– Ну, что когда-нибудь… он и ты…
Яналия почувствовала, что краснеет. К счастью, в ложе было достаточно темно, а дежурное освещение находилось за спиной. Яналии захотелось встать и отвесить Тише хорошую оплеуху, чтобы в следующий раз думала, прежде чем говорить.
– Разумеется, нет! Чтобы я и Гермес?.. Что за бред!
– Не обижайся, пожалуйста! – всполошилась Тиша. – Я всё время говорю какие-нибудь глупости, ты же знаешь. Прости!
Яналия сердито фыркнула. Некоторое время девочки молча ели конфеты, бросая фантики на пол.
– Ладно, пойдём уже, – сказала Яналия, поднимаясь. – И завязывай с шоколадом! А то вдобавок и от отца получишь!
Тиша послушно встала и спрятала конфеты в мини-бар.
Дин Крейн считал, что его приёмная дочь недостаточно лёгкая для воздушной гимнастки, на репетициях в её адрес то и дело сыпались оскорбления и обидные прозвища. Каждый вечер Дин Крейн заставлял Тишу становиться на весы и жестоко наказывал за лишние граммы. Гимнасты постоянно получали ушибы и мелкие травмы, но у Тиши синяки и кровоподтёки появлялись гораздо чаще, чем у остальных. Это был замкнутый круг, потому что обиды и огорчения Тиша привыкла заедать конфетами.
На обратном пути девочки почти не разговаривали, каждая размышляла о чём-то своём.
Глава 14Ночной погром
30.08.2813. Открытый космос.
Будильник прозвенел в половине четвёртого. Яналия открыла глаза и уставилась в потолок. Казалось, она только что уронила голову на подушку, а уже пора вставать!
– Буду требовать выходной, – девушка потянулась, и одеревеневшие суставы разом хрустнули. На самом деле, она проспала пять с половиной часов, но этого было недостаточно, чтобы восстановить силы.
С тех пор как мистер Валрус назначил дату худсовета, каждый день для Яналии и Гермеса начинался одинаково: они выпивали по чашке крепкого кофе в круглосуточном ресторане и в четыре утра уже репетировали на манеже. В восемь часов начинались занятия в школе, а после – тренировки в спортзале или общие репетиции. Спать было некогда. Поминая нехорошими словами инспектора манежа, который составлял расписание репетиций, Яналия натянула спортивный костюм и кеды. Закинув на плечо рюкзак, она покинула квартиру.
Пустой эскалатор привёз Яналию на восьмой ярус. В парке наступила зима, с потолка медленно падали снежинки, кружась в свете декоративных фонарей. На кронах деревьев, дорожках и лавочках – всюду лежал чистый, нетронутый снег. Было тихо и сумрачно.
Пока длилась условная зима, взрослые циркачи обходили парк стороной, зато дети с удовольствием лепили снежных пангоидов и устраивали баталии со снежками. Слушая, как старшие ворчат, что следует перепрограммировать компьютер, убрав из цикла зиму, Яналия думала: «Когда меня начнёт раздражать снег, это будет значить, что я стала взрослой скучной тёткой». Пока что Яналии нравилась зима, но каждый раз она с тревогой прислушивалась к своим ощущениям.
От парка веяло холодом, как от распахнутой морозильной камеры. Глоток свежего зимнего воздуха взбодрил Яналию, почти задремавшую на вяло ползущем эскалаторе. Она остановилась и задумчиво оглядела заснеженный парк. Решив, что небольшая встряска с утра помогла бы ей проснуться, Яналия разулась и стянула носки.
– Ну, ладно, поехали! – сказала она и бросилась бежать по главной аллее.
Снег был сухой и хрустящий. Ветви деревьев сгибались под его тяжестью, превращая знакомую аллею в загадочный белый туннель. Яналия мчалась со всех ног, оставляя позади лавочки и уличные фонари. Впереди показалась арка, а за ней мерцающая красным вывеска «24 часа». Витрина ресторана отбрасывала на широкую прогулочную дорожку размытое пятно света, за стеклом стоял игрушечный робот в поварском наряде. Яналия на полной скорости пронеслась под аркой, попыталась остановиться и едва не расквасила нос о витрину. Избежав столкновения, она села на пол и принялась растирать стопы. Подошвы замёрзли, пальцы на ногах были холодные, как ледышки. Пробежка по снегу помогла взбодриться лучше любого кофе, однако сейчас Яналия не отказалась бы от чашки чего-нибудь горячего. И тогда уж можно приступать к работе!..
По соседству с рестораном «24 часа» находилось заведение Патрика О’Брайанса. Яналия была слишком увлечена собой и не сразу расслышала музыку, которая долетала оттуда. Вероятно, кто-то арендовал паб под частную вечеринку, потому что в обычные дни О’Брайанс открывал «Клевер» в семь утра.
– Решила сменить носки?
Яналия оглянулась и увидела Гермеса. На нём был коричневый пиджак с тёмными заплатами на локтях, джинсы и пижонские остроносые туфли. В потёртой котомке лежал необходимый для репетиции реквизит.
– В «Клевере» вечеринка, – сказала Яналия, натягивая кеды.
– Похоже на то, – кивнул Гермес.
В этот момент из паба донёсся грохот, как будто рухнула и вдребезги разбилась гора посуды. Друзья удивлённо переглянулись.
– Давай-ка глянем, что там происходит, – сказала Яналия, поднимаясь на ноги.
