Он бросил одежду на кровать. Под ней в запертом сундуке из вяза лежало тайное оружие из Кодекса, которое когда-то создал для него Леонардо да Винчи. Эцио собирался проверить оружие с утра, сразу после военного совета, который он намеревался провести с дядей. Со скрытым клинком ассасин никогда не расставался, за исключением случаев, когда он был обнажен, но даже тогда клинок всегда оставался под рукой. Он носил его постоянно, клинок стал частью его тела.
Облегченно вздохнув, Эцио скользнул в ванну. По шею погрузившись в горячую воду, вдыхая мягкий ароматный пар, он закрыл глаза и медленно, с облегчением, выдохнул. Наконец-то, покой. Это был лучший момент из тех коротких часов отдыха, что у него были.
Он задремал и почти увидел сон, когда раздался тихий звук. Дверь за тяжелым гобеленом, отделявшим ванну от спальни, открылась и закрылась. Эцио мгновенно проснулся, встревоженный, словно дикий зверь. Он молча дотянулся до клинка и привычным движением защелкнул наруч на запястье. Потом одним плавным движением он повернулся и встал прямо в ванне, готовый к атаке, лицом к двери.
– Что ж, – проговорила Катерина, многозначительно улыбаясь, – с годами ты ничуть не изменился.
– У вас есть преимущество передо мной, графиня, – усмехнулся Эцио. – Вы полностью одеты.
– Думаю, это можно легко исправить. Но я жду.
– Чего же?
– Что ты скажешь, что тебе не обязательно смотреть. Скажешь, что уверен, даже не видя меня обнаженной, что Природа была ко мне столь же благосклонна, как и к тебе. – Ее улыбка еще больше смутила Эцио. – Но я помню, ты никогда не умел так же хорошо говорить комплименты, как сражаться с тамплиерами.
– Иди сюда!
Он привлек её к себе, развязывая пояс юбки. Ее пальцы сперва скользнули к клинку, снимая его с руки Эцио, а потом к шнурку на корсаже. Через несколько секунд он поднял её к себе в ванну, их губы слились в поцелуе, обнаженные тела переплелись.
Они недолго пробыли в ванне и вскоре вылезли, вытирая друг друга грубыми льняными полотенцами, которые оставил слуга. Катерина достала из кармана платья принесенный с собой пузырек с ароматическим массажным маслом.
– А теперь ложись на кровать, – сказала она. – Я хочу убедиться, что ты готов и получаешь удовольствие.
– Ты же видишь, что так и есть.
– Доставь удовольствие мне. И не отказывай в нём себе.
Эцио улыбнулся. Это было куда лучше сна. Сон мог и подождать.
Сну, как обнаружил Эцио позже, пришлось ждать три часа. Потом Катерина задремала в его объятиях. Она уснула раньше него, и он долго смотрел на неё. Природа действительно была к ней благосклонна. Её стройное тело с узкими бедрами и широкими плечами, с небольшой, но идеальной грудью, выглядевшей так же, как двадцать лет назад, было по-прежнему соблазнительным. Копна великолепных золотисто-рыжих волос, лежавших у него на груди, щекотала Эцио, и от них исходил тот же аромат, который давным-давно сводил его с ума. За ночь он просыпался пару раз и обнаруживал, что откатился от неё. И когда он вновь брал её за руки, она прижималась к нему с едва слышным радостным вздохом, клала руку ему на предплечье, но не просыпалась. Позже Эцио задавался вопросом, не была ли эта ночь лучшей ночью любви в его жизни.
Конечно, они проспали, но Эцио и не собирался отказываться от удовольствия ради стрельбы из пушки, хотя часть его упрекала за это. Он слышал доносившиеся издали звуки – топот марширующих солдат, приказы, а потом грохот пушки.
– Они упражняются с пушками, – пояснил он, когда Катерина вскочила и вопросительно посмотрела на него. – Маневры. Марио – суровый командир.
Тяжелые шторы из парчи закрывали большую часть окна, поэтому комната была погружена в приятный полумрак, а слуги не стали их беспокоить. Вскоре стоны удовольствия Катерины заглушили все остальные звуки. Он сжал руками её крепкие ягодицы, и она потянулась к нему, когда их прервал не просто грохот пушки.
Покой и тишина комнаты были разрушены. Окно и часть каменной стены с грохотом вылетели, выбитые огромным пушечным ядром, которое, обжигающе горячее, упало в паре сантиметров от кровати. Пол под его весом просел.
В первый момент опасности Эцио инстинктивно прикрыл собой Катерину, защищая, но теперь любовники вновь превратились в профессионалов и коллег. В конце концов, если они собирались оставаться любовниками, то сперва должны были выжить.
Они вскочили с кровати, подбирая одежду. Эцио заметил, что кроме пузырька с маслом Катерина прятала под юбками весьма полезный кинжал с зазубренным лезвием.
– Какого черта? – Прокричал Эцио.
– Найди Марио, – настойчиво посоветовала Катерина.
Еще одно ядро влетело в комнату и разбило на части кровать, на которой они недавно лежали.
– Мои войска на главном дворе, – сообщила Катерина. – Я найду их и поведу в обход цитадели, возможно, мы обойдем их с тыла. Скажи об этом Марио.
– Спасибо, – кивнул Эцио. – Ты все так же великолепна.
– Лучше бы я изменилась, – засмеялась она. – В следующий раз нам лучше остановиться в гостинице.
