того, пишет Т., «на них наступает всё увеличивающая армия взвинченных, странных личностей, недоумков, чудиков и психов, чье асоциальное поведение средства массовой информации часто окружают романтическим ореолом». Большинство людей, обозревая мир вокруг себя, видят только хаос. Не наученные пользоваться даром свободы люди хотят, чтобы другие принимали решения, которые можно исполнять. Так появляются «многие тысячи вроде бы умных и удачливых людей, позволяющих втянуть себя в бесконечные культы, которые торгуют таким важным в жизни явлением, как «смысл, истина, реальность» (религиозная, политическая или культурная)».
С середины 50-х годов экономически развитые страны вступают в следующую стадию эволюции, которую Т. называет эпохой «экотехнологического развития Третьей волны». Проводя аналогию между развитием общества и биологическим ростом, Т. считает, что социальная реальность продвигается к «разнообразию и более высокой ступени дифференциации – в экономике, искусстве, образовании, культуре и социальной структуре». Следовательно, методы управления обществом, присущие индустриальному периоду и основанные на единообразии и алгоритме, более не эффективны. Новые технологии требуют разнообразия, творчества, предъявляя новые требования и к самому человеку. Т. усматривает некоторое сходство между обществами «Третьей» и «Первой» волн, выделяя общие тенденции развития: децентрализацию, разработку возобновляемых источников энергии, деурбанизацию, ослабление рыночных связей. «Мы переживаем нечто вроде отрицания отрицания». Происходит возврат к доиндустриальной цивилизации, но на новой технологической основе. Отсюда – ускоренные темпы изменения, высокий уровень инновационности и более эффективная власть. В процессе перехода к обществу «Третьей волны» взаимодействуют четыре сферы: «техно» (включает энергетическую базу, производство, распределение), «социо» (социальные и социально-политические институты), «инфо» (система социальной коммуникации и информации) и «психосфера» (реальные возможности человеческого самоосуществления, межиндивидуальные контакты).