(5) Следующие 120 лет (1795-1917 гг.) — оккупация Российской империей. Процессы полонизации населения на беларуских этнических землях продолжались еще около 35 лет, но затем имперские власти осуществили резкий насильственный поворот. Царизм и российские церковные деятели уничтожили униатство (успешно превращавшееся в национальную церковь беларусов), развернули всеобъемлющую русификацию, внедряли имперскую идеологию и деспотическое государственное устройство, насаждали московский вариант православия и отсталую московскую культуру.
Наши предки еще долго героически боролись с захватчиками. На протяжении 70 лет из этих 120 (с 1794 по 1863 гг.) они трижды поднимались на антиколониальные восстания.
(6) Затем наступил советский период (1918-1991). Эти 72 года характерны истреблением и религии во всех ее разновидностях, и гуманистической культуры, и национализма, и свободной конкуренции, и многого другого.
Как видим, каждый следующий период был короче предыдущего: 900, 445, 320, 225, 190 лет. Видимо, этот факт отражает общее ускорение времени, о чем сейчас говорят и пишут многие авторы. Но каждый раз наш народ — с удивительным терпением и старанием — строил новый дом из старых камней.
А что беларусы успели создать за 1200 лет своей летописной истории? Немало. Помимо основных государственных образований (Полоцкое, Турово-Пинское, Новогородское княжества, Великое Княжество Литовское, Речь Посполитая, БНР) надо упомянуть еще два великих княжества (Тверское и Смоленское) и две республики (Псковскую и Среднюю Литву). Мы также владели краями и землями (Двинский край, Северная земля, Надбужские окраины, Герцике и Кукенойс, Инфлянтское княжество, Курляндия).
Изучение основных периодов беларуской истории с древнейших времен и до наших дней убеждает в том, что ее важнейшие особенности таковы:
— Сохранение преемственности между локальными цивилизациями, сменявшими друг друга, несмотря на обрывы циклов их естественного развития;
— Умение жить «на перекрестке» ветров, сохраняя свою традиционную ментальность — несмотря на все насилия, катастрофы и оккупации.
Однако в результате отмеченных политических и социальных потрясений у беларусов не сложилась национальная идея, связанная с осознанием своей особенности по сравнению с соседями — московитами и поляками. Де-факто крестьяне, мещане и шляхта представляли этническую общность (народ), но в силу своих социально-психологических особенностей не могли подняться до осознания себя как единой нации. К тому же образованные слои (шляхта, купечество, духовенство) были частью истреблены, частью переориентированы — сначала на Польшу, потом на Россию.
Только сейчас, благодаря возрождению собственного государства, быстрыми темпами формируется «политическая общность» — современная беларуская нация.
В настоящее время у националистов больше оснований для оптимизма, чем 50 или 100 лет назад.
Во-первых, беларусам в течение последних 300 лет постоянно угрожало «растворение» — сначала среди поляков, потом среди русских. Но не растворились, уцелели, выжили, хотя и с большими потерями в духовной культуре.
Во-вторых, в мире есть много народов без своей государственности. Первые, кто вспоминаются в качестве примера — баски (1,8 млн) и каталонцы (7,5 млн) в Испании. А у нас свое государство имеется!
В-третьих, в мире существуют свыше 100 государств, население которых использует «чужой» язык. Но это не мешает им быть суверенными и сугубо национальными. Например, таково Ирландское государство[13].
То, что действительно вызывает у меня сожаление и недоумение, так это позиция ряда «официальных» беларуских историков, занятая ими в последние годы. Загляните, к примеру, в совместную статью академика-секретаря Отделения гуманитарных наук НАН Александра Ковалени и директора Института истории Вячеслава Даниловича, опубликованную в московском журнале «Родина» (спецвыпуск за апрель 2012 г.), которая называется «Россия и Беларусь: общность исторической судьбы».
Как же они боятся хотя бы намёком задеть великодержавный шовинизм россиян! Ни одного упоминания о многочисленных кровавых войнах Москвы с целью захвата наших земель! Ни слова о политике русификации беларусов и уничтожения униатства! Напротив, авторы статьи заявили следующее:
«…включение белорусских земель в состав российской империи явилось решающим фактором, который (…) содействовал возрождению и развитию национально-духовных традиций» (с. 105).
И далее:
«Россия, в отличие от других империй (…) стремилась не выкачивать средства из подвластных территорий, а развивать их социально-экономический и духовно-культурный потенциал» (там же).
Такие заявления, во-первых есть ложь, во-вторых это возврат на позиции Л. С. Абецедарского, П. Т. Петрикова, А. И. Залесского и других «партийных историков» БССР — убежденных врагов независимого беларуского государства. С людьми, занимающими сегодня такие позиции, нам не о чем разговаривать. Нет точек для соприкосновения.
Итак, в современной беларуской историографии существуют два основных подхода к рассмотрению вопросов истории Отечества — национальное и антинациональное. Не требует особых доказательств тезис о том, что укреплению суверенитета Беларуси способствует только национально ориентированная историческая наука, служащая интересам своего государства и своего народа.
Часть I. ОТ ПЛЕМЕН — К КНЯЖЕСТВАМ
Глава 1. ДОЛЕТОПИСНЫЙ ПЕРИОД ИСТОРИИ БЕЛАРУСИ
— Кто такие беларусы?
— Славяне!
— А кто такие славяне?
— Славяне? Знал бы точный ответ, получил бы Нобелевскую премию!
(Из диалога на конференции).
1. Проблема источников
Первый вопрос, который неизбежно возникает у людей, интересующихся прошлым своей страны и народа — откуда известно ученым то, о чем рассказывают они в своих статьях, книгах, лекциях? Это вопрос об источниках.
Сведения о древних временах дают источники четырех видов:
1) археологические;
2) документальные;
3) лингвистические;
4) мифологические.
Археологи находят и изучают материальные свидетельства о прошлом. Это захоронения (могильники) людей и животных, остатки жилищ, культовых и оборонных сооружений, оружие и орудия труда, «культурный слой» (остатки жизнедеятельности), монеты и печати, каменные изваяния, различные изображения и надписи.
Археологи в большинстве случаев различают племена по типу захоронений покойников, по характерным украшениям женщин. Этнографы же различают племена по религиозным предпочтениям (например, в зависимости от состава пантеона богов) и по брачным обрядам. Однако археологи крайне редко связывают свои материалы с данными других наук, хотя бы той же этнографии. Спросишь их, например, какие конкретные племена оставили артефакты так называемой банцеровской археологической культуры, или зарубинецкой, а они в ответ только улыбаются. Отсюда естественное недовольство «широкой публики», открывающее широкое поле для всевозможных предположений и выдумок.
Документы — это летописи, хроники, записки путешественников, частные письма, договоры того времени, которое является объектом изучения.
Специально надо отметить и подчеркнуть тот факт, что практически все известные летописи весьма неточны и крайне тенденциозны. Почему? Да потому, что их всегда писали по заказу «сильных мира сего» и с конкретными политическими целями. Например, «Повесть временных лет», она же «Начальная летопись», охватывающая события с 852 по 1116 год, была написана по заказу киевского великого князя Владимира Всеволодовича (Мономаха), правившего в 1113-1125 гг.
Во-первых, требовались исторические «доказательства» знатности происхождения заказчика. Например, что так называемые Рюриковичи происходили от мифического князя Рюрика, якобы прибывшего из дальних краев в район Ладоги в 862 году, или что род самого Рюрика якобы брал начало от римлянина Пруса — мифического брата императора Августа, жившего в конце I века до н. э. - начале I века н. э.[14].
Во-вторых, следовало объяснять политические реалии своего времени. Например, причины вражды между Киевской и Полоцкой княжескими династиями.
В-третьих, летописи всегда писали намного позже тех событий, которые в них излагались.
Поэтому правильно будет сказать, что летописи — это сборники слухов и легенд. Но, к сожалению, большинство событий древности известно нам только по летописям, то есть — по слухам и легендам, сопряженным с выдумками. Вот что пишет по этому поводу московский автор В. Б. Егоров в предисловии к своей книге «Каганы рода русского» (2012 г.):
«…эта книга о неправде, о вольной и невольной, но всеобъемлющей фальсификации начал русской истории, о веками копившихся стыдливых умолчаниях, жульнических передёргиваниях и бессовестной лжи нашей так называемой Первоначальной летописи (ПВЛ. — А.Т.). Конечно, лучше было бы написать книгу об исторической правде древней Руси. (…) К сожалению, ждать этого не приходится. Той правды никто не знает и, скорее всего, уже никогда не узнает. Однако всё равно это не повод выдавать сказки, мифы и откровенное враньё за историческую действительность».
Поэтому при работе с текстами летописей современные историки стараются сверять упомянутые в них события с содержанием других документов, а также с данными других наук — археологии, лингвистики, этнографии и т. д.
Лингвисты изучают в первую очередь древнюю гидронимику (названия рек и озер) и топонимику (названия местностей) сохранившуюся до наших дней либо зафиксированную в литературе прошлых столетий. Гидронимика и топонимика — весьма информативный источник, так как традиционные географические названия сохраняются очень долго, нередко — тысячи лет!