– Тогда сделаем так, чтобы этот проклятый следующий раз наступил, – отозвался Эцио, цепляя к поясу свой меч. Смех у него был нервным.
– Конечно! До встречи! – крикнула Катерина, выбегая из комнаты, не забыв послать ему воздушный поцелуй.
Эцио посмотрел на обломки кровати. Оружие из Кодекса – двойной клинок, отравленное лезвие, пистолет, – всё было погребено под обломками и, по всей вероятности, уничтожено. По крайней мере, у него остался скрытый клинок. Даже находясь при смерти, он никогда не забудет о нём. О последнем наследстве, доставшемся ему от погибшего отца.
ГЛАВА 8
Эцио понятия не имел, сколько было времени, но опыт подсказывал ему, что обычно атаки начинаются на рассвете, когда жертва ещё расслаблена и не протерла со сна глаза. Эцио порадовался, что даже после сорока лет он не прекратил тренировки, и сейчас оставался таким же бдительным и ловким, как дикий кот.
Он выбрался наружу, перебрался на крепостную стену и смог осмотреть местность вокруг городка. Он пошел вдоль стены с бойницами, в разных частях города под ним полыхало пламя. Он увидел, как горит лавка портного и дом Анжелины.
Похоже, праздник в честь дня рождения бедной Клаудии сегодня не состоится.
Он пригнулся, когда очередное пушечное ядро врезалось в крепостную стену. Ради Бога, что за оружие притащили с собой атакующие? Как они могли так быстро перезаряжать его и стрелять? Кто стоит за всем этим?
Сквозь дым и пепел он различил Марио, который бежал к нему, уворачиваясь от обломков рушащихся стен. Эцио спрыгнул на землю недалеко от Марио и подбежал к дяде.
– Дядя! Что происходит?
Марио сплюнул.
– Они загнали нас в ловушку. Это Борджиа!
– Чёрт!
– Мы недооценили Чезаре. Должно быть, они пришли ночью с востока.
– Что будем делать?
– Главное – вывести горожан, тех, кто ещё жив. Нужно увести их отсюда, пока мы не вступили в открытый бой. Если Борджиа захватят город вместе с жителями, они убьют всех в Монтериджони. Все жители в их глазах – либо ассасины, либо наши пособники.
– Я знаю, как их вывести. Предоставь это мне.
– Молодец. Я соберу защитников и дам им всё, что у нас есть, – Марио замолчал. – Слушай. В первую очередь займемся спасением людей. Иди на стену и возьми на себя командование пушками.
– А ты?
– Пойду в атаку. Эти ублюдки хотят войны, они её получат.
– Катерина пытается провести войска по флангу.
– Отлично. Тогда у нас ещё есть шанс. А теперь вперед!
– Подожди!
– Что еще?
– Где Яблоко? – Эцио понизил голос.
Он не стал говорить дяде, что оружие из Кодекса было уничтожено одним из первых залпов. Мысленно он молился, чтобы их с Леонардо пути каким-то чудом вновь пересеклись, и он не сомневался, что мастер всех искусств и наук поможет ему восстановить оружие в случае необходимости. В конце концов, у него оставался ещё скрытый клинок, да и сам он когда-то непревзойденно обращался с обычным оружием.
– Яблоко в безопасности, – успокоил его Марио. – Теперь иди. Если заметишь, что у Борджиа появилась хоть малейшая возможность разбить стены, бросай всё и спасай жителей. Ты понял?
– Да, дядя.
Марио положил руки на плечи Эцио и смотрел, долго и внимательно.
– Наша судьба лишь отчасти находится в наших руках. Мы можем проконтролировать лишь малую часть происходящего. Но никогда, никогда не забывай, племянник, что без ведома Господа ни единый волос не упадет с головы человека.
– Я понял, капитан.
Они немного помолчали. Потом Марио протянул руку.
– Вместе к победе!
Эцио взял его руку и крепко пожал.
– Вместе!
Марио повернулся, чтобы уйти.
– Капитан, будь осторожен! – сказал ему Эцио.
Марио мрачно кивнул.
– Сделаю всё возможное! Возьми мою лучшую лошадь и постарайся добраться до внешней стены так быстро, как только сможешь! – Он выхватил меч и, воинственно крикнув своим людям, ринулся на противника.
Эцио пару секунд наблюдал за ним, а потом побежал в конюшню, где ждал старый конюх, которому он вернул вчера сбежавшего коня. Огромный гнедой конь был уже оседлан и готов.
– Господин Марио уже отдал приказ, – сказал старик. – Может я уже и стар, но никто никогда не обвинял меня в бездействии. Но будь осторожен! Этот конь рвется в бой!
– Я поймал его вчера. Он меня помнит.
– Верно! Удачи! Мы все надеемся на вас!
Эцио вскочил в седло и направил энергичного коня к внешним стенам.
Он скакал через опустошенный город. Портной, мертвый и искалеченный, лежал перед своей лавкой. Разве он причинил хоть кому-нибудь зло? Анжелина, рыдающая перед горящим домом. Какой во всём этом смысл?
Война – вот что это было. Жестокость и безжалостность. Злоба и бессилие. В горле Эцио встал комок.
Свобода и Милосердие. И Любовь. Только за это стоило сражаться и убивать. Это были главные части Кредо Ассасинов. И Братства. Эцио ехал дальше, и на пути ему встречались сцены страшного запустения. Опустошение и хаос окружали его, пока он мчался по пылающему городу.