Хотел, в общем-то, просто оттолкнуть, как настырную собачонку. Но, не рассчитав (а где тут рассчитаешь?), угодил прямо в челюсть. И вырубил, к чертовой матери.
Обнаружив, что лесовичка кулем рухнула на траву и не подает признаков жизни, Латыпов опешил. Несмотря на то что Глаша могла его убить, сам он не имел таких планов, а всего лишь намеревался обезопасить себя. Сейчас же, зная тяжесть своего удара, он забеспокоился, подумав: «Час от часу нелегче. Теперь придется на себе тащить. А вдруг еще и скула сломана?»
Но уже через мгновение сознание Латыпова переключилось на другую проблему. Она оказалась куда серьезней, чем забота о здоровье своенравной и непредсказуемой девушки из племени лесных людей. Потому что кусты снова затрещали, и на поляну вывалилось настоящее чудовище – громадное, с абсолютно лысой, как валун, головой, из которой вытягивались два толстых щупальца.
Чем-то они напоминали хобот слона, но с существенными поправками. Во-первых, щупальца по всей длине усеивали многочисленные колючие наросты, предназначенные явно не для того, чтобы почесываться. Во-вторых, нижнее щупальце, более короткое и, очевидно, заменяющее монстру рот, имело на конце клыки.
В общем, натуральная смесь бульдога с осьминогом, но на двух мускулистых лапах и о двух руках, снабженных кривыми когтями; да еще и с широким, как книжный шкаф, туловищем, способным вместить собрания сочинений Маркса, Энгельса и Ленина, вместе взятые.
Латыпов, разумеется, ничего не слышал о классиках марксизма-ленинизма – недосуг как-то было. Но книжные шкафы в Капитолии имелись, так что сравнить было с чем. И старшина мог поклясться, что никогда не встречал подобного громилу и даже не слышал о нем – не иначе как с другого конца Москвы забрел в поисках пищи. А если еще и не один, то, значит, нашего полку прибыло. В смысле – ихнего полку, мутантского.
Теперь Латыпов уже не жалел о том, что – возможно, преждевременно и без достаточных оснований – набросился на лесовичку и вырубил ее. Вырубил – очнется, но зато сейчас у него в руках карабин, управляться с которым он умеет куда лучше сумасшедшей девчонки. Да и расстояние до кустов приличное – вполне достаточное, чтобы засадить в монстра две-три пули еще на средней дистанции. А то и все четыре, если мут замешкается.
Оценив обстановку, старшина вскинул карабин на уровень плеча, навел прицел на грудь чудовища и нажал на спуск. Будучи опытным бойцом, он, конечно, сообразил, что у Глаши минутой раньше случилась осечка, но не знал ее точной причины. А способ проверки в настоящий момент имелся только один – повторный выстрел. Когда тот прогремел, старшина облегченно выдохнул – значит, дело было в бракованном патроне, а не в том, что, к примеру, обломился боёк. Значит, еще постреляем.
Мутант между тем дернулся, словно его укусила серая пчела, и грузно двинулся по направлению к врагу. При движении он сильно хромал, подволакивая правую ногу, и это обрадовало Латыпова. Хромой громила все лучше, чем здоровый. Сейчас схлопочет еще пару пуль и наверняка утихомирится. А не утихомирится, так под рукой палаш есть.
До чудовища в настоящий момент оставалось около десяти метров. Старшина выстрелил, продолжая целиться в туловище, и опять попал. Монстр, покачнувшись, притормозил и рассержено взвыл.
Пули явно достигали цели, только вот эффект от них пока проявлялся слабо, и падать или убегать мутант не собирался. Поэтому Латыпов в очередной раз нажал на спуск, решив, что надо побыстрей выпустить обойму в живучую тварь, а там уж видно будет. Но к его досаде вместо выстрела раздался лишь глухой щелчок.
Понять в чем дело – опять ли попался бракованный патрон или вовсе опустела обойма – старшина не успел, так как лысый урод резко изменил тактику. Видимо, догадавшись, что его расстреляют на дистанции ни за грош ни за копейку, он опустился на четвереньки и бросился к Латыпову огромными прыжками. Отталкиваться как следует мутант мог лишь одной лапой, но даже этого ограниченного мышечного усилия ему хватало, чтобы пролетать по воздуху за прыжок около трех метров. И не успел старшина опомниться, как монстр очутился у него перед самым носом.
Все случилось настолько быстро, что Латыпову пришлось встречать атаку с карабином в руках, а не с более подходящим для ближнего боя палашом. Впрочем, определенную пользу карабин все же принес. Когда мутант прыгнул на Латыпова, собираясь вцепиться в противника когтями, тот резко присел и выбросил вверх ствол с пристегнутым штык-ножом.
Решение, принятое инстинктивно, оказалось верным. Монстр, взлетевший в высоту на целый метр, не сумел в таком положении дотянуться до присевшего старшины ни когтями, ни вытянутыми вперед головными щупальцами. Зато тот ловко всадил штык в подставленное брюхо чудовища и, завалившись на спину, перекинул его тело через себя.
Выпустив из рук ставший бесполезным карабин, старшина перекатился по земле и вскочил на ноги, одновременно выхватывая из ножен палаш. А вот мутант, плюхнувшись на четвереньки, малость замешкался. Благодаря этому промедлению Латыпов заметил на спине монстра небольшие крылья, росшие вдоль хребта. В них, вероятно, и заключался секрет его особой прыгучести, позволявший едва ли не парить над землей.