Мифы и легенды содержат сведения о событиях прошлого в символической, а не фактографической форме. Главная цель мифов — объяснение устройства мира и общества, смысла событий, праздников, традиций[15].
Археологических материалов о древних жителях Беларуси накоплено много. Данных по гидро- и топонимике тоже немало. А вот документов практически нет. Античные и арабские авторы ограничивались кратким упоминанием наших земель. Это не должно удивлять. Центром тогдашнего мира было Средиземное море, вокруг которого простиралась Римская империя. Земли же будущей Украины, будущей Беларуси, будущей Прибалтики, будущей России лежали где-то за окраинами империи, то есть за пределами цивилизованного общества того времени. По терминологии греков и римлян там жили «варвары».
Геродот в V веке до нашей эры писал, что севернее скифов-паха-рей живут невры-волколаки (сейчас ученые отождествляют невров с милоградской археологической культурой, а местом их проживания считают район от верховьев рек Збруч и Случь далее на северо-восток — через Припять — к низовьям Березины и Сожа). За ними еще дальше на северо-восток он поместил антропофагов — «пожираюших людей» (т. е. людоедов). А за антропофагами — гиперборейцев (проживающих в местах «за Бореем» — богом северного ветра)…
Сообщения многих древних письменных источников трудно привязать к нынешней географии. Например, арабский географ Абу Али Ибн Руста, живший во второй половине IX - начале X веков, оставил довольно подробное описание «русов», обитавших на острове Ар-Русия. Но где находился этот остров? Историки ищут соответствие ему от дельты Кубани на юге до Невы на севере…
Содержание моей книги является результатом обобщения научных трудов и научно-популярных сочинений многих авторов, работающих в различных научных отраслях. Подчеркиваю — научных! Между тем любители исторических сенсаций часто выставляют в качестве важнейших источников о «славянских древностях» фальсификации. Яркий пример такой фальсификации — пресловутая «Велесова книга».
Все авторитетные российские и украинские ученые считают ее подделкой. Это А. А. Алексеев, В. И. Буганов, И. Н. Данилевский, Л. П. Жуковская, Зализняк, В. П. Козлов, А. Г. Кузьмин, И. В. Левочкин, Д. С. Лихачев, Б. А. Рыбаков, Н. А. Соболев, О. В. Творогов и десятки других крупнейших специалистов.
Однако любителям исторических сенсаций выводы науки — не указ. Яркий пример фантастического описания жизни наших предков в древнейшие времена, созданного на основе «Велесовой книги» — небольшая книжка малого формата (224 стр.) «Беларусь далетапісная», изданная в 2010 году. Ее авторы — Ирина Масляницына и Николай Богодяж. Взрослые люди, а верят сказкам как дети!
2. Возникновение племен
Откуда взялись предки нынешних народов? Это неизвестно. Существует весьма популярная индоарийская теория происхождения народов Европы, но она — только теория. Если вы сами займетесь изучением «истории вопроса», то будете поражены любопытным фактом: ученые не знают, кто такие «арии», откуда, когда, почему и куда «переселялись» (кстати говоря, ариев ученые поначалу называли германцами).
Существует ряд гипотез на этот счет, противоречащих друг другу. Тем не менее находятся авторы, смело утверждающие, что беларусы — потомки не только ариев, но еще и…гипербореев! Понятно, что подобные утверждения вызывают интерес у определенной части современников, но они (утверждения) не просто далеки от науки, а противоположны ей.
Не углубляясь в пучину неизвестности, мы берем за основу тезис о том, что предки беларусов принадлежали к числу индоевропейцев.
Следующий вопрос — территория расселения наших предков. Для ответа на него рассмотрим четыре карты этнической территории беларусов, созданные в XIX и XX веках (таких карт известно больше, но нам хватит этих четырех).
(1) Карта Ф. Р. Эркерта, действительного члена Российского географического общества — 1863 год.
(2) Карта А. Ф. Риттиха, полковника Генерального штаба Российской императорской армии — 1875 год.
(3) Карта действительного члена Российской Академии наук, филолога-лингвиста Е. Ф. Карского — 1903 год.
(4) Карта доктора исторических наук М. Ф. Довнар-Запольского — 1919 год.
При совмещении этих карт друг с другом напрашивается вывод о том, что площадь расселения беларуского этноса составляла к началу XX века не менее 350 тыс. кв. км (т. е. превышала территорию нынешней Республики Беларусь как минимум на 142 тыс. кв. км).
Древнейшая эпоха
Закономерно возникает следующий вопрос: какие индоевропейские этносы (племена, народы) проживали на указанной территории в древнейшие времена?
Как уже сказано, с древними текстами дело обстоит плохо. Остается археология. Археологи опубликовали десятки книг и сотни статей о найденных ими артефактах. К сожалению, сами археологические находки «немые». Дают какие-то сведения о вещах и местности, где что-то происходило, но что, с кем и когда?..
Несоответствие археологических культур сообщениям исторических документов — очень серьезная проблема. Все же другого пути нет, поэтому обратимся к данным археологов. Они выделяют на территории Беларуси около 20 древнейших культур, самые поздние из которых (эпоха железного века) четко характеризуются как балтские.
Эпоха неолита (5-3 тыс. до н. э.). К этой эпохе протяженностью 3 тысячи лет археологи относят (на указанной выше территории расселения беларуского этноса) 9 культур: днепро-донецкую, верхнеднепровскую, среднеднепровскую, припятско-неманскую, нарвенскую, воронкообразных кубков, шаровидных амфор, шнурованной керамики, северобеларускую…
Не стоит переоценивать историческое значение этих культур: климат в указанную эпоху еще оставался суровым, людей жило здесь очень мало. По оценке, на всей территории современной Республики Беларусь (208 тыс. кв. км) к началу эпохи неолита проживало не более 6 тысяч человек (в среднем, один человек на 35 кв.км), а к концу ее — от 27 до 36 тысяч. Археологи нашли около 900 поселений неолитических культур. Нетрудно подсчитать, что в среднем в каждом таком селении жило максимум 30-40 человек.
Бронзовый век (2 - середина 1 тыс. до н. э.). С этим периодом протяженностью в 1,5 тысячи лет археологии связывают 4 культуры: милоградскую, днепро-двинскую, штрихованной керамики и тшинецкую. Людей стало вдвое больше, чем в предыдущую эпоху — от 50 до 70 тысяч. Почти все раскопанные селения были небольшие, в диапазоне от 5 до 20 жилищ.
Железный век (сер. 1 тыс. до н. э. - VI век н. э.). В северной части нынешней Беларуси проживали носители культур штрихованной керамики и днепро-двинской. В южной части находился ареал милоградской и зарубинецкой культур. На юго-западе — территория поморской культуры.
Отечественный генетик, доктор биологических наук А. И. Микулич сделал вывод, имеющий принципиальное научное значение: основная масса сельского (т. е. коренного) населения БССР, изучавшегося в 1965-85 гг. — прямые потомки людей, живших здесь 3-3,5 тыс. лет тому назад[16]. Значит, это «постоянство» берет начало в железном веке. Срок огромный. Он означает, что мы относимся к числу наиболее древних народов Европы.
Историк Леонид Алексеев в книге «Полоцкая земля в IX - ХІІІ вв.» (1966 г.) отметил:
«Современные данные археологии и топонимики показывают, что в эпоху раннего железа Восточную Европу населяли три крупные группы племён.
Первая, ираноязычная, занимала Крымский полуостров, Кубань, Нижний Дон, Нижний Днепр и доходила на севере до водораздела Сейма, Десны и Оки.
Другая, финноязычная группа, охватывала всё Верхнее Поволжье, бассейн Средней и Нижней Оки, на западе доходила до озера Эзель…
Третья, балтоязычная, охватывала всё Верхнее Поднепровье (включая Киев, правобережье Сейма, верхнюю Оку) и уходила на запад в Прибалтику».
Эти три разные этнические группы, соответственно, являлись предками современных украинцев, русских и беларусов. При переходе на славянский язык они сохранили свою антропологию, генофонд и древние традиции.
Итак, путем обобщения данных ряда наук мы получаем «точку отсчета» в пространстве и времени. Она характеризует предков беларусов как индоевропейцев. Образовавшиеся здесь племена позже получили название балтских, а еще позже — славянских.
В середине 1-го тысячелетия нашей эры (рубеж V-VI веков) общая картина местного населения была такова:
1) В бассейне Вилии - Нёмана - Западного Буга (ареал археологической культуры штрихованной керамики) жили племена дайнова, судова, полексена, злинцы и другие. Всех их можно назвать ятвяжскими — на основании сходства захоронений, гидронимики и топонимики.
2) В бассейне Днепра - Западной Двины (ареал археологической днепро-двинской культуры) обитали племена кривичей.
3) Бассейны Припяти и Березины (ареал милоградской и зарубинецкой культур) были регионом племен дреговичей.
4) На земли бассейна Сожа - Ипути в III веке н. э. пришли с запада радимичи. Они поселились между Днепром и Десной, по Сожу и его притокам. Часть их пошла дальше и вошла в историю под названием «вятичи».
5) По правому берегу Припяти, в бассейне ее притоков Тетерев, Уж, Уборть, Ствига обитали древляне.
