Танатос должен быть неразделен с Эросом, считает М. Нарцисс и Орфей символизируют такое неразрывное единство. Игра и песня, покой и тишина оттеняют друг друга. Человек не должен забывать о смерти, думая о жизни. Воссоединение человека с природой, с самим собой невозможно без освобожденного Эроса и его «смертельного партнера» – Танатоса, указывающего на цену, которую человек платит за свободу.
Особые надежды М. возлагал на социальные группы, еще не интегрированные современным обществом, не имеющие «репрессивную структуру влечений»: на студенческую молодежь, национальные меньшинства, маргинальные сообщества. Новая эротическая рациональность, которая разрушит барьеры между разумом и фантазией, «высшим» и «низшим», трудом и игрой, индивидуальным и коллективным, является для М. основой преобразования общества и человека.
МАТЕРИАЛИЗМ (лат. materialis – вещественный) – одно из главных направлений в философии наряду с идеализмом. Субстанцией, первоосновой всего существующего, он считает материю – независимую от сознания, духа реальность, часто рассматриваемую как вещественную, «телесную». М. считает, что материя вечна, является источником многообразия и единства всего существующего. Законы материального мира распространяются на весь мир, в том числе на общество и человека. В области теории познания материалисты стоят на позициях сенсуализма. Как правило, материалистам свойствен социальный и гносеологический оптимизм, вера в возможности науки и преобразовательную деятельность человека. Термин «материализм» был введен Г. Лейбницем.
М. имеет различные формы. Исторически первой его формой является наивный М., отождествляющий материю с каким-то видом вещества (водой, воздухом, огнем и т. п.). Первые греческие натурфилософы (Фалес, Анаксимен, Анаксимандр, Гераклит, Эмпедокл) были яркими представителями этой формы М. Для Лейбница наиболее яркой формой выражения наивного М. был античный атомизм. В XVIII в. был широко распространен механистический М., основное свойство материи усматривающий в протяженности (Дж. Толанд, П. Гольбах. Ж. Ламетри) В середине XIX в. возникает так называемый «вульгарный» М., сводящий все мыслительные процессы к материальной основе (К. Фогт, Я. Молешотт, Л. Бюхнер). Фогт считал, что мозг так же выделяет мысль, как печень – желчь. Для Молешотта химические процессы были универсальной основой объяснения духовной сферы. Причина рабства – употребление растительной пищи рядом народов Юга. Классовые различия Л. Бюхнер объяснял природой наследственности. Упрощенно понимал духовную жизнь человека и русский ученый В. М. Бехтерев.
В особую форму можно выделить естественнонаучный, или стихийный М. – до конца не осознанную мировоззренческую установку исследователя, предполагающую уверенность в объективном существовании природных закономерностях и в способность человека познать эти закономерности.
В XIX в. возникает марксистская материалистическая школа – диалектический и исторический материализм, который стал ведущим материалистическим направлением в XX в. Марксистский материализм избегает упрощенного понимания материи, не сводит ее к определенному виду вещества или к определенным свойствам вещества; признает бесконечное разнообразие материальных форм. Свойство развития, изменения органически присуще материи. Высшей формой развития материи является возникновение человека как общественного существа. Сознание нельзя свести к его материальному носителю – мозгу, сознание – производное общества, его продукт и необходимое условие функционирования. Процесс познания рассматривается в диалектическом материализме как результат отражения объективного мира в сознании человека.
Ряд трудностей, возникающих в связи с попытками решить в рамках М. проблему свободы и ответственности, проблему генезиса и качественного своеобразия человеческого сознания, проблему социального прогресса, приводят М. к необходимости привлечения дополнительных посылок, философских принципов, разрабатываемых в других философских направлениях. Так возникают деизм – обращение к понятию Бога при объяснении возникновения мира, гилозоизм – учение о всеобщей оживленности материи, помогающее понять возникновение живой природы из неживой, пантеизм, растворяющий Бога в природе.
М., как правило, тяготеет к атеизму, сознательной критике религиозных учений. Вместе с тем богословы, религиозно ориентированные философы считают философский материализм необходимым этапом духовного развития человечества. Человек, писал Вл. Соловьев, «не есть только разумно-свободная личность. Он есть также существо чувственное и материальное». Материальное начало в человеке связывает его со всей природой и ее творцом – Богом. Человек должен полюбить свою материальную природу, только признание «прав материи» в этом мире освободит человека от материального рабства. По словам современного православного богослова Антония Сурожского, христианство – единственный материализм, который отводит материи достойное место в мире, верит в ее бездонные возможности; ведь «этот материальный мир оказался способным вместить самого Бога… им в этом не сгореть». Для верующего обязательно настанет время, когда материальное обновится, преобразится, соединится с духовным, когда возникнут новое небо и новая земля, где всё будет пронизано Божеством.
