Однако американцам не пришлось насладиться ароматом победы, потому что буквально через день случился Обстрел. Именно так, с большой буквы. Сложно сказать, поняло или нет японское командование тщетность попыток нейтрализовать аэродром Гендерсон с помощью воздушных налетов, однако теперь оно решило сделать это с помощью артиллерии – корабельной и армейской. Маленькая справка: если верить американцам, к середине октября, то есть за 3 месяца боев, японская авиация провела 36 налетов на Гуадалканал, разбрасывая свои усилия между аэродромом Гендерсон и кораблями вблизи острова. Эффективность таких налетов несложно себе представить.
Но и артиллерийские налеты на аэродром интенсивностью не отличались. Вспомните, те же самые американцы огонь 150-мм пехотных гаубиц всегда описывают как «беспокоящий». Ни про какой «шквал огня» они не заикаются, хотя кому, как не им, это выгодно, чтобы преувеличить трудности борьбы за остров.
К армейской артиллерии должны были присоединиться орудия линкоров «Конго» и «Харуна», которыми командовал контр-адмирал Курита. То есть теперь командование Объединенного Флота не рискнуло доверить важную задачу потрепанной 6-й дивизии крейсеров, базировавшейся в Рабауле. Линкоры сопровождал легкий крейсер «Исудзу» под флагом контр-адмирала Танаки и 9 эсминцев. Одновременно с этим отрядом к Гуадалканалу направилась транспортная эскадра – 6 быстроходных транспортов и 8 эсминцев.
Ночью 14 октября японские линкоры подошли к острову, и в 01.33 «Конго» дал первый залп с дистанции 29 500 ярдов. Часто пишут, что японцы использовали специальные зажигательные снаряды Тип 3, которые создавались как зенитные, но подходили и для такой цели. Действительно, в погребах «Конго» такие снаряды имелись, зато на «Харуне» – нет. Обстрел продолжался полтора часа, японцы израсходовали 973 снаряда, и аэродром Гендерсон серьезно пострадал, из 90 стоявших там самолетов уцелело около 40 (данные разнятся). Но давайте рассмотрим расход снарядов японскими линкорами более детально. И выяснится любопытная вещь: лишь 104 снаряда были пресловутыми Тип 3, кроме них, линкоры выпустили 625 бронебойных снарядов Тип 1, остальное пришлось на фугасные. Зачем стрелять бронебойными снарядами по импровизированному аэродрому, не имеющему бетонной полосы? Сказать сложно. Ясно одно: если бы обстрел был организован должным образом, проблемы американцев возросли бы многократно. Но мы запомним итог действий линкоров, чтобы потом сравнить его с обстрелом, который проведут крейсера.
Дело в том, что быстроходный конвой, воспользовавшись временной нейтрализацией аэродрома Гендерсон, сумел прорваться к острову и начал выгрузку. Чтобы американцы не помешали этому, крейсера «Тёкай» и «Кинугаса» обстреляли аэродром, выпустив более 750 снарядов, но ничего существенного добиться не смогли. Более того, выяснилось, что теперь у американцев в наличии даже больше пикировщиков, чем накануне, и они нанесли удар по разгружающимся транспортам.
А потом настал звездный час крейсеров, оказавшийся одновременно кровавой ночью. Японское командование потеряло время, не попытавшись развить успех октябрьского Обстрела, и объяснить трехнедельную проволочку крайне сложно, хотя именно в это время состоялся бой у островов Санта-Крус. Конечно, эта операция была приурочена к проводке нового большого конвоя с войсками, но ведь следовало держать аэродром Гендерсон под постоянным давлением. Вспомним, что на следующий день после обстрела его авиация не смогла нанести реальный ущерб японским кораблям. В результате американцы получили драгоценную передышку и хорошо подготовились к встрече нового конвоя, но все-таки главную роль сыграла крейсерская эскадра, которая сумела остановить новую группу обстрела.
Все началось 11 ноября, когда на островах Шортленд собрался большой конвой в составе 11 транспортов, которым предстояло доставить на Гуадалканал 7000 солдат, а также большое количество продовольствия и боеприпасов. Транспорты сопровождала 2-я эскадра эсминцев адмирала Танаки. Увы, японцы не могли обеспечить конвою надежное прикрытие с воздуха, так как после боя у островов Санта-Крус их авианосцы отправились в Японию зализывать раны. Поэтому волей-неволей пришлось положиться на соединение адмирала Кондо, которое насчитывало 4 линкора типа «Конго», 3 тяжелых и 3 легких крейсера и 21 эсминец. Как обычно, японцы разделили свои силы на множество соединений, но далеко не все они приняли участие в бою.
По плану Кондо предполагалось, что аэродром Гендерсон обстреляет 11-я дивизия линкоров («Хиэй» и «Кирисима»), которой командовал контр-адмирал Абэ. Их прикрывала 10-я эскадра эсминцев (1 легкий крейсер и 6 эсминцев), в качестве разведывательной завесы впереди следовала 4-я эскадра эсминцев (5 эсминцев). Еще 3 эсминца этой же эскадры должны были дежурить между островами Рассел и Гуадалканалом. В операции также должен был участвовать 8-й Флот адмирала Микавы: 4 тяжелых и 1 легкий крейсер, 6 эсминцев. Этих сил было бы более чем достаточно, чтобы смести с дороги любое американское соединение, если бы только они действовали совместно. Увы!