Что может показаться странным в этой картине некоторым читателям? Ятвяги! Мол, ятвяги — балты, тогда как остальные — славяне. То есть, принципиально разные этносы.
Такое мнение возникло еще в дореволюционные времена. Например, Вацлав Ластовский в брошюре «Что должен знать каждый беларус» (1918 г.) выделял в беларуском языке 6 групп диалектов: витебскую, смоленскую, полесскую, минскую (центральную), борисовскую, слуцкую. Однако он не упомянул диалекты населения западной части страны (Латгалии, Виленшины, Сувалкии, Гродненщины, Брестчины). Это не случайно. По его мнению, предками беларусов были исключительно кривичи, которых он считал «славянами», тогда как в западной части страны жили «литовцы» — балты, а не славяне.
На самом деле кривичи — это восточные балты бассейнов Двины и Днепра, славянизировавшиеся в процессе обшения с варягами (плававшими по этим рекам) значительно раньше, чем славянизировались балты западные. Западных балтов (ятвягов — потомков готов) славянизировали жители Киевшины и Галичины (сами славянизированные пришельцами в предыдущую эпоху) в процессе многочисленных военных походов и строительства опорных пунктов (замков и крепостей).
Все упомянутые племена — местные. Но процесс их славянизации происходил с разной скоростью. Соответственно, диалекты («гаворкі») старобеларуского языка у местного населения сложились разные, так как славянизацию осуществляли представители разных этносов, с разных направлений и в разное время.
Откуда мы знаем — что племена предков беларусов были балтскими? А оттуда, что вся древняя местная гидронимика и топонимика — балтская. Женские этноопределяюшие украшения — тоже. И обычаи захоронения. Славянская топонимика, славянские украшения, славянские погребальные обряды добавились к ним гораздо позже.
Например, название реки Ареса произошло от слова «аrеz» (кулик); озера Атолово — от «аtolа» (отава, свежая трава после косьбы); реки Друть — от «drutu» (сильная); озера Езерише — от «еzеrа» (озеро); деревень Жабин, Жабина, Жабинка — от «zabynе» (река с запрудами из хвороста, сделанными бобрами); реки (и деревни) Жадунька — от «zadа» (журчащий); озера Жовин — от «zuvina» (рыбный); реки Клява — от «кlеуа» (клён); реки и поместья Лошица — от «lossiа» (лосось); реки Орша — от «аrsu» (быстрая) и т. д.
Согласно данным археологов, в период с VII века до н. э. по IV век н. э. в восточной части ареала будущего беларуского этноса проживали балтские племена днепро-двинской культуры. Это Смоленщина, Могилёвская и Витебская области, южные районы Псковской области, северо-восточная часть Брянской области.
В первые столетия нашей эры сюда проникли с юга носители зарубинецкой культуры. Они достигли условной линии Смоленск - Орша - Минск. В результате взаимодействия местного и пришлого (зарубинецкого) населения на большей части будущего ареала беларуского этноса (кроме значительной части Полесья и Понемонья), включая южную Псковщину, Брянщину, Черниговщину в IV веке н. э. сложилось банцеровское культурное единство. Оно существовало до VIII века, т. е. более 300 лет. Правда, некоторые исследователя подразделяют его на две близкие друг другу культуры: банцеровско-тушемлинскую и колочинскую.
Наш историк Ф. Д. Климчук отметил в одной из своих работ, что население, создавшее банцеровскую культуру, в языковом плане не было однородным: часть его пользовалась балтскими диалектами, часть — одновременно балтскими и славянскими. Он утверждает, что постепенно происходило сужение сферы употребления балтских диалектов и расширение сферы славянских. Вывод, безусловно, верный. Но неверно объяснение им причины этого процесса. Она заключалась не в ассимиляции балтов — славянами (в смысле «растворения» балтов среди пришельцев-славян, якобы преобладавших в численном отношении), а в славянизации балтов через усвоение славянского языка и культуры (путем добровольного подражания) от немногочисленных групп пришельцев.
С учетом длительности существования банцеровской культуры можно допустить, что за это время на ее территории была достигнута значительная степень консолидации местных диалектов. Вряд ли случайно совпадение ареала банцеровской культуры с ареалом беларуских диалектов XIX - начала XX веков.
В VI веке на Псковщине, за границами ареала банцеровской культуры, сложилась новая этническая группа — ранние кривичи. К VIII веку ареал кривичей распространился на южную часть ареала банцеровской культуры — Подвинье и Верхнее Поднепровье. В этом процессе «расширения» большую роль сыграло распространение культуры и миграции с Псковщины на будущие Полотчину и Смоленщину. Несомненно, ведущую роль играла передача кривичской культуры местному населению, а не миграция. В результате этих процессов сформировались две группы кривичей — псковская и полоцко-смоленская.
Аналогичным образом сформировались дреговичи. Эта этническая группа сложилась в южной части бывшего «банцеровского» ареала. Ее первоначальный центр — среднее течение Припяти (район Турова - Мозыря).
А на юго-востоке бывшего «банцеровского» ареала появились радимичи.
Славянизация
Итак, все древние племена на территории расселения беларуского этноса были балтскими. Плюс к ним примесь угро-финнов и, возможно, кельтов. Но все они постепенно превратились в славян. Когда? Как? Почему?
Здесь возникают вопросы, на которые у науки нет однозначных ответов:
— кто такие славяне?
— где они впервые появились?
— когда это произошло?
— как происходило распространение славян или «славянства»?
Сравним между собой некоторых современных славян. Например, жителей региона Новгорода (на реке Волхов) и хорватов (на берегах Адриатического моря).
Антропологически — это разные расы (атланто-балтийская и балкано-кавказская); генетически — разные гаплотипы (разная «кровь»); языки — по лексике, фонетике и синтаксису — различаются очень сильно; по религии — новгородцы православные, а хорваты — католики. Что же между ними общего?
Столь же велики различия при сравнении беларусов с сербами или болгарами, украинцев с лужичанами, русских региона Москвы или Воронежа — с поляками.
Есть две главные версии происхождения славян.
Первая — традиционная. Ее сторонники исходят из артефактов материальной культуры. Они считают славян отдельным этносом. Поэтому ищут в гончарных изделиях (посуде), женских украшениях, орудиях труда, особенностях захоронений такие черты, которые при сравнении с более поздними образцами можно считать безусловно славянскими. А потом объявляют: вот в такой-то археологической культуре мы видим полный комплект славянских артефактов, в какой-то другой — неполный, в третьей — принципиально иной комплект. В соответствии с этой логикой они выделяют:
1) неславян,
2) аборигенов, славянизирующихся путем смешения с пришельцами,
3) славян.
Я не согласен. При сравнении, к примеру, артефактов народов, живущих сегодня вокруг Средиземного моря, мы тоже увидим сходство материальной культуры (типов жилищ, орудий труда, оружия, женских украшений, народной кухни). Но одни народы, живущие здесь — европейцы и христиане-католики, говорят на языках латинского происхождения; другие — арабы-мусульмане, говорят на диалектах арабского языка; третьи — потомки эллинов, православные, говорят на греческих диалектах; четвертые (турки) — потомки туркменов, пришельцев из Средней Азии, и язык у них совсем иной. Думаю, то же самое было в древности.
Разумеется, есть и всегда будут люди, желающие видеть «начало славянства» в глубочайшей древности. Например, таков наш историк Вячеслав Носевич. Он считает себя «позитивистом», в том смысле, что стремится принимать во внимание только научно установленные факты. Но на самом деле все его рассуждения хотя и логичны, однако представляют собой цепь взаимосвязанных гипотез (допущений). Сначала он допускает, что уже древние иллирийцы были славянами (это X век до н. э.), потом — что носители такой-то материальной культуры (потомки иллирийцев) тоже славяне, и т. д. Однако любой «посторонний» читатель прекрасно видит, что ни одна из приводимых им гипотез не доказана, и не может быть доказана в принципе!
Другая версия. По мнению ряда ученых (Н. С. Трубецкой, А. А. Бычков, В. Б. Егоров, С. Е. Рассадин, А. А. Клёсов и др.), «славяне» — не этнос, а сходство языка, культуры и верований. Вот что пишет, к примеру, Анатолий Клёсов, крупный современный ученый — биохимик и генетик, кандидат на Нобелевскую премию:
«Официальная наука», помещая наших предков в VI-VII века нашей эры, недоговаривает, что «славяне» — это только лингвистическое понятие, и оно относится только к языкам славянской группы. (…) Любой толковый историк и лингвист это знает, но на публике продолжают уныло долдонить, что «славяне появились только во второй половине 1-го тысячелетия нашей эры». Заметьте, не язык сформировался, а «славяне появились». То есть как люди, как популяция. Так у историков-лингвистов принято. Иначе окрикнут. Сделают внушение. Оно им надо?»
Российский языковед и культуролог Николай Трубецкой (1890-1938) одним из первых среди ученых использовал для анализа культур и языков сравнительно-системный подход, включавший историко-генетический, конкретно-исторический и типологический аспекты. Опираясь на данные лингвистики о механизмах «дробления» праязыка на последующие группы языков, он сформулировал теорию «языкового союза» (совокупности языков, распространенных в одной географической и культурно-исторической области и обладающих в этой связи набором общих черт).
