Но кто-то должен был прийти.
И потом кто-то пришёл.
Я забрался в самый тёмный угол.
Просто так безопаснее.
— Ваня, я вернулась! — дверь в подвал открылась. Свет меня ослепил, и я забрался ещё глубже. — Там такое творится… Ваня?
Она подошла ближе. Лицо я помнил. Но кто это? Она включила фонарик и посветила на меня… И закричала от ужаса…
Рик подцепил слетевшее одеяло и накрылся снова. Как же холодно внизу, на этом этаже.
Дурацкий сон проходил. Это что-то из прошлой жизни, а может быть вымысел. Может быть, старый фильм, который он видел до того, как заразился.
Дядя Лёша говорил, что Рик необычен и даже уникален. Только у детей и подростков можно обратить заражение, но далеко не у всех. А Рику тогда было шестнадцать или семнадцать. Он не знал точно, не помнил, когда у него день рождения. Всё это осталось за смутной пеленой.
Он медленно поднялся. Тугая повязка на бедре никуда не делась, будет ещё один шрам, в дополнение к тому старому, который мешал ходить.
Лежать здесь надоело. Он до сих пор внизу. Лучше бы в том госпитале, хоть бы и в карантине. Там были люди, было с кем поболтать. А тут только учёные, которые появлялись крайне редко и доктор, меняющий повязку. Делать совсем нечего. И плеер потерялся.
— Давно не виделись, старик, — в палату заглянул Серёга.
Он один из умников, как их называл дядя Лёша. Но этот в отличие от них хороший человек и приятный парень.
— Тебя чуть не кастрировали, — Серёга показал на повязку. — В твои-то годы это вообще было бы печально.
— И не говори, — Рик хихикнул, но смех быстро оборвался. — А кто это был? Я его знал, видел в модуле. Почему он напал? Вроде он хороший человек, всегда здоровался со мной.
— Поехала крыша, — Серёга покачал головой. — На изоляции любой может свихнуться.
— И что с ним сделали?
Серёга нахмурился.
— Закрыли его, пока в себя не придёт. Может, лучше потом станет. Когда всё заперто, люди с ума сходят. А, кстати, держи, старина Рик! С ним всё хорошо! Почистил, как мог.
Серёга подал старый плеер, вокруг которого были обмотаны наушники.
— Ура! Спасибо, Серёга!
Наушники белые, их тогда залило кровью. Рик сразу включил, чуть поморщился от яркой подсветки. Началась та песня, которую он тогда слушал.
'You are wrong, f**ed, and overrated
I think I’m gonna be sick and it’s your fault '
Вот только правый наушник совсем не пел, лишь хрипел. Ладно, потом разобрать и почистить получше.
— Ты лежи, — сказал Серёга заботливым тоном.
— Да надоело уже, — Рик встал с кровати и несколько раз шагнул. Боли почти не было, просто нога, как деревянная. — Не рассыплюсь, меня хорошо зашили.
— Ну смотри сам. Скоро тогда вернёмся наверх, но пока… — Серёга задумался. — Может быть, посмотришь освещение в одной комнате? А то никто сделать выключатель не может. Как включат, так сразу лампочки щёлкают и сгорают. А техники с реактора нас опять послали подальше.
— Ну я же говорил вам, как это сделать.
Ну да где же им в этом разобраться? Почему-то Рик в свои семнадцать или восемнадцать понимает, как устроены выключатели в этом древнем бункере, а они нет?
Серёга осторожно увёл Рика в зал неподалёку, двойной, разделённый решёткой со стеклом. Окно открыто, свет не горел нигде. Серёга поставил стул.
— Лучше делай сидя, а я скоро вернусь. Музыку включи.
Он вышел и закрыл за собой дверь, Рик остался в темноте, но она его не пугала.
Без правого наушника теперь неинтересно. Да и левый слишком щёлкает и хрипит. Похоже, им теперь хана. Жалко. Попросить военных, чтобы поискали другие? Да у них и так полно дел.
Рик убрал плеер и взял отвёртку. Ещё слаб, но скрутить выключатель сможет. Вот только зря Серёга ушёл, кто ему будет светить? Рик зажал фонарик шеей, но выронил. Так неудобно держать.
Во втором зале загорелся свет. Так получше. Рик поднял голову и посмотрел. Несколько человек склонились над кроватью. Самого Рика они не видели.
— Думаю, работы на этом можно считать законченными, — это сказал голос доктора Акулов. — Объект Сто Тринадцать восстановлен. Ей потребуется время, чтобы психика восстановилась, но организм справился. Намного быстрее, чем в прошлый раз.
— Когда вы продолжите работу?
Кажется, это спросил генерал Громов. Рик присмотрелся. Да, это он. И никто не видел Рика. Появилось ощущение, что так и должно остаться. Рик вставил оба наушника, но музыку не включил.
— Нужен перерыв минимум в месяц или два, — сказал Акулов. — Иначе повторный процесс пройдёт хуже, чем мы планировали. Я предлагал взять Сто Первого, но…
— Его не берём, — ответил генерал. — Пока не берём. Занимайтесь этим, но подумайте, как всё сделать побыстрее. Мне нужен ещё один контролёр, чтобы весной покончить с Бароном.
— К весне точно будет, Иван Павлович, — произнёс Акулов уверенным голосом.
И они продолжили обсуждать то, что планируют. Рик подошёл к окну ближе, внимательно слушая.
