– Кто еще, как не человек, который хранил тайну прошлого Минны Питтс и власть над ее будущим до тех пор, пока он мог поддерживать жизнь несчастного Торнтона? Современный врач, который заменил эликсир жизни, прописанный вам днем, ночью на эликсир смерти – доктор Лорд.
Кеннеди тихо двинулся к двери. В этом не было необходимости. Доктор Лорд был загнан в угол и знал это. Он не сопротивлялся. На самом деле, мгновенно его острый ум был занят описанием своей битвы в суде, опираясь на противоречивые показания нанятых экспертов.
– Минна, – пробормотал Питтс, откидываясь на подушки, измученный волнением, – Минна, прости? Что тут можно простить? Единственное, что нужно сделать, это исправить. Я поправлюсь, теперь уже скоро, моя дорогая. Тогда все будет улажено.
– Уолтер, – прошептал мне Кеннеди, – пока мы ждем, ты можешь организовать уход за Торнтоном в санатории доктора Ходжа.
Он протянул мне карточку с указаниями, куда отвезти несчастного. Когда, наконец, я поместил Торнтона туда, где никто другой не мог причинить ему вреда, я поспешил обратно в лабораторию.
Крейг все еще был там, ожидая в одиночестве.
– Этот доктор Лорд будет трудным клиентом, – заметил он. – Конечно, тебя не интересует, что происходит в деле после того, как мы поймали преступника. Но часто это действительно только начало борьбы. Однако сейчас мы надежно заперли его.
– Хотел бы я, чтобы нашелся какой-нибудь эликсир от усталости, – заметил я, когда мы закрывали лабораторию той ночью.
– Есть, – ответил он. – Гомеопатическое средство – больше усталости.
Мы отправились в нашу обычную быструю окольную прогулку к квартире. Но вместо того, чтобы лечь спать, Кеннеди достал книгу из книжного шкафа.
– Сегодня вечером я буду читать перед сном, – объяснил он, поудобнее устраиваясь в кресле.
Что касается меня, то я направился прямо в свою комнату, планируя, что завтра возьму несколько часов отдыха и займусь своими заметками.
В то утро Кеннеди вызвали в центр города, и ему пришлось прервать более важные обязанности, чтобы предстать перед доктором Лесли на коронерском расследовании по поводу смерти шеф-повара. Доктор Лорд был задержан, но Крейг вернулся только около полудня.
Мы как раз собирались идти обедать, когда раздался звонок в дверь.
– Записка для мистера Кеннеди, – объявил мужчина в полицейской форме с синим якорем, окаймленным белым на рукаве пальто.
Крейг быстро разорвал конверт указательным пальцем. Под заголовком "Полиция гавани, участок № 3, Стейтен-Айленд" было срочное сообщение от нашего старого друга заместителя комиссара О'Коннора.
"Я лично занялся здесь делом, которое достаточно необычно, чтобы заинтересовать вас", – прочитал я, когда Кеннеди бросил мне записку и кивнул человеку из портового отдела, чтобы он подождал нас. "Семья Кертис желает нанять частного детектива для совместной работы с полицией в расследовании смерти Берты Кертис, чье тело было найдено сегодня утром в водах Килл ван Кулл".
Кеннеди и я, не теряя времени, отправились в центр города с полицейским, который принес записку.
Кертисы, как мы знали, принадлежали к числу выдающихся семей Манхэттена, и я вспомнил, что слышал, что когда-то Берта Кертис была актрисой, несмотря на средства и социальное положение ее семьи, от которой она в результате отдалилась.
В участке портовой полиции О'Коннор и еще один мужчина, находившийся в состоянии крайнего возбуждения, поприветствовали нас почти до того, как мы подошли.
– Здесь произошли некоторые странные события, – воскликнул помощник шерифа, схватив Кеннеди за руку, – но прежде всего позвольте мне представить мистера Уокера Кертиса.
Понизив голос, когда мы поднимались по причалу, О'Коннор продолжил:
– Он брат девушки, чье тело мужчины со станционного катера нашли этим утром. Сначала они подумали, что девушка покончила с собой, прыгнув в воду, но он в это не верит и, ну, если вы просто пройдете с нами в местное учреждение, я хотел бы, чтобы вы взглянули на тело и посмотрели, совпадает ли ваше мнение с моим.
