— Тогда решено. Теперь Вел затворник и пользуется всеми правами и привилегиями, как член общины.
— Но прошло слишком мало времени, испытательный срок не истек! — не унимался толстяк.
— Он сегодня доказал, что способен совершать поступки на благо общины. А людей у нас не хватает. Охрану лесорубов надо усилить. Увеличить численность групп добычи. У нас мало хороших бойцов. Вел сейчас нам нужен… Теперь он в группе добычи ресурсов.
Шон что-то еще пробурчал себе под нос и насупился, но вслух больше ничего не сказал. Вот сучонок, за что он меня так не любит? Хотя мыслит он правильно. Как безопасника, я его понимаю. Я бы на его месте вообще бы убил меня. Не задумываясь… Но он не знает, кто я на самом деле. Никто не знает. И слава богу… Или как я раньше говорил? Слава Сатане…
— Так что решим на счет оружия? — спросил я.
— Автоматов у нас совсем не густо, — ответил Вульф. — На всех не хватает. Без автоматчиков лагерь тоже оставлять нельзя. Могут напасть мародеры или другие отморозки. Помповиков двенадцатого калибра еще меньше… А что ты хотел предложить?
— Если оружия нет, — пожал я плечами. — Его нужно добыть.
— Думаешь мы не пытались? — язвительно проговорил Шон. — Как же мы раньше до этого не додумались? Все оружейки, здания полиции, военные части и охотничьи магазины в области уже давно разграблены. Нет больше оружия!
— Я знаю, — спокойно ответил я. — Сам когда-то участвовал в вылазках. Значит, оружие нужно взять у бандитов.
— Каких бандитов? — Вульф с удивлением на меня уставился. — Апостолы уничтожены, а других мародеров мы не встречали.
— Это вы не встречали, — я многозначительно улыбнулся. — А я слышал, что в Верхнем Уральске живет и здравствует некий клан. Они называют себя жнецы. У них очень много оружия.
— Откуда ты про них знаешь? — Шон с подозрением уставился на меня.
— Когда я был у апостолов, к нам прибился бродяга. Он сказал, что сбежал от жнецов, что окопались в бункере в центре Верхнего Уральска. Это клан, который имеет много оружия и производит синтетическую дурь.
— Кому нужна сейчас эта дурь? — фыркнул Шон. — Сейчас не до развлечений!
— Дурь эта не простая. Бродяга рассказал, что она очень быстро вызывает привыкание. Барон посадил почти всех выживших в городе на нее. Взамен на дозу они добывают ему оружие и ресурсы.
— Больше похоже на херовый фильм ужасов, — скривился толстяк, — чем на правду. Целый город на наркоте?
— Выживших там немного, но те, что остались стали наркоманами. Они дохнут, как мухи, кто от зубов зомби, а кто от инъекций. Но я точно знаю, что у Барона много добротного оружия. Того бродягу апостолы взяли свои ряды, и он показал им этот бункер. Апостолы хотели его захватить, но Барон всех убил. Лишь несколько человек вернулось и рассказало, как все было. С тех пор апостолы не совались в Верхний Уральск.
— Не думал, что апостолы кого-то боялись, — Вульф удивленно приподнял брови.
— Они не боялись, — попытался защитить я свой клан. — Их глава понимал, что не стоит рисковать десятками жизней ради мести. Жнецы показали, что умеют воевать, и апостолы решили просто их не трогать. Те, в свою очередь, не вылезали из Верхнего Уральска. Знали, что на открытом пространстве им крышка.
— А теперь ты предлагаешь нам напасть на вооруженных до зубов наркодилеров? — сверкнул черными, как у демона глазищами Шон. — У нас меньше людей, чем у апостолов!
— Не нападать, — замотал я головой. — А предложить обмен. Выменять у них излишки автоматов на что-нибудь ценное.
— На что например? — толстяк продолжал таращить на меня глаза.
— Ну, я не знаю… А что у вас есть такого? Сухпайки…
— Исключено, — сказал Вульф. — Это запасы на черный день. Неизвестно еще какая зима будет. Сухпайков хватит нам на год. Если даже случится самое страшное и все люди превратятся в зомби, а бегунов станет в сотню раз больше — мы всегда сможем запереться в тюрьме и жить год, не покидая ее территорию. Вот только запасов дров еще побольше сделаем. А так, хоть прямо сейчас можем отрезать себя от внешнего мира. Тюрьма — это крепость, и нам даже оружие много не надо будет, чтобы ее удержать. Оружие нужно для работ за периметром и для вылазок за ресурсами. Но если выбирать между едой и оружием, то сухпайки важнее. С ними у нас больше шансов выжить, когда миру совсем придет звездец.
— Я понял, — я задумчиво поскреб двухнедельную щетину, она постоянно кололась и начала уже чесаться (последний раз я брился в своем лагере, а теперь ходил как полубомж). — Тогда надо предложить что-то другое. Например, бухло… Наверняка жнецы любят выпить. Или бензин.
— Ни того, ни другого у нас нет в достаточном количестве, — отрезал Шон.
— Я уже это понял, — сказал я. — Нужно просто это раздобыть. Я знаю, где взять цистерну с бензином.
— Ты? — Шон аж вскочил. — А что ж ты раньше молчал?
— А меня никто не спрашивал, мне то лично бензин ни к чему был. Мне дали в руки топор и отправили за периметр. А теперь, если я с вами в группе добычи, то так и быть. Скажу, где топливо спрятано.
— Шон прав, — нахмурился Вульф. — Если ты в общине, то не должен был утаивать такую важную информацию.
