Зомби подо мной перестал брыкаться. Я всадил контрольный удар ему в глаз клинком и без сил упал рядом, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
Сердце бешено колотилось и не думало останавливаться. Странно… Интоксикация от укуса должна была замедлить все процессы. Я уже полутруп, но почему то дышу и думаю. Как будто никто меня и не кусал вовсе. Надо мной склонился Кастет.
— Ты как? — спросил он, нахмурившись и осматривая раны на моей груди и плече. — Я думал, ты в нас стрелять собрался. Вовремя ты этих тварей заметил. Спасибо…
— А хрена ли толку? — скривился я. — Сам я все равно погиб… Похорони меня в земле, по-человечески… Не бросай.
Кастет кивнул:
— Не буду тебя успокаивать, ты солдат, ты сам все знаешь… Раны у тебя большие, инфекция проникла обширно. Ты скоро обернешься…
— У меня одна просьбы, — я сглотнул пересохшим горлом. — Не стреляй в меня, пока я не обернусь. Я хочу прожить остаток жизни до последней секунды.
— Хорошо, — кивнул Кастет и перезарядил автомат. — А где профессор?
Я приподнялся на локте и огляделся. Зиновьева нигде не было. Сердце немного успокоилось и дыхание мое восстановилось. Нестерпимо хотелось пить. Я встал и достал из рюкзака потертую железную фляжку и почти залпом ее опустошил.
— Ого! — брови Кастета поползли вверх. — Сказал бы, я бы тебе подал воды. Как ты еще ходишь? В первый раз такое вижу, чтобы укушенные могли ходить.
— А с этим что? — я кивнул на последнего оставшегося в живых жнеца.
Тот лежал на траве и тихо постанывал.
— Его тоже укусили бегуны, — ответил Кастет. — Он сам не заметил, как это произошло. Только сейчас отходняки начались.
— Кастет! — простонал раненый. — Убей меня! Слышишь! Эта тварь укусила меня аж три раза! Я не хочу стать одним из них. Пристрели меня!
— Успокойся, друг! — Кастет подошел к раненному и подал ему фляжку с водой. — На попей…
Тот жадно припал к узкой горловине и хлебал, проливая половину воды себе на грудь.
— Полежи пока, — успокаивал его Кастет. — Умереть всегда успеешь.
— Нет, — мотал тот головой. — Убей меня прямо сейчас! Ты должен. Ты, как командир должен. Или ты хочешь, чтобы я обернулся и напал на тебя? Тогда я сожру тебя и буду прав. Потому что ты не выполнил мою последнюю просьбу!
— Я выполню ее, друг! Тише. Но мне нелегко это сделать. Мы столько лет с тобой вместе. Я не могу так поступить с другом, но я это сделаю. Ради тебя. Ради себя…
— Спасибо, Кастет, — раненный расплылся в улыбке. — Я знал, что ты настоящий друг. Возьми мой пистолет. Я хочу умереть от пули своего «Вальтера». Ты же знаешь, сколько для меня он значил… Теперь он твой. Будешь смотреть на него и вспоминать меня. Давай. Мне пора…
Кастет взял из руки раненного компактный «Р99», снял с предохранителя и передернул затвор. От этих звуков раненный вздрогнул и закрыл глаза.
Кастет направил ствол на голову друга и пробормотал:
— Ты готов?
— Да… — еле слышно ответил тот.
— Давай тогда на счет три, — шмыгнул носом Кастет. — Раз…
Бах! — прогремел выстрел, и пуля пробила во лбу раненного маленькую дырочку.
Кастет отшвырнул дымящийся ствол и обнял мертвого друга. Плечи его задергались.
Я стоял, привалившись к дереву спиной. По моей груди и плечу бежала липкая кровь. Она щекотала кожу и уносила из меня жизнь. Мне осталось не долго, самые крепкие люди после укуса жили не больше часа. Я поднял ствол автомата и направил на спину сидящего Кастета. Палец лег на спусковой крючок. Вот и все… Сейчас я полосну его очередью и из нашей «экспедиции» никто не вернется в Верхний Уральск. Надеюсь, Барон не тронет Лилию. Поймет, что на нас напали и всех убили. Только где этот чертов профессор? Его бы тоже не мешало убрать. Не хочу, чтобы до Барона дошли мои первоначальные замыслы. Это может навредить Лилии. Зиновьева, наверное, утащили в лес зомби. Ну и ладно. Я плавно потянул на спуск. Спусковой крючок нехотя поехал назад, проходя свободный ход…
Глава 26
Я задержал дыхание в ожидании выстрела. Что-то не давало мне резко нажать на спуск. Я оттягивал убийство Кастета. Вдруг за спиной раздался шорох и донеслись чьи-то шаги. Я рефлекторно махнул стволом в сторону звука и чуть не пристрелил профессора. Тот увидев автомат, резко вскинул руки и крикнул:
— Не стреляйте, это я!
— Тьфу, ты блин! — я опустил ствол. — Я вас чуть не убил, Зиновьев! Где вы были? Я думал, вас утащили зомби!
— Зомби не утаскивают людей, — покачал седой головой интеллигент. — Они пожирают людей на месте. Простите, но я не боец. Как только на нас напали, я спрятался в кустах. Вы ранены? Это ваша кровь? Еще раз простите…
— Забейте док, не оправдывайтесь, — я отставил автомат и уселся под дерево. — Мне скоро вообще все равно будет. Гребаный мертвец меня укусил.
Я снял рубаху, на окровавленной груди виднелись множество царапин. На правом плече кровоточила кайма от укуса.
