Маркузе).
С конца XIX в. К. стала объектом внимания социологов, антропологов, этнографов, что дало толчок к разработке новых культуроведческих проблем (Э. Тайлор, А. Крёбер, В. Малиновский, А. Радклифф-Браун и др.) От понимания К. как совокупности традиций, обычаев того или иного народа исследователи переходят к пониманию ее как системы образцов, парадигм деятельности, скрытых в жизни народа. Возникает проблема выявления этих скрытых мировоззренческих констант, структурирующих социальное целое и являющихся основой отнесения людей к определенному типу К. Возникает проблема определения форм осознания этих констант членами этноса, а также проблема проникновения в дух определенной К., часто не имеющей письменности. Особое внимание в культурной антропологии уделяется коммуникативному аспекту К. (Э. Сепир, К. Леви—Стросс), способам передачи культурного наследия и внутрикультурным контактам. В концепции коммуникативной природы К. основным предметом изучения оказывается ее знаковая сторона.
З. Фрейд положил начало тому направлению в изучении К., которое связано с анализом взаимоотношений личности и К. В концепциях фрейдизма и неофрейдизма (К. Хорни, Х. Салливен, Ж. Лакан) К. рассматривается как продукт сублимации бессознательных психических процессов, закрепленной в знаковой форме. Коммуникативная природа К. проявляется в усвоении личностью (посредством знаковых образований) общезначимых культурных образцов, трансформирующихся в индивидуальные поведенческие навыки.
Представитель неокантианства Э. Кассирер рассматривает К. как совокупность символов, символических форм, представляющих высшие человеческие ценности, не сводимые друг к другу (миф, язык, история, религия, искусство, наука). Поиск культурных инвариантов, в основе которых лежат национальные архетипы, восходит к идеям К. Юнга, положившим начало психологии (Р. Бенедикт, М. Херсковиц).
Феноменологический подход к К., напротив, предполагает общее содержание всех национальных К., определяемое универсальными структурами человеческого сознания (Э. Гуссерль). Философия К. экзистенциализма (К. Ясперс) в «осевом времени» осевой изначальности К. видит универсальный код К., с помощью которого можно раскрыть внутренние шифры последующих эпох.
Важным разделом современной философии К. являются проблемы культурной динамики, направления развития К. В этой области можно выделить два основных направления: культурный эволюционизм и концепции культурной самобытности. Культурный эволюционизм (Г. Спенсер, Л. Морган, Э. Тайлор, Дж. Фрезер, Т. Парсонс) базируется на следующих принципах: «природа человека» как основание эволюции общества; универсальность культурных закономерностей; необратимость и непрерывность культурного процесса. Главный критерий культурного прогресса в рамках этой теории – адаптационный, К. рассматривается как восполнение недостаточности биологической основы человеческой жизнедеятельности. Следствием распространения данной концепции явилась идея «общечеловеческих ценностей» и «универсальных прав» человека. Эволюционизм и возникшая в его рамках «теория модернизации» разработали концепцию культурных различий традиционного и современного общества как двух ступеней единого культурного процесса. Для традиционной (аграрной) культуры характерны стабильность социальной структуры, преобладание аскриптивных (изначально заданных) статусов, диффузные взаимодействия (отказ от ролевой оценки поведения друг друга, «тотальность» восприятия). Современная культура характеризуется преобладанием рационально-целевых ориентаций, функционально-ролевым восприятием людьми друг друга, мобильностью, стремлением к новизне.
Философия К. часто обращается к проблеме соотношения К. и цивилизации. Термин «цивилизация» неоднозначен. В самом общем смысле это социокультурная общность, целостное конкретно-историческое образование, существующее длительное время, объединенное духовными ценностями и характеризуемое устойчивыми социально-политическими особенностями. Предпосылки противопоставления К. и цивилизации возникли в XVIII–XIX вв. Доминировали ценностные аргументы: действительность не соответствовала К. как идеалу. О. Шпенглер противопоставлял К. и цивилизацию как две стадии культурного целого. Г. Маркузе видел в противостоянии К. и цивилизации противоречие свободы и необходимости, А. Тойнби – противоречия внешнего и внутреннего. Для А. Тойнби цивилизация – это не умирание К., а оболочка, внутри которой всегда находится культурное «ядро».
Поскольку К. является универсальным механизмом коммуникаций, она обеспечивает как целостность, стабильность общества, так и протекание переходных процессов; она оказывается формой внедрения новых ценностей и слома старых. В «нормальные» периоды развития общества ведущей формой культурной коммуникации становится стереотипизация жизни: упрочиваются традиции, складываются общезначимые системы ценности, устанавливается социальная иерархия, затрудняется мобильность. В экстраординарные, переломные периоды, в периоды «культурного смятения» коммуникативная функция К. осуществляется в более сложной форме. Появляются феномены культурной жертвы, культурного подвига, харизматического лидера, воплощающих в своей жизни новые культурные ценности и отказ от старых. Часто только ценой собственной жизни можно подключить общество к новым культурным ценностям.