У Патрика О’Брайанса было всего несколько дисков, которые подходили к антикварному CD-проигрывателю, поэтому в «Клевере» всегда играла одна и та же музыка. Сейчас, кроме привычных звуков аккордеона и волынки, из-за двери доносился разнузданный пьяный смех. Как будто сбылась мечта О’Брайанса, и он стал владельцем настоящего паба в Ирландии. Яналия прильнула к витрине и всмотрелась сквозь затемнённое стекло. В зале царил разгром – столы и стулья были перевёрнуты, на полу валялась битая посуда и пустые бутылки. На барной стойке, обнявшись, как закадычные приятели, танцевали две тощие хвостатые ящерицы, каждая ростом с Яналию. Ещё одна ящерица раскачивалась на барном стуле, размахивая бутылкой дорогого ирландского виски.
– Бунглоны! – констатировал Гермес.
Узнать их было нетрудно, хотя откуда взялись эти трое, оставалось только догадываться. Среди циркачей бунглонов не было.
– Надо что-то делать, – Яналия отстранилась от витрины. – Они от «Клевера» камня на камне не оставят!
– Предлагаешь испортить им веселье?
– Конечно!
Внезапно глаза Яналии загорелись:
– Мы даже могли бы поймать одного! Представляешь, как было бы круто?! Если это зайцы, мы сделаем за Моррисона его работу!
– А если это бунглоны из будущего? – усмехнулся Гермес.
– Какая разница? Схватим, разберёмся!
Яналии доводилось бывать на Омикроне и общаться с местными жителями. Она знала, что поймать бунглона, а уж тем более бунглона, вылакавшего полбутылки ирландского виски, вполне возможно. Омикронцы не любили воевать, у них не было крепких мускулов, острых когтей или зубов. Выжить на планете, полной резуку – кровожадных ящеров – им помогла способность мастерски прятаться, меняя цвет.
Яналия уже видела себя знаменитым ловцом бунглонов. О её подвиге будет говорить весь цирк, а Моррисон, скорее всего, удавится от зависти! Гермес порылся в котомке и достал пару наручников.
– Предлагаю ворваться и свалить того, что на стуле. Я иду первый!
– Ещё чего! Я это придумала, и первой пойду я!
Спор был разрешён при помощи игры камень-ножницы-бумага.
– Ладно уж, иди, – сказала Яналия, когда бумага Гермеса покрыла её камень.
Оставив тяжёлую котомку, друзья подкрались к двери. Наручники они держали наготове.
– Я его свалю, а ты защёлкнешь браслеты, – сказал Гермес.
– Договорились!
Юноша распахнул стеклянную дверь и с порога крикнул:
– Никому не двигаться!
Бунглоны замерли от неожиданности, выпучив круглые лягушачьи глаза. Гермес бросился вперёд, но вдруг потерял равновесие. Через мгновение он уже валялся в луже тёмного эля, растерянно озираясь по сторонам. Это выглядело как образцовая клоунская реприза, не хватало только барабанной сбивки в момент падения. Яналия остановилась, не зная, что делать дальше – помогать Гермесу или кидаться в драку. Восседавший на стуле бунглон икнул и выронил бутылку. Это послужило сигналом – поднялся переполох, какого «Клевер» ещё не видал. Бунглоны, танцевавшие на барной стойке, спрыгнули на пол и под аккомпанемент бодрой джиги помчались к выходу. Яналия преградила им дорогу, но её сбили с ног, да ещё пробежались сверху. Наручники улетели в неизвестном направлении. Дверной колокольчик известил о том, что хулиганы благополучно ускользнули. Истоптанная и очень злая, Яналия поднялась с пола.
– Вставай! – она раздражённо пихнула лежащего приятеля в бок. – Некогда валяться!
Гермес не торопился вставать, видимо падение поумерило его пыл.
– Слушай, а может ну их? – протянул он. – Пусть этим агент Моррисон занимается!
– Как бы не так! – Яналия топнула ногой. – Я так просто не сдамся, даже не надейся!
Если Яналия Молодцова что-то задумала, спорить с ней было бесполезно. Кряхтя, Гермес встал на четвереньки, а потом на ноги.
– Посмотри только, я испортил свой лучший пиджак! – пожаловался он. – Фу! И пахнет от меня как от господина Ли!
– Гермес!
– Ладно, ладно, идём!
Друзья покинули паб и огляделись. Бунглонов, само собой, и след простыл.
– Они не решатся вызывать лифт, – уверенно сказала Яналия. – Нам нужно к эскалатору.
– Посмотри туда, – Гермес указал на главную аллею. Там на снегу виднелась цепочка мелких следов.
– Они хотят срезать через парк! – крикнула Яналия. – Бежим, скорее!
Погоня оказалось короткой – где-то на середине аллеи следы оборвались.
– Не могли же они улететь! – Яналия запрокинула голову, но никого не увидела. И тут что-то ударило её в правый глаз! Это был увесистый снежок, пущенный лапой бунглона.
– Ну, только попадитесь мне! – воскликнула Яналия и добавила одно из фирменных ругательств Расула.
В ответ с деревьев полетели плотные тяжёлые снежки. Яналии и Гермесу оставалось лишь одно – отступать, прикрывая головы руками. Бунглоны, сменившие цвет шкуры на белый, мелькали среди ветвей и тут же исчезали. Они ловко лазали по деревьям, используя не только лапы, но и хвост. Вдруг что-то зашуршало, и на головы Яналии и Гермесу обрушилась настоящая снежная лавина. Пока друзья копошились в сугробе, бунглоны со смехом умчались прочь.