Трубецкой проводил параллель между «языковыми союзами» и «культурами». Помещая в основание российской культуры «туранский элемент» (конгломерат тюркских, угро-финских, монгольских и других народов), он трактовал славянство как языковую, а не этническую общность.
Согласно такому подходу, славянство возникло в результате длительного мирного взаимодействия конгломерата разных этносов: германских (готских), балтских и иранских (скифо-сарматских) на определенной территории. В процессе такого взаимодействия выработался общий язык, сложились общие черты духовной и материальной культуры. Сходство языков, элементов духовной и материальной культуры — это и есть суть славянства.
Соответственно, славянизация соседей происходила путем передачи языка, элементов духовной и, отчасти, материальной культуры по мере проникновения на их земли групп пришельцев. Как показали беларуские исследователи Алексей Дермант и Сергей Санько, на наших землях пришельцы селились в «градах», которые сами же и строили. Оттуда новая культура (в форме языка, религии, ремесел, приемов военного дела и т. д.) распространялась по окрестностям в процессе экономических взаимоотношений, в основном — путём подражания.
Происхождение славян
Вероятно, праславянский этнос сложился в ареале Черняховской археологической культуры, существовавшей с начала III до середины VI века. Это регион между Дунаем на западе и Днепром на востоке, Припятью на севере и Черным морем на юге. Здесь была контактная зона готских (германских), балтских и скифо-сарматских (иранских) племен. Постепенно они объединились в протогосударство во главе с готской племенной знатью и за 250-300 лет мирного взаимодействия выработали «койне» — упрощенный язык «межнационального общения»[17]. Это и был праславянский язык.
В 370-376 гг. под ударами гуннов население южной части ареала (готского протогосударства) ушло большей частью на Балканы и в Центральную Европу, меньшей частью — на север, в лесные районы северо-западной и северной части нынешней Украины.
Первая волна. Через 200 лет, во второй половине VI века пришло в движение население северной части региона, на этот раз под ударами аваров (обров). Ученые пишут: «В конце 50 - начале 60-х гг. VI века авары обрушились на антов и опустошили их земли». Спасаясь от этих жестоких хищников, массово истреблявших людей на захваченных территориях, анты бежали преимущественно на запад, и отчасти на север, в леса и болота Полесья — южной части нынешней Беларуси. Отметим попутно, что антские племена проживали в северной части ареала Черняховской культуры. Этот исход положил начало славянизации исконных жителей наших земель.
Вторая волна — в VIII-Х веках. Эти носители славянской культуры (варяги) пришли из Полабья, они двигались по Западной Двине, Нёману, Днепру и их притокам[18].
Третья волна славянизации пришлась на конец IX - начало X веков. Ее образовали беженцы из Великой Моравии, погибавшей под ударами германцев (саксонцев) и мадьяров (венгров). Они уходили в сопредельные страны на северо-восток, восток и юго-восток: в Польшу, Чехию, Словакию, Закарпатскую Русь. Некоторая часть моравов по Припяти и «морю Геродота» проникала на земли будущей Беларуси. Моравы несли с собой не только славянский язык, не только развитые ремесла, но и христианство арианского толка.
Четвертая волна славянизации шла из Галицко-Волынской и Киевской Руси. Это X-XII века. Галичане и киевляне основали Берестье (Брест), Волковыск, Гародню (Гродно), Здитов, Каменец, Кобрин, Новогородок, Острею, Слоним и ряд других градов.
Надо пояснить, что термин «волна» условен. Славянизированных пришельцев во всех четырех «волнах», по сравнению с коренным населением, было очень мало. Но, как гласит пословица, «мал золотник, да дорог!»
Никаких следов массовых миграций чужих этносов на наши земли не обнаружено. Ни I-II, ни III-IV, ни V-VI веков. Нет следов археологических, нет упоминаний в народном эпосе. Этот факт подтверждает мой главный тезис: не было ассимиляции аборигенов-балтов пришельцами-славянами. Происходило постепенное, растянувшееся почти на тысячу лет, превращение балтов в славян!
Приведу два примера для иллюстрации своей мысли.
У индейцев Мексики и Центральной Америки существует множество преданий о «культурном герое» по имени Кецалькоатль (или Кукулькан). В незапамятные времена он пришел с берега моря один (спутники никогда не упоминаются) и научил аборигенов буквально всему — возделыванию злаков и овощей, строительству каменных зданий и каналов, медицине, астрономии, дал им календарь и т. д.
В XIV веке святой Стефан Пермский (ок. 1345-1396) за 17 лет (начиная с 1379 г.) в одиночку обратил в христианство народ коми в Пермском крае (более 100 тысяч чел.) нынешнего Коми-Пермяцкого округа (33 тыс. кв. км) — и это в лесной стране площадью больше Бельгии (30,5 тыс. кв. км)!
Так и немногочисленные славяноязычные пришельцы распространяли более передовую технологию, методы ведения хозяйства, свою политическую организацию, религию, язык. Аборигены перенимали все это посредством подражания и по собственной воле!
Итак, славянство — не этническое, а культурно-лингвистическое явление. Наши предки в антропологическом и генетическом смысле — балты или готы. Но по мере усвоения славянского «койне» и христианизации они превращались в славян. Этот процесс происходил очень медленно: с VI по XIII или даже по XIV век, примерно девятьсот лет!
Наглядный пример процесса славянизации — судьба булгар. Как известно, группа кочевых тюркоязычных племен во главе с ханом Аспарухом в 681 году пришла с территории Приазовья (через нынешние Молдову и Румынию) на Балканы. Здесь эти тюрки постепенно переняли оседлый образ жизни, усвоили славянский язык, приняли христианство. Так они превратились в славянский народ «болгары». А другая часть булгар, осевшая в бассейне Волги и Камы, в X веке приняла ислам и называется «татары». Сейчас это два разных народа.
О варяжской Руси
Множество болот, густые леса (при полном отсутствии проезжих дорог — они появились только в XIV-XV веках), сеть рек и озер, а также «море Геродота» в долине Припяти — при довольно суровой зиме и весеннем половодье — давали нашим предкам хорошую защиту от конных кочевников.
Вооруженные столкновения между аборигенами имели место. Но достаточно редко. Места на земле, рыбы в реке, зверя в лесу было много, людей — мало. Поэтому преобладали добрососедские отношения. Но от варягов, продвигавшихся по рекам, защищаться было трудно, проще спрятаться в лесах или на болотах. Они представляли собой ватаги хорошо вооруженных и обученных профессиональных воинов. Однако варяги стали появляться на нашей территории только со второй половины VIII века и только на больших реках. В сравнении с местным населением их было немного.
Варяги — общее название мореходов, прибывавших на территорию будущей России, будущей Беларуси и будущей Украины с Балтийского и Черного морей и далее двигавшихся по рекам в разных направлениях. Через земли Беларуси проходил «главный варяжский путь» — это Западная Двина и Днепр; второстепенные пути — Сож, Березина, Припять, Неман и Щара.
Варяги сыграли очень важную роль в возникновении так называемой «Руси».
Термин «Русь» в рассматриваемый период имел три значения:
а) название экипажей варяжских кораблей (драккаров) — они и гребцы («рутси»), и дружинники, и торговцы одновременно;
б) название сети укрепленных факторий варягов на маршрутах их расселения вдоль судоходных рек;
в) так постепенно стали называть местное население вокруг этих факторий, усвоившее межнациональный жаргон общения — «рюськую мову».
В упрощенном виде процесс установления власти варягов выглядел следующим образом. Варяги обычно двигались вниз по течению рек (путь в обратном направлении проделывало несравненно меньшее число кораблей). Основные формы мирных контактов с местным населением были следующие:
1) волоки кораблей на водоразделах рек (эксперименты показали, что для перетаскивания одного драккара средних размеров требуются усилия не менее чем 40 сильных мужчин);
2) меновая торговля с местными жителями;
3) обслуживание аборигенами укрепленных пунктов отдыха и меновой торговли (градов) — в качестве торговцев, ремесленников, извозчиков, слуг и т. п.
Как установил С. Тарасов, Полоцк конца VIII - начала IX века представлял собой именно такую факторию варягов. Не был он городом «древних беларусов», как не существовало еще и самих беларусов. Здесь находились только постоялые дворы варягов и складские помещения. Это была иностранная колония на чужой территории. Постоянное варяжское население «градов» («гордов») было незначительно: от 10-15 до 50-80 человек. Т. е. оно составляло ничтожную долю по сравнению с населением окрестностей.
Но эта варяжская фактория стала началом великого Полоцка кривичей и послужила толчком к возникновению первого протобеларуского государства.
3. Чем люди занимались?
А как жили наши предки? Чем занимались? Ведь даже с середины VI века до н. э. (когда начался «железный век») по середину IX века н. э. (первые упоминания о Полоцке и Турове в летописи) прошло 1400 лет. Огромный срок!
Знания ученых об этом периоде скудные. Есть множество черепков, но нет картины. Она разбита вдребезги, мы перебираем осколки и гадаем…
Проще обстоит дело с материальным фактором.
Во все времена главным содержанием жизни людей было обеспечение своего физического существования — производство продуктов питания, орудий труда, предметов быта и обмен всем этим (т. е. торговля), строительство жилищ, ведение домашнего хозяйства.
