Но неожиданно Вселенная прислала ответ. Он не сразу понял, что происходит – это больше походило на бред, особенно на фоне нереальности происходившего. Но Вселенная была настойчива, упорно пробиваясь в его мозг монотонным голосом.
«Ник… Ник…» – пульсировало в голове.
– Что это?.. – с трудом приходя в себя, пробормотал Книжник.
«Ник… Отзовись…»
Он не сразу осознал: голос знакомый. И он не впервые слышал голоса, возникающие в сознании без посредства слуха. А значит, он не сошел с ума и до него действительно пытаются достучаться. И это была не Вселенная. Это был старый друг.
– Лого… – вслух произнес Книжник. – Это же ты?
И тут же понял, что зря сотрясает воздух: с Лого можно было общаться только на ментальном уровне. И то, что он смог докричаться до него и услышать ответ, произошло именно от этого его беззащитного состояния, в котором растворился постоянный ментальный блок, защищавший разум. Этой защите от чуждого психического воздействия его тоже научил Лого.
«Это ты, Лого?» – мысленно спросил он.
«Рад, что ты узнал меня».
Удивительно, но пара ничего не значащих фраз в иллюзорном пространстве ментального общения вывела парня из ступора и вернула в реальность.
«Ты где, Ник?»
«Я здесь… Возле… Кремля, – даже мысленно ему не удалось не сбиться. – Ты знаешь, что здесь стряслось?»
«Погоди. Ты где конкретно?»
«Где я?»
Книжник в растерянности огляделся. В этом изменившемся пейзаже он ориентировался с трудом. Если предположить, что эта груда камней – то, что осталось от Исторического музея, а этот торчащий в небо обломок – то, что уцелело от Угловой Арсенальной башни…
«Я на месте Манежной улицы, где Исторический музей стоял… А, ты не знаешь…»
«Жди там!»
«Лого, послушай! Эй!»
Друг отключился. Семинарист снова остался один, в странной ватной тишине, как будто завис в мертвом космическом пространстве. Он просто послушно ждал, ощущая полнейшее опустошение, пришедшее на смену усталости. Не осталось даже естественного чувства опасности, вполне уместного на поле недавней битвы.
Это было неосмотрительно, а неосмотрительность в этом мире не может остаться безнаказанной. И вскоре он спиной ощутил приближение угрозы – прежде, чем услышал за спиной тяжелые, но достаточно вкрадчивые шаги и почувствовал на шее еле заметное и от того тревожное дуновение ветерка.
Оглянувшись, даже не удивился. Перед ним стоял мутабот.
– А, это ты, – равнодушно произнес Книжник. – Чего тебе надо?
Мутабот странно зашипел и сделал короткий, но быстрый, как у насекомого, шаг в его сторону. Еще один шаг – и снова замер, разглядывая человека зелеными окулярами глаз.
И тут только парень понял: это не «его» мутабот. Тот, что его спас, был какой-то серовато-бесцветный. Этот же был зеленым с радужным отливом, как гигантская навозная муха. Он был крупнее и словно бы другой породы. Или другой конструкции – уж неизвестно, что уместнее в отношении искусственно созданного биомеханического существа.
– Чего тебе? – уже совсем другим, куда более напряженным тоном спросил Книжник.
И отстраненно отметил про себя: а ведь умирать не хочется! Несмотря ни на что, не взирая даже на падение Кремля, на вероятную гибель его защитников – он хотел жить.
Тварь щелкнула жвалами – ее челюсти напоминали пасть насекомого. Из черного провала рта хлопьями обильно поползла желтая пена. Стало ясно: тварь воспринимает его сейчас не столько как непримиримого врага, которого следует уничтожить в бою, сколько в качестве самой обыкновенной пищи.
Впрочем, одно не исключало другое. Так уж повелось в постьядерном мире: любое биологическое существо здесь всегда является потенциальным источником протеинов и энергии для более сильного. Боевые машины не исключение. Те же био, несмотря на металлическую или композитную конструкцию, в качестве энергии используют переработанную в собственных биореакторах органику. Собственно, именно поэтому био и дожили до настоящего времени. В отличие от робототехники на традиционных источниках энергии. Те давно сгнили, исчерпав запасы электричества и ядерного топлива. За некоторыми исключениями, конечно.
В общем, любая битва так или иначе заканчивалась пожиранием павших. Причем как чужих, так и своих. Так уж устроен этот жестокий мир: хочешь выжить – не будь брезгливым.
Но все эти рассуждения не имеют смысла, когда в качестве потенциального обеда выступаешь ты сам. Это омерзительное ощущение, когда тебя уже пожирают взглядом, мысленно смакуют вкус твоего мяса, а ты не можешь сделать ровным счетом ничего. Ведь у него не было оружия – ничего, что хоть как-то можно было использовать для самообороны.
Лучшее средство защиты перед подавляющей мощью противника – банальное бегство. Стыдно, но эффективно. Можно было попытаться рвануть с места, петляя, как вымерший зверь заяц. Шансов мало – разве что дотянуть до руин и скрыться камнях, где тяжелому мутаботу будет сложнее развернуться. В любом случае других вариантов просто нет.