– Обычно, – продолжал О'Коннор, – в настоящее время в работе полиции гавани не так много романтики, но в данном случае, похоже, присутствуют некоторые другие элементы, которые обычно не связаны с насильственными смертями в водах залива, и я, как вы увидите, счел необходимым лично возглавить расследование. Теперь, чтобы максимально сократить рассказ, Кеннеди, вы, конечно, знаете, что законодательный орган на прошлой сессии принял законы, запрещающие продажу таких наркотиков, как опиум, морфин, кокаин, хлорал и другие, под гораздо более суровым наказанием, чем раньше. Органы здравоохранения не так давно сообщили нам, что наркотики продаются почти открыто, без рецепта врачей, в нескольких десятках мест, и мы начали крестовый поход за соблюдение закона. Конечно, вы знаете, как действует сухой закон во многих местах и как нарушается закон. Наркоманы, похоже, делают то же самое с этим законом. Конечно, в наши дни все говорят о "системе", контролирующей все, поэтому я полагаю, что люди сказали бы, что существует "доверие к наркотикам". В любом случае мы столкнулись, по крайней мере, с рядом мест, которые, похоже, каким-то образом объединены, от самого низкого уровня в Чайнатауне до одного очень шикарного места в верхней части города вокруг того, что газеты называют "Площадью преступности". Не то, чтобы это место потворствовало преступникам или женщинам из газет, но его покровителями являются мужчины и женщины из модного общества, чьим расшатанным нервам, кажется, требуется сильный наркотик. Это конкретное место, похоже, является штаб-квартирой для их получения, особенно опиума и его производных. Одной из завсегдатаев этого заведения была эта несчастная девушка, Берта Кертис. Я сам наблюдал, как она входила и выходила, с дикими глазами, нервная, умственно и физически разбитая. Возможно, двадцать пять или тридцать человек посещают это место каждый день. Им управляет человек, известный как "Большой Джек", Кленденин, который когда-то был актером и, я полагаю, встретил и очаровал мисс Кертис во время ее короткой карьеры на сцене. У него там есть помощник, японец по имени Ничи Мото, который является совершенной загадкой. Я не могу понять его ни по одной разумной теории. Давным-давно мы совершили налет на это место и собрали много опиума, трубок, материалов и прочего хлама. Мы нашли там Кленденина, эту девушку, еще нескольких человек и японца. Я никогда не понимал, как это случилось, но каким-то образом Кленденин отделался номинальным штрафом и через несколько дней снова открылся. Мы наблюдали за этим местом, готовясь снова совершить налет и представить такие доказательства, что Кленденин, возможно, не смог бы вырваться, когда внезапно произошла эта… эта трагедия.
Наконец мы прибыли в частное учреждение, которое выполняло функции морга. Грязная фигура, которую всю ночь носило приливами и отливами, лежала укрытая в холодном сыром подвале. Берта Кертис когда-то была девушкой поразительной красоты. Я долго вглядывался в распухшие черты ее лица, прежде чем понял, что меня в ней завораживало и озадачивало. Кеннеди, однако, после беглого взгляда дошел, по крайней мере, до части ее истории.
– Эта девушка, – прошептал он мне так, чтобы ее брат не мог услышать, – вела довольно быструю жизнь. Посмотри на эти ногти, желтые и темные. На лицо. Я бы не удивился, если бы все это, восточный гламур и все такое, очаровало ее так же сильно, как наркотик.
До сих пор этот случай с его душераздирающей трагедией имел все признаки самоубийства.
Опиумный притон
О'Коннор откинул покрывавшую тело простыню, и в икре ноги обнаружилось уродливое пулевое отверстие. Однако, каким бы уродливым оно ни было, это было совсем не опасно и, казалось, ничего не указывало на истинную причину ее смерти. Он вытащил из кармана слегка деформированную пулю, которую извлекли из раны, и передал ее Кеннеди, который тщательно осмотрел и рану, и пулю. Казалось, это была обычная пуля, за исключением того, что на заостренном конце были три или четыре маленьких круглых, очень неглубоких отверстия или углубления глубиной всего в крошечную долю дюйма.
– Очень необычно, – медленно заметил он. – Нет, я не думаю, что это был случай самоубийства. И это не было убийством из-за денег, иначе драгоценности были бы похищены.
О'Коннор одобрительно посмотрел на меня.
– Именно то, что я сказал, – воскликнул он.
– Она была мертва до того, как ее тело бросили в воду.
– Нет, здесь я с вами не согласен, – поправил Крейг, продолжая осмотр тела. – И все же это не совсем тот случай, когда вы тонете.
– Задушили? – предложил О'Коннор.
– С помощью какого-нибудь трюка джиу-джитсу? – вставил я, помня о странном поведении японца Кленденина.
Кеннеди покачал головой.
– Возможно, шок от пулевого ранения привел ее в бессознательное состояние, и в таком состоянии ее бросили, – рискнул высказаться Уолкер Кертис, по-видимому, испытав большое облегчение от того, что Кеннеди совпал с О'Коннором в несогласии с полицией гавани относительно теории самоубийства.
Кеннеди пожал плечами и снова посмотрел на пулю.
– Это очень необычно, – вот и все, что он ответил. – Я думаю, вы сказали несколько минут назад, О'Коннор, что здесь произошли некоторые странные события. Что вы имели в виду?
– Ну, как я уже сказал, работа портового отряда обычно не очень примечательна. Портовые пираты, как правило, больше не кровожадны. По большей части это простые воришки или фальшивые торговцы старьем, которые работают с нечестными сторожами причалов, нечестными капитанами судов на каналах и рабочими. Но в данном случае, – продолжал помощник шерифа, его лицо нахмурилось при мысли, что ему придется признаться в еще одной загадке, разгадки которой у него не было, – это нечто совсем другое. Вы знаете, что по всему берегу на этой стороне острова стоят старые, полуразрушенные, а некоторые из них – заброшенные дома. В течение нескольких дней жители этого района жаловались на странные происшествия в одном месте, в частности, в котором в прошлом поколении жила богатая семья. Дом находится примерно в миле отсюда, лицом к дороге вдоль берега, и перед ним и через дорогу остатки старого дока торчат на несколько футов в воду во время прилива. Насколько кто-либо может понять эту историю, кажет