Помимо рыбы — продукта № 1, важным источником пищи служила охота. Охота давала людям мясо, мех и шкуры.
Земледелие долгое время играло вспомогательную роль, так как требовало очень больших затрат труда при невысокой продуктивности. Оно называлось вырубным или подсечным. В таком земледелии расчищенный от леса участок земли использовался 3-4 года, до истощения плодородия, после чего надо было готовить другой участок. Грунт обрабатывали деревянным ралом с металлической насадкой, реже — лопатой или мотыгой. Основными культурами являлись овёс, просо, ячмень, рожь, чечевица, горох, капуста, корнеплоды (репа, свекла, брюква, морковь), огурцы, лук, чеснок. Для изготовления тканей и веревок сеяли лен и коноплю.
Древние жители наших земель разводили свиней, коров, коз, уток, гусей, голубей. Лошадь они приручили в 3-м тыс. до н. э. — в начале «железного века».
Собирание мёда диких лесных пчел называлось бортничеством. Наши предки не «выдирали» соты, разрушая пчелиное жильё, а вели упорядоченный промысел. «Борть» — это дупло, заселенное лесными пчелами. С противоположной стороны от отверстия (летка) бортник вырубал (или выжигал) в дереве отверстие до полуметра в высоту и до 15 см в ширину, через которое вырезал часть сот с мёдом, а отверстие закрывал доской. Такой метод позволял сохранять пчелиную семью и пользоваться ею ряд лет. Обычно мёд брали из борти ближе к осени, когда в сотах практически не оставалось личинок расплода. Найденная борть становилась собственностью, на дереве владелец ставил особый знак, который означал принадлежность дерева и борти определенному хозяину.
Основным типом поселений были селения на склонах надпойменных террас, рек, ручьев, на плато высоких берегов, рек или на возвышениях речных пойм. Это обусловливалось наличием грунтов и выгонов для выпаса скота, возможностью заниматься рыболовством, и кроме того, на возвышенных участках местности было легче держать оборону. Такие поселения состояли из нескольких отдельных жилищ полуземляного или наземного типа. Их строили из деревянных бревен, которыми обкладывали стены в углубленной в землю части жилища. Для обогрева сооружали печи-каменки, топившиеся «по-черному».
Постоянные селения по берегам рек существовали в течение очень долгого времени. Чрезвычайно густая сеть рек, речек, речушек, озер являлась «кровеносной системой» древнего общества. Вода и кормила, и соединяла людей! Перемещение людей и грузов по рекам было куда легче и быстрее, чем по суше, особенно в теплое время года. Сегодня об этом часто забывают.
Краевед Игорь Лишик из Гродненской области убедительно доказал, что лодки («кары») древнего населения были в основном каркасные, с обшивкой из кожи либо коры (березовой, липовой). На изготовление такой лодки длиной в 4 метра 4 человека тратят всего 6 часов! А на изготовление долбленого челна — 2-3 года! Кара имеет много преимуществ перед челном, особенно по весу и проходимости (ей достаточно глубины в 20-25 см). При этом она выдерживает нагрузку до 300-400 кг. Вполне достаточно!
Значительное развитие получило производство железа и изделий из него (отсюда и название — «железный» век). Этому способствовало то обстоятельство, что на болотах распространены залежи руды. Ее расплавляли в сыродутных печах, где перекладывали слои измельченной руды и древесного угля, температуру повышали за счет нагнетания воздуха в середину печи с помощью кожаных мехов. Из такой печи за одну плавку получали 2-6 кг сырого металла, который потом ковали в изделия.
Распространены были гончарство (гончарный круг наши предки изобрели еще в эпоху неолита), плотницкое дело, ткачество. О развитии последнего свидетельствуют пряслица из горной породы под названием красный шифер (пирофилитовый сланец). Эти пряслица археологи находят во многих местах, куда они попали в результате товарообмена.
Главными «экспортными» товарами являлись мёд (источник сахара), воск (для освещения свечами), кожи, меха и лён (для одежды), гончарные изделия (посуда), древесина (на строительство и как топливо). «Импортный набор» включал в себя женские украшения, предметы роскоши, соль, пряности, вина, высококачественное оружие и доспехи, дорогие ткани.
Торговля была как меновая, так и за деньги. Монеты сначала преобладали византийские, потом на первый план вышли арабские серебряные дирхемы.
В социально-экономическом плане эпоха «железного века» стала переходной от родового порядка к феодальному. Дело в том, что благодаря применению железных орудий выросла производительность труда. Каждая семья обрела возможность сама обработать участок земли, поэтому родовые общины распадались на отдельные «дома» с наделами пахотной земли, которая периодически перераспределялась.
В качестве примера приведу данные, полученные в ходе раскопок селений и могильников жителей Полесья вдоль Припяти, от Горыни на западе через притоки Случь, Уборть, Тетерев до слияния с Днепром на востоке.
Средняя площадь поселений в этом регионе составляла от 0,5 до 2 гектаров. На таких площадках вдоль берегов рек или озер в 1-2-3 ряда (либо скученно на мысу, на острове) стояли 5-7-12 дворов, где жили 15-40 человек. Несколько соседних деревушек составляли громаду. Громада долгое время объединяла только кровных родственников, но постепенно превратилась в соседскую обшину. Члены громады были связаны взаимной ответственностью за результаты хозяйственной деятельности, сохранность общего имущества, поддержание норм обычного права.
Раскопки показали, что в период IX-XIII вв. основной тип жилища представляли однокамерные срубные постройки близкой к квадрату формы, со стенами длиной около 4 метров. Рядом с жильем стояли хозяйственные строения немного меньших размеров. Срубы делали из хвойных или, реже, березовых бревен диаметром 15-20 см. Сначала это были полуземлянки, постепенно их сменили наземные сооружения (хаты). Невысокая глинобитная печь находилась в углу возле стены, противоположной входу. Трубы не было, дым выходил внутрь помещения и выветривался через отверстие, расположенное под коньком крыши. Такое отопление называлось курным, оно сохранялось очень долгое время, вплоть до XIX столетия.
К IX веку наши предки научились ткать на кроснах, овладели гончарным, бондарным, кузнечным и ювелирным ремеслами. Доказательством служат предметы погребального инвентаря: остатки тканей, металлические височные кольца, подвески, пуговицы, пряжки для ремней, колокольчики, ножи, обручи от деревянных ведер и бочек…
4. Возникновение союзов племен
Характер племенной организации
В исторической науке господствует понимание племен как этнографических групп, возникающих на определенных территориях.
Современники различали племена по ряду признаков: названиям, местам обитания, обычаям и «законам отцов», которые касались брачно-семейных отношений и погребальных обрядов, а также по преданиям. При этом в плане языка — по мнению современников — племена внутри союзов не различались. Но в действительности, конечно же, существовали диалектные отличия.
Археологи различают племена по характерным женским украшениям (например, височным кольцам) и типу захоронений: трупоположение или трупосожжение, земляная насыпь (курган) или каменная кладка, покойник лежит головой на запад или на восток, и т. д. Этнографы полагают, что племена различались прежде всего языками и особенностями религиозных культов.
Чрезвычайно суровые условия жизни заставляли каждого человека крепко держаться за свою семью, свой род и своё племя. Объединяла же племена общность языка, общность основных богов и обычаев, общие места отправления культа и торговли.
Кривичи, древляне, радимичи и другие — это союзы племен, объединившие ряд отдельных племен, находившихся в кровнородственных связях между собой.
Ученые полагают, что союзы племен возникали в период IX-X вв. Основной причиной, побуждавшей племена объединяться, служила внешняя угроза. Минский историк Егор Новиков доказывает, например, что для кривичей это была угроза нападений степняков, продвигавшихся с юга на север по берегам Днепра и его притоков.
Кривичи
Таково название объединений племён, живших в бассейне Западной Двины, верховий Днепра и Волги. В историю вошли полоцкие, псковские и смоленские кривичи.
По наиболее распространенной версии, название этого племенного союза произошло от балтского корня «крив» и славянского суффикса «ичи». Оно впервые встречается в ПВЛ под 859 годом. Балтское слово «кriуе» означает священный жезл жрецов — изогнутую («кривую») палку. Кстати говоря, такая форма жезла характерна для жрецов целого ряда древних индоевропейских племен (народов).
Во времена язычества каждое племя кривичей имело своего жреца. Жрец хранил священный огонь («зніч»), предсказывал соплеменникам судьбу, разъяснял по грому и молнии волю богов. Он же исполнял обязанности судьи. Язычество среди кривичей сохранялось до конца XII столетия наряду с христианством (так называемое «двоеверие»). В имении Давцевичи возле деревни Городок, на Нёмане, в XIX веке существовали курганы, известные как «могілкі святароў крывічоў», т. е. могилы кривичских жрецов.
Для полоцких кривичей было характерно захоронение покойников (которых они сжигали на погребальных кострах) в «длинных курганах». Их длина — несколько десятков метров, ширина 8-10, высота 1-2 метра. Местные жители называют такие курганы «валатоўкамі» (по народным поверьям, там покоятся «волаты» — силачи-великаны). Раскопки археологов показали, что по особенностям телосложения и форме черепов полоцкие кривичи были схожи с современными латгалами[19]. Типичные женские украшения и ритуал погребения у них были балтские. На территории их проживания до сих пор преобладает балтская гидронимика и топонимика. Всё это доказывает, что в этническом смысле кривичи — это балты.
