Пластун обернулся: ситуация слегка изменилась: дампов стало меньше на одного (он походу сдуру угодил в заросли хищного плюща и теперь имел возможность горько сожалеть об этом), но зато активизировались нео, их набралось с десяток особей. Они страшно улюлюкали и махали палицами.
Сверху полетели камни, какие-то обломки – это разбуженные воплями сородичей нео, ночевавшие на крыше зданий, вносили свою лепту в погоню. К счастью, меткость их оставляла желать лучшего, более того, стрелки умудрились наносить вред и своим: сразу два преследователя резко переменили намерения, после того, как им хорошо прилетело по голове. В темноте да суматохе и не такое возможно. А может, речь шла о враждующих группировках, которые теперь пользовались случаем, чтобы напакостить неприятелям. Если будут разборки – всегда можно отбрехаться, дескать, хотели помочь, да в предрассветной мгле ничего толком не разглядели. Простите, если что не так…
У любого опытного пластуна всегда есть нычки на всякий непредусмотренный случай. Ближайшую Вышата отмёл сразу: возле неё, как он отметил ещё ночью, расположилась традиционная семёрка дампов. Те быстро ликвидируют ненужного соседа. Следующий вариант был значительно дальше, но выглядел многообещающе. Туда Вышата и направил стопы. Главное – стряхнуть с себя прилипчивый «хвост». Не вести же всю ораву в потайное место! Тогда тайное и впрямь станет явным, чего пластуну уж точно было не нужно.
Помогла случайность: из подворотни неплохо сохранившегося дома выскочило несколько разбуженных шумом нео. Они протирали глаза, не понимая толком, что произошло. Вышата ввертелся в них, словно штопор, проскользнул ужом и был далеко позади, когда произошла их стычка с преследователями.
Поскольку налицо имелось полное непонимание происходящего, этот отряд нео воспринял погоню как наезд на себя. Никто даже не думал разбираться, обезьяны с огромным удовольствием принялись лупасить сородичей. Досталось и дампу, он тоже не спасовал: начал алебардой пластовать нео так, что только шум стоял.
Убедившись, что народу теперь не до него, Вышата сбавил темп, перешёл на шаг, а потом юркнул к ближайшей высотке. Какое-то время он будет в безопасности, отсидится, а дальше будет видно.
На верхние этажи он не полез, в подвале будет ничуть не хуже. Там темно и сухо. Можно отсидеться.
Где-то через час его внимание привлёк подозрительный шум снаружи. Он выглянул в разбитое окно: по улице крадущейся походкой передвигалась странная троица: один – явно кио, по габаритам не спутаешь, замыкающим – маркитант (на этих субъектов Вышата давно имел зуб – не нравилась ему их торгашеская порода, да умом понимал, что без них туго Кремлю придётся), посередине парнишка, на вид обычный горожанин, таких в крепости полно.
Компания двигалась целенаправленно, Вышата был готов поклясться, что идут они к Кремлю, вот только как планируют попасть туда – оставалось для него загадкой. При нынешних обстоятельствах – верная смерть. Видать, рисковый народ подобрался. А может, им жить надоело и они решили таким способом свести счёты с жизнью?
В любом случае, это не его проблемы. У мужиков есть свои головы на плечах, пускай ими и пользуются.
Вышата давно привык действовать в рейдах в одиночку и отвечать только за самого себя. Он отполз от окна, присел на корточки и закрыл глаза. Вдруг удастся прикорнуть немного, чтобы днём не чувствовать себя снулым и заторможенным.
Что будет потом, пластун не загадывал. Как-нибудь выкрутится.
Но стоило только векам сомкнуться, как пластун подпрыгнул, словно укушенный крысособакой. Тот парнишка, горожанин… у него такое знакомое лицо. Нет, Вышата с ним прежде не встречался, он мог бы поклясться в этом чем угодно. Даже своей жизнью! Да что своей – самым дорогим на свете, Купавой бы поклялся, зная, что не совершает клятвопреступления.
И, тем не менее, пластун отчётливо понимал, что откуда-то знает этого парня. Но откуда? И почему его так волнует ответ на этот вопрос? Какие глубокие чувства вдруг затронула его вполне заурядная внешность? Почему изнутри идёт такая мощная волна тоски и грусти?
Догадка молнией сверкнула в мозгу. Добрыня! Определённо, этот парень был на него похож. Нет, не как две капли воды – фигура далеко не та, рост намного меньше. Но вот лицо, эти глаза! Вылитый Добрыня!
Вышата решительно направился к выходу. Если этот парень – сын Добрыни, пластун никогда не простит себе его смерти, того, что не пришёл на выручку в трудный час. Будь у Вышаты сын – бывший кремлёвский дружинник поступил бы точно так же.
Те, кто связан невидимыми узами настоящей дружбы, готовы ради неё на всё.
Пластун покинул безопасное убежище, молясь, чтобы троица не налетела ненароком на пикет нео. Уж очень сильно он разворошил их муравейник этой ночью.
Глава 26
Первым непонятное движение с правой стороны заметил кио. Он едва не вмял нас в капитальную стену дома, прикрывая своим бронированным телом.
В арке промелькнул паучий силуэт серва. Робот тоже засёк нас, замер с поднятой первой парой лап и хищно заклацал челюстью.
Кио расслабился.
