порнография снова начинали завоевывать сетевое пространство, наполняя его красками, хоть и слишком медленно.
Однако еще сто лет назад безликим разговорам доверяли меньше, чем личной встрече. И потому при каждой новой беседе двое мужчин обязательно выбирали себе некие образы. Оставались своего рода ретроградами, доказывавшими, что помнят сеть иной – живой и яркой заменой реальности.
Встреча, как обычно, происходила в одном из небоскребов виртуального города для торговли, проституции и общения, какими когда-то полнился мир Цифры. Приватный этаж, охранные программы на входах, великолепный вид на шумящий у ног муравейник, погружающийся в вечернюю мглу.
Один из мужчин сегодня находился в образе крепкого широкоплечего атлета, затянутого в ладный и гармонично приталенный костюм молочного цвета. Второй масок обычно не менял, по обыкновению явившись на переговоры в обличье своего кумира Стивена Хокинга. Разница с гениальным физиком, еще в начале столетия предсказавшим Земле многие произошедшие беды, состояла лишь в том, что симптомы амиотрофического склероза поклонник моделировать не стал. Однако старенькая инвалидная коляска, как и синтезатор речи, были в наличии, делая образ узнаваемым.
Примитивная каталка Хокинга въехала в кабинет. Стоящий у панорамного окна крепыш заметил это в отражении на стекле, обернулся и приветливо кивнул. Широкими шагами подошел к «инвалиду», заботливо взялся за поручни, подкатил коляску к прозрачной стене. Вернулся к двери, аккуратно прикрывая створки и тем самым окончательно шифруя канал.
– Как самочувствие? – вместо приветствия поинтересовался атлет.
– Спасибо, всё так же хреново, – улыбнулся Хокинг. – Как сам?
– Работаем. – Мужчина в белом костюме подтащил к окну стул, уселся рядом, глядя на искусственный город, в котором еще не так давно общались, знакомились и обменивались новостями миллионы пользователей. – Султан почти нашел убежище недоносков. Кто-то основательно накалил ситуацию, похитив детей геологоразведчиков. Это подстегнуло толпу, заставило Темирбаева понервничать. На улицах начались самосуды, несколько человек повесили, но это дало Султану новый стимул.
– Будет карать? – синтезированный голос псевдо-Хокинга звучал зловеще и безжизненно.
– Будет. Огнем и мечом, так сказать. Отряд выступит со дня на день.
– Ты должен быть в нем.
– Действительно? – загорелый атлет неуверенно покосился на человека в инвалидном кресле. – Ты просишь меня лезть под пули?
– Это не просьба, – прокаркал в ответ динамик Хокинга. – Но риск сведен к минимуму. К тебе будет приставлен специально обученный человек.
– Ты даешь мне телохранителя и заставляешь покинуть Тайгу?
– Совершенно верно. – Прямо на оконном стекле появилась трехмерная проекция человеческого лица. – Его зовут Илья Вебер, он уже не первый год работает на нашу структуру. Лишнего не знает, отличается потрясающей работоспособностью и исполнительностью. Подготовка уровня беза из Москвы, отлично знает тайгу и умеет обращаться с оружием.
– Я уже видел этого человека.
– Не исключено, – кивнул Хокинг, в этом выдуманном мире не парализованный и живой. – Несколько дней назад он прибыл в ваш город и предложил Султану свои услуги.
– Он входит в отряд?
– Да. Темирбаев нанял его в качестве вольного стрелка. Но основной задачей Вебера будет твоя безопасность. Об этом знают только он, я и теперь ты. Когда станет жарко, скажешь ему: «Опасность закаляет стойких», после чего наемник перейдет под твое управление.
– А если Султан не позволит мне вступить в группировку?
– Позволит. Ты сделаешь всё, чтобы убедить его в этом. Оборудование, имеющееся у ваших врагов, может пригодиться Тайге. Оценить его полезность способен только спец твоего уровня. Ты сделаешь всё, чтобы пойти вместе с отрядом.
– И когда мы найдем лабу?.. – мужчина в костюме молочного цвета сделал многозначительную паузу.
– Ты проникнешь в ее внутреннюю сеть и выкачаешь до дна. Даже если это раскроет тебя перед Султаном. Если взлом будет удачным и результативным, ты вообще покинешь Тайгу, мы обеспечим отход.
Мужчины замолчали, глядя в окно. Голограмма исчезла, не мешая наслаждаться индустриальными видами небоскребов и рекламных дирижаблей. Молчание длилось не меньше минуты, после чего атлет с бронзовой кожей неуверенно потер щеку.
– Никакие деньги мира не вернут мне жизнь, если шальная пуля…
– Мы не станем обсуждать этот вопрос, Пружинка, – в голосе «инвалида» могло бы звучать множество эмоций, но простенький синтезатор речи не позволил пробиться ни одной. – Это прямой приказ сверху, и ты его выполнишь. Сделал бы сам, но мы не для того держим тебя в свите Темирбаева почти три года…
– Не дави на меня, Терпение. Если вспомнишь, я сам предложил Республике свои услуги. Но ты отлично знаешь, что меня мутит от вида крови. – В устах широкоплечего силача слова приобрели забавный оттенок.
– Помню. Но необходимости взломать сеть твоя преданность не отменяет. Это единственный шанс, и упустить его мы не можем. Кроме того, ты получишь премию.
