Они вернулись на маршрут и продолжили свой путь в покои Благомира, которые скрывались за здоровенной двустворчатой дверью. Обе половинки были обшиты металлом сверху донизу, и только в узких щелях между пластинами проглядывало полусгнившее деревянное полотно. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: тот, кто живет за подобными дверями, плевать хотел на слияние с ветром. Единственное, что его волнует, это сохранение собственной жизни.
«Как типично для главарей…»
Маркитант Никита тоже старательно прятал собственную задницу за стенами, замками и живыми людьми, однако прикрываться какой-то верой торгашу никогда в голову не приходило. То ли соображалка работала не так хорошо, то ли даже ему такое лицемерие казалось чрезмерным.
Впрочем, прежде чем делать однозначные выводы, следовало хотя бы раз взглянуть на Благомира живьем.
Подойдя ко входу в покои главы Культа, Василиса постучала в дверь крохотным кулачком. Некоторое время ничего не происходило, но потом кусок металла на уровне глаз внезапно со скрипом ушел в сторону, и изнутри на гостей уставились два карих глаза. Ермак удивленно выгнул бровь: он и подумать не мог, что это – заслонка смотрового окошка, а не обычный, наспех прибитый стальной квадрат.
– Лиса! – увидев девушку, радостно воскликнул обладатель карих глаз. – Живая! А это с тобой кто?
– Сема? – Василиса явно растерялась и спешно потупила взор. – А я думала, тут…
– Ростик? Да мы сменами поменялись. Он Марфе там со стряпней помогает, таскает чего-то… Ну так чего, кто это?
– Это Ермак. Он… друг. Помог мне назад добраться.
– В смысле – помог? А остальные? Федор наш? Он-то подлечился хоть? Или… чего?
В голосе его появилась тревога – кажется, он наконец сопоставил печаль в глазах Василисы с ее робким поведением.
– Нет, Сема, – продолжая рассматривать носы своих ботинок, пробормотала Василиса. – Не подлечился Федор. Погиб, еще когда мы туда шли. Соболезную.
С полминуты разбитый горем Семен молчал, после чего с явным трудом выдавил:
– Что ж… по крайней мере, он теперь слился с ветром…
Не сдержавшись, Ермак за спиной Василисы так громко скрипнул зубами, что она, удивленная, оглянулась через плечо – посмотреть, что происходит с ее боевым товарищем. Он тут же скорчил невозмутимую мину – мол, все в порядке. Девушка ненадолго задержала взгляд на нем, после чего снова повернулась к двери и со вздохом сказала:
– Только тем и утешаемся… Ужасное, конечно, было путешествие…
– Надо ж Дмитрию сказать! – спохватившись, воскликнул Семен.
– Он уже… в курсе. Он же сегодня на входе дежурит, я все рассказала.
– А, ну да… точно. И как я забыл?.. – пробормотал привратник. – Эх… Ладно. Не буду вас задерживать, вы ж к Благомиру, поди, пришли?
– Ну да, конечно, – пожав плечами, сказала девушка. – Надо ж ему… сообщить, что там… приключилось.
– Все, открываю.
Карие глаза пропали, а пару мгновений спустя загремели замки и засовы. Василиса попятилась, дабы открывающиеся двери не сбили ее с ног. Как оказалось, девушка отошла очень вовремя: буквально через секунду правая створка резко распахнулась и с силой ударилась в стену. Мужчина, который стоял у порога, был практически точной копией Дмитрия, который дежурил у главного входа.
«Братья они, что ли?» – запоздало подумал Ермак.
Догадка показалась вполне удачной: оба интересовались судьбой одного человека (Федора) и дико расстраивались, когда Василиса рассказывала им о его смерти.
«Ну да, Семен же еще и Дмитрию порывался сообщить… Точно братья. Сто пудов».
– Проходите, – ненадолго задержав взгляд на ружье, выглядывающем из-за плеча Ермака, сказал привратник. – Он у себя.
– Спасибо, Сема, – искренне поблагодарила Василиса. – И еще раз – прими мои соболезнования.
– Не стоит, – вяло ответил привратник. – Все мы встретимся в ветре…
«Да вы сговорились, что ли?!»
Переступив через порог, спутники оказались в небольшом «предбаннике», на противоположном конце которого находилась довольно хлипкая дверь. На фоне предыдущей она, мягко говоря, выглядела неубедительно, но, в общем-то, логика хозяина была вполне ясна: если уж окованный «гигант» не остановил злоумышленников, стоит ли так уж усердствовать в укреплении последней преграды?
– Благомир! – подойдя к двери, позвала брата Василиса. – Это я, Лиса! Могу зайти?
На несколько секунд воцарилась тишина. Девушка недоуменно покосилась на Семена, но тот лишь рассеянно улыбнулся и пожал плечами. Тогда Василиса осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Постояла несколько секунд, рассматривая то, что находилось внутри, и, протиснувшись в узкую щель между полотном и косяком, скрылась внутри. Миг – и дверь за ней захлопнулась.
Тут уж настал черед Ермака вопросительно смотреть на Семена, однако реакция была схожей – разве что без приветливой полуулыбки. Не придумав ничего лучше, черноволосый наемник подступил поближе к двери и прислушался, надеясь по звуку определить, что происходит в покоях Благомира…
И, как назло, в этот самый момент Василиса решила выглянуть наружу.