Как раз в это же самое время американцы тоже готовились перебросить на Гуадалканал 5500 солдат на кораблях 2 конвоев. Их прикрывали ОГ 62.4 контр-адмирала Скотта (1 легкий крейсер, 3 эсминца) и ОГ 67.4 адмирала Тэрнера (2 тяжелых и 2 легких крейсера, 10 эсминцев). Хотя американцы тоже могли решить все проблемы одним ударом, передав этим соединениям один из быстроходных линкоров ОС 16, адмирал Хэлси, наоборот, забрал у Тэрнера 1 тяжелый крейсер и 2 эсминца.
Эскадра адмирала Абэ состояла из линкоров «Кирисима» и «Хиэй», легкого крейсера «Нагара», эсминцев «Акацуки», «Икадзути», «Инадзума», «Амацукадзэ», «Юкикадзэ», «Тэрудзуки», «Харусамэ», «Мурасамэ», «Юдати», «Самидарэ», «Сигурэ», «Югурэ», «Сирацую». В американскую эскадру входили тяжелые крейсера «Сан-Франциско» и «Портленд», легкие крейсера «Хелена», «Атланта», «Джюно», эсминцы «Кашинг», «Лэффи», «Стеретт», «О’Беннон», «Аарон Уорд», «Бартон», «Монссен», «Флетчер». Американцы уступали противнику буквально по всем статьям, и в обычном дневном бою эскадру Каллахэна ждал неминуемый разгром. Но предстоял непредсказуемый ночной бой.
Американцы прибыли к острову первыми и первыми начали разгрузку. Японцы достаточно точно пересчитали вражеские корабли, но ошиблись в определении их класса. В Рабаул улетела радиограмма с сообщением о 3 линкорах, 3 крейсерах и 11 эсминцах. Возникла было идея усилить отряд Абэ всеми кораблями 8-го Флота, но потом японское командование решило, что американцы к ночи, как всегда, уйдут, и причин для беспокойства нет. На всякий случай 11-я воздушная флотилия отправила в атаку 16 торпедоносцев «Бетти» под прикрытием 30 «Зеро». На перехват с аэродрома Гендерсон были подняты 28 истребителей. Успеха атака не имела, лишь подбитый «Бетти» врезался в кормовую надстройку крейсера «Сан-Франциско», хотя японцы потеряли 11 торпедоносцев и 1 истребитель. Потери американцев ограничились 4 истребителями. В результате к вечеру 12 ноября на аэродроме Гендерсон находилось 20 истребителей F4F, 8 Р-38, 18 Р-39, 23 SBD и 8 TBF, причем американцы имели возможность усилить эту группировку самолетами из Эспириту-Санто и с авианосца «Энтерпрайз».
Американские самолеты-разведчики обнаружили передвижение японских кораблей, и адмирал Тэрнер принял решение встретить противника. При этом Тэрнер рискнул оставить транспорты возле Гуадалканала под прикрытием всего лишь трех эсминцев, все остальные корабли должны были принять участие в бою. Командовать сводной эскадрой было поручено контр-адмиралу Дэниэлу Каллахэну, державшему флаг на «Сан-Франциско», причем этот адмирал не имел никакого боевого опыта и ранее служил начальником штаба у адмирала Гормли. Контр-адмирал Норман Скотт был ему подчинен на том основании, что Каллахэн имел 15 дней старшинства в чине, боевой опыт Скотта в расчет не принимался.
Адмирал Абэ совершенно не желал сражения и не готовился к нему. Его эскадра двигалась к цели в сложном ордере ПЛО, и адмирал так и не удосужился его изменить. Тяжелые корабли шли кильватерной колонной с интервалами 2000 ярдов: легкий крейсер «Нагара», линкоры «Хиэй» и «Кирисима», а на траверзах «Нагары» шло по 3 эсминца с каждой стороны, образовав нечто вроде гигантской стрелы. В 9000 ярдов впереди них были развернуты по дуге 5 эсминцев. В 16.00, когда японское соединение находилось в 200 милях от Гуадалканала, «Хиэй» катапультировал самолет-разведчик, но это мало помогло японцам. Единственное полученное сообщение гласило: «Вижу около дюжины вражеских кораблей в районе Лунга». Офицер связи, находившийся на Гуадалканале, вскоре передал, что американские транспорты покинули стоянку. Может, именно поэтому адмирал Абэ решил, что боя не будет, и никак к нему не готовился?
Однако тут вмешалась погода. Японская эскадра вошла в зону шторма, настолько сильного, что даже встал вопрос об отмене обстрела, но адмирал Абэ приказал следовать прежним курсом, и даже увеличил скорость до 23 узлов. Однако 13 ноября в 00.05, когда он приказал своим кораблям повернуть влево «все вдруг», чтобы выйти из зоны плохой погоды, результат получился вполне предсказуемым – японский строй, и без того нарушенный, окончательно развалился. Эсминцы «Асагумо», «Мурасамэ» и «Самидарэ», которые должны были прикрывать линкоры спереди, на самом деле оказались позади них. Два остальных эсминца этой же эскадры – «Юдати» и «Харусамэ» – вместо положенных 9000 ярдов шли буквально вплотную к «Нагаре», оба дивизиона, которые должны были держаться на траверзах крейсера, отстали и шли рядом с линкорами. Часть японских офицеров радовалась тому, что шторм укрывает их от американских самолетов, хотя известный мемуарист и командир эсминца капитан 2-го ранга Хара писал: «Он меня страшно нервировал».
Примерно в 01.30 адмирал Абэ получил сообщение с берега, что американские корабли ушли, и приказал начать обстрел в 01.38. Орудия «Хиэя» и «Кирисимы» были заряжены зажигательными снарядами Тип 3, совершенно непригодными для борьбы с кораблями. Адмирал был совершенно уверен, что события развиваются почти по плану, и даже не подозревал, что эсминцы авангарда на самом деле тащатся позади линкоров, и все последующее стало для него полнейшей неож