— Если что, — возмутился я. — То в общину вы меня минуту назад приняли. До этого момента я не был уверен, что останусь с вами. Твой толстый зам неровно ко мне дышит. Была бы его воля, он бы меня давно убил, а может и того хуже — изгнал. Вы меня приняли в затворники, и я сразу вам все выложил. Так что без обид. Ваши правила стали на меня распространяться пять минут назад. А про цистерну я бы вам может и раньше сказал, да только не был уверен, что вы мне поверите.
— Где эта цистерна? — заинтересовался Вульф.
— Она в окрестностях лагеря апостолов. Там много заброшенных рудников. На одном из них стоит нетронутый бензовоз.
— Откуда ты про нее знаешь?
— Я работал на этом руднике, — соврал я. — Охранником. Когда все началось, я не был на смене и поэтому выжил. Но за день до этого на рудник пришел целый бензовоз. Уверен, он до сих пор там стоит.
Я оглядел присутствующих. Вроде все мне поверили. Нет, я конечно, не все соврал. Ни на каком руднике я, конечно же, не работал, но мои люди нашли много таких. В каждом имелась брошенная техника. Бесполезные для нас бульдозеры, КамАЗы, экскаваторы. Перед самой гибелью клана мы нашли еще два таких рудника. В каждом из них были бензовозы. Я приказал пригнать их в лагерь, но Мясник был занят поимкой беглых рабов. Он говорил, что это важнее. Никто и никогда не сбегал из рабства, а тут такой удар по репутации апостолов. Поймать их было дело чести. Да ладно бы сбежали крепкие мужики или молодые парни. Мясник сказал, что смылась молоденькая девка и какой-то старый пердун с бородой чуть ли не до пола. Как вообще они могли сбежать? Причем, они переманили на свою сторону молодого неопытного апостола. А может травница, что была с ними соврала, может, они его просто убили. Но тем не менее они смылись, и на их поиски было потрачено уйма времени и бензина. Мы так и не нашли беглецов, возможно, их сожрали зомби. Но виновный всегда должен быть наказан, и я приказал сжечь травницу. Хотя по сути, баба-то и не виновата была, ее саму огрели дубиной по башке. Но таков закон. Бабка была членом клана и ответила за побег вверенных ей рабов, как подобает настоящему апостолу. У меня в клане была железная дисциплина, хоть и выстроенная на крови…
Уверен, что бензовоз до сих пор там стоит нетронутый, никто не полезет в такую глухомань. Мой лагерь сожгли, используя один такой подобный бензовоз. Но это был другой, наверное, с соседнего рудника. Ворота протаранил КамАЗ, а на дальнем руднике стоял ЗИЛ.
Я конечно не альтруист и не просто так рассказал им про бензин. Уж больно хочется мне повидаться со жнецами. Возможно с ними мне будет лучше. Тут неплохо живется: безопасно, кормежка сносная, и даже комната своя. Но тут я всего лишь работяга. Ну с сегодняшнего дня добытчик. Чтобы подняться здесь по социальной лестнице, мне надо убить всех присутствующих в этом кабинете. Но даже после этого, не уверен, что община пойдет за мной. Нет у них стрежня, как у апостолов или жнецов. Нет духа авантюризма и желания жить лучше, пусть даже ценою жизни других. Какие-то все они занудные и правильные. Кречета мне напоминают, будь он неладен. Надеюсь, его уже сожрали бегуны. Не хотел бы я с ним встретиться во время вылазок. Чувствую, он мне еще припомнит Гедеона. Хотя вроде, никто не заметил, как я его пырнул ножом. Может и отбрехаюсь. А лучше убью Кречета. Зря тогда его пожалел…
— Ну что ж, — прервал мои размышления Вульф. — Тогда собираемся в путь… Завтра утром отправимся. Покажешь нам, Вел, где это место.
— Покажу, — кивнул я. — Вот только есть один нюанс, о котором я вам сразу не сказал.
— Какой нюанс? — насторожился Вульф.
Глава 25
— А нюанс такой, — ответил я. — Не очень приятный. К руднику ведет лесная дорога. Она проходит через земли погибшего клана апостолов. Но не все из мародеров сгорели. Наверняка, кто-то выжил и бродит в тех местах небольшими группами. Я отлично знаю своих бывших сотоварищей. Они нападут на нас, не задумываясь, и убьют каждого за еду или бензин. Раньше в узде этих отморозков держал жрец. Теперь они превратились в жестоких тварей, которые еще хуже мертвецов. Мы должны быть готовыми к встрече с ними.
— Я так и знал, что чертов апостол хочет завести нас в ловушку! — воскликнул Шон.
— Заткнись! — рявкнул на него я. — Ты забыл, что я теперь не апостол, а затворник. Если бы я хотел вас убить, то не стал бы предупреждать.
Шон захлебнулся от ярости, вскочил и схватился за пистолет. Я нащупал на поясе нож.
— Успокойтесь, вы двое! — крикнул Вульф. — Мы теперь в одной лодке! И Вел прав, он больше не апостол.
— Не верю я ему, командир, — уже спокойным голосом сказал Шон. — Доведет он нас до беды…
— Здесь я решаю, кому верить, а кому нет, — отрезал Вульф. — Идея с бензовозом неплохая. Даже если не получится обменять бензин жнецам на автоматы, топливо никогда лишним не будет. Пока у нас есть бензин. Но его едва хватает. С каждым месяцем бензин становится все труднее и труднее добывать. Брошенные машины почти все пусты. Заправки разграбили еще полгода назад. Так что мы пойдем на рудник. В каждой вылазке есть риск, но нам есть, что противопоставить недобиткам. Пойдем отрядом в десять человек. Отбери самых надежных и умелых воинов, Шон.