Они стояли спиной к нему и смотрели на кровать, где спала девочка лет десяти. Рик её помнил, тогда дядя Лёша попросил сдать кровь для неё. Она была больна, но её вылечили. Её называли Аидой, и она была такой же, как Рик.
Заражённой. Ожившей. Зомби. Но не до конца.
Её спасли.
А то, что с ней хотели делать дальше… Волосы вставали дыбом от услышанного.
Они шутят?
Нет, они всерьёз.
Но так нельзя, она же совсем маленькая! Они не могут так говорить!
Они хотели её заразить повторно. Но на этот раз осмысленно, чтобы она подчинялась командам. И чтобы она смогла управлять другими зомби.
Рик выронил отвёртку. Она громко упала на пол.
Они повернулись, но Рик успел пригнуться. Не увидят, здесь же темно. Но… Раздались тяжёлые шаги. Генерал Громов шёл прямо к нему.
Глава 25
Рик
Рик торопливо вернулся к панели выключателя и с трудом уселся на стул. Раненую ногу прожгло от боли. Он взял отвёртку и вспомнил о наушниках. Ведь поймут, что он всё слышал. Рик вставил оба и торопливо отвернулся, будто занимался ремонтом. По лицу побежал холодный пот.
— А, это ты, Рик? — раздался голос генерала Громова за спиной.
Он медленно вошёл внутрь и закрыл за собой дверь. Рик сделал вид, что не услышал. Футболка под комбинезоном прилипла к спине.
— Как здоровье? А, ты опять там что-то слушаешь?
Генерал подошёл ближе и вытащил наушник из уха. Рик вздрогнул.
— Не хотел тебя пугать, — Громов взлохматил ему волосы на голове. — А ты живучий, уже что-то ремонтируешь. Молодец, парень, хвалю. Такие люди нам нужны.
— Спасибо, — Рик почувствовал, что начал потеть ещё сильнее, хотя казалось бы, что больше некуда.
— Лежать тебе надо, — генерал с тревогой посмотрел на него. — А то бледный. Иди-ка в свою палату. А я вставлю этим умникам, что тебя дёргают.
Громов всё ещё держал наушник в своих грубых пальцах.
— А что ты там слушаешь? — генерал начал поднимать наушник к своему уху.
Но ведь плеер выключен. Если Громов поймёт, что наушники не работали и Рик слышал весь разговор…
— Так то же самое и слушаю, — торопливо сказал Рик. — Что и раньше, компьютеров же здесь нет, другую закинуть.
— А, х…ню эту американскую? — Громов брезгливо скривился и выпустил наушник. — Ладно, иди отдыхать. Набирайся сил, а то без тебя всё разваливается.
Генерал подошёл к окну, которое разделяло оба зала, и нажал на кнопку. На стёкла опустились дребезжащие металлические жалюзи. Генерал медленно вышел в коридор и прикрыл за собой дверь
Рик так и сидел с отвёрткой в руках, ничего не делая. Сердце быстро колотилось, пот капал на пол.
В голове бились беспорядочные мысли.
Они хотят её заразить. Но зачем? Эта девочка такая же, как он. Тоже едва выкарабкалась из той пелены, в которой почти ничего невозможно было вспомнить. И кто бы смог с этим помочь?
Дядя Лёша?
Нет. Он наверняка знает, ведь он же заведует тут всем. И за ним всегда остаётся последнее слово.
А это значит, что та девочка обречена?
Кречет
Гектор? Я помнил это имя. Гектор, Энн и Рудый, которые были захвачены апостолами, и которых мы пытались разыскать с Лилией. Рудый потом разделился с ними, встретился с Лилией, потом со мной, но часто вспоминал остальных.
— Ты из отряда Полковника? — шепнул я.
Ну же, скажи, что да.
Старик испуганно закивал. Я с облегчением убрал пистолет.
— Тише, я пришёл помочь. Не хотел пушку доставать. Скажи, что всё нормально.
Гектор похлопал глазами.
— Да пусто всё, — крикнул он. — Пойду ещё посмотрю.
Он перевёл дыхание и посмотрел на меня внимательнее.
— Я думал, ты меня сейчас грохнешь, — пожаловался он. — Что я тебе сделал-то?
— Да не мог я рисковать, — сказал я и вздохнул. — Много тут чего завязано. Я за вами пришёл. За всеми, кто был с Полковником. Обещал я ему, хотя бы тех, кто жив остался, разыскать.
— А-а, — Гектор хлопнул себя по голове. — Ты же Коршун? Или Сокол? Забыл, как тебя называли-то?
— Кречет.
— Точно, Лилия говорила.
— Она здесь? — я чуть не вскочил.
— Погоди, — старик медленно опустился на колени. — Времени мало. Я-то из жёлтых, — он показал маленькую табличку, висящую на груди. — Так что мы работаем, нас не трогают. Вон даже помогаю тому прапору. Но буду долго сидеть, поймут, что что-то не так.
— Я вас вытащу отсюда, — пообещал я. — Начну с тебя. Идём уже отсюда.
Рискованно, пропажу обнаружат. Но я обещал Полковнику спасти всех, а некоторые уже погибли, включая Кузнеца и Хана. Сначала вытащу старика, потом остальных. И хрен с ним, с этим штурмом. Главное — спасти людей.
— Нет, — он замотал головой. — Девок бросать не буду, они без меня пропадут. Потом, все вместе уйдём.
— А знаешь, как?
— Не знаю.
— Там пусто! — заорал тот, кто проверял ловушки на зайцев. — Ещё одна и закругляемся! А у тебя что?