МАТЕРИЯ (лат. materia – вещество) – предельно широкая философская категория, содержание которой противоположно содержанию категории «идеальное». В категории М. заключены представления об единой субстанции, лежащей в основе видимого многообразия вещей, родственной вещному миру и порождающей этот мир. Представления о М. в основном развивались в рамках материализма, но к данному понятию обращались и представители иных философских направлений.
В античной философии поиски субстанции, родственной миру вещей, осуществлялись в рамках натурфилософского подхода. Натурфилософия при решении проблемы субстанции воспроизводила схему специально-научного мышления, ставила задачу выявления единого закона, «управляющего» эмпирически удостоверенным многообразием какого-то фрагмента бытия, при этом менялся только уровень обобщений. По этой же причине М. изначально сближалась с веществом. Так, Фалес считал первоосновой воду, Анаксимен – воздух, Гераклит – огонь, Демокрит – единые неделимые частицы. В модернизированной форме эти взгляды просуществовали вплоть до XIX–XX вв. Идеи, сходные с позицией Фалеса, развивал в XVII в. Р. Бойль, а в XIX в. – Л. Н. Мечников, автор «океанической концепции». А. Лавуазье в XVIII в. вслед за Анаксименом называл субстанцией воздух (кислород), взгляды Анаксимандра относительно апейрона (неопределенного, но единичного вещества) нашли свое развитие в натурфилософском истолковании единой теории поля.
Первые материалисты столкнулись с рядом трудностей при отождествлении М. и вещества. М. должна определять все вещи и одновременно существовать независимо от них, иначе ее нельзя назвать первоосновой. Поэтому появились умозрительные понятия «праводы», «праогня», не похожих на обычные огонь и воду и недоступных для чувственного восприятия. Понятие М. также должно объяснять изменчивость и многообразие видимого мира. Для решения этой проблемы древние «одушевили» и «оживили» М., придав тем самым ей внутренний динамизм. Поэтому М. первых философов – это нерасчлененное субстанциональное единство, в котором соединяются свойства М. как «материала», из которого создано всё окружающее, и М. как источника всех изменений в мире, структурности мира.
В более поздних концепциях единое субстанциональное единство распадается. У Платона М. – некий универсальный материал, чистая возможность, вещественность без каких-либо конкретных свойств. В процессе миротворения участвуют, наряду с материей, идеи, мировая душа, Единое. Аристотель не только отвел М. единственную функцию – быть материалом; он утверждал, что источник движения и многообразия в мире кроется в форме, слитой с материей. Поскольку отдельная вещь имеет в себе в рамках уже созданного многообразия основу для самостоятельного существования, она названа Аристотелем субстанцией (в смысле независимого существования, содержащего в себе свои собственные предпосылки.) Философия с помощью Аристотеля освободилась от необходимости выводить существование каждой вещи из единого первоначала: дело философии – найти общий принцип этого порождения.
Трудности, связанные с пониманием вещественного характера материи-субстанции, привели представителей новоевропейской философии к модернизации представлений о М. Она для них уже не конкретный вид вещества, но лишь свойства вещей, обладающие всё теми же традиционными признаками субстанциональности: непроницаемостью, протяженностью, весом, перемещением, фигурностью. Субстратом, носителем этих свойств чаще выступают атомы. Р. Декарт вообще снял проблему субстрата, отождествив М. с ее единственным свойством – протяженностью: «Природа материи… состоит не в том, что это вещь твердая, весомая, окрашенная или каким-либо иным способом возбуждающая наши чувства, но лишь в том, что она есть субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину». Такое понимание М. сохранилось и в более позднее время: Д. И. Менделеев, например, основной характеристикой М. считал весомость.
М. в представлении философов нового времени лишена энергетического потенциала, порождающей силы правещества древних. Она ничем не движет, из нее ничто не может возникнуть; это абстракция, отделенные в мышлении от мира его общие характеристики. Вместе с тем категория М. в новоевропейском мышлении позволяет философу сказать, что фундаментальные субстанциональные свойства мира идеально прилажены к моим познавательным способностям. Мир открыт для познающего субъекта. Таким образом, началась гносеологизация понятия М., которая завершилась в рамках марксистской философии. В. И. Ленин считал, что непозволительно смешивать учение о строении материи (чем занимаются специальные науки) с М. как гносеологической категорией, раскрывающей вопрос об источниках познания, о существовании объективной истины. М., по словам Ленина, «есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в его ощущениях, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них». В данном определении М. выступает субстанцией лишь в одном смысле: для своего существования она не нуждается ни в чём, кроме себя.