Профессор и Кастет подошли ко мне. Зиновьев протер очки и встал передо мной на колени. Он внимательно осмотрел меня:
— Дайте мне аптечку, нужно обработать раны и перевязать.
— Бросьте, док, — усмехнулся я. — Я сдохну быстрее, чем вы сделаете мне перевязку. Смысла нет…
— Когда я жил в бункере Барона, то часто имел дело с укушенными, — профессор посмотрел на меня поверх очков и назидательным тоном продолжил. — Вернее с их трупами. Укушенных жнецов Барон приказал доставлять в бункер для вскрытия. Он горел желанием узнать секрет их обращения. Он очень боится мертвецов и полагал, что вскрытие поможет ему узнать некий способ, который поможет избежать заражения в случае, если его укусят.
— Так он вакцину хочет для себя? — удивился я. — А я думал, для бизнеса.
— И для бизнеса тоже, но не суть. Я присутствовал при вскрытии трупов. У всех укушенных наблюдалась одна и та же картина: раны покрывались черной коркой и загнивали буквально в течение нескольких минут. Кровь превращалась в бурую жижу. А у вас все чистенько, будто не зомби укусил, а зверь какой…
— Что вы хотите этим сказать? — мою душу согрел лучик надежды.
— То, что вы не инфицированы, и вас нужно перевязать. Как вы себя чувствуете? — Зиновьев пощупал лоб. — У вас нет лихорадки, а это наипервейший признак укуса.
— Чувствую себя вроде норм, — только сейчас я понял, что не ощущаю себя при смерти.
Я видел много укушенных, их сразу косила смертельная усталость, слабость и жар. Я себя чувствовал, будто просто порезался. Сильно порезался…
— У меня что, иммунитет? — я вытаращился на свою грудь и плечо: края ран розовые, кровь алая, кожа без корки.
— Вряд ли, — покачал головой профессор, подойдя к убитому Кастетом жнецу. — У этого товарища все тоже самое. — Вены не почернели, укус чистый. Кожа еще розовая. Он тоже не инфицирован.
— Как⁈ — воскликнул Кастет. — Я что, зря убил своего друга?
— Боюсь, что да… — пожал плечами профессор.
— Бл*дь! — рявкнул Кастет и ударил кулаком по березе.
На костяшках его руки выступила кровь. Он сел под дерево и обхватил голову руками.
— Не переживайте так, — проговорил Зиновьев. — У вашего друга обширные укусы и повреждена лучевая артерия. Он потерял много крови, он прожил бы еще пару часов максимум. Без экстренной операции он был не жилец…
— Я убил друга, — отрешенно пробормотал Кастет. — Бл*ть…
— Посмотрите на это с другой стороны, — профессор достал аптечку из рюкзака, что дал ему Кастет. — Вы избавили его от страданий. Вы лишь чуточку ускорили неизбежное…
— Да пошло все! — Кастет злобно плюнул и, вытащив сигарету побрел в чащу.
— Ты куда? — крикнул я ему вслед.
— Прогуляюсь…
Зиновьев промыл мне раны перекисью и умело наложил повязку.
— Все, — вытер он рукавом лоб. — Хорошо, что у жнецов медикаментов в достатке.
Профессор посмотрел в чащу, где скрылся Кастет и, понизив голос до шепота, спросил:
— Вы убьете его? Когда он вернется?
— Нет, — замотал я головой.
Зиновьев с облегчением выдохнул:
— Вы передумали?
— Пока да. Мы не в том положении сейчас, чтобы терять лишнего бойца. Я ранен, хоть и легко, но неизвестно, чем это все дальше обернется. Вы вовсе не владеете оружием. Сейчас наша задача — выжить. Кастет умелый боец. Он в этом нам поможет. Кода мы будем вне опасности, я отправлю его на тот свет…
— Цинично и жестоко, но справедливо, — кивнул профессор.
— Справедливости, док, сейчас нет. Кто первый убил, тот и прав…
— А как же человечность? — профессор взглянул на меня поверх очков.
— Человечность применима к людям. Барон и его бойцы не люди. Это хищники на вершине пищевой цепочки. Они пока еще не сожрали нас только потому, что мы им еще нужны. Но придет время, и нас пустят в расход… Как вас профессор. Вы стали больше не нужны в лаборатории и Барон отправил вас в опасное путешествие. Если выгорит, то хорошо. Если мы погибнем, то горевать он о вас не будет.
— А как же Кастет? — развел руками Зиновьев. — Ведь он правая рука Барона? Он его тоже отправил.
— При всем уважении, док, но у Кастета выжить шансов больше, чем у вас раз в десять. А может, Барон и Кастетом перестал дорожить. Не знаю. Слишком умная правая рука тоже не есть гуд. Когда-нибудь она захочет стать головой…
— Вы правы, — закивал профессор. — В последнее время я часто замечал, как Кастет пытался оспорить многие решения Барона. Но тот все равно делал все по своему. Возможно, Кастет тоже опальный… Просто об этом еще не знает. Или делает вид, что не знает…
Рудый зашел в тюремную столовую и, покрутив головой, нашел столик со своим друзьями.
— Ты где был? — проворчал Гектор. — Ужин стынет.
— На совещании, — с важным видом ответил парень и уселся между Агнешей и Энн.
— Чего-о?.. — Ложка в руке старика застыла над тарелкой с похлебкой.
— Завтра я отправляюсь в небольшую экспедицию, — как ни в чем не бывало ответил Рудый. — Мы поищем заброшенный рудник где-то в окрестностях поселения апостолов. Там должен быть бензовоз с топливом.