Не отрывая иссушенную «болезнью» кисть от подлокотника кресла, Хокинг начертил перед собой шестизначную цифру. Вслед за движением пальца в воздухе оставался искрящийся след, как в мультфильмах про фей или волшебниц. Когда цифра была завершена, след растаял.
– Это в рублях?
– Это в юанях. После операции мы оставим за тобой право покинуть Сибирь.
– Хм… – крепыш улыбнулся, оправляя лацканы пиджака. – Предложение становится всё более заманчивым. Только не нужно думать, что я работаю исключительно как наемник.
– Я так не думаю, Пружинка. Мы вместе не первый день. Просто бонус за риск и ответственность.
– Хорошо, – тот встал, потягиваясь. – Сделаю всё, что смогу. Завтра выйду на связь и отчитаюсь.
– Договорились.
– И еще, Терпение… – ломщик уже направился к выходу из приватной комнаты, остановившись почти у дверей. – Можно личный вопрос?
– Валяй. – «Инвалид» всё так же смотрел на город, раскинувшийся в сотнях метров внизу.
– Почему из всех возможных образов ты всегда выбираешь Хокинга? Кроме преклонения перед его заслугами, конечно.
Пружинка терпеливо ждал, не спеша открывать дверь. Молчание было долгим, он уже подумал, что не услышит ответа или вообще обидел коллегу, но Хокинг все-таки прокаркал:
– Он был гением. Настоящим гением. Он свернул горы, умея только вращать глазами и пальцами одной руки. После того как я примеряю его тело, мое собственное кажется не таким ущербным.
– Спасибо, друг.
– Пожалуйста. – И когда двери сомкнулись за широкой спиной, затянутой в молочно-белую костюмную ткань, добавил, не отрывая глаз от ближайшего небоскреба: – Только вот друзей у настоящего ломщика не бывает…
CREDITUM XXXIV
Илья проснулся, потому что в соседней комнате плакала жена. Светка всхлипывала как-то жалостливо, по-детски, чего в ней раньше не замечалось. Что-то случилось с Верой?! Встрепенувшись, Вебер подскочил на лежанке, ударившись ногой о железный край панцирной койки. Замер, соображая, что к чему.
Он ошибся. Не было никакой Светки, плакавшей за стенкой. Не было Веры, с которой случилось несчастье. Близкие ему люди остались далеко-далеко отсюда, и он не сразу сообразил, где находится и что вообще происходит.
Он не дома. Он в Тайге, в дешевом убогом отеле для картографов и «кротов». А плач доносится не из спальни, а с той самой койки, о ножку которой он только что приложился голенью. Окончательно избавившись ото сна, Илья сел в своем закутке, образованном стенами номера и кроватью. Потер лицо.
Девчонка перестала плакать. Услышала, что он проснулся, и притихла, стараясь всхлипывать тише.
– Ты чего ревешь? – Вебер поднялся с матраса, на котором спал. За окошком только начинал брезжить рассвет, но раз уж он разбужен, домучивать оставшиеся пару часов смысла не было никакого.
Встал, обошел койку, склонился над умывальником.
– Чего ревешь, спрашиваю? – покосился на Варю, чье имя вытянул только вчера, и то едва ли не клещами.
Она лежала, высоко натянув одеяло, из-под которого всё еще неслись всхлипы.
– Я с вами пойду, – вдруг ответила девчонка.
Илья похолодел, так и не донеся до лица ковшик ладоней, наполненный несвежей водой.
– Пожалуйста, возьмите меня. Они ждут… их там так много… вы идете за ними, и я пойду с вами… – половину того, что девчонка бормотала из-за одеяла, он разобрать не смог, но хватило и услышанного.
– Что ты сказала? – как он ни старался, вопрос прозвучал грозно и грубо, Варя даже перестала дышать. – Повтори, что ты сказала!
– Вы идете туда… за ними… я пойду с вами…
Вебер отряхнул влажные ладони, так и не закончив умываться. Навис над койкой, едва сдерживая себя.
– Куда мы идем?
– На север… за детьми… они зовут. Пожалуйста, возьмите меня с собой…
Он всё же не удержался. Рывком отбросил одеяло, кинулся к девчонке. Быстрыми движениями, пока не успела окончательно перепугаться, просунул руку под теплую шею, ощупал затылок, провел ладонями по предплечьям. Ничего. Никакой электроники, «балалаек» или «таблеток».
Взвизгнув, Варвара дернулась от него, отползая к дальнему краю кровати. Чуть не упала на матрас у стены, закрыла руками лицо. Думала, дура, что он тела ее молодого захотел… Как бы удар не случился, вон как дрожит.
– Откуда ты узнала про поход? – отчеканил он. – Кто тебе сказал?
Девчонка все эти дни носа из номера не казала. В туалет ходила под присмотром Вебера, еду он приносил в гостиницу, дверь всегда запирал, ключ не выкладывал. Как метелка могла вообще хоть что-то пронюхать про предстоящую операцию?
– Отвечай!
– Я не знаю… – теперь она плакала в полный голос, размазывая слезы по щекам. Красивая, черт побери, действительно красивая, даже в истерике, со спутанными волосами и мешками под глазами. – Просто знаю… они приходят… каждую ночь… они просят меня о помощи. Я пойду с вами…