Культурная коммуникация может осуществляться в двух формах: в форме прямой регламентации определенной сферы человеческой жизнедеятельности (технологические нормативы в производстве, нормы языка, канон в искусстве, моральные запреты и императивы) и косвенным путем – в знаково-символической форме (мода, вкус, стиль жизни) в культурных инсценировках.
В современном обществе четкие разграничения стереотипной К. и состояния культурной трансформации, «высокой» и «низкой», элитарной и массовой К. размываются. Появляется понятие «мозаичности» К. (А. Моль), отсутствия в К. иерархической структуры, мировоззренческого ядра. Процесс культурной коммуникации индивидуализируется, его осуществление предполагает понимание и интерпретацию, что предъявляет большие требования к личности как источнику интеграционно-культурной активности.
КЬЕРКЕГОР Сёрен (1813–1855) – датский философ и писатель, предшественник философии экзистенциализма. Основные сочинения: «Или – или», «Страх и трепет», «Болезнь к смерти», «Дневник соблазнителя», «Повторение».
В центре внимания К. – проблема смысла индивидуального человеческого существования в мире, утратившем незыблемость. Для решения ее необходимо изменить внешний и внутренний облик философии, превратить ее из философии общих правил в философию исключений. Дневник, переписка, эссе – вот, по мнению К., подходящая форма для философии. Загадка, намек, ирония – методы философствования. Философия не является наукой. Наука абстрагируется от субъекта, это мышление без мыслящего человека. Культ системосозидания, сложившийся прежде всего по отношению к гегелевской системе, безнравствен: такая философия несет гибель индивиду; безумие – обратная сторона рационализма. Философия должна быть экзистенциальной.
Экзистенция – индивидуальное человеческое существование. Основные ее параметры – свобода, возможность выбора, страх и отчаяние. Страх – это отношения человека с миром: страх перед возмездием за содеянное, страх за собственное несовершенство, боязнь греха и ощущение его неизбежности. Отчаяние – это взаимоотношения человека с самим собой, «сомнение личности». Отчаяние – это состояние внутреннего неприятия себя, состояние вины и основа свободного выбора: «Предайся отчаянию, и легкомыслие уже не в состоянии будет довести тебя до того, чтобы ты стал бродить, как не находящий себе покоя дух среди развалин потерянного для него мира; предайся отчаянию, и мир приобретет в твоих глазах прелесть и красоту, твой дух не будет более изнывать в оковах меланхолии и смело воспарит в мир вечной свободы».
К. выделяет три основные формы человеческого существования и три типа личности, соответствующие этим формам. Первая форма человеческого существования – непосредственно-эстетическая. «Эстетик» живет мгновением в погоне за чувственными удовольствиями. Более утонченный эстетик стремится к красоте – иллюзии свободы. Для «эстетика» основным инструментом является ирония: говоря «да», эстетик одновременно говорит «нет». Ироник не выбирает, он не воспринимает реальность всерьез, погружен в настоящее и отрицает прошлое. Образцом иронического мироощущения были для К. идеи романтиков. Ирония для художника – это недовольство достигнутым, превосходство творца над творением. Иронический эстетизм может вести к утрате человеческой индивидуальности: с точки зрения мелькающих перед глазами эпох, народов, человек оказывается затерянным в истории, его существование кажется незначительным. Начинаются бесконечные поиски себя, рефлексия, «меланхолия». Возникает чувство страха, потерянности, несвободы. Мнимая свобода «эстетика» приводит его к отчаянию, он решается на акт выбора, выбирая одну из жизненных возможностей.
Выбрав саму способность отличать добро от зла, человек входит в мир этического, в мир «или – или». Этический человек в известной степени ограничен. Он не стремится к всесторонности, он стремится к добру. Эстетическое развитие личности похоже на развитие растения, человек становится тем, чем его наделила природа. Такое развитие несвободно, у него нет «я», стоящего выше природного многообразия склонностей. Этическое мировоззрение основывается не на том, что могло быть или не быть, но только на том, что должно быть. Для этического человека благодаря выбору возникает чувство вины и раскаяния. Он должен каяться «во всём и за всех, и в своих грехах, и в грехах предков, и всего человечества». Выбрать себя – значит взять ответственность за каждое свое слово и дело. «Этик» даже свою природность, свои задатки, в конечном итоге мир в целом превращает в продукт свободной воли. «Этик» всегда «без вины виноват», его вина непомерна, он отвечает за всё.