Я вздрогнул и вернулся в реальность.
Выпустил Спайка в клетку, закрыл дверцу: «Вот теперь ты, маленький, в безопасности. Лучше скучная, но долгая жизнь, чем яркая и короткая». Но, засыпая, я всё равно думал про своего мышонка.
Я проснулся от незнакомых голосов на кухне. Долго ворочался, пытался заснуть и не понимал: кто это посреди ночи к нам в гости мог приехать? Мамин брат? Он давно бы меня разбудил, прижался колючей холодной щекой: «Привет, мелкий! Я соскучился!»
Мне уже одиннадцать лет. Но для дяди я, вероятно, до старости мелким буду. Даже если на две головы перерасту его.
Я снова прислушался: голос явно незнакомый. Любопытство прогнало сон. Я откинул одеяло и натянул футболку.
Мама подливала чай незнакомцу: спина в тёмно-синей рубашке загораживала весь проход. Лысина сверкала под лампочкой.
– Да вы пейте, пейте, Игорь Иванович, – ворковала мама, накладывая в пиалу варенье. Между прочим, клубничное, моё любимое. Его всего полбанки осталось. – Это вам, Игорь Иванович, – мама подвинула гостю пиалу и достала позолоченную ложечку для дорогих гостей.
Тут я окончательно проснулся. Кто такой этот Игорь Иванович? Помощник президента? Гениальный художник? Изобретатель пирожков с картошкой, от которых мама становится стройнее?
Сзади послышались шаги. Я оглянулся. Вовремя. На меня чуть не налетел папа.
Он держал на руках стопку книг, книжная башня возвышалась над его макушкой.
– Вот, – папа попытался поставить книги на тумбочку.
Башня закачалась. Мама охнула. Раздался грохот: книги посыпались на пол, на стол, в пиалу с вареньем. Гость проворно вскочил и подхватил наполовину исписанный листок. Я увидел его круглое лицо и герб МВД на рукаве рубашки.
Игорь Иванович осматривал, не появились ли на форме пятна от брызг клубничного варенья. Папа подскочил и сунул ему под нос раскрытую красную книжку:
– Вот. Член Союза писателей. Уже семь лет, между прочим.
Мама, собирая варенье со стола тряпкой, сердито посмотрела на папу.
– Ладно-ладно, – гость успокоился: форма при акте папиного вандализма не пострадала, – я уже написал, что ваша профессия – писатель. Зачем полезли на крышу, господин писатель?
– Я пишу новый роман! – Лицо папы было красным, волосы взъерошены. – Мой герой устроил на крыше свидание с телескопом! Понимаете, в хорошем романе всё должно быть достоверно!
– Понимаю. – Игорь Иванович отодвинул чашку с налитым вновь чаем, на вытертый стол лёг исписанный листок. – И поэтому вы взломали дверь на чердак?
– Ни в коем случае! – возмутился папа. – Я – литератор, а не шантрапа какая-нибудь. Написал заявление в управляющую компанию, мне выдали дубликат ключа. Татьяна Петровна – очень понимающая женщина и ценительница хорошей литературы, – папа посмотрел на широкоплечего с упрёком и не заметил, что на самого папу точно так же смотрит мама.
– Ключ покажите, – Игорь Иванович пропустил мимо ушей подтекст, что он, в отличие от Татьяны Петровны, ценителем хорошей литературы не является.
– Игорь Иванович, – суетилась мама, доставая из шкафа запасы конфет, – угощайтесь. Мне так неудобно: вас подняли среди ночи, заставили ехать.
Праздничные конфеты в дополнение к остаткам клубничного варенья – это слишком. Вдруг вся коробка исчезнет в нашем участковом? Я решил ему помочь.
– Дима? – удивилась мама. – Что ты тут делаешь?
– Вы меня разбудили, – поглядывая на пиалу с вареньем, сказал я.
Игорь Иванович наконец-то улыбнулся и подвинул пиалу на край стола:
– Ну, Дмитрий, садись пить чай, раз проснулся.
– А что случилось? – Несмотря на мамин предостерегающий взгляд, я протиснулся мимо пахнущего какими-то сногсшибательными духами Игоря Ивановича и сел на табуретку.
– Нарушители твои родители, – участковый подвинул мне нетронутую чашку чая. – Позвонили ваши соседи, сказали, что на крыше грабители. А оказалось, это писатель там работает. Ночью, топая больше часа над спальней соседей.
– Вы не понимаете! – горячился папа. – Телескоп надо вытащить, настроить… И в блокнот всё это записать! Иначе достоверные детали забудутся.
– А сейчас почему не записываете? – Мне показалось, участковый папу немного поддразнивает. – После такого романтического свидания к вашему герою ночью гость нагрянет.
Мама покраснела. Папа на секунду замер. Потом его лицо посветлело, он чуть не бросился обнимать Игоря Иваныча.
– Вот она, кульминация! Вот из-за чего она с ним останется! Не из-за звёзд, не из-за телескопа! – Папа сообщил участковому: – Вы – гений! – и помчался в кабинет.
Участковый довольно кивнул своим мыслям и повернулся к маме:
– Итак, Елизавета Николаевна, продолжим. В котором часу ваш муж начал подвиг ради литературы?
Утром помятый папа пил кофе.
– Которая кружка? Четвёртая? – строго спросила мама.
– Проснуться не могу, – пожаловался папа, зевая во весь рот.