Старшина попытался атаковать врага с тыла, но тот, подпрыгнув в последнюю секунду, словно кузнечик, избежал секущего удара палаша по хребту. А через мгновение уже стоял на задних лапах, готовый отразить новую атаку. Волосатое туловище мутанта алело пятнами крови на месте свежих ран, дышал он тяжело и с громким хрипом, вдобавок, еще до встречи с Латыповым, где-то повредил нижнюю лапу – и все равно представлял из себя грозного противника.
Если бы за спиной старшины не валялась без сознания лесовичка, тот трижды подумал бы о том, стоит ли дальше продолжать схватку – ее ведь отнюдь не всегда необходимо вести до победного конца. Да и тактику боя можно выбирать разную, когда тебя ничто не сдерживает. Но, имея за спиной беспомощную девушку, Сергею даже маневрировать было сложно, не говоря уже о том, чтобы пытаться бежать. И монстр, как будто понимая все расклады, предпринял лобовую атаку.
Да, у него не было оружия. Но длинные и мускулистые руки-лапы, снабженные пальцами-крюками с острыми когтями, и два метровых щупальца с колючими присосками уж точно не уступали по убийственной мощи палашу и кинжалу капитолийца. А еще мутант, судя по буграм мышц и квадратной фигуре, обладал чудовищной силой. Что он и продемонстрировал, проявив вроде бы несвойственную для такой туповатой на вид скотины изобретательность.
Допетрив, что главным оружием человека является палаш, монстр поднял с земли канализационный люк и двинулся в наступление. Свой импровизированный щит он держал пальцами левой руки, легко и быстро перемещая его перед собой в разные стороны. Как только Латыпов попробовал нанести колющий удар в бедро мутанта, тот махнул люком, едва не выбив палаш из руки врага. И тут же попытался влепить оплеуху справа.
Старшина уклонился, но при этом вынужденно отступил на шаг. Сразу контратаковал, метя монстру в правое плечо. Увы, тот спокойно отразил выпад «щитом», а в ответ едва не впился в лицо противника верхним щупальцем. Латыпов вовремя отпрыгнул – и уступил еще полметра территории.
Стало очевидным – мутант сознательно теснил противника в сторону оглушенной девушки, как бы провоцируя того на принятие самого легкого решения. Мол, удирай, пока не поздно, и разойдемся по-хорошему – я подкреплюсь твоей подружкой, а ты спасешь жизнь. Чем не вариант?
Судорожные попытки Латыпова перехватить инициативу успеха не имели – все выпады палаша монстр неизменно отражал люком. И осуществлял это с издевательской легкостью, словно отмахивался обычной алюминиевой крышкой для кастрюли, а не чугунным изделием весом под сто кило. Что касается кинжала, который старшина держал в левой руке, то в сложившейся ситуации он был не полезней зубочистки.
Тогда Латыпов решил схитрить, пойдя на поводу у мутанта. В какой-то момент схватки он отступил вбок, освобождая проход к телу лесовички. И даже посмотрел в сторону кустов, как бы размышляя – а не пора ли дать деру? Израненный монстр, рассчитывая на скорую и легкую добычу, повелся на маневр Сергея. Выставив перед ним, на случай непредвиденной атаки, люк, он бочком двинулся к Глаше. И в целом действовал правильно, опираясь на предыдущий опыт.
Опыт говорил о том, что вытянутого на длинной лапе чугунного «щита», вполне достаточно, чтобы отразить любой выпад противника; тем более противника напуганного и готового к бегству. Не учел сообразительный мутант лишь одного. В бесплодных попытках пробить его оборону человек тоже не переставал шевелить мозгами и нашел-таки в ней слабое место.
Оно заключалось в следующем. Большой и прочный люк благодаря длинной лапе и отличной реакции монстра позволял ему защищать почти все туловище. Но именно что «почти». Мутант держал люк пятерней, и этот хват – большой палец изнутри, остальные снаружи – оставлял незащищенными четыре пальца. Чем Латыпов и воспользовался.
Едва чудище повернулось к нему боком, он нанес секущий удар по верхней части люка. Удар казался слабым, больше походя на демонстративную отмашку с целью напугать противника, и, по мнению монстра, не представлял особой опасности. Поэтому он лишь небрежно качнул «щитом», намереваясь без дополнительных усилий отразить вялую атаку. И в, общем-то, отразил, так как удар пришелся в верхнюю кромку люка – но при этом отсек уроду сразу три пальца.
В первый миг мутант почти ничего не почувствовал. Но еще через миг тяжеленный люк, выпав из лапы, спикировал вниз и врезался ему в стопу, дробя плюсневые кости. И тогда монстру стало по-настоящему больно. Взвыв, он попытался отдернуть покалеченную ногу, но упустил из виду, что та придавлена тяжеленным люком. В результате потерял равновесие и шлепнулся на задницу.
Латыпов немедленно рванулся к поверженному врагу. Он хотел покончить с ним одним махом, рубанув по шее. Однако в свою очередь допустил ошибку, не учтя физиологических особенностей мутанта. А где здесь учесть, когда видишь подобного урода впервые?