По счастью, дверь ударила Ермака в здоровое предплечье, а не в больное, но было неприятно. Отшатнувшись, черноволосый наемник чуть оторопело уставился на девушку, которая, судя по выражению лица, тоже не ожидала подобного казуса.
– Я тебя чего, стукнула? – спросила она.
– Да нет, порядок, – буркнул черноволосый наемник. – Чего там с Благомиром?
– Да все нормально, заходи, – сказала Василиса. – Не слышал просто, что мы пришли.
«Как так – не слышал?» – удивился Ермак, но вслух ничего не сказал и, распахнув дверь, перешагнул через порог.
Помещение напоминало рабочий кабинет маркитанта Никиты: в углу – шкаф со всякой всячиной, включая редкие книги и старый меч, судя по всему, очень ценный, который лежал на одной из полок; в центре комнаты – огромный письменный стол, уже видавший виды, но все еще производящий впечатление массивного, в чем-то статусного предмета мебели. А восседал за этим столом, откинувшись на спинку черного кресла с местами облезшей обивной, худой мужчина с некрасивым, вытянутым книзу лицом, длинным носом и грязными темными волосами до плеч. Ермак против воли покосился на Василису. Сложно было поверить, что сидящий за столом субъект – ее родной брат.
«Такая красавица – и такой странный персонаж… Разные родители? Или, что называется, на нем „природа отдохнула“?»
Помимо прочих интересных черт, у Благомира были красные глаза и характерный розоватый отпечаток на левой щеке.
«Он тут что… спал, что ли?» – запоздало догадался Ермак.
Будто в подтверждение его слов глава Культа Ветра сладко зевнул и с наслаждением потянулся.
«Ну точно…»
Василиса, наблюдая за братом, осуждающе покачала головой, но от комментариев воздержалась – просто повернулась к черноволосому наемнику и сказала:
– Ну вот, мой брат, Благомир. А это – Ермак, мой… мой спаситель.
– Приветствую, Ермак, – сказал глава культа, с явной неохотой поднимаясь из кресла и протягивая гостю руку. – Я так понял, ты мою сестру от смерти спас? Спасибо тебе за это большое…
Рука Благомира, худая, с зелеными полосками вен, оказалась неестественно холодной на ощупь, но Ермак без тени эмоций на лице ее пожал.
– Чем я могу тебя отблагодарить за твою помощь? – спросил глава культа, чрезмерно поспешно высвобождая ладонь и опираясь на стол обеими руками. – У нас есть… провизия, немного консервов… может, немного мяса… – Он мотнул головой в сторону ружья, болтающегося у Ермака за спиной. – Есть, наверное, и патроны, тебе подходящие… Чего хочешь?
Наемник не успел рта раскрыть, а Василиса уже сказала:
– Ермаку нужна помощь с Черным Целителем.
Благомир вздрогнул. Брови его взлетели на лоб. Повернувшись к сестре, он некоторое время смотрел на нее, после чего снова обратился к гостю. Взгляд этого тощего мужичка заставил Ермака вспомнить маркитанта Никиту – очень расчетливый, проницательный это был взор. Поймав на себе подобный, невольно начинаешь верить, что собеседник видит тебя насквозь, включая все твои эмоции и мысли. К счастью, Ермак давно уже привык к таким пытливым взглядам, и потому спокойно приподнял подбородок и посмотрел на Благомира как бы сверху вниз.
– А зачем… – Глава культа прочистил горло. – Зачем тебе понадобился Черный Целитель? Ты… ты болен чем-то? Или близкие твои?
Ермак покосился в сторону Василисы, и та едва заметно кивнула: мол, рассказывай ему, что и мне, не стесняйся.
– Сестра при смерти, – угрюмо ответил черноволосый наемник. – Надо вылечить. Люди не справляются, только к Целителю идти.
– А с чего решил, что он помочь сможет? – нахмурился Благомир. – И где… где вообще твоя сестра? Она же… она же не с тобой, верно?
– Она с мужем осталась, – поколебавшись, нехотя сознался Ермак. – А я пошел к Черному Целителю на поклон… но я не знаю, как его правильно вызвать. Я уже пробовал как-то… и ничего не получилось. Вот и решил у тебя спросить, как это делается. Василиса сказала, ты в курсе. Это так?
– А, вон что, – с некоторым облегчением сказал Благомир. – То есть ты просто способ хочешь узнать?
Ермак хотел было кивнуть, но тут в разговор снова вклинилась Василиса:
– Он меня спас, помнишь?
– И я пытаюсь ответить ему тем же, – с неудовольствием покосившись на сестру, сказал Благомир. – Что не так?
– То, что лучше нам пойти к Целителю вместе, – вдруг сказала девушка.
Ермак и Благомир разом повернулись к ней. Оба были заметно удивлены словами Василисы, но та стояла невозмутимая, сложив руки на груди, и без тени стестения взирала на мужчин.
– Да к чему такие сложности-то? – пожал плечами Ермак.
Он боялся, что после такого демарша со стороны любимой сестры Благомир рассердится и вообще откажется помогать незваному гостю. Что происходило в голове у главы культа, Ермак мог только догадываться, но, судя по гримасе, хозяину кабинета хотелось попросту задушить Василису. А та… Та стояла непоколебимая как скала и строго взирала на брата.