– Спокойно, парни. Ничего страшного – я это «насекомое» на две половины порву, без напряга.
Серв возмущённо пискнул.
– Понимает, – усмехнулся Сержант. – Сдрысни отсюда, зверюшка, пока я добрый.
Паук послушно засеменил обратно и скоро пропал из видимости.
– Кстати, знакомый робот, – заметил маркитант.
– Да ну? – удивился я. – Когда познакомиться успели?
– А мы уже с ним сталкивались. Не помнишь? Это он на нас тогда «Титана В4» натравил. Гадёныш!
– И как ты его опознал?
– Элементарно. Странно, что ты не помнишь. У него вмятина в бочине характерная. Аккурат посреди надписи «Servus». Видимо, успел приложить кто-то до нас, – пояснил маркитант. – Да и следы от твоей очереди никуда не делись. Помнишь, как поливал его из автомата?
– Помню. Это что, выходит – он за нами уже несколько дней идёт? – покачал головой я.
– Вряд ли, – сказал кио. – Био действуют рационально. Он, наверное, нового хозяина себе ищет. Прежнего ведь укокошили. Скорее всего, тут где-то и другие био обретаются, так что глядим в оба. Неприятностей не ищем.
Чем ближе мы подходили к Кремлю, тем сильнее до нас доносился дружный рёв часовых нео. От их бесконечного «Не надоело?» начинала болеть голова.
Мы остановились на привал и устроили короткое совещание.
– Ситуация понятная, – заговорил я. – Нео обложили Кремль. Днём туда не сунуться, остаётся лишь тёмное время суток.
– А сроки у нас поджимают, – дополнил маркитант. – В общем, решаем – либо идём прямо сейчас, либо тратим ещё сутки и выступаем завтра.
– Сегодня, – твёрдо произнёс кио. – До завтра нас уже раза три найдут.
– Всё б ничего, – взгрустнул я, – если б оружие было, а так мы фактически с голыми руками. Не считать же штык-нож за что-то по-настоящему серьёзное…
– Можно отобрать дубины у нео, – хмыкнул Сержант.
– Глядишь, и до этого дойдёт, – поддакнул маркитант. – Всё лучше, чем ничего.
– Считаем вопрос решённым: выступаем прямо сейчас, потихоньку пробираемся до Кремля, ну и будем надеяться, что разживёмся хоть каким-нибудь трофейным оружием. Сержант – ты наша главная сила, идёшь как таран.
Кио кивнул:
– Даже не сомневался.
– До рассвета ещё далеко, времени хватит, действуем быстро и эффективно. Всё, – скомандовал я. – Выдвигаемся.
Мы нарочно не стали обговаривать, а что будет, когда окажемся непосредственно у стен Кремля. Придут ли на помощь дружинники, откроют ли проход или втащат на стены? Ответ считался само собой разумеющимся.
Не знаю, чего было больше в нашем плане: глупости, безрассудства, наглости или отчаяния. Наверное, всего понемногу. Но он работал.
Достаточно долго мы пробирались без особых проблем, обходили горящие костры, петляли мимо рычащих дежурную фразу мохнатых. Ничего экстраординарного, в такой армии да не быть бардаку! У нео всегда страдала дисциплина, а когда здесь собраны разномастные племена, так она и вовсе захромала на все четыре лапы.
Ночная мгла не мешала кио выбирать идеальный маршрут. Он словно бывал здесь прежде и знал наизусть каждый поворот. В какой-то степени так оно и было, в информационной сети кио болтались спутниковые снимки местности, правда, изрядно устаревшие, но их по возможности корректировали и дополняли. В итоге получалась неплохая модель местности, которая позволяла киборгам ориентироваться почти безупречно. Однажды он в шутку назвал себя каким-то «джи-пи-эс-навигатором», но я не знал значения этого слова и не оценил юмора.
По-прежнему было жаль, что у нас нет толкового оружия. Я был согласен даже на допотопную пищаль. Всё лучше громить противника с расстояния, нежели вступать с ним в рукопашную.
Немного погодя мы наткнулись на пренеприятную картину – практически в идеальной видимости от стен Кремля стояли пять высоких и тонких столбов. К ним, как сначала мне показалось, были привязаны тела. Только подойдя ближе, удалось распознать, что жертв (среди них был и один дружинник и даже две женщины) не привязали, а насадили на кол, очевидно, живьём. Очевидно, сделано это было специально, для устрашения защитников Кремля.
Судя по запаху, мертвецы разлагались уже несколько дней. Я сжал кулаки в бессильной злобе. Твари, устроившие это, просто обязаны понести наказание.
Мои молитвы словно были услышаны. Внезапно у столбов появилось сразу несколько сгорбленных мохнатых фигур. Не требовалось орлиного зрения, чтобы распознать в них нео.
Встреча была неожиданной и, положа руку на сердце, неприятной. Меньше всего мы нуждались в стычке, которая могла пустить под откос попытку пробраться в Кремль.
Нео тоже не были готовы к визиту нежданных гостей. У меня сложилось впечатление, что они втихаря занимались мародёркой и явно что-то раскопали, раз не стали громогласно звать на подмогу. Но в любом случае предстояла драка, было не разойтись.
Ситуация изменилась, когда мохнатые увидели среди нас кио. Тут-то один из них широко распахнул рот, дабы проорать во всю глотку.