О характере занятий населения говорят находки в могильниках. У мужчин это топоры, ножи, огнива, наконечники копий и стрел, разнообразные амулеты. У женщин — бусы, перстни, браслеты, височные кольца, подвески из арабских и византийских монет.
В IX-X веках у кривичей большая патриархальная семья стала распадаться на малые семьи. Тогда же возникли первые города кривичей — Полоцк, Смоленск, Псков, Витебск, Лукомль, Браслав, Заславль. Их строили варяжские предводители, проникавшие со своими дружинами на наши земли по речным водным путям между Балтийским и Черным морями.
В качестве средства межэтнического общения варяги использовали славянский язык. Из городов и замков этот язык постепенно перенимало местное население. По мнению ряда ученых (например, так считает А. А. Бычков), славянизация кривичей завершилась только в XIV веке. Вот таким образом полоцкие, смоленские и псковские кривичи приобрели те лингвистические и культурные черты, которые мы сегодня считаем «славянскими».
Последнее упоминание кривичей в летописи датировано 1162 годом. Это уже времена св. Евфросинии Полоцкой. Далее их называли только полочанами.
Дреговичи
Это название племен, обитавших по берегам реки Припять и севернее до условной линии Заславль - Борисов - Логойск - верховья Немана. Граница на западе — Выгоновское болото в районе Пинска, на востоке — Днепр.
Во времена императора Маврикия (правил в 582-602 гг.) они были известны византийским купцам под названием «другувиты». Название племенного союза не имеет ничего общего с болотом — вопреки популярной легенде (мол, название дреговичи происходит от балтского слова «dregnas» — сырое или топкое место, трясина). Этноним с корнем «drig/drag» (светлый, яркий) возник как обозначение этноса, проживавшего южнее по сравнению с другими балтскими племенами.
Сохранились курганные погребения, городища и поселения дреговичей периода IХ-ХII веков. Раскопки курганов и городищ показали, что дреговичи — балты. Например, своих покойников они долгое время сжигали на погребальных кострах, что считается типично балтской этнической особенностью. Женские украшения (перстни, пряжки, браслеты, застежки) и орудия труда у них тоже были балтского типа. А вот оружие они изготовляли по варяжским образцам.
Как и другие древние жители нашего края, дреговичи занимались в первую очередь рыболовством, собирательством и огородничеством. Кроме того они разводили домашних животных и птиц, охотились в лесах, собирали мёд.
У дреговичей были свои племенные княжества. Центр одного из них находился недалеко от нынешнего Турова, возле села Хильчицы. Когда-то здесь был град Хил. Вероятно, он служил ритуальным центром, где в жертву богам приносили быков-туров. Но в связи с распространением христианства этот центр постепенно пришел в упадок и прекратил своё существование.
В X веке дреговичей подчинили себе киевские князья. На их территории они строили укрепленные поселения — грады. С X века известен Туров; с XI века — Менеск (Минск) и Пинеск (Пинск), с XII века — Случеск (Слуцк), Клетеск (Клецк), Давыд-городок, Рогачев и Мозырь.
В этих городах были хорошо развиты ремёсла: при раскопках найдено много изделий из железа, кости, дерева, кожи, а также ювелирные украшения и керамика.
В киевской летописи дреговичи последний раз упоминаются под 1149 годом.
Ятвяги
Ятвяги — условное общее название большой группы западно-балтских племен, живших в 1-м - начале 2-го тысячелетия н. э. в районе от Мазурских озер и реки Нарев на западе до Нёмана на востоке, от Сувалок на севере до бассейна Западного Буга (с Дорогичиным и Брестом) на юге. Наиболее известные племена — судова (их также называют «прусским племенем»), дайнова, поляксены (или полешане), собственно ятвяги (етвезь).
Вот что сказано о ятвягах в первом томе «Энцыклапедыі Вялікага княства Літоўскага» (с. 58):
«Ятвяги занимали территорию современной западной Беларуси, северо-восточные районы Польши, южные районы Летувы.
Господствует мысль, что ятвяги разделялись на 4 крупных племени. В северной части их территории жила дайнова — соседка летувисов; в северо-западной — судова (земля Судовия), территория которой граничила с надровой и бортями (земля Бартия); в юго-западной части, на реке Элк (Лыха) жили поляксены — соседи галиидов и мазовшан; в центральной и восточной частях — собственно ятвяги, которые раньше всех столкнулись с расширявшей в X-XI веках свою власть Киевской Русью, а позднее — с галицко-волынскими князьями. Могли быть и более мелкие ятвяжские племена, названия которых, однако, не сохранились. Ятвяги не стремились объединяться, создать свое государство, а литовский князь Миндовг не хотел присоединять их к своей державе» (перевод мой — А.Т.).
По моему мнению, в этническом смысле (т. е. по таким критериям как физический тип, язык, религиозные верования, черты материальной культуры, брачные и похоронные обряды) некоторых соседей ятвягов (в частности, племена бартов, галиндов, надровов) тоже можно считать ятвягами. Во всяком случае, они понимали речь друг друга — имеются документальные свидетельства об этом.
Наш историк-эмигрант Вацлав Пануцевич утверждал в своей книге «3 гісторыі Беларусі або Крывічыны -Літвы» (1965 г.), что ятвяжские племена имеют готское происхождение, и что они поселились на нашей территории в конце эпохи неолита. В принципе, мысль не новая. Еще в 1673 году Феодосий Софонович в своей «Хронике» так писал о ятвягах:
«Ятъвежи были едного народу з литвою и з прусами старыми, з готтов пошли, которых столечное место было Дорогичінъ, а Подляшье все аж до Прус, з Волыня почавши, осевши были, Новгородок Литовскиі и околичниі волости держали».
Лингвисты полагают, что ятвяжские диалекты были близки диалектам пруссов. Наиболее значительный и ценный памятник ятвяжского языка — рукописный польско-ятвяжский словарь «Роganske gwary z Narewu», найденный в конце 1870-х годов в южной части Беловежской пущи.
Он включает более 200 лексем, многие из которых раскрывают важные черты быта и особенностей культуры ятвягов (например, аucima — «деревня, селение», Naura — «Нарев» (название реки), реsi — «скот», taud — «народ», waltida — «здоровье», ward — «слово», weda — «дорога», wulks — «волк» и т. п.). Кроме того, в словаре представлена значительная часть ятвяжских глаголов, местоимений и числительных.
Материал словаря позволяет выявить ряд фонетических и морфологических особенностей ятвяжского языка. Их анализ позволил исследователям определить ятвяжские диалекты как близкие прусскому языку, а также выявил связь их с готскими языками (на основе значительного числа германизмов). Напомню, что германские племена готов в начале нашей эры жили на южном обережье Балтики от Вислы до Нарева и Нёмана (куда они прибыли морем из южной Скандинавии еще во второй половине 1-го тысячелетия до нашей эры) и что с последней четверти II века н. э. эти племена начали постепенно продвигаться в юго-восточном направлении. Таким образом, не будет «натяжкой» суждение о том, что ятвяги — потомки готов[20]. Кстати говоря, современные летувисы называют беларусов «гудами», т. е. готами.
Была у ятвягов и своя письменность в виде рун (по-беларуски — «рэзаў»). Во многих местах западной части нашей страны сохранились камни с руническими надписями. К сожалению, до сих пор никто не пытался их расшифровать.
Поэтому нельзя согласиться с гипотезой Здислава Ситько, изложенной в книге «По следам литвы», согласно которой ятвяги представляли собой не этнос, а «изгоев» из различных племен.
Но, в отличие от кривичей, дреговичей и радимичей ятвяги долгое время не объединялись в устойчивый союз племен, не строили городов. Основными их занятиями были рыболовство и охота, но самым главным — война. Они постоянно воевали то с соседями, то между собой. Погребальный инвентарь мужчин свидетельствует о том, что они были воинами: в могилы обычно клали копье, щит, боевой топор, шпоры, огниво, конскую сбрую. В могилах женщин находят височные кольца, бусы, шейные гривны, перстни.
Российский историк Н. М. Карамзин писал о ятвягах: «этот народ, который жил в густых лесах, питаясь от рыбной ловли и бортничества, больше всего любил дикую волю и не желал никому платить дань». Он называл их в своей «Истории…» «диким, но мужественным народом», «своевольными» и даже «хищными».
Могилы соплеменников ятвяги обкладывали камнями, поэтому такие погребения называют «каменными могилами» или «каменными курганами». Определив те места, где найдены такие могилы, ученые установили регион проживания ятвяжских племён. Карта показывает, что это — почти вся Западная Беларусь.
В беларуских преданиях ятвяги — жители лесов, одевавшиеся в медвежьи шкуры и составлявшие особое племя — таинственное и «колдовское». Отмечу в данной связи, что славянизация ятвягов началась не раньше X века, то есть на 200-250 лет позже, чем кривичей или дреговичей. То же самое касается распространения среди них христианства. Этнограф Павел Шпилевский писал в записках «Путешествие по Полесью и Белорусскому краю» (1853-55 гг.), что язык ятвягов — «смесь старолитовского языка с русским, украинским и полесским». На самом деле речь шла о славянизированном балтском диалекте.