– Не надо было всю ночь сидеть за компьютером, – мама поставила на стол тарелку с бутербродами, тарелка сердито звякнула.
– Лиза, ну ты же знаешь, – ответил папа стальным голосом.
Он всегда так: добрый и мягкий, но превращается в монстра, если мы недооцениваем важность его работы.
Папа допил кофе и подмигнул мне:
– Ну что, Димка? Жизнь надо прожить так, чтобы в старости было что вспомнить. Чтобы каждый год был прожит не зря.
– Да, – улыбнулась мама, вероятно вспоминая своё любимое крылышко, на котором она летает с друзьями – парапланеристами. – Приключения – это здорово, даже если сначала немного страшно.
– Страшно, если всю жизнь только ел, спал и отдавал время нелюбимой работе и нелюбимой женщине, – папа встал из-за стола, покачиваясь, подошёл к маме. Нежно обнял и зевнул ей прямо в ухо: – Так что я – счастливчик.
Мама смутилась, и я понял: ночное приключение и визит участкового она простила папе окончательно.
Я стоял перед клеткой. Только что я заменил Спайку подстилку и дал стопку чистых салфеток. Мышонок их разгрызал так, что получались тонкие красивые полоски. Я смотрел и думал: эта работа у Спайка любимая или нет?
В пустую миску мышонка я насыпал зёрен и сунул в клетку. Спайк остановился, принюхался и помчался наверх. Выбрал зёрнышко подсолнечника и начал его грызть.
Я посмотрел на его умные чёрные глаза, на хвостик с кисточкой и сказал:
– Ну что, Спайк, ты готов к приключениям? Или так и будешь тратить жизнь на еду, сон и нелюбимую работу?
Квест
Мы стоим перед закрытым сундуком, расписанным африканскими масками. В воздухе пахнет пылью и мятным чаем – его уже заваривают для нас родители в соседней комнате. На сундуке насмешливо блестит кодовый замок. Пять цифр – мелочи, если у вас была возможность заработать целых десять ключей. Каждый ключ обменивается на цифру. Ерунда для физмата, правда? А мы стоим и молча на него смотрим.
На квест «Ужасы города зомби» мы пришли всем классом. Девушка с длинными светлыми волосами улыбнулась:
– Вы же не очень боитесь, правда?
Зомби с отрубленной рукой на её футболке подмигнул. Мы усмехнулись. Зомби почуял недоброе и начал искать единственным глазом укрытие.
Этот квест у нашего класса не первый. До этого были «Путешествие по джунглям» и «Побег из лабиринта кошмаров» недалеко от школы. Но нас туда больше не пускают, поэтому пришлось выбирать квест подальше и ехать туда на трамвае.
Мы, как приличные люди, повесили одежду, надели сменную обувь. Нас разделили на две команды и объяснили правила.
Каждой команде даётся пять заданий. Задание выполним – получим ключ. Если будем нарушать правила, то есть громко орать или бегать, ключи отнимут.
– Всё ясно? – спросила девушка.
Нам было ясно всё.
В полумраке первой комнаты нервно мигала лампочка. Сквозь нагромождение декораций мерцали надписи, сделанные флуоресцентной краской. В углах были заросли паутины, паутина свисала в проходе. Паук размером с ладонь спустился по ней и повис перед носом Вики, на его тёмной спине были ясно видны белые точки креста.
Вика его взяла в руки и перевернула.
– Так, сейчас посмотрим на твоё пузико, – поднесла к мигающей лампочке, разочарованно протянула: – Ну во-от, даже датчиков движения нет. Так себе игрушка.
Ведущая поднялась на носочки, через наши головы крикнула:
– Не трогай реквизит! Дай сюда!
– Пожалуйста, – спокойно ответила Вика и отдала паука мне.
Я покрутил его, хотел рассмотреть крепление деталей, но голос ведущей потребовал снова:
– Быстро!
Я дисциплинированно отдал паука Лёвке, он – Венику, Веник – Сане Сухову. Саня положил паука на плечо ведущей. Паук, перебирая лапками, забрался за ворот её футболки и упал внутрь.
Девушка начала орать и дёргаться. Боря уточнил:
– Нам повторять за вами надо?
– Нет, – задыхаясь, крикнула ведущая, – вам надо вести себя нормально и не хватать здесь ничего. За нарушение правил я у вас ключ отнимаю!
– Во-первых, – спокойно сказал Миша Тихий, – правила мы не нарушали: мы не орали, не бегали. Орали только вы. Во-вторых, отнять ключ у нас невозможно – у нас его пока нет.
Девушка уже вытряхнула паука из футболки и тоном первоклашки, дразнящей детсадовцев, сказала:
– Вот заработаете первый ключ, а я вам его не дам!
И посмотрела на всех, словно учитель, который думает, что забрал уже все шпаргалки в классе перед контрольной.
– Хорошо, – спокойно согласился Миша, – значит, у нас сейчас минус один ключ.
Ответить ведущая не успела – из соседней комнаты раздался вопль. Как оказалось, вопили снова не мы – это был один из зомби.
Это Жанка решила, что паук – это недостаточно весело, и ушла в соседнюю комнату. Там она забралась в лабиринт, нашла одного из зомби, тихо подошла сзади и зарычала ему в ухо.
Ведущая отправила зомби успокаиваться нашим мятным чаем, а сама начала всё-таки рассказывать нам про задание. Не успела она закончить, как свет погас. Полностью.
В темноте и тишине раздался голос Ильи: