лое платье, что слегка напоминало свадебное платье, но им не являлось, эффектно подчёркивало все изгибы тренированного тела. Милые очки, напротив, добавляли толику шарма и самую малость невинности. Теперь я кажется понял, как она планирует торговаться, и это чертовски грязный ход, ведь я уже и сам начал засматриваться, что уж говорить про Озборна.
— Бомбезно выглядишь, Мэй. — искренне улыбаясь произнёс я. Вскоре до меня дошли и утончённые нотки её приятного парфюма.
— Я знаю, — ехидно улыбнувшись, она просто кивнула. — Обычно я хожу в более повседневной одежде, но сегодня у меня была встреча с «деловыми» партнёрами из Китая. Как думаешь, они поведутся на это? А то встреча была вчера и не с партнёрами, а с китайским ресторанчиком, пусть мы и правда иногда ведём с ними «дела». У них, кстати, божественное мясо. Нужно будет, как-нибудь тебя угостить, так что думаешь? — Мэй бросила на меня задумчивый взгляд.
— Если ты не поведёшь никого на деловую встречу со своими «партнёрами», то всё будет прекрасно, ведь их мысли будут совсем о ином, так что должно сработать. — получив улыбку в ответ, я продолжил. — А ведь кто-то учил меня не врать. И что мы видим? — ехидно усмехнувшись, я увидел слегка заалевшие щёчки.
— Это лишь манипулирование информацией, — спокойно ответил мне голос нашего архитектора. — Бизнес это ничто иное, как постоянная битва, и неважно за что: за капитал, людской потенциал или же за определённую землю, что так сильно нужна лишь тебе. Я же лишь составляю планы и слежу за их выполнением. И, если клиент хочет, то мы украсим его штаб квартиру эксклюзивным мрамором и золотом. Вопрос лишь в том, что клиент не всегда знает, что он хочет, и именно поэтому мы и должны ему помочь с «правильным» выбором. — оценив её «маску» властного управленца, я одобрительно хмыкнул.
— Это было чертовски мощно, — восхищённо произнёс я. — Благо что ты умело разделяешь работу и дом. — получив тёплую улыбку в ответ, я и сам улыбнулся, созерцая как рушится её маска абсолютной власти и тотального управления.
— Как сказал мой наставник: мимикрируй, или тебя сожрут конкуренты в момент слабости. — Мэй грустно улыбнулась и спустя миг тишины всё-таки завела машину.
Включив радио с озорной музыкой мы устремились к Озкорп. Ловко управляя Тойотой, она вытащила свой телефон и, подключив гарнитуру, стала кого-то набирать. Вскоре на связи появился и сам Норман Озборн.
— Мэй? — удивлённо произнёс он.
— Привет, Норм. Извини, что так рано. Я насчёт нашего дела. Помнишь тех китайцев и дешёвое золото? — она тут же перешла к главному.
— Да, конечно. — Озборн мгновенно стал бодрым. — Тебе всё же удалось их уговорить не идти на европейские рынки? — заинтересованно продолжил он. — Если всё выгорит, то получишь премию, а то меня крайне заинтриговал твой проект, — даже сквозь гарнитуры было понятно, что он улыбнулся.
— Именно. Осталось лишь обсудить вопрос цены и мой процент со сделки. Так что скоро буду у тебя в Озкорп. И да, Норм, приготовь что-нибудь поинтересней премии. Пусть мы и друзья, но сам знаешь, как всё устроено. Например, те же сефарды могут дать ничуть не меньше, а может и больше. Так что думай, Норм. — я с удивлением наблюдал за тем как, Мэй ведёт переговоры, Я был впечатлён.
— Хорошо, я уже вылетаю. — хмыкнув, произнёс Озборн.
— А ты умеешь заинтриговать. Кстати, а ничего, что мы едем на деловую встречу на пикапе?
— Все уже привыкли к моей малышке, да и она последняя вещь что купил Бен, так что я не хочу её менять. Знаешь, она как напоминание о том, что любовь ранит, и что порой ты просто должен принять то, что некоторые люди могут быть только в твоем сердце, но не в твоей жизни. — грустная улыбка вновь украсила её лик.
Замолчав, я привычно погрузился в размышления. Что есть сила любви? Это всего лишь химия? Биология? Или просто механизм, что заложен природой, дабы мы не вымерли к едрене фене? Чёрт его знает, ведь тогда откуда столько эмоций и страсти? Опять лишь химия, или же эндорфиновая зависимость? Ведь она так схожа с опиатами…
Значит ли это, что мы наркоманы? Или всё же есть что-то вечное, чистое и такое непорочное? Впрочем, пример у меня перед глазами. Или же это лишь исключение из чёртовых правил? Да и сам я могу полюбить? Ведь я хренов паук! Лишь паразит в костюме из плоти. Иномирный засланец с памятью человека, прожившего обычную жизнь. Да и моя ли она эта память?
Что я такое? Плод химии, биологии или всё же природы? Я мечтаю быть человеком, но могу ли?
Ведь синтезировать «любовь» не сложно, но в чём тогда её же ценность? Всё это лишь иллюзия, больная, извращённая иллюзия, ведь мозг не сложно обмануть. Так в чём же ценность такого эфемерно пафосного чувства, как любовь? Чему всё это учит? Страданью, боли аль вдребезги побитых жизнью всех мечтаний, что погрузили разум в меланхоличный бред столь одинокого безумца? Я так и не нашёл ответ и лишь запутался сильнее. Я так желал найти ответ, что сам погряз в сетях, что ловко так поставил мозг. Он мучает меня вопросом, но у меня нет ответов, и я вынужден страдать от любопытства, ведь эти мысли не спешат так отпускать. Но что есть все эти мысли и вопросы о мнимой человечности, любви, душе?
Наш разум мнит себя стратегом и любит загонять в свой иллюзорный лабиринт все не окрепшие умы. Но он искусный лицедей, и лишь умело дозирует нам дофамин, подсаживая на "счастливую" иглу. Никто не мучает людей с таким усердием и огоньком, как наша память, мысли и ушлый мозг, что стимулирует все эти "нужные" процессы.
Не любит он нас отпускать. Ведь не зачем всем быть в такой прекрасной тишине, и нужно каждый раз о чем-нибудь подумать.
Но значит ли это, что я незримо стал пленником тела, гормонов и чужой головы?
Пожалуй, что нет, и это лишь морок от иллюзий, что столь любезно сотворил мой разум. Ведь все мы живём в своих иллюзорных мечтах, желая чего-то большего. Мозг же любезно дарует возможность мечтать, парить и созидать. Правда, для меня это больше похоже на очередной приход от "хмурого", но это уже частности и сугубо мой взгляд на мир.
Спустя пару минут показался громадный Озкорп, что чертовски эффектно возвышался где-то вдали. Хмыкнув, я прогнал наваждение и лишние мысли слегка не о том, ведь сейчас есть дела куда поважнее, чем банальное самокопание.
— Миз Паркер, сегодня вы выглядите особенно неотразимо. — скупо улыбнувшись, произнёс охранник с военной выправкой.
Проигнорировав человека, словно какую-то букашку, Мэй спокойно припарковалась у входа в административную часть Озкорп. Не успели мы покинуть машину, как нам на встречу устремился чему-то довольно улыбающийся франт, что щеголял в изящном костюме под заказ, что чертовски идеально сидел на низкорослом иностранце.
— Ма шери, давно не виделись. Как там поживает твой золотисто-мраморный проект? — саркастично проблеял француз. — А то я тут заключил одну удачную сделку с Хаммер Индастриз, да и Озкорп заказал мне дизайн для юго-западного офиса. — по-змеиному улыбаясь, прошипел пижон.
— Эмиль, ты как всегда раздражаешь. — холодно произнесла Мэй. — А по поводу твоего вопроса, я всё же отвечу. Норман Озборн щедро оценил тот «золотисто-мраморный» проект и теперь собирается сделать в таком стиле штаб квартиру Озкорп. — мгновенно потерявший дар речи соперник лишь плотно сжал губы и всё так же молча удалился прочь.
— Что за поганец? — тут же интересуюсь.
— Эмиль Госон. Мы с ним вместе учились. А теперь идём, ведь пунктуальность — это вежливость королей, не так ли? — изящно улыбнувшись и подмигнув мне, она направилась в здание.
Мрачная громада Озкорп прекрасно уживалась со зданием поменьше и относительно посветлей. Впрочем, серый цвет сложно назвать светлым, но на фоне антрацитово-чёрного завода, его административная часть практически сверкала, пусть и тоже выглядела слегка угрожающе.
Внутри здания интерьер был слегка интересней — всё было в тёплых тонах. Спокойно пройдя пост охраны и стойку администрации, мы уверенно устремились в сторону лифта. Набрав на панели какую-то мудрёную комбинацию цифр и неведомых мне иероглифов, Мэй запустила лифт на последний этаж, где, собственно, и расположился сам мистер Оз.
Ставка основателя Озкорп была ещё светлее за счёт множества окон, что открывали сказочный вид на бескрайнее небо. Различная лепнина украшала стены и потолок, что был искусно расписан сценами из полноценных баталий. Вскоре показались и тяжёлые двери из морённого дуба, что, подобно колоссам, оберегали покой магната, а изящная резьба украшала их, словно дополняя собой всевозможные баталии сверху.
Отворяя массивные двери, я увидел аскетично обставленный кабинет. Его слегка архаический стиль на манер офисного дизайна на удивление не бесил и даже как-то вписывался во всю ту пафосную структуру, что осталась по ту сторону двери.
Абсолютный прагматизм и практичность. Всё это прямо читалось в просторном кабинете одного из лидеров многомиллиардного конгломерата. За массивным столом из всё того же дуба высился и портрет основателя с его сыном. Убранство помещения было донельзя скромным: небольшой блок голографического ПК, толстая тетрадка и старенький паркер в серебристых тонах.
На обложке из телячьей кожи возвышался простенький шлем из вибраниума, но в нём так же читалась малая примесь таких гордых металлов, как серебро и титан. Данный шлем был весьма узнаваем, и всё же он просто пылился на обычной тетради с личными записями. Он служил частью декора, но при этом был важным элементом для хозяина кабинета и всегда лежал под рукой. Яркий свет голодиска неожиданно резко погас, но я всё же заметил, как Озборн смотрел экономические сводки прямиком с мировой биржи. Видимо, он тоже не прочь проанализировать ситуацию на всемирном рынке.
— Утречка, Пит. — донельзя бодрый Озборн улыбнулся нам. — Божественно выглядишь, Мэй, так что оставайся нашей богиней и впредь. — игриво подмигнув, он вытащил свою тетрадку и начал делать неспешные пометки.