В летописи слово «ятвяг» впервые встречается под 944 годом (в тексте письменного договора упоминается ятвяг Гунарев — представитель от одного из племен). В последний раз — в XVI веке в одной из польских хроник.
Первое письменное сообщение о военном походе киевского князя Владимира Святославича на ятвягов датировано 983 годом.
Войной на ятвягов ходили галицко-волынские князья: в 1112 году — Ярослав; в 1196 году — Роман; в 1227-1256 гг. Даниил Романович. Войны с ними вели польские короли Болеслав IV «Кудрявый» (походы 1164, 1165, 1167 гг.), Казимир «Справедливый» (правил в 1177-1194 гг.) и Болеслав V «Стыдливый» (XIII век).
В 1254 году галицко-волынский князь Даниил, мазовецкий князь Земовит и магистр Тевтонского ордена заключили союз против ятвягов с целью их разгрома и захвата земель. В 1256 и 1264 гг. ятвяги потерпели жестокие поражения. Используя этот разгром, тевтонцы в период с 1278 по 1283 гг. уничтожили все крупные селения ятвягов. Часть населения была при этом уничтожена (вырезана), часть выведена в Пруссию (немцы поселили их в Самбии, западнее Кёнигсберга), часть бежала к соседям.
Известны имена знаменитых предводителей ятвягов того времени — Скимант (погиб в 1256 г.) и Комат (погиб 22 июня 1264 г.). Крестьяне Гродненской и Ковенской губернии пели песни о них даже в середине XIX века!
Судьба ятвягов была разной. Часть их погибла в столкновениях с захватчиками в XII-XIII веках либо была уведена в плен и ассимилирована. Другая часть создала, наконец, племенные княжения, из которых позже возникла «летописная литва». А какая-то часть скрылась в лесных чащах, надолго сохранив свои этнографические особенности. Вот как С. М. Соловьев описывал потомков этих лесных ятвягов, живших в середине XIX века в районе Скиделя:
«Они резко отличаются от беларусов и литовцев смуглым лицом, черной одеждой, нравами и обычаями, хотя все уже говорят по-белорусски с литовским произношением».
Некоторые историки и этнографы относят ятвягов к вымершим народам. Однако это не так. По данным Центрального статистического комитета МВД Российской империи за 1857 год 30297 жителей Гродненской губернии все еще считали себя ятвягами. Потомки «лесных ятвягов» до сих пор живут на территории современной Польши (в Сувалкии), в Гродненской и Брестской областях Беларуси. Зафиксированы также отдельные случаи употребления древнего ятвяжского языка.
Радимичи
Словом «радимичи» принято называть объединение восьми небольших племен, возникшее в IX веке восточнее Днепра. Это бассейн реки Сож, ее притоков Ипути и Беседи, а также берега рек Проня и Остер. Всего до 30 тысяч кв. км.
ПВЛ сообщает, что они пришли откуда-то с запада и воевали с «тутэйшыми» за место под солнцем. Таким местом оказались восточная часть нынешних Могилёвской и Гомельской областей, юг Смоленщины, западная часть Брянщины, север Черниговщины.
Ученые считают, что родиной пришельцев были берега Вислы, Нарева и Буга, которые они покинули еще в III веке под натиском устремившихся на юг готов. Их язык был одним из ятвяжских диалектов — об этом свидетельствует гидронимика. Предки радимичей перебрались на земли в верхнем течении Днепра, а в V веке под ударами аваров отступили на северо-восток, в труднопроходимые леса.
Появление радимичей в бассейне Сожа сопровождалось борьбой с аборигенами. Не случайно этнографы слышали в деревнях на Могилёвщине еще в XIX веке проклятие: «Каб цябе радзіміч узяў!» Там же бабушки пугали непослушных внуков страшным «радимичем». К IX веку пришельцы смешались с местными жителями (наследниками колочинской археологической культуры), славянизировались и стали радимичами.
Летописная легенда связывает этноним «радимичи» с древним предводителем по имени Радим. Мол, были два брата у ляхов — Радим и Вятка, пришли со своими людьми и поселились: Радим на Соже и от него прозваны радимичи, а Вятка на Оке, от него получили название вятичи. Однако эта легенда отражает не существование реальных исторических персонажей, а библейское мировоззрение автора легенды. Термин «радимичи» генетически связан с балтскими терминами «radimas» и «radimyiete», означающими «местопребывание или местоположение» (т. е. то же самое, что и «тутэйшыя»). Ближайшие «родственники» радимичей — племя голядь, жившее когда-то в западной части Московской области, и вятичи — на реке Оке.
В отличие от всех других жителей нашего края, радимичи никогда не жили в землянках. Они строили наземные бревенчатые хаты с курными печами, которые покрывали соломой или камышом. Их хозяйственные занятия были такими же, как у остальных наших предков: рыболовство, бортничество, огородничество, разведение домашних животных и птицы, земледелие, ремёсла.
В середине IX века радимичи платили дань хазарам. Позже — киевским князьям. В 984 году часть племени, жившую на реке Пищанка (в районе современного Гомеля), разбил и подчинил Волчий Хвост, воевода киевского князя Владимира Святославича (отсюда поговорка «Пішчанцы ад Воучага Хваста бегаюць»).
В XI-XII веках на территории расселения радимичей возникли города Гомий (Гомель), Чичерск (Чечерск), Прупой (Пропойск, ныне Славгород), Добруш, Кричев, Мстиславль, Рогачев, Быхов, Речица, Зарой, Чаусы, Рославль…
Последний раз радимичи упоминаются в летописи под 1169 годом. Понятно, что сами люди никуда не исчезли, просто в дальнейшем их называли иначе. Во второй половине XII, первой половине XIII века земли радимичей вошли в состав Смоленского княжества. А в 1355-58 гг. великий князь Ольгерд захватил Посожские волости Смоленского княжества с городами Прупой, Кричев, Мглин, Алучицы, Дроков, Мстиславль, Гомель и другими. С этого времени судьба радимичей неотделима от судьбы ВКЛ.
Некоторые выводы
По мере формирования племен и объединения их в союзы, ареал расселения предков беларусов постепенно превращался из неизвестной варварской окраины греко-римской Ойкумены в территорию, где началось развитие очередной локальной цивилизации индоевропейцев. Расположение ее на водоразделе рек бассейнов Черного и Балтийского морей, близость к рекам, текущим в Каспийское море делали эту территорию привлекательной для тех групп людей, которые хотели контролировать торговые пути.
Первыми по времени такими группами оказались варяги. Позже появились кочевники. Так возникла и с каждым новым столетием усиливалась внешняя угроза для наших предков. А она, в свою очередь, побуждала их к объединению с целью защиты собственных интересов. Параллельно возникли предпосылки не только для реализации своего потенциала, но и для усвоения тех достижений культуры и техники, которые несли с собой пришельцы-колонизаторы (варяги, моравы, галичане и прочие).
В древности и до конца Средних веков на территории Беларуси жили различные балтские племена, говорившие на диалектах балтских, а затем славянских языков. Мы — нынешние беларусы — являемся их потомками. Мы живем на своей земле не менее трех тысяч пятисот лет.
Названия «кривичи», «дреговичи», «ятвяги», «радимичи» обозначают территориальные культурно-этнические сообщества. Примерно за 1000 лет их сблизила между собой славянизация. Именно за этот тысячелетний период возникла традиционная беларуская ментальность, воплощенная в архетипах[21].
Беларуский народ сложился на основе территориальных культурно-этнических сообществ во времена Великого Княжества Литовского. Вот какой вывод сделали наши ученые Игорь Чаквин и Павел Терешкович:
«Основным результатом действия комплекса социально-экономических, политических, этнических процессов ХIV-ХVI веков на Беларуси явилось сложение самостоятельной восточно-славянской этносоциальной общности — беларуской народности и ее основных этнических признаков — языка, культуры, самосознания»[22].
Термин «литвины» не является самоназванием этноса. Это политоним, происходящий от названия княжества (Литва). Термин «русины» тоже политоним, производный от слова «Русь». Принято считать «литвинами» жителей западной части страны, «русинами» — жителей восточной части. Но этимология обоих терминов остается неясной, она вызывает много споров. Следовательно, жесткая привязка их к конкретным этническим группам, мягко говоря — некорректна.
Исторические справки и зарисовки
Велесова книга
Распространена байка о том, что в 1919 г. полковник деникинской армии Теодор Изенбек случайно нашел в библиотеке разгромленного имения дворян Задонских (возле села Великий Бурлук, в Курской области) 40 дощечек с загадочными письменами. В 1920 г. он увез их с собой в эмиграцию, в Брюссель. Здесь дощечки 15 лет «изучал» писатель-эмигрант Юрий Миролюбов, химик по образованию. Он публиковал свои «переводы» с 1945 г. в эмигрантском журнале «Жар-птица», выходившем в Сан-Франциско (США). Сами же дощечки бесследно исчезли.