Да только онемевшие ноги отказывались слушаться. Тело не отпускала апатия после страшных новостей о судьбе родного дома. Даже страха толком не было, одно лишь тупо прозвучавшее в голове: «Вот и все…»
Оставалось лишь смотреть в глаза надвигавшейся смерти. И не показывать страха этой омерзительной живой машине.
Мутабот срыгнул, из пасти донеслось ворчание голодного желудка. Еще пара порывистых движений – и мутабот уже высился над жертвой, готовясь к удару. В сторону жертвы потянулась передняя конечность – только сейчас семинарист разглядел: покрытая грубыми волосками нога этой особи действительно напоминает мушиную.
Волна отвращения словно встряхнула Книжника. Его передернуло, и парень с силой отбил черную конечность, пытавшуюся его пощупать. Тварь зарычала, негодуя от такой дерзости, и надвинулась еще сильнее, так, что Книжника обдало удушливым трупным смрадом. Жвалы на чуть склонившейся набок голове распахнулись с тем, чтобы через секунду откусить добыче голову.
И тогда семинарист выбросил вперед руку с трясущимся указательным пальцем и истошно заорал:
– Сдохни, тварь!!!
Трудно сказать, на что он рассчитывал. Разве что ненадолго отпугнуть злобного мутабота. Эффект же превзошел все ожидания.
Под оглушительный грохот зеленоватая башка разлетелась в клочья. Самого мутабота, казалось, отбросило так, что он присел, судорожно мотыляя остатками головы, из которой пунктиром била в разные стороны струя бледно-розовой крови.
Книжник с изумлением поглядел на свой палец, из которого он только что столь эффектно расстрелял чудовище. Впрочем, стресс и звон в ушах от этого неожиданного рокота не лишил его разума окончательно. В происшедшем не было никакой мистики.
Нужно было просто обернуться. Что Книжник и сделал.
– Быстро ты, – стирая с лица ошметки плоти подбитого мутабота, вслух произнес он.
Там, в клубах расползавшегося порохового дыма, тускло отблескивая титановой поверхностью, возвышалось еще одно устрашающее существо. Опытный глаз мгновенно определил бы в нем биоробота класса «раптор». Шестиствольная тридцатимиллиметровая автоматическая пушка типа «вулкан» под брюхом био намекала на истинную причину скоропостижной кончины изголодавшегося мутабота. Указательный палец с поддержкой шести вращающихся стволов – гораздо более эффективное сочетание, чем просто палец с истошным воплем.
И разумеется, это был не просто случайно забредший сюда дикий био.
Это был Лого.
Точнее, бывшему шаму по имени Лого принадлежал мозг, волею случая помещенный в мощное механическое тело. Но теперь, пожалуй, Лого и впрямь стал новым существом – ведь не только мозг влияет на тело, но и наоборот. Образ жизни типичного биоробота сделает из тебя полноправного био – пусть даже до этого твой мозг принадлежал городскому сумасшедшему. Правда, в результате и био получится соответственный. Безумная машина смерти.
Лого не был безумцем. Не был и тупоголовой машиной для убийств. Но самое главное: несмотря на жизнь в чуждом ему металлическом теле, он оставался другом.
Несколько секунд назад он доказал это.
– Спасибо, друг, – снова вслух произнес Книжник, забыв, что в общении с бывшим шамом нет необходимости сотрясать воздух.
«Спасибо скажешь, когда узнаешь, кто пришел со мной».
Книжник таращился в оба глаза, но никого рядом с «раптором» не наблюдал. Не исключено, что у него что-то со зрением или, напротив – ему просто померещилось последнее сообщение Лого.
Семинарист не успел с вопросом: в титановом корпусе со скрежетом откинулась крышка люка. Вот оно в чем дело… Он совсем забыл о тесной грузовой кабине внутри робота, в которой ему самому довелось провести немало времени в опасном пути по московским улицам.
Он даже не сомневался, кого доставила сюда эта мощная, похожая на хищного доисторического ящера машина. Чуть качнулся ее корпус, и на землю тяжело спрыгнула знакомая фигура. Высокий, длинноволосый, затянутый в легкую броню, с неизменным мечом в заплечных ножнах, с парой длинноствольных револьверов на бедрах – именно таким все привыкли видеть последнего воина народа вестов.
– Зигфрид… – прошептал Книжник, хотя ему казалось, он это закричал в полный голос.
Вест не ответил. Пружинистым шагом он приблизился к семинаристу, и тот отметил: правая рука воина с растопыренной ладонью в металлизированной перчатке машинально потянулась к рукояти меча. Похоже, Зигфрид не особо верил в эту удивительную встречу.
– Ник? – с сомнением произнес Зигфрид.
– А кто же?! – мрачно усмехнулся Книжник. – Чего таращишься на меня, как на привидение?
– Мне сказали: ты умер.
– Кто сказал?
– В Тайном Приказе сказали. Мол, убит при попытке к бегству.
Книжник аж крякнул с досады:
– Вот же сволочи неисправимые!
– Пожалуй. Только о мертвых не стоит. Боги им судьи.
Они обнялись – коротко, крепко хлопнув друг друга по спинам. Только теперь Книжник ощутил, что спасся. По крайней мере, он выбрался из мрачного ада, именуемого Термитником. И теперь, когда прошла первая волна боли, ее место стало заполнять другое, слабо знакомое чувство.