Миролюбов утверждал, что текст вырезали на буковых дощечках новгородские волхвы в IX веке (хотя бук в районе Новгорода не растет). Он охватывает события за 1500 лет, начиная с VI века до н. э. Выходит, что у древнейших предков русских уже были своя письменность, развитая религия, города, профессиональные воинские дружины. Но все это абсолютно не соответствует тому, что известно о населении будущей России в указанный период. Достаточно сказать, что сам Новгород, как доказали археологи, появился на «пустом месте» только в X веке нашей эры!
В каталоге библиотеки Александра Ивановича Сулакадзева (1771-1830) — крупнейшего изготовителя исторических фальшивок, упомянута «Велесова книга» на 45 дощечках. Вероятно, что здесь «сотворили» первый ее вариант — еще более примитивный, чем вариант Миролюбова.
Готы
Примерно 2 тысячи лет тому назад (в начале I века н. э.) с территории современной Швеции на южное побережье Балтики переселилась часть германского племени готов. Готы обосновались по нижнему течению Вислы. Оставшиеся от них археологические памятники получили название Вельбарской культуры. Около 175 года готы начали продвигаться вверх по берегам Вислы и Нарева, а затем Припяти и Днепра. На территории Беларуси обнаружен ряд памятников Вельбарской культуры — Величковичи (Каменецкий р-н), Велямичи (Столинский р-н), Брест-Тришин и Дружба (Брестский р-н), а также другие.
В первой половине III века готы достигли Северного Причерноморья, где смешались со скифо-сарматскими племенами, приняв участие в создании Черняховской археологической культуры. К 271 году они полностью завоевали Дакию, вытеснив оттуда римлян.
В конце III века готы разделялись на остготов-грейтунгов (территория от Днестра до Днепра, т. е. нынешняя Украина) и вестготов-тервингов (территория Молдовы и Румынии). С 40-х гг. IV века среди готов распространялось христианство — в форме арианства.
В 375 году союз племен остготов во главе с Германарихом (В. Б. Егоров называет его «первой Русью») потерпел ряд поражений от гуннов, после чего почти все готы покинули Причерноморье и ушли на Запад. Только в Крыму осталась небольшая их часть.
Надо отметить, что в Летуве беларусов и сегодня называют гудами или гутами, т. е. готами.
Великая Моравия
Это раннефеодальное славянское государство, существовавшее в IX - начале X вв. на землях вдоль реки Моравы («ядро») и прилегающих территориях Лужицы, Чехии, Силезии, Словакии и Паннонии. Столицей был Велеград на Мораве. Первый исторически известный князь Моймир (в 830-846 гг.). Его преемник — Ростислав (в 846-870 гг.), тот самый, который пригласил Кирилла и Мефодия. Третий — Святополк I (870-894 гг.). После смерти Святополка государством совместно правили его сыновья Моймир II и Святополк II. При них от Великой Моравии отделились Чехия (в 895 г.) и Лужица (в 897 г.).
К 907 году почти всю Моравию захватили кочевники-мадьяры (венгры), пришедшие сюда из причерноморских степей. В результате часть моравов ушла на относительно свободные земли — в верховья Вислы, Буга, Припяти. Но моравская культура не исчезла бесследно. Ее элементы восприняли чехи, словаки, поляки и жители будущей Беларуси. В первую очередь это касается письменности и христианской религии.
Море Геродота, или «Беларуское море»
Вот что писал в 1901 г. историк Александр Грушевский в своей книге «Очерк истории Турово-Пинского княжества Х-ХІІІ вв.»:
(Полесье представляет собой) «низменную, болотистую, лесистую котловину (…). Котловина эта постепенно понижается по направлению к долине реки Припяти, и эта речная долина образует дно котловины. С другой стороны, вместе с долиною реки Припяти вся котловина имеет склон к Востоку или Юго-Востоку.
Верховья реки Припяти лежат на абсолютной высоте около 75 сажень (160 м над уровнем моря. — А.Т.), высота у впадения ее в Днепр около 47 сажень (100,2 м). Притоки Припяти: Стоход — верховья 75 саж. (160 м), устье — 65 саж. (138,7 м); Цна — верховья — 70 саж. (149,4 м), устье — 61 саж. (130 м); Горынь — верховья 72 саж. (153,6 м), устье — 60 саж. (128 м)».
Приведенные цифры показывают характер склона Припятской котловины.
«Отец истории» Геродот около 2500 лет назад на той территории, где сейчас находится Полесье, расположил огромное озеро. Сегодня историки условно называют его «морем Геродота».
Юзеф Крашевский (1812-1887) писал в 1840 г. в книге «Воспоминания о Волыни, Полесье, Литве» (Литвой он называл территорию нынешней Центральной и Западной Беларуси):
«Болота, окружающие Пинск, множество рек и речек, пересекающих край, и весенние их разливы, затопляющие огромные пространства, были, вероятно, причиною существующего и теперь предания, что некогда Черное море простиралось до самого Пинска (…). В доказательство этого приводят якоря, находимые при обработке полей»…
Адам Киркор (1818-1886) в третьем томе «Живописной России» (1882 г.) отметил:
«Тысячелетия отделяют нас от той эпохи, когда вся долина Припяти, или так называемое Пинское Полесье, было тоже залито водою, — морем Геродота, страною вод и туманов, как ее называет Дарий Гистасп в своем походе на скифов.
(Дарий I был царем Персии в 522-486 гг. до н. э. Поход в земли скифов (в Северное Причерноморье и выше по Днепру) он совершил в 514 году до н. э., то есть, 2523 года тому назад. Вот когда наши земли были «страной вод и туманов».)
Огромное озеро на юге нынешней Беларуси, вытянувшееся с запада на восток, показано на картах С. Мюнстера (1540 г.), Я. Гастальди (1562 г.), К. Вопеля (1566 г.), Г. Меркатора (1609 г.). Там оно называется Сарматским, от распространенного в те времена названия Восточной Европы — Сарматия.
Но если на карте Я. Гастальди этот водоём назван озером («lagо» по-итальянски — озеро), то на картах С. Мюнстера и К. Вопеля — Сарматским болотом («Sarmatica palus»). Беларуский историк Александр Ильин утверждает:
«Название «palus» (болото) характеризует уже тогда явную тенденцию к заболачиванию и пересыханию озера (…). Остатками Сарматского озера можно считать знаменитое Дикое болото (на водоразделе рек Ясельда и Нарев) и, возможно, Споровское, Белое и Чёрное озёра. На польских военных картах 30-х гг. XX века пойма реки Ясельды очень заболочена, а сама река имеет несколько протоков. На наличие там Сарматского озера в древности указывает почти полное отсутствие в этом районе археологических памятников и находок кладов».
По северному берегу озера проходили южные границы «летописной Литвы» ХI-ХII веков, указанные Н. Ермоловичем и южная граница хоронима «Литва» (по исследованиям Н. Спиридонова).
В древности море-озеро было мелкое, как Азовское сегодня: не более 6-10 метров в глубину. Но этого вполне достаточно для тогдашнего судоходства. Тысячу лет назад кратчайший путь между Балтийским и Черным морями проходил по Нёману, Шаре, через море Геродота и далее по Днепру. Не требовалось перетаскивать ладьи через волоки. Древние купцы и разбойники от начала и до конца маршрута плыли на своих судах.
Итак, «отец истории» Геродот засвидетельствовал, что 2500 лет назад одним из крупнейших озер Европы являлось Беларуское. Настолько большим, что его именовали морем. Вода в нем была пресной, так как оно появилось при таянии ледников.
Почему же оно исчезло?
А очень просто. «Беларуское море» образовалось в котловине Полесья при отступлении ледников по совершенно естественным причинам: там собиралась вода с обширных окрестных территорий, и в итоге несколько тысяч лет назад здесь раскинулся огромный, но мелкий водоем. Когда ледники окончательно исчезли, его стали питать только впадающие в него реки, а поскольку водосток был меньше испарения, озеро постепенно мелело. В обмеленных частях оно превращалось в болота, затем высыхали и болота. Налицо явная тенденция исчезновения болот без всякой мелиорации.
Настоящие озера существуют за счет впадающих в них рек. А наше озеро-море было ледниковым, то есть огромной лужей, оставшейся после таяния ледников.
Когда исчезло море Геродота?
В доисторические времена оно было гигантским, ко времени Геродота — очень большим, в средние века — намного крупнее озера Балатон в Венгрии (длина которого 80 км при средней ширине 10 км), а в период расцвета ВКЛ постепенно превращалось в болота. Во второй половине XX века огромную часть этих болот осушили, там сеяли и жали, но потом большинство земель забросили из-за вырождения беларуского села (в период с 1965 по 2005 год исчезло 85 % здешних деревень и хуторов). Эти земли фактически стали необитаемыми.
Вряд ли европейские картографы пользовались устаревшими данными, сообщая о существовании Сарматского «моря» в XVI веке. Но уже через сто лет оно превратилось в сеть озер и болот. Почему? А потому, что XVII век был очень жарким и сухим, частые засухи вызывали повсюду в Европе голод и лесные пожары.
Существование Беларуского моря мало что меняет во взглядах на исторические процессы в этой части Европы. Если сегодня мы считаем, что болота Полесья служили естественным рубежом между этносами будущих беларусов и украинцев, то с таким же успехом можем считать этим рубежом и пресноводное «море» Полесья.